Порочные игры

Себастиан распахнул глаза, все еще целуя Мэй, после чего, узнав позвавший его голос, тут же оторвался от губ девушки и развернулся лицом к гостье. — Мама? — удивился он. — Что ты… — Мы с Джеймсом заехали в этот район по делам, и я подумала, что будет здорово зайти в гости к сыну, — сказала она, улыбаясь и приветливо раскидывая руки. Мэй готова была покраснеть до корней волос и провалиться от стыда сквозь землю: она даже не хотела предполагать и представлять со стороны, что о ней может подумать мать Стэна, застукав их за поцелуями не в щечку. Плюс Себ еще ни разу не нежничал в этом вопросе, так что это должно было выглядеть как небольшое порно-представление с двумя действующими актерами. Она нервно кусала губы, осматривая его маму: невысокая, но выше Мэй блондинка с уложенными в высокую прическу волосами с небольшой челкой, среднего телосложения и добрыми карими глазами. — Может, ты нас познакомишь? — мягко намекнула женщина, крепко обняв рослого сына. — Это Мэй, — сказал Стэн, улыбаясь маме и стоя с ней на одной линии, напротив девушки. — Мы встречаемся. — Сын, я ничего не пропустил? — за спинами Себа и его матери появился мужчина, который тут же поздоровался с ним за руку. — Ты обзавелся девушкой, мелкий? Мэй буравила нечитаемым взглядом Себа, в то время как он занимался ровно тем же самым, вкладывая в свой взгляд энергетику а-ля «только попробуй мне не подыграть, и я тебе устрою веселую жизнь». — Да, так уж получилось, — Мэй сдалась через несколько мгновений и смущенно заулыбалась, заправив прядь волос за ухо. — Я не думала, что сегодня мне предстоит внезапное знакомство с родителями Себа. Я в неподобающем виде, простите. — Меня зовут Жоржетта, — представилась женщина и широко улыбнулась, обняв Мэй за плечи, — но ты можешь звать меня сокращенно Джина. — Хорошо, — улыбалась Мэй. — А я Джеймс, — отец Себастиана так же заключил в объятия Мэй. — Зови нас по именам, никаких мистеров и миссис, пожалуйста. — Хорошо, — смущенно улыбнулась Мэй снова. — Вы пока проходите ко мне, — Стэн отдал родителям ключи от дома, — а я провожу Мэй до такси. Как насчет задержаться до ужина? Мы могли бы все вместе… — Отличная идея, — закивала Джина. — Мы так давно не собирались всей семьей… — Да, хорошая мысль, — довольно кивнул Джеймс, обняв за плечи свою женщину. — Мэй же тоже придет? — Конечно придет, — рассмеялся Стэн и, притянув девушку к себе за талию, ласково поцеловал ее в висок. Мэй просто молча улыбалась, не зная, что сказать, затем Стэн и Мэй, так же в обнимку и излучая счастье, зашли в лифт, а Жоржетта и Джеймс скрылись за дверями квартиры своего сына. Только двери захлопнулись, как Себ отпустил Мэй, и она гневно уставилась на него: — О, ну ты и козёл, Стэн! — выпалила она. — Какого хрена? — Я сам не в восторге, — раздраженно заметил он. — Но я не мог сказать матери, что ты просто моя знакомая, после того как она увидела, как мы с тобой целовались, да еще и вот так, когда я тебя почти облапал за всякое. Она все же лучшего мнения обо мне, и последнее, чего я бы хотел — разочаровать ее. Блять! Себастиан был невероятно зол: все это абсолютно не входило в его планы, тем более отыгрывать какие-то отношения он не хотел, но мысль о том, что самый близкий и дорогой человек, который всегда и несмотря ни на что его поддерживает и любит, может в нем разочароваться, связывала его по рукам. — Хочешь ты этого или нет, но ты будешь сегодня со мной на ужине, — напряженно сказал он, скрестив руки на груди и смотря на Мэй. — Еще чего, — фыркнула Мэй. — Выкручивайся сам, как хочешь! Неужели ты думаешь, что я твои интересы поставлю выше Айка и Рика? Щас, ага, бегу и, сука, падаю. — Нет, ты будешь сегодня со мной на ужине и будешь играть счастливую влюбленную девочку и сегодня, и