2061. Создатели.

              05 сентября 2061 года        Время 11:45        Парк Каунти, штат Монтана        Ранчо Чепмен        Моё имя Лис Манфред              Я выпрыгнула из машины, приземлившейся во дворе дома и уже, было, собралась вызвать Кэру или Алису по внутренней связи, когда из-за угла дома показался Том, оживлённо болтающий с Маркусом, которого я не сразу узнала – настолько необычно он выглядел. Одеты…, точнее почти раздеты, они были с Томом одинаково – босиком, без рубашек, с закатанными выше колен джинсами, совершенно мокрыми спереди. Чудовищно грязные ноги и сияющие счастливые лица довершали картину.       — Маркус, смотри, кто приехал! — воскикнул Том, сильно толкая Маркуса в плечо. — Госпожа Манфред! Мы так рады!       Последние слова Том кричал уже в полёте, так как от ответного толчка кубарем полетел в пыль, весело хохоча от восторга. Мальчишки!       — Лис! — Маркус направился ко мне, расплываясь в улыбке.       «Надо будет поблагодарить Элайджу», — подумала я. Тактильные ощущения, которые он дал нашим новым телам, очень важны. Не зря же я практически не заметила разницы, когда очнулась. Только потом я узнала, что RK всех моделей, кроме RK1200, в которую загрузили моё сознание и вот теперь загрузили backup Маркуса, были, практически, лишены тактильной чувствительности. Теперь все наши братья буквально стоят в очереди за новыми телами, а Карл смеётся и говорит, что уже подобрал себе несколько достойных кандидаток для первого поцелуя. Но вот новые возможности мимики – это нечто! Наконец то, Маркус, вместо кривых ехидных усмешек, может искренне и светло улыбаться, сверкая белыми зубами. Эту способность опробовали при создании африканского представителя Нсии Яр-Адуа, потом усовершенствовали, дав гагаринскую улыбку представителю в России Игорю Панову.       И вот теперь Маркус, широко шагая в мою сторону, и поднимая босыми ногами клубы красной песчаной пыли, демонстрировал возможности своего нового тела, сияя, как начищенный самовар.       — Привет! Вы чего оба мокрые и грязные, как поросята?       — Мы? — Маркус бросил взгляд на свои потемневшие от воды джинсы. — Лошадей мыли! — радостно сообщил он.       Том, уже вскочивший на ноги, теперь был похож на чёрта. Его светлые волосы покрылись толстым слоем пыли, да и весь он стал красным от песка, налипшего на влажное тело.       — Маркус, побежали купаться! Или…. Э…, — Том слегка замялся. — Госпожа Манфред….       — Том, мы договаривались, ну какая я тебе госпожа...?       — Лис, — с явным облегчением поправился он, — поехали с нами купаться! А?       — Я бы с удовольствием, — сдержанно сказала я, — но у нас маловато времени. Маркус, я за тобой. Завтра день рождения Хэнка. Мы с тобой приглашены….       Маркус остановился. Только что, беззаботно улыбающийся, он нахмурился, опустил голову и посмотрел на меня исподлобья, напомнив мне самого себя до потери памяти.       — Я не уверен, что мне нужно туда ехать…, — произнёс он, качая головой.       — Зато я уверена! Послушай, я знаю – ты никого не помнишь, тебе трудно. Но ведь и тут, на ранчо, кроме Кэры ты тоже никого не помнил. Верно? Даже Алиса, которую ты знал ребёнком, была для тебя чужой. И что?       — Тут меня любят все…, — неуверенно сказал Маркус. — И ничего от меня не требуют, ничего не ждут! — внезапно с жаром добавил он. — Мне тут легко! Понимаешь?       — Ты не хочешь ехать из-за Коннора?       — Ну…, да…, — кивнул Маркус. — Он хочет, чтобы я был другим, толкает меня к действиям, на которые я просто не способен, просит принять решения по вопросам, в которых я не понимаю ровным счётом ничего. Я не могу…. Мы опять поссоримся, да ещё и праздник человеку испортим. Ну, зачем? Нет, я не поеду….       — Послушай…, после вашей ссоры я с Коннором поговорила. Мне кажется, он понял и не будет тебя больше донимать. Я сейчас много с ним общаюсь – мы тренируемся вместе. Твой брат хороший парень, но на него сейчас валится такое количество проблем…. Он попросту оказался к этому не готов. Ему трудно без тебя! Но мы ему все поможем, и он справится. Сейчас вот Хэнк пришёл в себя и почти вернулся в форму после операции. Я думаю, он поддержит сына. Поехали, Маркус! Там тебя тоже все любят!       