Daydream

      Немногие решились вернуться в Хогвартс после войны. К своему немалому удивлению Драко Малфой в своем приглашении закончить обучение нашел значок старосты. Терять ему особо было нечего, а возможность сбить спесь с горделивых гриффиндорцев выпадала нечасто. Красно-золотые наверняка полагали, что должность достанется кому-то из них.       Кого же еще кроме нее могли назначить старостой девочек? Идеальная во всех отношениях Гермиона Грейнджер конечно же ухватилась за возможность получить диплом.       Вынужденное сотрудничество заставило идти на компромиссы и искать способы коммуникации. Драко очень скоро обнаружил, что с ней можно и даже приятно общаться. Особенно без Поттера и Уизли, которые предпочли учебе работу в Министерстве.       Как ни странно, крупная ссора спустя всего неделю после начала учебы их и сблизила. Причиной стал сущий пустяк. Они просто не смогли согласовать какой-то из многочисленных отчетов. Драко и Гермиона кричали и ругались до хрипоты. Он, конечно же, пустил в ход свое прежде любимое «грязнокровка», а она ответила не менее хлестким «пожиратель». Они выплескивали весь яд, накопившийся за семь лет. А когда ни злости ни сил больше не осталось, они просто опустились на пол и сели рядом. Оба безумно устали от этой грызни. Им нечего делить. Драко призвал бутылку огневиски, а она два стакана. Алкоголь снял напряжение и развязал язык. Гермиона рассказала ему о своих родителях, а он о тех днях, что Волдеморт жил в мэноре. Прежние склоки и обиды отныне были забыты.       По-началу Малфой полагал, что она будет снисходительна к ученикам. Но после первого же дежурства он понял, как ошибался. Она с таким пылом отчитывала парочку, которую они поймали после отбоя в кладовке. Ее властная манера отнимать баллы у нарушителей его изумляла и возбуждала. Даже гриффиндорцы ее побаивались.       Конечно, она так и осталась заносчивой выскочкой. Ее желание быть вечно во всем правой его даже забавляло.       Первая игра семестра — и Малфой уже угодил в больничное крыло. Заплатил за пойманный снитч сломанной рукой и ребром. Видя неподдельное беспокойство на лице Грейнджер, он испытывал нечто необычайное, как ему казалось потерянное навсегда. Она беспокоилась за него. Даже принесла ему шоколадные маффины. И как узнала, что это его любимые? Грейнджер все ворчала о том, насколько ей не по душе квиддич, а Драко смотрел на нее и задумчиво улыбался. Он влюбился.       Драко часто ловил себя на мысли о поцелуях с Грейнджер. Например, когда она злилась на него, парень мог думать лишь о том, чтобы прижать девушку к ближайшей поверхности и целовать, пока Гермиона не забыла бы, в чем была причина ее недовольства. Порой Драко специально придумывал повод для спора, просто чтобы проверить, поцелует ли она его в гневе или же его железная выдержка даст сбой, и Малфой сам ее поцелует. Она таким голодным взглядом смотрела на него в квиддичной форме… А с тех пор, как в связи с наступающим рождеством по всему замку развесили омелу, он испытывал стойкое желание затащить Грейнджер под каждую, не упуская ни одной.

***

      Пустынные коридоры Хогвартса навевали лишь тоску. В такое время даже потенциальные нарушители комендантского часа уже спали. Драко несколько раз зевнул и встряхнулся, отгоняя накатывающий сон. Какая ирония! Чтобы не заснуть, он подсчитывал сколько часов сна ему осталось. Число было весьма неутешительным.       О, как он завидовал своей напарнице — Грейнджер, которая, наверняка, сладко спала в собственной постели, укрытая теплым одеялом. Он в порыве непонятно откуда взявшегося альтруизма сказал ей, что сегодня вполне справится один, а она может отдохнуть. Идиот. Точнее не скажешь. Особенно учитывая тот факт, что ему предстоял ранний подъем на тренировку по квиддичу.       Спуститься на первый этаж, пройти библиотеку, затем большой зал, а дальше прямиком в родные подземелья — прокладывал в голове путь Малфой. Удачно поймав нужную лестницу, он уже предвкушал встречу с Морфеем, на которую он так безбожно опаздывал. Перед дверью в библиотеку он остановился.       Прежде всегда закрытая ночью дверь сейчас была приоткрыта. Самую малость, но все же открыта. Это было весьма странно. Библиотекарь — Мадам Пинс весьма трепетно относилась к своему святилищу знаний, она просто не могла забыть запереть дверь. И кому же в такой час понадобились книги? Драко наложил заглушающие чары на свои ноги и бесшумно вошел внутрь.       