Порочные игры

Начало мая подкралось незаметно для жителей Нью-Йорка: казалось, только вчера везде были лужи и слякоть от подтаявшего снега, но все это внезапно закончилось и по-настоящему весеннее солнце высушило все улочки мегаполиса, приятно согревая жителей города и пригревая растения, на которых уже появились первые салатовые листочки. Весь каменный город спал и наслаждался последними часами сна, когда проснувшаяся раньше будильника Мэй залезла в телефон и отключила звонок. Она сладко потянулась, разлепляя сонные глаза и чуть повернулась в бок. Себастиан спал рядом, на животе, положив руки под подушку и размеренно дышал. Оглядев его крепкие литые мышцы спины и подстриженную, но все еще длинноватую шевелюру, Мэй под одеялом забралась на него верхом и прижалась к его спине голой грудью, обхватывая его спереди руками и поглаживая его мышцы. Мужчина громко и сонно выдохнул: он чувствовал ее прикосновения, но пока что еще спал, наслаждаясь полудремой и объятиями. — Пора собираться, — сказала Мэй негромко, зарываясь носом в его волосы и нежно целуя в загривок. — Позавтракаешь? — Давай еще пять минут вот так поспим, а, — чуть недовольно проворчал Стэн хриплым ото сна голосом. — Моя постель — мои правила. — Мне собираться дольше, чем тебе, — она улыбалась ему в шею. — Поспи немного, я соображу что-то на завтрак и буду собираться, идет? — Нет, — проворчал он, понимая, что все равно придется вставать. Мэй слезла с него и, заботливо укрыв одеялом, пошла в ванную и привела себя в порядок, надев на себя сверху свою же футболку, специально купленную на несколько размеров больше. Она поставила вариться кофе и начала готовить овсянку на молоке, чтобы плотно позавтракать перед дорогой. Нарезанный хлеб уже поджаривался в тостере, и Мэй потихоньку стала накрывать на стол, когда на кухне появился одетый в пижамные штаны и футболку заспанный Себастиан. — Это еще что? — недовольно спросил он, оглядывая огромную футболку Мэй. — Она не подходит к твоему белью, и меня это оскорбляет. Сними либо футболку, либо трусики, выбирай, — он тут же плотоядно заулыбался, усевшись на стул и наклонив голову вбок, в сотый раз оценивая задницу своей девушки. — Да щас, — смущенно сказала Мэй. — Ты что, еще не насытился? — Нет, — прямо выпалил он. — Мне мало, каждый день мало. — Обжора, — хмыкнула Мэй. — Кашу? — Фу, — поморщился он. — Сама ешь свою кашу, я буду кофе и тосты. Как ты можешь есть этот клейстер? — Ничего не клейстер, — закатила глаза Мэй и поставила перед ним чашку кофе и несколько тостов на тарелке. — Это ты как маленький мальчик до сих пор не научился есть то, что полезно. — Мне твой вкус нравится в целом, но тут уж прости, конечно, но это слишком, — хмыкнул он, недоверчиво смотря на то, как Мэй посыпает кашу в своей тарелке орехами и поливает медом. — Выглядит ужасно. — Ой, заткнись, а, — закатила глаза она, и Себ ухмыльнулся. Они быстро завтракали и попутно собирались в дорогу. Айк праздновал свой день рождения и организовывал закрытую вечеринку далеко за городом, в небольшом частном секторе, где он со своими гостями никому не помешает. Мэй и Себастиан естественно были приглашены: они с Айком и Риком общались максимально часто настолько, что Мэй шутила, что ее парень угнал у нее двух лучших друзей. Ехать нужно было на несколько дней, так что Себастиан решил не напрягать Нэйта и самому сесть за руль, чтобы провести с Мэй как можно больше времени в дороге. Вообще, они виделись урывками: иногда полчаса в обед в перерывах между его съемок, иногда только ночью, когда Себ заглядывал к Мэй домой и находил ее спящую в неудобной позе специально, чтобы помешать себе же заснуть и дождаться своего парня. Бывало так, что они не виделись вживую