завтра, и послезавтра, и каждый раз, когда мне это понадобится, ясно? — его глаза будто заросли ледяной коркой, он развернулся всем корпусом к Мэй, наклоняясь к ней ближе с каждым своим словом. — Как ты думаешь, кто тебе помог не выглядеть идиоткой перед бывшим? Тогда-то ты согласилась слету, так что пора вернуть этот должок. Как ты думаешь, почему из больницы позвонили сначала мне? Как ты думаешь, Рик и Айк получили двухместную вип-палату и лучших реаниматологов просто так, потому что ты сидела там и лила слезы пять часов подряд? Взгляд Мэй сменился с упертого на ошеломленный: она даже и подумать не могла, что Себ будет так хлопотать просто так. Просто так же ведь, да? Она не могла себе представить, что Стэн способен сделать что-то подобное, позаботиться о ком-то, кроме себя, и сделать так много для людей, которых по сути даже толком не знает. — Ладно, — процедила Мэй. — Но это будет небесплатно. — Это будет бесплатно, потому что ты дохуя пользуешься моей добротой, — он принял обычное положение и больше не нависал над Мэй. — Нет, это будет небесплатно, или играй счастливую пару со своей правой рукой, — выпалила девушка, нахмурившись и выходя из открытого лифта. — И что ты хочешь? — раздраженно спросил Себ, идя за девушкой. — Ты больше не будешь требовать от меня фотки и грязно намекать на нюдсы, совместное времяпровождение и всякое такое. — И это все? — спросил он, ловя такси на улице. — На этот раз — да, — буркнула она. — Я заеду за тобой часа в два. Тебе хватит столько времени, чтобы навестить ребят? — Да, — кивнула она слегка смущенно. — Отлично, заеду за тобой и мы все обсудим еще раз. Стоит подготовиться к этому спектаклю. Мне нужно, чтобы все прошло успешно. *** Суббота внезапно оказалась более активной, чем предполагалось до этого: прибежав домой, Мэй под дверями своей квартиры нашла очередной букет цветов, который ей принесли с доставкой, но оставили у двери, не дождавшись ответа от хозяйки квартиры. Это снова были белые пионы с запиской от Себа, в которой, помимо его инициалов, больше ничего не было. Твердо решив поговорить с ним о том, что он забыл отменить постоянную доставку цветов, она вместе с букетом зашла внутрь, тут же кинула в стирку снятые с себя вещи Себа и переоделась уже в свою нормальную одежду, которая заключалась в прямых голубых джинсах с высокой талией, желточно-желтой блузке свободного кроя с коротким рукавом, которая тут же заправилась в джинсы, и черных конверсах. Также Мэй взяла свою любимую сумку на тонком ремешке и сделала дежурный макияж, чтобы замаскировать вчерашний поток слез и опухших глаз, а затем, сверкая подошвами кед, побежала в больницу. Она провела с ребятами по меньшей мере два часа. Айк сломал руку и получил трещины в нескольких ребрах, оба они получили сотрясение мозга средней тяжести, множественные гематомы, ссадины и ушибы. Парни «похвастались» кровавыми следами от ремней безопасности на своих торсах: если бы не эта мера предосторожности, они могли спокойно сломать себе шеи. Но отрицать было трудно, что весь основной удар пришелся на мулата, так как происшествие случилось именно с местом водителя. Он выглядел сильно хуже Рика и с трудом мог полусидеть на кровати, в то время как Рик мог не только сидеть, но и даже похвастаться хотя бы минимальным аппетитом в таком состоянии. Парни понимали, как сильно Мэй испугалась за них и в целом не удивились, когда она призналась им, что сидела тут долгое время, пока ее не забрал Стэн. Айк чуть нахмурился сначала, но потом, когда Мэй поведала о том, как он о ней позаботился, несмотря на всю свою внешнюю холодность, даже захотел лично сказать ему спасибо. Вышла она из больницы чуть заранее: она не хотела опоздать к двум, потому что ей было страшно лениво выслушивать