***
…внушительных размеров бумажный пакет. Лучше идеи, чем принести его прямо в центр скопления всех важнейших для мира кунг-фу-реликвий, Тигрица так и не смогла придумать. Да, особенно важной частью данного мероприятия стал заход в холл именно с забитыми руками. (Тигрица и со свободными-то иногда не справляется и ненароком задевает что-то плечом, а тут ещё и пакет сверху. С печеньем. Горой печенья, простите за неточность.) Понадеявшись, что ворота во дворец закроются как-нибудь сами по себе, воодушевленная Тигрица медленными шагами двинулась вперёд по гладкому нефритовому полу, поверхность которого едва блестела. Лёгкий желтый свет градиентом распространялся по нему, исходя прямиком из круга грамотно выстроенных бамбуковых свечей. Мастера Угвэя нигде поблизости не было видно даже с её кошачьим зрением. Обычно именно черепаха могла целыми днями медитировать здесь — под бездушным взглядом золотого дракона и в окружении нескольких сотен неподвижных огней. Но сегодня вместо великого сенсея здесь был некто иной. Тигрица выглянула из-за пакета, и её любопытным глазам удалось увидеть дивное зрелище — близ колодца, наполненного кристально чистой водой, виднелся очерк мастера Шифу. Держа в руках любимый инструмент подобно длинному посоху, учитель полосатой девочки резко рассекал им вокруг себя пространство, перенаправляя поток воздуха сперва в один край колодца, после — в противоположный. Мужчина перескакивал с одного места на другое, грубо выдыхая воздух ртом и в обязательном порядке держа глаза закрытыми. Мастер считал необходимостью открывать их лишь тогда, когда точно понимал, что всё ещё не уверен в себе и правильности своих движений до конца. Ради подстраховки. С ними повторялись по битому однообразному кругу одни и те же движения, с ними же мастер мог сделать всё идеально, а мог и уронить флейту. Мог оступиться, тихо выругаться себе под нос, погасить несколько свечей в ряду одним лишь взмахом ладони… А мог и глубоко выдохнуть обречённым шепотом, закрыть глаза и начать заново. Шифу был уверен — в будущем второй попытки ему никто не даст. Тигрица остановилась на полушаге. Со стороны движения мастера напоминали ей плохо выученный танец или же обряд, что в итоге и вынудило маленькую кошку присмотреться к происходящему получше. Мало ли она своими домыслами в итоге оскорбит то, чем на самом деле сейчас занимался её порой странный наставник. М-да. Простояв около тридцати секунд позади скачущей малой панды, полосатая так и не смогла понять, какая муха его так сильно укусила, что он теперь без отдыху выплясывает, словно последний день живёт. В последствии бесчисленных повторений, сопровождавшихся отсутствием отдыха, из рук панды вновь выскользнула флейта. Жар, скопившийся вокруг из-за сгорания свечей, очень заметно утяжелил процесс. Ладони Шифу, впрочем, как и сам наставник, моментально покрывались потом, что мешало пальцам крепко держать хватку. Через мгновение продолговатый инструмент уже можно было смело прозвать гражданином «страны Потерянных вещей». Пропасть из поля зрения ему удалось как никогда быстро, да еще и с характерным звуком падения на пол. Проявившиеся злость и раздражение Тигрица смогла отследить даже по затылку малой панды, которая в эту же секунду сжала в кулак абсолютно все свои силы, лишь бы не сорваться и не снести все свечи к чертям. Видать, само шестое чувство останавливало мужчину от желанного, давая тому разрешение лишь на то, чтобы нервно вилять полосатым хвостом, яростно хлопать кончиками ушей и мысленно успокаивать себя словами: «Умиротворение. Умиротворение, говорю!» У девочки это вызвало небольшой смешок, настолько милым ей показалось в данной сцене поведение Шифу. Ученица смогла увидеть собственными глазами, что не она одна такая: переживающая из-за неудач, вымещающая недовольство на… соседних предметах, старающаяся выпускать пар молча. По правде говоря, её улыбке хватило и этого, чтобы не сползать с лица даже в тот опасный для дальнейшего существования момент, когда панда разворачивалась и застывала в еще большем ужасе от одного единственного факта, что весь этот неуклюжий спектакль был проведен не тайно, как планировалось, а у кого-то на глазах. И