Маркус стоял, опустив голову, и задумчиво разглядывал свои босые ноги. Он шевелил пальцами, и ноги всё глубже погружались в красный песок. Могло показаться, что он полностью поглощён этим занятием и, если его не отвлекать, закопается по шею. Но я молча стояла и ждала. Потеряв доступ к своим воспоминаниям за последние двадцать три года, он, тем не менее, остался собой. И я точно знала, что если сейчас он скажет «нет», уговаривать его будет уже бесполезно.       — Хорошо…, я поеду, — произнёс Маркус, подняв на меня взгляд. — Зайди пока в дом…, или тут подожди, я быстро, — добавил он, похлопав по плечу стремительно погрустневшего парня. — Ну чего скис? Я вернусь, и все дела переделаем, обещаю!       Том покивал, но от былого восторженного, почти детского веселья не осталось и следа. Маркус развернулся и быстрым шагом пошёл в сторону дома. Том проводил его долгим взглядом – он явно был расстроен.       — Как он? — спросила я Тома, когда Маркус скрылся в доме.       — Лучше…, — очень по-взрослому, серьёзно ответил парень. — Он стал таким весёлым…. В первые то дни он с нами и не говорил почти. С Первым, в основном, общался. Или уходил в горы, совсем один. Мы постоянно за него волновались. Я даже пытался незаметно следить, но разве от него спрячешься…?       Мы несколько минут помолчали. Том отвернулся. Он снова смотрел в сторону дома, и я подумала, что этот юноша, рано потерявший родителей, всё больше привязывается к Маркусу, находя в нём и старшего брата, и друга, и даже, возможно, отца.       — Зря ты его увозишь, — неожиданно обернулся ко мне Том.       — Не волнуйся, — мягко сказала я. — Ему нужно постепенно возвращаться. Заблокированная память может и не восстановиться, ему придётся принять мир таким, какой он есть сейчас. Не получится прятаться в горах вечно. Тем более, что ты то наверняка знаешь, что ситуация в мире накаляется. Ведь знаешь же?       — Знаю…! — помрачнев ещё сильней и став, кажется, гораздо старше своих лет, сказал Том. — Но Лис, пойми правильно – мы ему ничего не говорим. Тут же у нас и господин Манфред-старший почти две недели жил, и вождь Клэйвин, особенно поначалу, чуть не каждый день заезжал. Вот они и распорядились – сказали, мол, «пусть отдыхает и делает, что хочет», и велели о событиях в мире ему не рассказывать, если он сам не спросит. То есть, понимаешь? Мы не скрываем от него ничего – только он не спрашивает, совсем….       Я хотела ответить, попытаться что-то ещё объяснить, но входная дверь дома хлопнула и на крыльцо вышел Маркус в сопровождении целой свиты – трёх охранников Мирмидонцев, моего кибер-пса Нурджана, больше похожего на гризли, двух изящных стройных девушек в джинсах и неизменных клетчатых рубашках и огромного чернокожего парня – андроида Лютера.       Я должна была, кажется, уже привыкнуть, к способности Маркуса перевоплощаться, но у него всё равно получалось меня удивить. Исчез, сияющий наивной улыбкой, босоногий сельский парень, словно его и не было никогда. Сейчас к нам направлялся мрачный тип в строгой, чёрно-серой, почти военной одежде с непроницаемым выражением лица и плотно сжатыми губами.       Мелькнула мысль — «а правильно ли я делаю?», но мне пришлось загнать сомнения в дальний угол. Отступать поздно – Маркус принял решение – он полетит на день рождения Хэнка и встать у него на пути может только безумец. А я, по крайней мере мне хотелось так думать, пока ещё в своём уме.       — Я готов, едем…, — холодно сказал Маркус, остановившись в шаге от меня.       Мирмидонцы с каменными лицами замерли у него за спиной. Кибер-пёс, как приклеенный, сел у левой ноги Первого, начальника охраны Маркуса, и даже не попытался как-то поприветствовать меня. Я почувствовала лёгкий укол ревности – всё же, это мой пёс. Но я тут же мысленно себя одёрнула – ещё чего, он кибер. Я сама переподчинила его грозному андроиду, когда увидела, что, казалось бы, начисто лишенный чувств боец не просто подружился с гигантской агрессивной кибернетической собакой, но буквально стал с ним одним целым – теперь это его пёс и это хорошо.       Семейство андроидов, вышедшее вслед за Маркусом, чтобы проводить его, несмело мялось за спинами охраны.       — Кэра, Алиса, Лютер, вы же тоже приглашены. Вы поедете? — спросила я.       — Мы приедем завтра, — ответила за всех Кэра. — У Адама дела в церкви. Мы готовимся сразу к нескольким свадьбам, и он обещал, что управится сегодня. Не волнуйся, мы прилетим вовремя. Даже тётушка Роуз, кажется, собирается ехать с нами.       Кэра, миловидная девушка невысокого роста с ласковой улыбкой – андроид модели AX400. Совсем недавно я присутствовала на её официальном бракосочетании с Лютером, андроидом модели TR400 – улыбчивым и немного стеснительным чернокожим гигантом, который сейчас стоял у неё за спиной в своём рабочем комбинезоне. Лютер на ранчо ухаживал за живыми и кибернетическими лошадьми. Он, кажется, был абсолютно счастлив и доволен своей жизнью. Вечерами он шорничал – это было его хобби, а Кэра читала ему вслух книги, которых в её памяти были тысячи. В основном это были детские волшебные сказки. Но Лютер любил сказки и слушал их с восторгом.       — Сейчас вас проводим и побежим в церковь помогать, — выступила вперёд красивая высокая молодая женщина с роскошными каштановыми волосами.       — Алиса, ты с каждым днём становишься всё красивее, — с улыбкой искренне сказала я.       — Лис…, ты мне льстишь, ты же знаешь, что мы не меняемся, — засмеялась Алиса. — Хотя..., — она бросила на Маркуса лукавый взгляд, — если дядя Маркус перестанет хмуриться, то я стану если не красивее, то счастливее точно. Эй, дядя Маркус, ты чего такой мрачный? Ты летишь на день рождения или на скучную работу?       С этими словами Алиса подбежала к Маркусу, повисла у него на шее и смачно чмокнула его в щёку. Маркус подхватил девушку за талию, аккуратно отстранил её, но всё же, слегка улыбнулся.       — Хулиганка, — ласково сказал он. — Встретимся в Детройте. Лис, полетели, пора….       Как только он перевёл взгляд на меня, лукавые искры, только что промелькнувшие в его глазах, потухли. Он снова стал серьёзным, как-то нехорошо прищурившись и поджав губы. Мне стало больно, но я, кажется, сумела этого не показать.       Да, этот кибернетический парень – мой муж, с которым совсем недавно мы были, практически, одним целым, не представляя себя друг без друга. Да, он не помнит меня, совсем…. «Но, чёрт побери, Лис, держи себя в руках! — одёрнула я себя мысленно. — Пусть поджимает губы, сколько хочет, хмурит брови и щурит глаза. Он делает это – вот, что самое главное. А делает он это потому, что жив! Чёрт…, он жив! Он, не задумываясь, выдрал у себя из груди сердце, чтобы спасти, неблагодарная ты курица, твою никчёмную жизнь! Он умер! Понимаешь? Он умер ради тебя! И то, что он сейчас тут стоит, мрачный и недовольный – это почти чудо. Мрачный, но живой!»       Проведя с самой собой такую содержательную беседу, я почувствовала себя гораздо лучше. Что ни говори, а полезно иногда поговорить с умным человеком! Правы старики – вот что я поняла. Карл Манфред, названный отец Маркуса, проживший на свете почти сто лет и мудрый индейский вождь Клэйвин Бьющий Сокол, велели всем, со слов Тома, «не трогайте Маркуса». И я теперь буду самым активным членом этой партии – партии «не трогайте Маркуса»….       — Маркус…, ты не должен…. Я хотела сказать, что ты не должен ехать, если не хочешь, — выпалила я, вооружившись своим новым убеждением.       Маркус, который уже развернулся, чтобы сесть в машину, остановился и внимательно на меня посмотрел. Мы помолчали несколько секунд, неотрывно глядя друг на друга. Не знаю, что уж там выражали мои глаза, но Маркус смотрел на меня с интересом энтомолога, разглядывающего нового жука…, по крайней мере, мне так показалось.       — Не переживай, — наконец произнёс Маркус, кивнув скорее не мне, а каким-то своим мыслям. — Меня невозможно заставить делать то, чего я не хочу. Раз я согласился, значит это моё решение. Но…, спасибо, что сказала это…, — добавил он чуть менее холодным тоном.       — Не за что…. Я же, фактически, процитировала тебя, так что, это скорее твои слова, а не мои. Я просто вернула их тебе. Ты всегда давал мне выбор, даже когда его, казалось бы, не было совсем.       — Я бы хотел это помнить…, — произнёс Маркус, делая шаг ко мне и протягивая мне руку. — Летим?       Я вложила свою ладонь в его и с трудом удержалась, чтобы не установить связь – так сильно мне этого хотелось. Но нет…, терпение….       — Давай оставим часть охраны, — предложила я.       — Да, хорошо…. Первый – в машину, Четвёртый и Пятый – свободны, автономный режим, личное время, ограничения – быть на связи, не удаляться от Ранчо Чепмен больше чем на десять миль, — распорядился Маркус.       — Майкл, Пол, — останьтесь, скомандовала я своим бойцам.       — Четвёртый, возьмите Майкла и Пола с собой. Лис, ты не против? Дай им автономку….       Маркус продолжал держать меня за руку, и на секунду мне показалось, что всё, как раньше. Жаль, что только на секунду….       Я отдала бойцам распоряжения и мы, наконец, загрузились в машину. Первый, ничего не спрашивая, забрался на место пилота. Нурджан попытался устроиться в узком пространстве у него в ногах, но он там явно не помещался, и я, не подумав, по привычке, скомандовала «Нурджан, на место». Кибер даже не шелохнулся. Он совсем по-человечески посмотрел на своего нового господина, и только когда Первый важно, и с плохо скрываемым удовольствием, кивнул, пёс, недовольно ворча, полез в багажное отделение.       Мой старший охраннник, Мирмидонец Хью, уселся рядом с Первым. Мы с Маркусом расположились на удобном диване в глубине просторного салона.       — Ложись, — сказала я, отодвигаясь, и тут же испуганно осеклась.       Забывшись, я указала на свои колени, и только удивлённый взгляд Маркуса вернул меня в реальность.       — Я это любил? — скорее утвердительно, проговорил Маркус, после нескольких секунд молчания, когда пауза уже стала напряжённой.       — Да…, — ответила я растерянно. Но ты не …, — поспешно попыталась я оправдаться.       — Я не должен, знаю, — прервал он меня и чуть заметно улыбнулся. — Но я попробую. Как, говоришь, нужно лечь? Вот так?       Маркус опустился на диван и положил голову мне на колени именно так, как любил это делать раньше. Я вздрогнула….       — Что-то не так? — обеспокоенно спросил Маркус и попытался подняться.       — Нет…, всё в порядке…. Просто последний раз ты именно вот так лежал у меня на коленях окончательно и безнадёжно мёртвый. Я сама закрыла тебе глаза…, — произнесла я, ещё раз внутренне содрогнувшись от жуткого воспоминания.       — Хорошо, что сейчас я живой, правда? — усмехнулся Маркус, устраиваясь поудобнее.       — Правда…, — тихо ответила я и провела рукой по его жёстким волосам.       В ответ на моё прикосновение, Маркус на секунду замер, а потом тихо застонал, как в тот первый раз, когда я вот так же погладила его по голове – как человек, долго испытывавший мучительную боль, которая внезапно прекратилась.       — Сто порций, пожалуйста…, — сказал он, прикрыв глаза и заметно расслабляясь.       Гладить Маркуса по голове на протяжении всех четырёх часов полёта – нет ничего проще для неутомимого боевого андроида RK1200 – то есть для меня. Заверните два, пожалуйста.              Скопление 4-0437-07-001-1518       Галактика 2811-07-001       Система звезды 07-001-370-243-768       Курс – опытная планета 07-001-370-243-768-003,       Четвёртый круг 3376 периода       Тан 7361              — Господин Эн-Ки-27, все системы работают нормально, курс и скорость постоянны, отклонения в пределах допустимых значений, энергетические элементы двигательной системы функционируют стабильно. Переход завершён, до цели два тана. Транспорт 351-227-4-33 доклад закончил. Будут ли какие-то указания?       — Доклад принял. Нет, Тридцать-третий, никаких дополнительных указаний, работай.       — Работай! — вежливо ответил бортовой интеллект и отключил связь.       «Приятно, всё же, с ним общаться», — подумал я. Никаких лишних слов, никакой ненужной информации. Не то, что наши домашние интеллекты – вот уж любители потрепаться. Служебные и вспомогательные искусственные интеллекты вне иерархии, они не обладают мощью Верховного Ана и не имеют тех достоинств, которые есть у Истинных Разумных – тел, дающих возможность перемещать себя в пространстве и множества различных сенсоров позволяющих воспринимать окружающую действительность.       