злобный клекот Себастиана и она уже в принципе уловила, что когда все идет по его плану, он не бухтит. Только она зашла в двери своей квартиры, как в домофон позвонили, и она, даже не спрашивая, открыла дверь в подъезд и не стала закрывать дверь в квартиру. Стэн поднялся буквально через несколько минут. — Сначала нужно спрашивать «кто там?» — Я и так знаю кто, — она пожала плечами, даже не разворачиваясь к нему лицом. — Собрала вещи? — Какие вещи? — удивилась Мэй. — Обычные, бля, — чуть раздраженно закатил глаза Себ. — Если мы встречаемся, твои вещи должны быть у меня: кое-какая одежда и белье, купальные принадлежности, косметика… — Это обязательно, да? Он просто молча кивнул, смотря на нее не слишком сурово, скорее, более устало. Он сегодня был в темно-сером пуловере, черных джинсах и с распущенными волосами, которые лежали на нем блестящей и густой гривой. — Это пять минут, я соберу, — смягчилась Мэй и пошла к себе в комнату паковать вещи. — Помочь? — спросил мужчина, идя за Мэй. — Да. Пообещай, что не будешь рыться в моих вещах, когда они окажутся у тебя и что мою одежду не будут носить твои девушки. — Мои девушки носят мою одежду в моем доме, — пожал плечами он. Мэй быстро покидала весь свой скудный скарб в небольшую дорожную сумку и вручила Себу, который тут же ее взял и пошел к выходу. Она быстро поспевала за ним, и, закрыв дверь на ключ, пошла с ним к парковке. — Я нормально одета для ужина с твоими родителями? — Для первого раза сойдет, — снова пожал плечами он и не слишком громко добавил: — Мне нравится. — Э-э-э… — неожиданно растерялась Мэй после такого простого комплимента. — Мы сейчас к тебе? — Сначала в маркет, нужно купить продукты для ужина. Готовить его будем мы с тобой, — проворчал Себ, — мы же счастливая пара, которая находится в полной гармонии и хочет ею накормить родителей… — Ты же не умеешь готовить, — удивилась Мэй, садясь в его машину. — Зато ты умеешь, — парировал он, садясь за руль. — Так что командовать будешь ты, так и быть. Есть идеи, что приготовить? — Если мы не хотим облажаться и произвести впечатление, стоит выбрать что-то простенькое. Может, греческий салат и пасту? Или около того. — Блеск, звучит что надо, — кивнул Себ почти равнодушно. — Будешь ответственна за набор продуктов, а я — за их оплату. — Супер, — довольно кивнула Мэй. — Может, у нас и получится убедить твоих родителей. — Что я должен знать о тебе? — спросил Себ слегка напряженно, так, будто бы ему не нравилась эта идея. — Что-то интимное, что может знать о тебе только твой парень. Выкладывай. — Хм… — задумалась Мэй. — У меня аллергия на ананасы, лесные орехи, баклажаны и киви. Но ананасы и баклажаны я обожаю. Часто прогуливала школу, учиться не любила, но в универе все изменилось. Люблю читать, читаю вообще все. Сладкоежка, особенно люблю шоколадные торты и пирожные. Я из тех, у кого постоянно болит голова, метеозависимая: когда меняется погода, у меня может болеть все тело, болеть до тошноты голова, иногда идет кровь из носа, но это относительно нормально. Если я поднимаю что-то тяжелое, у меня потом трясутся руки и я не могу рисовать из-за этого. Обожаю смотреть кино и сериалы, лучший отдых для меня — просто посидеть дома, но на тусовки я хожу, потому что меня тащат ребята, а так я не люблю контактировать с людьми. Не люблю, когда меня трогают за волосы посторонние люди, это табу. Твоя очередь. — Как любопытно, — сказал он, внимательно выслушав. — Я люблю собак, на кошек у меня аллергия, любимая еда — паста в любом виде. Не могу жить без арахисового масла с шоколадом. У меня есть несколько лучших друзей — Пол, Чейс и Тони. С Крисом мы, скорее, просто очень хорошие приятели, но я думаю, что это вопрос времени, мы много общаемся. Я не ревнивец без повода, но