нет, не у «кого-то», а на глазах у самой Тигрицы. — Тигрица?! — вопросительно проговорил мастер, широко раскрыв глаза. — Мастер?! — мило отозвался тигрёнок, думая, что успешно «подхватила идею», в отличие от того же Шифу, который продолжал стоять как вкопанный и сердито смотреть на весёлую ученицу. Нужно признать, Шифу и правда выглядел не самым жизнерадостным. — Пожалуй, прежде, чем спросить, с каких пор ты начала за мной так беспардонно присматривать, мне хотелось бы уточнить, по какой более весомой причине ты очутилась здесь, а не в казармах? Да и ещё и с… — мастер недоверчиво присмотрелся к тому, что ученица держала в руках. Заложив руки за спину, Шифу стал уверенно спускаться по ступенькам и так же внимательно глядеть в сверкающие в полумраке глаза маленькой ученицы. — …с пакетом? — наконец дошло до него. Судя по всему, «танцы» плохо влияли на мастера и его зрение. Он ответил так, словно Тигрица сделала что-то сверхкриминальное, например, пронесла во дворец бочку с порохом. И вот казалось бы, что сейчас девочка должна была ответить, согласно своему положению в Нефритовом Дворце, как ученица мастера кунг-фу… Но не тут-то было. Стоило малой панде напомнить о существовании пакета и его содержимого, как личико Тигрицы засияло пуще прежнего. — Точно! Мастер, — Тигрица быстро полезла одной рукой вовнутрь, — я столько всего вкусного купила, вы такого точно ещё не видели! Я сейчас покажу! — Тигрица, нет, только не здесь. Кошка торопилась, чтобы доказать правоту своих слов раньше, чем мастер запретит ей это делать прямиком в центре священного зала, но пакет, отказавшись стоять дном на одной ладони девочки, резко закачался от неравномерного распределения веса и уже вот-вот был на полпути к падению на пол вместе со всеми своими хранящимися килограммами вкуснятины внутри. И как бы полосатая ни старалась, как бы ей ни хотелось удержать ситуацию под контролем, печенье победило лишь своим количеством, всё это время утаскивая пакет за собой прямиком навстречу идеально вымытому полу. Противостоять этому Тигрица просто не успела, порядком испугавшись. Поняв, что вот и смерть за ней пришла, Тигрица, дабы не видеть выражение лица этой самой смерти, крепко закрыла лицо руками и тихонечко пискнула в унисон со звуком «падения» предмета в её ноги. Да только этот звук был не наяву, а в её голове. В реальности же вместо возмущений Шифу и скрежета разлетевшегося по полу печенья, Тигрица всего-навсего услышала молниеносный шорох. Словно пакет лишь бы как поймали в воздухе и беспощадно сжали в кулаке, как надоедливого комара, при этом, по всей видимости, раздавив пару печенюх, случайно попавших под руку. Стоило Тигрице раскрыть глаза, как вышесказанное подтвердилось: прямо у своего лица девочка разглядела небольшой кулак мастера Шифу, который за долю секунды спас её от непоправимого… Ведь у печенья, которого с лихвой набрала полосатая, было одно идиотское свойство — оно дико крошилось и начисто выметалось с пола лишь с божьей помощью. Затаив дыхание и не сводя глаз с отверстия, конечно же, критически переполненного пакета, откуда с минуты на минуту могли градом посыпаться крошки поврежденного мучного лакомства, мастер неподвижно стоял перед ученицей и боялся пошевелиться. Пальцы, сжимающие бумагу, чувствовали сквозь неё, какая песочница там уже образовалась под воздействием оказываемой силы, и Шифу уже было посетила мысль о том, что ему и вовсе не стоило встревать. Если даже печенью суждено было разбиться, то хотя бы не в состояние песка. А теперь у них двоих есть абсолютно все шансы остаться здесь на лишний часик, чтобы, собственно, и убрать всё то, что сейчас буквально вывалится, стоит только панде разжать свои уже онемевшие пальцы. Вот тут-то Тигрица и поняла, что теперь молчать ни в коем случае нельзя, и что если она не начнет высказывать хоть что-то в свое оправдание прямо сейчас, изо рта Шифу рано или поздно разразится гром и молния. А это уже, простите, может быть смертельно. — Мастер, я, я… Я не хотела! — первое, что вырвалось у тигрёнка дрожащим голосом, как только Шифу поднял на её сердитые голубые глаза. — Мастер, простите, можете отпустить, я всё-всё уберу! Честно-честно! Не злитесь только