неделями, лишь созванивались по видео или переписывались. Но никого из них это не смущало: Мэй легко переносила одиночество, хоть и скучала, а Себ уже привык так жить, постоянно работая, сутками не видясь с Мэй. И сейчас, когда сама судьба давала шанс провести побольше времени вместе, он собирался его использовать сполна. Они быстро собрались, прихватив с собой необходимые вещи, и вышли из квартиры Себастиана, спускаясь на подземную парковку. На нем был светлый брючный костюм с белой футболкой, что только подчеркивало цвет его глаз и выгодно выделяло все его мускулы, а на Мэй были ее извечные любимые грубые ботинки на платформе, черное легкое платье в цветочек по колено и сверху кожанка. Отросшие до груди волосы остались лежать распущенной копной на плечах. Пара, особо не медля, села в машину, и Себастиан уверенно повел свое авто к месту назначения. До Брукхейвена на машине в одну сторону надо было ехать примерно 2,5 часа, ибо Айку хотелось отметить свой праздник именно у Атлантического океана. Мэй и Себастиан размеренно ехали по трассе и снова спорили обо всем и ни о чем на свете, как было почти постоянно в их отношениях. — Да пиздеж это, пф, — фыркнул мужчина, перестраиваясь в другой ряд. — Ни хрена подобного, сэр, — она выделила последнее слово, закинув ногу на ногу. — Это все равно что смотреть сериал на родном языке, но с субтитрами. Зачем это нужно? — Кстати, про сериалы, — оживился мужчина. — Ты видела последний сезон Игры Престолов? — Я вообще не смотрела, — сказала Мэй, и Себ ошеломленно уставился на нее на мгновение. — Чего? — Не секу в теме, вообще, — повторила девушка, когда они встали на светофоре. — То есть мы вместе уже полгода, а я только сейчас узнаю, что ты была в бункере и являешься чуть ли не единственным человеком на планете Земля, кто не в курсе о мощности этого сериала? — Ага, я редкий вид, — усмехнулась она. — А что? — Хочешь, можем посмотреть вместе? — сказал он, кладя свою ладонь ей на колено, сжимая его, пока они стояли в небольшой пробке. — Там же сезонов дофига, — удивилась она, машинально вернув ноги в прежнее положение, когда Себ поднялся ладонью чуть выше. — Ага, — кивнул Себ. — Дохулиард, можем посмотреть все вместе. И только попробуй посмотреть хоть одну серию без меня, я тебе устрою веселую жизнь и интересные конкурсы. — Это будет наш первый совместный сериал, — она хихикнула и накрыла его руку своей ладонью. — Даже не знаю, согласиться или нет. — Соглашайся, — ухмыльнулся он и уже скользнул ладонью под юбку. — Я дерьма не посоветую, особенно тебе. — Что ты делаешь? — она, пытаясь сохранить серьезный настрой, хмуро уставилась на него. — А что я делаю? — спросил мужчина, смотря на дорогу и сжимая уже бедро Мэй под платьем. — Жду, когда пробка двинется с места. И жаль, что не анальная, — хмыкнул он. — Не включай дурака, — попросила Мэй, скрестив руки на груди и совсем чуть-чуть разведя ноги в сторону. — Хочу тебя облапать за всякое, я соскучился. — Ты вчера полночи лапал, — удивилась Мэй. — Сегодня новый день, малышка, — усмехнулся он и провел ребром ладони по ее промежности. — И я прям-таки чувствую, что ты совсем не против, мисс Смолл. — Это нечестно, — сказала Мэй, вцепившись в кресло от того, как Себ настойчиво пальцами прикасался к ней. — И здесь неподходящее место. Правда. — Но зато тут тонированные стекла, — низко заметил он, массируя двумя пальцами ее клитор, вырывая из ее груди томные вздохи. — Себ, — тихо простонала она, — ну, правда, не здесь. — Я уступлю тебе, но немного, — сказал, возвращая свою руку Мэй на бедро, а затем на колено. — Я трахну тебя, но не прямо сейчас, так и быть. Мы выедем на обочину, в какое-нибудь невероятно тихое место, и под щебетание птичек