поводов мне лучше не давать. Периодически меня мучают кошмары и я на самом деле беспокойно сплю, могу что-то говорить во сне, могу махать руками или пинаться. Когда это происходит, даже если я начинаю во сне кричать, — не нужно подходить ко мне, это правило номер один. Люблю старую музыку, примерно 80е-90е. Любимые цвета — красный и черный. Часто тусуюсь с друзьями, ненавижу публичные мероприятия и практически не умею готовить. Как-то попытался, но чуть не отравился, без шуток. — Вроде все понятно, — кивнула Мэй. — Сколько мы встречаемся? — Хм… — он задумчиво барабанил пальцами по рулю. — Чуть больше года. — Окей, — легко согласилась Мэй. — Значит так, при родителях тебе можно обнимать меня только за плечи и максимум талию. Все остальное не трогать и руки свои не распускать. Поцелуи разрешены в щеку и в губы, но просто чмоки, без языка! — Очень жаль, — усмехнулся он. — Меня трогать вообще не нужно, я этого не люблю. Я закрою глаза на то, что ты на меня напрыгнула сегодня в порыве чувств, но больше так не делай, иначе как минимум я не смогу остановиться, а как максимум — тебе это вряд ли понравится. Тебе сегодня просто повезло. — Как ты встречался со своими девушками, если ты запрещаешь себя трогать? — полюбопытствовала Мэй. Но Себ не ответил на этот вопрос, потому что просто не знал на него правильного ответа: для него самого все это было в новинку, раньше подобных трудностей у него никогда не возникало. Припарковавшись на стоянке, они оба быстро вышли из машины и отправились внутрь. Себастиан взял тележку и шел позади Мэй, слегка наклонив голову в бок, оценивая упругий и округлый девичий зад, а сама его обладательница шла впереди и скидывала в корзину все, что могло им в идеале понадобиться: паста, овощи, морепродукты и прочее. — Расскажи о своей семье? Что у тебя с отцами? — спросила Мэй, кидая в тележку помидоры черри, встретившись с напряженным мужским взглядом. Снова. — Отец бросил нас с матерью, когда мне было два. Мы мигрировали в Вену, там она сошлась с Джеймсом, позже они поженились. Мне тогда было уже семь. Мы быстро поладили, и я стал считать его своим настоящим отцом, а не отчимом. — А с родным ты общаешься? — Нет, — нехотя сказал он. — Я не смогу понять мужика, который бросил своего собственного ребенка и его мать. Да даже если вы не можете ужиться вместе с ней, ребенок в этом не виноват. — Ты на него обижен? — осторожно спросила Мэй, ожидая встретится с холодной стеной. — Нет, — искренне сказал Стэн, — я не злюсь на него и не держу обид. Я вырос в полноценной семье, но сам бы так никогда не поступил. — Неожиданно, — удивилась Мэй. — Я уже говорил, я не животное, — хмыкнул мужчина и покатил тележку вперед. — А что насчет твоих родителей? Когда они умерли? — Мне было шестнадцать, — ответила Мэй, — несчастный случай. Отец не справился с управлением. Я попала в приют, так как родственников у меня больше не было, но мать Айка оформила опекунство и фактически мы с ним брат и сестра. Его мать, к сожалению, тоже уже умерла, несколько лет назад. Но я не жалуюсь, мне с ней и Айком было проще, чем с моими родителями, просто мы с ними разные люди были. Но я никого не виню. — Кисло как-то, — заметил Себ, смотря на ее тонкую фигурку. — Я, честно говоря, уже привыкла, — пожала плечами она. — Я не буду плакать от умиления от того, что вся твоя семья собралась вместе, не буду завидовать тому, что у тебя родители есть, а у меня нет. Моя семья — Айк и Рик, мы каждые праздники отмечаем вместе, делимся друг с другом всем, что у нас есть, а больше мне никто не нужен. — Не боишься стать третьей лишней, когда они начнут друг об друга членами тереться? — ухмыльнулся он и поднял ладони вверх. — Ничего против геев не имею, даже пару раз сам играл голубого. — Не боюсь, — сказала