на меня, пожалуйста. — Тигрица, — пока весьма спокойно рыкнул мастер, — правила для чего существуют? Чтобы просто висеть на стене и портить настроение?! — чуть повысил голос он. — Я могу понять казармы, могу закрыть глаза даже на чаепитие в зале тренировок, там я хотя бы присутствую и слежу за порядком. Но принести переполненный пакет печенья в святое место и практически рассыпать его?! Тигрица, это возмутительно! Каждая реликвия, находящаяся здесь — уникальна и поистине важна для мира кунг-фу, а ты так небрежно к этому относишься. Я разочарован. Как никогда разочарован в тебе! Мастер очень медленно поднес вторую руку и резким движением перевернул пакет так, как положено — книзу дном, тем самым заставляя слегка видоизменённое печенье пересыпаться на своё место. Теперь между ними не было преград, которые могли бы заслонить Тигрицу от его разъярённого взгляда. — Ты ведь знаешь все эти правила, — тише продолжила панда, понимая, что если даст волю испорченному ранее настроению, быть беде. — Почему ты так меня огорчаешь? Почему не следуешь им? Ребенок не ответил. Вся радость, которая нахлынула на неё волной лишь от одной встречи с любимым мастером, пропала без следа. Девочка, сдерживая слёзки на раннем их этапе проявления, ступила шаг назад. — Почему, мастер Шифу? — она остановилась и быстренько провела ладонью по краю глаза. — Потому что не увидела в этом ничего страшного, чтобы так… В следующее мгновение мастер уже провожал взглядом стремительно приближающуюся к воротам спину ученицы.***
Описать свое чудесное настроение зашедший на кухню мастер Шифу теперь мог лишь двумя словами — день задался. И спорить с этим красная панда уж точно не находила в себе сил, вскоре заварив себе чайничек зеленого чая и без сил завалившись на ближайший стул. Мысли таким вихрем ворвались в его голову, что порой ученику Угвэя казалось, что уцелевшее печенье, которое он всё-таки соизволил не утилизировать полётом в мусорное ведро, а пересыпать в специальную большую тару, крошится даже под воздействием его уткнувшегося взгляда. Одну из них он всё же взял, не сумев устоять. Откусил кусочек. Выругался, когда большая часть высыпалась крошками ему в ноги. И ел её наставник ровно до тех пор, пока не увидел, что из еды торчит бумажка. Наступления удивления не последовало, ведь печенье с предсказаниями являлось чуть ли не традиционным блюдом в Китае, и Шифу догадался, что имеет дело именно с ним, ещё держа пакет в Зале Воинов. Мастер очень осторожно и нежно отложил оставшийся съедобный кусочек в сторону, медленно достал бумажку и как-то неуверенно развернул её пальцами. И хоть панда никогда не относилась к числу тех, кто ко всем этим предсказаниям относился серьезно, любопытство чаще всего выигрывало эти небольшие схватки и убеждало мужчину хотя бы одним глазком глянуть, что же там ему нашептала судьба… в виде печеньки. На небольшом кусочке желтоватой бумаги было написано маленькими и аккуратно выведенными иероглифами «Проблема не там, где Вам кажется», после прочтения которого мастер злобно сжал клочок в кулаке и выбросил с первой попытки в мусорник, стоящий за его спиной. Настроение Шифу подорвало окончательно, наставник взял в руки чашку чая, чудом не раскрошив её в такие же крошки, как и те, что валялись у него под ногами. — Проблема не там, где мне кажется, надо же! — желая поскорее потушить воспламеняющуюся натуру, Шифу отпил как можно больше жидкости и поставил чашу на стол. — А в чем тогда проблема, почему не напишут? Знал же, что бред там полный, — но посидев ещё малость времени и поняв, что мысли о содержании бумажки никуда не деваются, воин снова ухватился за чашку. — Проклятье. Мастер до дна опустошил посудину и внезапно застыл с ней в руках, всмотревшись в тару с не отпускающим его внимание печеньем. Глаза Шифу перестали быть такими яркими. Он уже более мягко осматривал стол, выражение лица стало гораздо спокойнее. Будто панду внезапно огрело чувство вины. — Не увидела в этом ничего страшного, — процитировал мужчина недавние слова Тигрицы и… Кое-что вспомнил.***