я это сделаю. Хочешь? — Ты знаешь, что да, — она только слегка наклонилась вперед, как он резко перехватил ее на полпути и жадно впился в ее губы глубоким и мокрым поцелуем. Он целовал ее до тех пор, пока не заметил краем глаза зеленый свет и шевеление машин в общем потоке, и ему пришлось оторваться от столь желанных губ и продолжить движение. Мэй осоловело откинулась на спинку сидения, повернувшись вбок к Себу лицом и рассматривая его: вот таким он и был. Требовательным, жадным до ее ласки, суровым, но все же податливым. И несмотря на весь свой неприветливый вид, он так бережно обращался с Мэй, словно она хрустальная ваза. Они ссорились, как и все обычные люди, но никогда дело больше не доходило до серьезных скандалов и разрывов: оба работали над этими отношениями и старались их сохранить. Мэй часто плакала, но уже от смеха, потому что она попросту прониклась юмором своего парня, который мог быть и обычным, и черным настолько, что темнело все вокруг. Маниакальное отношение Себа к прикосновениями Мэй так до конца и не прошло — рядом с ней он ощущал себя одним сплошным оголенным нервом, и стоило ей сжать его предплечье и погладить поясницу рукой, перед глазами была красная пелена. Кто бы мог подумать, что такая громадина будет млеть и таять на глазах от таких нехитрых прикосновений. Вот и сейчас Мэй, зная, что ему это более чем нравится, положила так же, как и он ранее, свою руку ему на колено и не торопясь повела вверх по бедру. — Мэй, — напряженно выдохнул он, ведя машину. — М? — она придвинулась чуть ближе, накрыла его напряженный пах своей рукой и сжала его сквозь ткань брюк. — Смотрю, ты становишься все более открытой, — довольно пробормотал он, с силой вцепившись в руль, когда она нежно несколько раз провела ладонью по вставшему бугру. — Мне нравится. — На мой рот прямо сейчас не рассчитывай, — предупредила Мэй, видя краем глаза, как мужчина сворачивает с основной дороги. — У меня полный макияж и он потечет, потому что мы с тобой по мелочам не размениваемся. — Я и не претендовал прямо сейчас, — согласился Себ, заезжая в какую-то редкую рощицу. — Я сам буду не в состоянии адекватно воспринимать происходящее после такого. — Вечером, когда снова останемся вдвоем, — она пообещала ему это прямо на ушко, чуть оттягивая мочку зубами и тут же целуя, зализывая за ушком, рукой расстегивая его ширинку. — Нетерпеливая, — он кое-как запарковал машину и повернул ключ зажигания, глуша ее. — Это ты виноват, — она уже во всю влажно целовала его шею, рукой залезая под брюки и сквозь боксеры, обхватывая возбужденный член, двигая по нему рукой. Он чуть повернулся к ней и нежно обхватил ее лицо ладонями, жадно и требовательно целуя ее в губы так, что даже сидя Мэй ощущала, как у нее сводит ноги. Себ шептал ей на ухо пошлости, которые их обоих только распаляли, и она улыбалась в перерывах от поцелуев, которыми осыпала его оголенные участки тела. Ее рука давно уже покоилась в боксерах Стэна и настойчиво ласкала его твердый член, пальцами сжимая головку и надавливая на чувствительное местечко под ней. Спустя пару мгновений Себастиана перестало устраивать такое положение дел, и он, сжав талию Мэй, вынудил ее кое-как сесть на него сверху, умостившись у него на ногах. Он чуть откинулся на спинку сидения и завороженно темными от желания глазами смотрел на раскрасневшуюся от вожделения Мэй, которая старалась прижаться к нему как можно плотнее, притереться телом и получить еще больше телесного контакта. Себастиан, не говоря ни слова, в сторону отодвинул ее белье, и девушка чуть приподнялась так, чтобы им обоим было удобнее: он направил свой член в нее, и Мэй, не сдержавшись, резко опустилась вниз с неприлично громким стоном, вцепившись