Быстрым шагом он прочесал библиотеку и, не найдя никого, намеревался списать все на случайность, а утром поставить мадам Пинс в известность. Внезапно раздавшийся глухой звук падения чего-то тяжелого и последовавшее за ним тихое ругательство заставили его передумать. Кто-то находился в запретной секции. Драко, словно хищник на охоте, проходил один ряд за другим, пока, наконец, не обнаружил свою жертву. Гермиона Грейнджер держала в руках раскрытую книгу и водила палочкой по строчкам. Вид у нее был крайне сосредоточенный. Драко подошел к ней сзади и тихо прошептал ей на ухо:       — Как книга, интересная?       Грейнджер подскочила от неожиданности и выронила книгу из рук.       — Малфой, — судорожно вздохнула она. — Ты меня напугал. Что ты здесь делаешь? — спросила она строгим тоном, словно это не она нарушительница, а он.       Она наклонилась, подобрала книгу и поставила ее на место.       — Что я здесь делаю? Серьезно, Грейнджер? Ты не закрыла дверь за собой. Теряешь хватку, тебе ведь не впервой нарушать комендантский час. Что ты вообще здесь забыла?       — Я… — она чуть повернулась, закрывая собой название книги, которую читала и несколько соседних, — искала материал для эссе по трансфигурации.       — Отвести тебя к Филчу или может лучше сразу к Макгонагалл? Заодно узнаем, какое эссе ты пишешь по ночам в запретной секции.       — Ладно, мне нужна была книга для личного пользования, — процедила она.       — Видишь, говорить правду совсем не трудно, — ухмыльнулся Драко. — И что же мне с тобой делать? Ты ночью пробралась в запретную секцию и взяла книгу, на которую у тебя явно нет разрешения.       — Малфой, не сдавай меня, — Гермиона с надеждой посмотрела ему в глаза, — прошу, — мягко добавила она.       — Хмм… Я, пожалуй, пас, — ответил он безразлично, рассматривая собственные ногти.       — Драко, пожалуйста. Я очень тебя прошу. Ну хочешь, я всю неделю буду за тебя дежурить, или я не знаю… Напишу все отчеты сама.       Парень вскинул бровь и посмотрел на Гермиону, за почти полгода, что они работали вместе, она называла его по имени пару раз, не больше. И то, если ей что-то было нужно.       — Я подумаю, а пока посмотрим-ка, что ты читаешь, — он потянулся к полке, и Грейнджер почти вжалась в стеллаж.       — Малфой, давай обойдемся без этого, — она взяла его руку и опустила.       — Ну уж нет, Грейнджер, я должен знать, из-за чего рискую покрывая тебя. Будь добра, отойди.       Он вновь потянулся к книге, но рука безвольно опустилась, так и не достигнув цели. Девушка отвлекла его самым неординарным способом, который только мог прийти ей в голову. Она поцеловала его.       Драко позволил себе на короткий миг насладиться происходящим и со вздохом мягко отстранил девушку от себя.       — Это не сработает, Грейнджер, — серьезно произнес он.       — Уверен? — спросила она, в ее голосе слышались озорные нотки.       Она положила ладонь на его затылок и слегка надавила, опуская его голову. Гермиона провела носом по его щеке, оставила легкий поцелуй на скуле и вернулась к его губам. И он сдался.       Драко вынул шпильки, удерживающие ее прическу. Скрученные между собой пряди упали на спину Гермионы, и парень с удовольствием запустил в них пальцы, распуская прическу окончательно.       Малфой никогда и никому бы не признался в этом, но ему нравились волосы Грейнджер. Пышные, длинные и очень мягкие. Драко мечтал видеть по утрам ее волосы на своей подушке. Он мог бы сонно ворчать на Гермиону, потому что ее волосы занимали слишком много места. Также он не раз представлял, как Гермиона клала голову ему на колени, а он перебирал ее кудряшки.       К его великому сожалению с начала учебного года у Грейнджер явно наблюдался какой-то пунктик на аккуратности. Девушка либо заплетала волосы в мудреную косу, либо, как сейчас, собирала их в пучок.       Он с упоением целовал Гермиону, ловя губами ее короткие вдохи. Грейнджер льнула к нему, прижалась бедрами к его бедрам, отдавая Драко полный контроль над ситуацией. Ладони Драко забралась под свитер девушки, и по ее коже побежали мурашки от его прикосновений. Соски Грейнджер отчетливо проступали сквозь свитер. Очевидно бюстгальтер она забыла надеть, собираясь на ночное приключение. Малфой накрыл ее грудь руками и чуть сжал.       Не переставая целоваться, они добрались до небольшого стола у окна, и Драко усадил Гермиону на него. Она взялась за край свитера и потянула его вверх. Грудь девушки вздымалась и опускалась в такт ее дыханию. Драко мог бы вечно смотреть на это. Он торопливо скинул с себя мантию и снял свитер. Грейнджер с лукавой улыбкой наблюдала за тем, как он возился с, казалось бы, бесконечным количеством пуговиц на рубашке. Как только с рубашкой было покончено, девушка сама притянула Драко к себе и настойчиво поцеловала.       