Мэй, даже не оборачиваясь. — Я ухожу раньше, чем это начинается. Плюс они не из тех, кто демонстрирует свои чувства всем. Я так и не сказала, но, — она развернулась на пятках и взволнованно взглянула в каменное лицо Себа, — спасибо. Спасибо большое, что похлопотал за них, я правда очень благодарна тебе за это. — Пожалуйста, — просто ответил он с серьезным выражением лица даже без тени улыбки. — Мы тут закончили? — Да, можно идти на кассу. Себ оплатил весь ворох покупок и, взяв пакеты, вместе с Мэй пошел к машине. Они молчали всю дорогу до его дома, молчали, когда заходили внутрь, молчали даже тогда, когда раскладывали вещи Мэй по всей квартире Себа, чтобы создать видимость их отношений. Только они закончили наводить порядок, как в домофон позвонили, и Себ пошел открывать. — Надевай счастливое и влюбленное лицо, — бросил он через плечо, и Мэй, раздраженно фыркнув, пошла за ним следом. — Тебе бы тоже не помешало. Родители Себастиана быстро поднялись в квартиру и встретили парочку счастливо озаренными лицами. — Мы купили отличного белого вина к ужину, — поделилась Жоржетта. — Здорово, — улыбнулся Себ и принял из рук Джеймса две темные бутылки, быстро поставив их на стол. — Мы как раз сейчас хотели начать готовить ужин. Я ради этого события отменил все свои планы. — Да, — скромно улыбалась Мэй. — Все будет готово очень скоро, у меня ведь будет помощник, — она рассмеялась так искренне и беззаботно, что Себ решил, что в Мэй явно умирает великая актриса. — А вы пока отдыхайте, — Себ, положив руки на плечи своим родителям, повел их в гостиную и заставил их наслаждаться ничегонеделаньем, после чего вернулся к Мэй, которая стояла к нему спиной и завязывала на талии передник. — Если ты будешь помогать, то мы справимся буквально за полчаса, — сказала Мэй, радостно сияя, потому что видела краем глаза, что родители Себа за ними наблюдают. — Хули ты так сияешь? — нахмурился он. — Потому что твои предки смотрят на нас, тупица, — она улыбалась во все 32 и говорила это сквозь зубы. — Разбери и промой морепродукты. — Ладно, — проворчал он и чмокнул ее в щеку, сразу услышав в гостиной восторженные охи и ахи. — Господи, скорее бы уже все закончилось. С этими словами Себ послушно стал разбирать морепродукты, а Мэй, порывшись в холодильнике, нашла темные сливы и стала возиться с ними: промыла их, вынула из них косточки и нарезала крупными дольками. — Что ты делаешь? — удивленно спросил Себ, ставя на огонь кастрюлю с водой по поручению генерала кулинарии. — Мы сделаем пирог-перевертыш со сливой, — сказала Мэй, выуживая из шкафа для посуды большую керамическую форму. — Подадим теплым, с ванильным мороженым. Мы же хотим убедить твоих родителей, что у тебя все чики-бамбони, — она уже сосредоточенно укладывала кусочки слив в форму в определенном порядке, формируя узор. Себ настолько удивился такому порыву Мэй, что просто таращился на нее где-то с минуту, следя за ловкими движениями ее рук и тонких пальчиков, на которых сверкали тонкие кольца. Он был шокирован тем, что Мэй пошла дальше их договора и решила помочь ему сильнее, чем это предполагалось изначально. — Добавлю тебе денек в СПА, массажи там всякие, чтобы расслабило, — сказал он, немного улыбнувшись. — Это необязательно, — она подняла голову и чуть облизала большой палец от сливы. — Бери, пока я предлагаю, — посоветовал он снова не слишком дружелюбно. — Ладно, — улыбнулась она и подошла к его работе: взяла нож и показала, как резать морепродукты и как их очищать. — Дерзай и давай побыстрее. Себ ухмыльнулся и стал ловко орудовать ножом, как показали. В это время Мэй быстро сделала жидкое тесто, залила им сливы и поставила в разогретую духовку, потом достала сковороду и поставила ее на огонь. Себ быстро расправился с морепродуктами