Юэбин. Выпечка, с названием которой у всех жителей Китая сразу же всплывают воспоминания о традиционном празднике Середины Осени. Дне, когда глаз не оторвешь от величественно нависающей над головами луны. В Нефритовом Дворце, несмотря на свои порой другие понимания о праздновании тех или иных событий, сей день проводили точно так же, как и все: поедая лунные пряники, попивая любимый сорт чая и с беззаботно задраной головой наблюдая за луной. В честь данного мероприятия чаще всего даже отменялось проведение всяческих операций, тренировок и другого вида дел обычного мастера кунг-фу. Другими словами — это была пора, когда ты мог наесться всего того, чего тебе нельзя, но только при том условии, что будешь готов уже на следующий день во всю исправлять ситуацию в тренировочном зале. Для мастера Угвэя и его еще совсем молодого и зелёного ученика Шифу, которому не так давно исполнилось только четырнадцать лет, этот праздник однажды запомнился немного иначе, чем того хотелось. Мной уже были упомянуты лунные пряники. Это небольшие подобия булочек, чьи внутренности обязательно являют из себя нечто очень вкусное: начинку из лотоса или же бобовой пасты. Так вот, особо творческие личности могли делать начинку не только из этих традиционных продуктов, а еще и из разных видов орехов или сладкого джема. Но даже такие неклассические варианты так и не вдохновили Шифу и уборщика Зенга на их приготовление в тот самый знаменательный день. Этим двоим пришла в голову идея залить большинство булочек шоколадом, что, по идее, должно было произвести впечатление на приглашённых гостей, да и просто принести удовольствие тем, кто занимался процессом. Забегая вперёд, могу сказать, что со вторым возникли небольшие трудности. Если по-честному, то проблемы настигли креативщиков ещё в самом начале. Настолько космических запасов шоколада не имел ни один храм кунг-фу, что логично, поэтому, угадайте с трёх раз, кому же, Зенгу или простофиле Шифу, довелось около четырех раз спускаться за ним в Долину Мира и, само собой, подниматься обратно? Молодцы, вы отгадали. С самого утра, ещё на тот момент хрупкая и немощная, панда по имени Шифу нарезала круги по одному и тому же маршруту, что сначала представлял из себя бег трусцой в Долину Мира, потом черепаший подъем к Нефритовому Дворцу, потом практически ползком до кухни и, напоследок, вновь черепаший шаг ко Дворцу, а именно к Залу Воинов, но не просто так, а уже с полной тарой готовых лунных пряников, обильно заполненных внутри шоколадом. Держу в курсе, что Шифу в один момент реально запарился носить маленькими количествами и за раз принёс слишком много, ну, знаете, чтобы наверняка. Как результат — девать было некуда, приходилось фактически запихивать этот несчастный шоколад в булочки. Но то, что произошло дальше, я могу сказать, связано исключительно со стечением обстоятельств и чистой случайностью. Постепенно вечерело, до прихода гостей оставались считанные минуты, причём гости были не абы кто, а самые близкие мастера для Угвэя и для Шифу по умолчанию. К слову, позориться нельзя было. Хотя бы в самом начале. Так как всё торжество проводилось в Зале Воинов практически под прямым наблюдением золотого дракона, Зенгу показалось, что не помешало бы последний раз перед приходом гостей устроить проверку — на всякий случай глянуть, всё ли нормально. И знаете, гуся не подвело чутьё. Стоило ему отворить ворота, как первым, что бросилось в глаза, стал длиннющий след из муки и сахарной пудры, тянущийся от входа и прямиком до самого стола, на который Шифу уже не первый час таскал готовую еду. Видимо, именно весь этот мусор парень и принёс сюда ногами и одеждой из кухни, за нынешнее состояние которой сейчас, поверьте на слово, остаётся только молиться. Такое сложившееся недоразумение Зенга никак не устроило, и он, зная, что совсем юный ученик Угвэя за секунду до его прихода только выбежал из зала за последней порцией свежайших пряников, решил быстренько протереть пол. И карта легла так, что Зенг успел до блеска натереть нефрит под ногами ровно за минуту до того, как на него ступило несколько почётных мастеров из других провинций и сам мастер Угвэй. И всё вроде шло как по маслу, да? У Зенга и Шифу всё отлично получилось, они уложились в заданное время, удивили гостей, как и хотели, вкусом лунных пряников и слаженностью