Она потянулась к его брюкам, но Драко перехватил ее руки. Еще рано. Он аккуратно уложил ее на спину и склонился над ней. Вот бы заморозить момент и остаться в нем навсегда. Она — Гермиона Грейнджер — умница и отличница, староста девочек, с голой грудью и задранной юбкой лежала на столе в запретной секции библиотеке и жаждала его — Драко Малфоя. Мысль, что Грейнджер хотела не кого-либо, а именно его, окрыляла. Он готов был дать Гермионе все, чего она захотела бы. Даже достать пресловутую звезду с неба, лишь бы она всегда смотрела на него таким же, как сейчас, взглядом, полным чувств и желания.       Драко взял ее грудь в свои руки и свел вместе. Он попеременно хватал губами то один сосок, то другой. Гермиона запрокинула голову и чуть всхлипнула. Драко задрал ее юбку повыше и его ладонь накрыла промежность девушки. Пальцы Малфоя нарочито неспешно скользили по ткани трусиков в то время, как его язык кружил по ее соску. Девушка извивалась, пытаясь получить чуть больше трения. Она бессвязно что-то бормотала, Малфою удалось разобрать лишь «Драко, пожалуйста».       Он ухмыльнулся и потянул ее трусики вниз. Гермиона вздрогнула, то ли от того, что осталась без белья, то ли от того, что пальцы Драко, наконец, коснулись ее без преград. Малфой опустился на колени. Он положил ее ноги себе на плечи и проложил дорожку поцелуев по внутренней части бедра.       Гермиона чуть напряглась и приподнялась на локтях. Затаив дыхание, она внимательно наблюдала за его действиями. Наконец, Драко достиг своей цели. Язык прошелся раз другой по теплым влажным складкам лона девушки и будто бы случайно задел клитор. Гермиона безвольно уронила голову на стол и вскинула бедра навстречу рту Драко. Он снова лизнул клитор, все еще оценивая ее реакцию, и стал дразнить ее легкими поглаживаниями пальцами и языком. Она крепко вцепились в его волосы, не давая ему и помыслить о том, чтобы отстраниться, пока она не получит свое. Драко хищно улыбнулся и вошел в нее пальцем. Гермиона особенно громко всхлипнула и мелко задрожала. Тогда Драко добавил второй палец. Он догадывался, что Гермиона уже близка к оргазму. Она выгнулась, словно пытаясь сильнее прижаться к его языку, что кружил по клитору. Его рука потянулась вверх и нашла ее грудь. Драко зажал ее сосок и стал перекатывать его между пальцами. Хватило всего нескольких движений языка и пары тройки быстрых толчков, чтобы Гермиона кончила.       Абсолютно потерянная в своем удовольствии, она почти неестественно выгибала спину, а с ее губ то и дело слетали сдавленные стоны. Она сильно дернула его за волосы, но вместе с болью Драко почувствовал новый прилив возбуждения. Драко повторял все снова и снова, пока ее стенки не перестали с силой сжиматься вокруг его пальцев. Малфой встал на ноги и встретился взглядом с Гермионой. Он облизнул губы. Грейнджер, словно завороженная, наблюдала за ним.       Как бы ему ни хотелось, чтобы она прикоснулась к нему, но сил терпеть больше не было. Драко быстро снял штаны с боксерами и пододвинул Грейнджер чуть ближе к себе. Резким движением он вошел в нее до упора. Времени на нежность не было. Скорее всего он не продержится так долго, как хотел бы. Он задал быстрый, почти бешеный темп, но ей, кажется, это даже нравилось.       Каждый его толчок она встречала ответным движением бедер навстречу. Драко склонился к груди Гермионы и взял один сосок в рот. Грейнджер снова застонала. Драко никогда и не предполагал, что Грейнджер будет громкой в постели. Ее стоны были тихими, но полными эмоций. Едва слышное протяжное «дааа» звучало для него мелодичнее любой симфонии.       Драко чувствовал, что уже на грани, но не мог позволить себе закончить раньше Грейнджер. Он потер ее клитор большим пальцем, и девушка вонзилась ногтями Драко в плечо. Рот Гермионы открылся в беззвучном крике, она ощутимо вздрогнула и ее накрыл второй оргазм. Несколько быстрых и жестких толчков, и Малфой со стоном провалился в небытие.       Теплая и нежная рука Гермионы легла ему на щеку. Он чуть повернул голову и поцеловал ее в центр ладони. Она привстала и прислонилась лбом к его лбу. Она молчала и улыбалась.       — Гермиона, я…       Звонкий перелив мелодии оповестил Драко о том, что его тридцать минут в мире иллюзий закончилось. Библиотека и Гермиона исчезли. Он в своей кровати. Один. Малфой со вздохом отложил пеструю коробочку с надписью «Патентованные чары WWW. Грезы наяву». Очередные десять галлеонов в копилку пустых фантазий. Это уже четвертый раз за неделю. Так больше продолжаться не могло.       Вот уже почти полгода он влюблен в Гермиону Грейнджер. Пора предпринять хоть что-то. Драко и так ждал подходящего момента слишком долго.       Утром, сразу же после тренировки, Драко поймал Гермиону у входа в Большой зал. Он пригласил Грейнджер на свидание, квиддичная форма сыграла ему на руку, не оставляя девушке шанса на отказ. Тем же вечером они «случайно» оказались под омелой и он ее поцеловал. Похоже рождество в этом году наступило раньше срока.