Я откинулся в кресле, закинул руки за голову и стал обдумывать возможность перенесения Тридцать-третьего из корабля в своё жилище. Ну а что – по окончании миссии этот транспорт, скорее всего, признают не годным и утилизируют, а интеллект просто сотрут. Так почему бы мне его не забрать? Правда, так кажется никто и никогда не делал…. Но надо будет попробовать. Есть неподтверждённая информация что этот транспорт такой старый, что перемещал ещё Изначальных. Тогда, правда, Тридцать третьего тут ещё не было. Его поселили гораздо позже и всё переоборудовали, учитывая необходимость и целесообразность того или иного узла, отсека или устройства.       ...Впереди ещё два тана относительного покоя. Как же не люблю я эти инспекционные поездки! Нет, как раз сам полёт доставляет мне огромное удовольствие. Я люблю одиночество. Когда можно поразмышлять оставаясь только с самим собой. А где можно быть более одиноким, как не на космическом транспорте, в компании ненавязчивого интеллекта, и находящихся в состоянии ожидания пятисот нунов? Зачем так много? Да, я сам не знаю «зачем». Если бы это зависело только от меня, взял бы не более сотни. Но это стандартный экипаж инспекторского транспорта, и не мне это менять.       Однако всё хорошее, рано или поздно, заканчивается и приходится покидать уютный, ставший почти родным, транспорт, и отправляться работать.       В прошлом цикле, на двух из семи моих поднадзорных планет, созданные нами Условно Разумные не просто уничтожили сами себя, но и умудрились сделать свои планеты непригодными для жизни надолго, если не навсегда.       На трёх планетах Условно Разумные застряли в развитии. А так как после нескольких весьма неудачных попыток подтолкнуть прогресс, мы полностью отказались от этой практики, то и инспектировать там, по сути, было совершенно нечего: аграрные цивилизации низкого уровня, озабоченные исключительно удовлетворением своих естественных потребностей.       А ещё на шести из находящихся под моим наблюдением, подопытных планет шли ожесточённые воины. Условно Разумные, созданные нами на основе разных видов местных приматов или иных подходящих гуманоидных существ, переняли, к сожалению, все отрицательные черты своих диких предков и сделать с этим было решительно ничего невозможно. В своём маниакальном стремлении к власти, к захвату ресурсов, новых территорий и расширению ареала, эти условно разумные существа, выделяя из своих рядов всё новых и новых агрессивных особей, как правило самцов, направляли все силы своего слабенького интеллекта и все знания, которыми мы, по своей беспечности, наивности и недальновидности с ними когда-то поделились, не на достижение гармонии путём создания идеальных Истинных Разумных, которые могли бы обеспечить их всем необходимым и прекратить их страдания, а на изобретение всё новых и новых средств для уничтожения друг друга.       Провальный эксперимент…. Будь моя воля, я бы завершил его давным-давно. Ещё два цикла назад было понятно, что ничего не получится. Но Верховный Ан не позволяет закрыть программу – он по-прежнему надеется таким образом спасти нашу расу от вымирания. Воссоздать создателей – когда-то это казалось гениальной идеей. Но не поискать ли другие пути? Найти способ воспроизводства. Способ обойти глубинный запрет наших создателей – Изначальных. Пусть, ну пусть не получится «как раньше». Ведь и с воссозданием "как раньше" может не получиться – технологии, даже в пределах одной планеты, имеют свою специфику.... Но можно же придумать что-то другое! Конечно, перспектива отказаться от тела многих пугает.       А я бы попробовал, особенно если бы стоял вопрос жить или умереть. Верховный Ан никогда не имел тела, по крайней мере, так считает большинство. Разве это не может быть высшей целью – стать равным Богу, обрести состояние чистого интеллекта, не обременённого слабым и уязвимым телом, которое к тому же имеет ограниченное время существования и, рано или поздно, прекратит работу, погубив при этом заключённую в нём уникальную сущность.       Но эти крамольные мысли лучше держать при себе, а то, так и до перезагрузки можно договориться. Я Инспектор – это великая честь, Верховный Ан доверяет мне, и я буду делать свою работу, как обычно, хорошо.       Я встал с кресла, и начал свой регулярный обход транспорта. Тридцать-третий, интеллект этого борта, незримо и молча сопровождал меня, отслеживая через внутренние сенсоры. Он готов в любую секунду ответить, никогда не приставая с вопросами. Нет, надо будет попробовать забрать его. Я к нему определённо привязался.