работы. Но что, всё-таки, могло пойти не так? Почему ныне взрослый мастер Шифу вспоминает эту историю с такой грустью в глазах? Что столь страшное смогло произойти в тот вечер? Подвела та самая последняя порция пряников и до блеска вымытый пол, который не успел высохнуть. Шифу зашел в Зал Воинов чётко в ту секунду, когда абсолютно все мастера уже присутствовали и наслаждались такой редкой компанией друг друга за стоящем вдалеке столом. Юный воин поклонился, как на тот момент позволяли ему забитые руки, и уверенным шагом направился к остальным. Для явившихся учителей кунг-фу малая панда не была новостью. Многие уже знали о её существовании. Кто-то отнёсся к этому положительно, утверждая, что Угвэй поступил очень благородно, забрав брошенного ребенка и взяв тем самым на себя еще больше ответственности, но были среди сидящих и те, кто смотрел на уверенного в себе новичка Шифу без особых надежд на лучший исход. Впрочем, это неважно сейчас. Основная трагедия-то в чем — вся фееричность захода Шифу в зал закончилась тем, что тот поспешил. Панда поскользнулась и, в попытке удержать равновесие, выронила на пол неплохое количество пряников. Думаю, вы представляете, насколько это уже неловко выглядело со стороны, да? Косые взгляды тех, о ком было сказано ранее, задержанное дыхание Зенга, вытаращенные глаза Угвэя. А теперь представьте, что задумка удержать равновесие тоже не свершилась, и Шифу в конечном итоге все равно упал. Представили? Можем продолжать. Битком набитые шоколадом пряники, мягко сказать, слегка деформировались, когда на них с небольшого разгона упал парень. Из одних шоколад вылетел струёй, ибо было его в булочках более, чем достаточно, от других вообще ничего не осталось, кроме сплющенных кусков теста. Тот еще сделал это с таким не тихим возгласом, с глухим звуком удара его лица о твёрдый пол, что половина пьющих чай мастеров испуганно вскочила, думая, что нужно будет оказывать первую помощь. Звук был схож с тем, когда выбиваешь зубы. А эти глаза… Когда Шифу приподнялся на локтях и увидел то, что сделал лишь одним движением, он поднял их на Угвэя и почти что стал умолять сделать его невидимым. Чьё-то сдавленное «Ух», тихие слова о том, что «сей малец даже тела своего на ногах не удержит» не пролетели мимо ушей Шифу незамеченными, смущая и разочаровывая его до глубины души. В ту секунду, когда половина мастеров неловко отвернулась от измазанной шоколадом панды, в ту секунду, когда Зенг даже ничего не предпринял, а остался стоять столбом подле забитого этими же пряниками стола, для Шифу, казалось, рухнул целый мир. Парень за всё то мизерное время, что успел пролежать на полу и впитать в себя осуждающие смешки величайших и тех, чьё уважение ему никогда не суждено заслужить, уже искренне поверил, что сейчас получит выговор. Его кулаки сжались сильнее от злости к самому себе. Он молча поднялся на ноги и, не отряхивая шоколада и остатков еды с шерсти и одежды, взял тару, в которой нес их, и направился к воротам, безэмоционально проговаривая: — Прошу прощения за испорченный аппетит, сейчас я вернусь и всё уберу. Но мастер Угвэй, поняв, что шуточное настроение его коллег совсем юный мальчик пока еще распознавать не умеет, так же, как не умеет и реагировать просто, встал со стола и, добро позвав Шифу, пошел в его сторону. Панда, понимая, что черепаха сейчас продлит её ужасные пытки, остановилась и очень неохотно повернулась. Когда сенсей буквально стал преградой и заслонил хихикающие лица мастеров, Шифу вздохнул и поднял на него стыдливые глаза. — Мастер Угвэй, я случайно. Я не хотел. Не злитесь, — сразу же прошептал Шифу, отводя взгляд. — Снова я позорю вас. В который раз подряд… От глаз черепахи не скрылись дрожащие кулаки малой панды. Как теперь от глаз панды не скрывалась счастливая улыбка великого мастера Угвэя. — С чего ты взял, что позоришь меня? Ничего страшного ведь не произошло. Мудрец переложил посох в другую руку. — Посмотри на меня. — Зачем? — резко спросил Шифу. Парень терпеть не мог, чтобы кто-то видел его слабым, потому что чаще всего эта слабость проявлялась именно с помощью глаз, пусть и самовольно. Шифу всегда старался не провоцироваться на слезы. Несмотря