в плечи Себа мертвой хваткой. — Полегче, детка, не жадничай, — пробормотал он, нежно целуя ее шею и висок. — Не больно? Ты слишком резко села. — Н-нормально, — сипло выдавила она, зажмурившись от острых, но чертовски приятных ощущений. — Столько времени прошло, а я никак не привыкну к размерам. — Черт, если тебе больно… — заволновался Себ, поднимая Мэй за талию, но она тут же зашипела на него. — Если ты сейчас вытащишь, я тебе втащу, — ревностно пообещала она и стала потихоньку двигаться вверх-вниз на нем, вырывая из него тихие стоны блаженства. — Ты страшна в гневе, — пошутил он, и по губам Мэй пробежала легкая улыбка, пока она увеличивала темп, так же держась за плечи своего партнера. Она двигалась все резче, зная, что Себу очень это нравится, но он понимал, что Мэй может быть больно, поэтому никогда на этом не настаивал и всегда был нежен и аккуратен. Очевидно, после полугода галантных ухаживаний во всех сферах их общей жизни она устала от этого и теперь открыто говорила Стэну, что все его желания ее еще как устраивают. Он крепко сжимал ее талию и помогал ей двигаться, подмахивая своими бедрами так, что казалось, машина со стороны сама по себе скачет. Пошлые мокрые шлепки кожа о кожу наполнили весь салон, а стекла неизбежно начали запотевать, от слишком жарких стонов и слишком разгоряченных тел, которые, к слову, все еще были в одежде. Мэй, чувствуя приближение их общей кульминации, оттянула ворот футболки Стэна и поставила несколько смачных засосов на его мышечной груди, от чего он не слишком дружелюбно шлепнул ее по округлой заднице. — У меня съемки, бля, стартуют, — прорычал он, чувствуя, как она специально сжимается на нем и двигается еще быстрее. — Вот и пусть гримеры поработают и покажут свое мастерство, — парировала Мэй. — Ты мой. Он ничего не ответил, лишь прижал к себе и смачно поцеловал в губы, ритмично двигаясь в ней и доводя их обоих до оргазма, обильно кончая в жар и упругую тесноту ее тела. Мэй, тяжело дыша, уткнулась лбом в его ключицы и пыталась перевести дух, пока Себ, все так же откинувшись на спинку сидения, полусидел, прикрыв глаза и так же тяжело дыша, нежно оглаживая Мэй за бедра под ее тонким платьем. — Собственница, — улыбнулся он. Ему нравилось то, что Мэй порой агрессивно заявляла свои права на него. Он ни разу не дал ей повода для ревности, потому что не соврал: его больше никто не интересовал, кроме Мэй. С Мэй засосы просто не успевали сходить: Себастиан жадно ее любил, каждый день оставляя на ее теле новую синюшную метку, правда на тех местах, которые можно было скрыть одеждой. В общих узких кругах все знали, что Мэй — девушка занятая и что к ней подкатывать не стоит, иначе придется долго разбираться с ее парнем. Долго, потому что Себастиан стал больше себя контролировать и перестал улаживать даже самые вопиющие случаи посягательства на Мэй кулаками. Но тем не менее, связываться с ним было себе дороже. После небольшого отдыха и сотни ленивых нежных поцелуев Мэй слезла с Себа и, приведя себя в порядок, уселась на свое место, и они снова поехали к месту назначения, немного опаздывая. *** Айк постарался устроить праздник с определенным размахом, и у него это получилось: арендованный коттедж, застолье прямо на улице под специальным шатром, его любимая музыка и супер-веселая атмосфера праздника. Мэй переоделась в красное легкое платье с запахом выше ее колен и красные босоножки на невысоком каблуке, изменив своим любимым кроссовкам и грубым ботам. Айк оценил ее старания и даже наградил ее одобрительным кивком под звук смеха Рика, от глаз которого не скрылась эта сцена. Весь вечер они втроем не могли наговориться, а Себ лишь смеялся над их шутками и иногда вставлял свои ремарки, от