и отдал их Мэй, а она давала ему вслух указания как готовить салат, пока сама делала сливочный соус для пасты. Через двадцать минут кухня наполнилась вкусными запахами, и быстро расправившийся с приготовлением салата Себ стоял рядом с Мэй и вместе с ней пялился на булькающий соус с морепродуктами, пока в кастрюле варилась паста. — Ты как думаешь, оно там готово? — задумчиво спросила Мэй, вытащив на поверхность лопаточки креветку. — Откуда мне знать? — уставился на креветку Себ. — Попробуй. — Нет, ты пробуй, — сказала она и подвинула к его губам лопатку, — тебя не жалко. От молочки и морепродуктов самые сильные отравления бывают. Себ закатил глаза и с опаской втянул в себя обжигающе горячую креветку. Он задумчиво жевал ее, иногда морщась от того, что она слишком горяча, а потом выдал: — Готова, но соли мало. — Отлично, — кивнула Мэй и досолила соус. — А она была горячая внутри? — Определенно да, — кивнул Себ. — А что? — Горячее сырым быть не может, так что оно точно готово. Еще через несколько минут они оба, тихо обмениваясь колкостями сквозь сжатые зубы своих широких улыбок, сервировали небольшой столик и звали всех к ужину. Пока Джеймс и Жоржетта подтягивались к столу, Мэй и Себ вместе раскладывали все по тарелкам, стараясь делать это аккуратно, не заляпав все вокруг. В итоге за этим небольшим овальным столиком все уселись друг напротив друга: Себ и Мэй по вертикали, а Жоржетта и Джеймс по горизонтали. Ужин в целом шел удачно. Себ блестяще исполнял роль счастливо влюбленного мужчины, а Мэй смущалась и краснела каждый раз, когда он прилюдно уделял ей внимание. Родители Себа умилялись этой идиллии, и создавалось впечатление, что они верят в этот розовый спектакль. — Мэй, ты просто восхитительно готовишь, — сказал Джеймс, уплетая пасту за обе щеки. — Мне очень помог Себ, — улыбалась Мэй «своему парню», — я бы без него не справилась. — Сколько вы уже вместе? — спросила Джина, явно обращаясь к Мэй. — Чуть больше года, — смущенно ответила Мэй. — О, порядочно, — одобрительно закивал Джеймс. — А как вы познакомились? — М-м-м… это было, кажется, на одной из вечеринок, на которой оказалось, что у нас есть общие знакомые, — убедительно врал Стэн. — Мы случайно столкнулись, разговорились и поняли, что у нас много общего. — Да, прекрасный был вечер, — усмехнулась Мэй, вспоминая их первый вечер знакомства. — Себастиан был так галантен, что я сразу смутилась. — Мэй, а твои родители уже знакомы с Себби? — спросила женщина, с любопытством смотря на Мэй и ожидая от нее ответа. Мэй испуганно взглянула на Стэна, потому что не знала, что ответить на этот вопрос, и думала, что снова встретится с холодными серо-голубыми глазами на безэмоциональном лице, но Себастиан смотрел на нее совершенно серьезно, не улыбаясь, и его взгляд был… мягок. Он еле заметно кивнул, давая ей знак, что она может сказать правду. Это увидела только Мэй и она в который раз смущенно опустила глаза. — Нет, — сказала она, смотря в свою тарелку. — Моих родителей уже очень давно нет в живых. — О, прости, — расстроенно сказал Джеймс, перестав жевать, — нам очень жаль. — Прости, — виновато сказала женщина, погладив своей теплой и мягкой рукой Мэй за тонкое предплечье. — Уверена, они были бы рады увидеть, как ты сияешь. Мэй тепло улыбнулась женщине, но все же от чего-то поникла и настроение ее упало. Может, она все же завидовала Стэну и хотела, чтобы у нее тоже были родители, может, она просто устала, может, почувствовала неловкость от того, что за полдня соврала больше, чем за всю свою жизнь, тем более людям, явно к ней расположенным. На самом деле она надеялась, что как только сегодня выйдет за дверь себовской квартиры, больше сюда не вернется и никогда с ним контактировать больше не будет. С нее хватит.