ни на что. — Хочу сказать тебе кое-что, именно глядя в глаза. Посомневавшись ещё с несколько секунд, ученик всё-таки послушался. Его глаза блестели, но не более. — В том, что ты уронил пару пряников, нет ничего такого, что могло бы стоить твоих переживаний. — Но я сделал это на глазах у легендарных учителей. На ваших глазах, — Шифу снова отвернулся. — Я сделал это в священном месте — в Зале Воинов… Что теперь обо мне подумают? Что я не дорожу кунг-фу? Что предвзято отношусь к нему? — И всё равно не произошло ничего такого, что должно было тебя так расстроить. Ты ведь не специально, — Угвэй наклонился, чтобы быть с Шифу наравне и чтобы тот не смог от него увернуться. — А то, что о тебе подумают, тебя не должно тревожить. Это их дело. То, что о тебе подумает, по крайней мере, старый мастер Чао, ты узнаешь гораздо позже, лет так через… пятнадцать-шестнадцать. А сейчас это была всего лишь… — Случайность? — буркнул ученик, думая быстрее дополнить речь наставника и смыться с поля боя куда подальше. — Не-е-ет, — хихикнула черепаха, раскусив план Шифу и намеренно задерживая его. — Это был всего лишь урок. Урок тебе на будущее и полезный опыт для настоящего. После этих слов, Угвэй на пару секунд прижал к себе панду ладонью… И засмеялся. Как же Шифу старался его не разочаровать: следовать всем правилам, всегда выглядеть достойно… Только как бы ему сказать о том, что это не всегда обязательно.***
Это очень вовремя всплывшее воспоминание повергло мастера Шифу в шок. — Проблема не там, где мне кажется. Он живо встал со стола и направился в сторону комнаты Тигрицы. Когда воин зашёл в неё, то увидел, что кошка сидит на полу и что-то, подперев голову, пишет. Даже не давая себе времени на раздумья, ибо это было его ужаснейшей привычкой уже испокон веков, воин твердо сделал шаг и остановился за спиной ученицы. Единственное, что сейчас крутилось в голове, было мыслью, что он действительно не прав, но, как на зло, не было ни одного нормального варианта, как исправить это разногласие. — Тигрица, — томно начал он, всё так же находясь за её спиной. Та, в ожидании возмущений, слегка поджала голову и тихо ответила, не поворачиваясь: — Да, мастер? — Печенье очень вкусное выбрала, умница, спасибо тебе от меня и всего дворцового состава. — с интригой сказал мужчина, зная, что девочка совсем не это хочет услышать. — И ещё, — с гораздо большей интригой выдавил из себя он, на что девочка заинтересованно повернулась. Их взгляды встретились, а Шифу, едва улыбаясь, продолжил: — Печеньице тут нашептало мне, что я кретин, ты как думаешь, это правда? Тигренок широко заулыбался. — Не-а. Девочка молча встала и, подойдя к Шифу, крепко обняла его. Эти слова заменили ей все возможные способы извинения, которые она могла бы сейчас услышать от наставника. Мастер, все же немного подумав о своих действиях в такой момент, обнял девочку в ответ. — А мне кажется, что да.***
Один забавный факт. Стоя в том же Зале Героев и прижимая лапой раненый после схватки с Тай Лунгом бок, мастер Тигрица тоже вспоминала эту дивную историю с печеньем. Вспоминала, смотрела на изменения в себе, сравнивала того Шифу с нынешним, ибо почему-то чувствовала, что сейчас видит своего незаменимого мастера в последний раз. В эти последние минуты, пока она еще была способна видеть его живым, девушке хотелось пропитаться этим сполна, чтобы весь оставшийся путь, который, как она думала, пройдет без него, носить в сердце его образ, его фразы, его попытки доставать свиток дракона в тот день, когда она застыла за его спиной с чёртовым пакетом печенья. В чем же факт забавный? Во-первых, благодаря Воину Дракона все те грустные действия, которые друг за дружкой уже выстроились в её голове, благополучно улетели в помойку, во-вторых, оказывается, то была не последняя тренировка мастера Шифу в Зале Воинов. Ибо сегодня, в час, когда По вот-вот должен будет познать секрет безграничной силы, её учителю и правда вторая попытка не понадобилась. Ну, и в-третьих, предсказание, спрятанное в обычном кусочке печенья, возможно, и стало секретом достижения внутреннего покоя у Шифу. Ведь мужчина уже во второй раз понял, что проблема действительно не там, где ему кажется.