чего все начинали плакать от удушливого приступа хохота. Гостей было много, но в какой-то момент эти четверо разделились и общались друг с другом, пока была такая возможность. Айк и Рик уважали Себастиана по многим причинам, но главная была в том, что он все же являлся человеком слова: он не разбрасывался обещаниями и если сказал, что будет делать все, чтобы Мэй была счастлива — значит так и будет. Себ частенько виделся с кем-то из ребят и без Мэй и вообще поддерживал с ними прекрасные отношения, что только грело ей душу: она была счастлива от того, что Себ нашел общий язык с ее семьей. Впоследствии он частенько отмечал с ними разные праздники типа Рождества и Нового года, просто потому что ребята на этом настаивали даже больше, чем Себ, и в итоге он стал относится к ним так же трепетно, как и Мэй. Гости потихоньку высказывались в честь дня рождения Айка и задаривали его подарками. Все искренне радовались на празднике, смех и счастье просто лились рекой. Мулат расчувствовался, когда дошла очередь Мэй вручать ему презент: она собрала все фотографии, которые только смогла найти, начиная со школьных времен и заканчивая настоящим временем, вклеила в альбом и под каждой фотографией оставила свой теплый комментарий. Фотоальбом был очень тяжелый и увесистый, но как сказала Мэй: «Это груз наших совместных воспоминаний». Она чмокнула его в мокрую от слез щеку и пожелала ему быть счастливее с каждым днем все больше и больше, и после этого они оба утонули в стонах умиления окружающих. Когда Мэй вернулась на свое место и села рядом с Себом, он чуть задумчиво глянул на нее и предложил: — Мы можем отойти ненадолго? Прогуляться? — Прогуляться? — чуть удивилась девушка. — Да, конечно. Они встали со своих мест и под шумок пошли вперед, сойдя с тропинки, шагая прямо по газону, удаляясь от общего праздника. Вечер стремительно опускался на землю, и сейчас уже начались сумерки, тянул легкий ветерок с океана. Мэй напряженно следовала за Себастианом, пока они не оказались на смотровой площадке с перилами, о которые мужчина облокотился, шумно выдохнув. — Что случилось? — настороженно спросила Мэй, оглядывая его. — Слушай, — начал он негромко. — Ты потрясающая во всех отношениях, правда. Я думал, что к своим годам знаю о девушках все, но я ошибался, я понял это уже тогда, когда мы впервые встретились. Ты классная, но… — Ты что, — нервно сглотнула она и нахмурилась, — хочешь меня бросить? Прямо сейчас? Ты охренел? — Что? — недоуменно скривился он. — Ты поехала, что ли? С чего ты взяла это? — Это твое «но». — Да ты хоть раз если бы дослушала меня до конца, не перебивая, то, может быть, все проще было бы? — он раздраженно закатил глаза. — Короче, бля. Я от тебя без ума, это правда. Мне нравятся все твои плюсы, но еще больше мне нравятся твои минусы. И я знаю, я обещал, что не буду торопиться, но я не могу усидеть на месте, прости. С этими словами он пожал плечами и вытащил из кармана брюк маленькую коробочку, протянув ее недоуменной Мэй. Она робко взяла ее и уставилась на мужчину. — Открой, не бойся, — посоветовал он. — Там не то, о чем ты подумала. — Если там оно, — сказала она, имея в виду кольцо, — я тебе врежу. — Открывай, — он рассмеялся в голос. Мэй открыла коробочку, и внутри показался небольшой металлический ключ от входной двери. Она вытащила его и снова уставилась на Стэна, который улыбался лишь уголками губ. — Я предлагаю тебе съехаться, — сказал он, нежно смотря в ее чуть испуганные глаза. — Переезжай ко мне. Я помогу тебе, если ты не хочешь терять свою квартиру, мы что-нибудь придумаем. Но… я был бы счастлив, если бы ты согласилась. Заведем кого-нибудь вдвоем. Собакена, например, нам будет классно втроем. Или вдвоем, как ты захочешь. — А что дальше? — напряженно спросила она, неуверенно смотря на Стэна. — Что, если в какой-то момент все испортится? — Не испортится. Мы уже испытали предел в прошлом, в будущем этого не будет. Я тебя люблю, — просто выдал он, впервые прямо сказав о своих чувствах. — Сильно. Знаю, я бываю груб, по первости так вообще был уродом, и я, если быть честным, до сих пор сожалею об этом. Но я стараюсь работать над собой каждый день, чтобы быть тебе ровней. Не хочу, чтобы однажды ты поняла, что это тупик, и ушла от меня, поняв, что ты достойна лучшего. Потому что ты достойна самого лучшего. — Ты и есть лучший, и я тоже люблю тебя, не думаю, что это для тебя секрет, — она сжала в ладони ключ и смущенно улыбнулась ему. — Мы будем ругаться? — Обязательно, — хмыкнул он, улыбнувшись как чеширский кот. — Ты же не достаешь свои волосы из слива. Это делаю я. А потом ору как заведенный. — А потом уходишь по делам, и я присылаю тебе свой рисунок, в котором ты в костюме супермена и с надписью: «Мой герой». — И я не могу злиться, когда вижу это. У меня на телефоне дохуя твоих рисунков, я ни один из них не удалил. У меня там селфаки для тебя, твои нюдсы и твои рисунки. — И ты, конечно же, с Айком обсуждал мой переезд? — Нет, это касается только тебя и меня. Мне не нужна здесь помощь посторонних лиц, прости, — помотал он головой. — Так что ты скажешь? Какой будет ответ? Она стояла напротив него и смотрела, как он нервно запустил руки в карманы своих брюк и напряженно буравил ее тяжелым взглядом. Все так же неуверенно улыбаясь и страшась неизвестного будущего, она ответила: — Положительный. — Но не тест, — отшутился он, и они оба рассмеялись над банальнейшим, но смешным каламбуром. Неизвестность всегда пугает, и ни Мэй, ни Себ не знали, что готовит им будущее. Это был первый раз для нее, когда она решила съехаться с парнем, и первый раз для Себастиана, когда он действительно старался, чтобы Мэй было хорошо. Он очень трепетно к ней относился, оберегал ее и разве что не носил на руках, но все это было за закрытыми дверями и знали об этом только они двое. Для окружающих они были идеальной парой, но никто из посторонних и понятия не имел, какая химия происходит между ними на самом деле. Себ знал, что Мэй сильно любит его, и думал, что она его любит даже больше, чем он того заслуживает. Он старался делать все, чтобы она была счастлива каждый день своей жизни. И Мэй будто бы была его отражением — любила его также крепко. Со временем Себастиан перестал панически бояться причинить вред Мэй, и они стали спать вместе на одной кровати. В начале он, не имея дальше сил бороться со своим естественным желанием отдыхать рядом с любимым человеком, решил заниматься в спортзале до изнеможения, чтобы уставать настолько, чтобы даже не шевелиться во сне. Но потом Мэй предложила ему другой способ эмоциональной разгрузки, который устроил всех, и со временем Себ стал спать если не более спокойно, то хотя бы без кошмаров. Пройдя через множество созданных собой же препятствий, они признались и сами себе, и друг другу, что могут жить, а не существовать только рядом друг с другом. Поняв это и перестав сопротивляться, они стали счастливее многих, а может быть, даже и всех. — Пойдем обратно, — улыбнулся Себ, обняв за талию Мэй. — Я знаю, что сейчас состоится кое-что грандиозное, и тебе надо это увидеть. — И что может быть более грандиозным, чем… — она запнулась на полуслове. — Это связано с ребятами? — О да, — он улыбался, и они уже оба шли обратно. — Рик собирается… — Я БУДУ СВИДЕТЕЛЬНИЦЕЙ АЙКА! — заверещала Мэй не своим от радости голосом, и тут же послышался хохот Себа. Они шли обратно на праздник, весело смеясь и обсуждая будущее торжество своих друзей.