Год Дракона

Глубокие реки неслышно текут. Японская пословица

      Для чего они вопреки логике всегда изображают на морде рептилий звериную шерсть? Тихиро в задумчивости провела пальцем по каменному барельефу, с которого на нее скалился опасный и грациозный сказочный дракон. Разве бывают змеи или крокодилы с тигриным мехом, ушами и усами?       Обида постепенно отступала. Начальник кричит не на нее одну, и не она одна, юная стажерка, чувствует себя дурочкой после едва ли не ежедневных директорских выволочек.       Сегодня канун Кристмас, и после работы еще нужно успеть по магазинам за подарками родным. Умные люди всё сделали еще вчера, в день рождения тэнно-хэйка, но это же умные люди, а не Тихиро!.. До выходных Нового года остается четыре дня, четыре проклятых дня, после которых почти неделю можно будет отдыхать от рычащих воплей Исами-сама, наедаться вкусностями со знакомыми и родней, а заодно просто отсыпаться перед следующими буднями. Настоящее веселье будет сегодня, рождественской ночью. Хотя, сказать по совести, настроение у Тихиро было совершенно не праздничным. Декабрь — месяц суеты и сумасшествия.       Весь городок с первых чисел зимы превратился в живую поздравительную открытку. Драконы были повсюду: они гордо парили в наружной рекламе на фасадах зданий и билбордах, над торговыми рядами среди бумажных алых фонариков, в сувенирных лавках и, конечно, среди украшений на ветках выставленных у входа в жилища соснах-кадомацу. С таким размахом символ наступающего года на памяти Тихиро почитали здесь лишь раз, ровно двенадцать лет назад, когда они с родителями приехали в это местечко и когда родился ее младший брат Хизока. Вспоминая ту поездку, она всегда испытывала необъяснимую печаль и тоскливую тревогу.       Тихиро грустно улыбнулась: из-за большой разницы в возрасте долгожданного мальчишку в их семействе баловали пуще любого другого ребенка этого городка, и Хизока до сих пор верит, что подарки на Кристмас ему приносит сам Дарума. С каждым годом выполнять его запросы старшим членам семьи все труднее и труднее, а в этот раз и подавно ничего не выйдет с загаданным скутером, ведь Исами-сама не впустую грозится лишить ее премии, на которую она так рассчитывала. Теперь не получится осуществить и другую затею в знак примирения с Ниги, который последнее время стал невыносим, и Тихиро даже не знала, имеет ли смысл по-прежнему называть его перед друзьями своим парнем.       Между подростком Нигихаями, с которым они когда-то познакомились в новой школе, и Нигихаями нынешним была целая пропасть, он будто бы сделался совершенно другим человеком, взрывным и нетерпимым. Эти постоянные капризы… Тихиро чувствовала, что она его безмерно раздражает одним своим присутствием, но не хотела в это верить. Он все время давал ей понять, как велика была его жертва, когда вместо того чтобы ехать поступать в Токио, поддался на уговоры подождать ее всего лишь год и отправиться туда вместе. А через год Ниги не смог поступить. И через два тоже. И даже через три… На ее виноватые оправдания он огрызался, утверждая, будто бы за пропущенный год просто растерял все учебные навыки и знания и если бы не она, сейчас стал чуть ли не академиком. Зеленые глаза его при этом светились такой злостью, что Тихиро забывала даже робость перед своим начальником. Злостью и завистью, ведь ей-то как раз удалось поступить без всяких затруднений с первой попытки, а то, что она из солидарности бросила учебу в столице и вернулась в их захолустье, устроившись на скучную работу под началом шефа-самодура, только подлило масла в огонь и окончательно запутало без того непростые отношения. Тихиро казалось, будто она плывет в мутном болоте, не осознавая уже, чего ей хочется от жизни и к чему стремилась прежде.       Она устала. Ей всего-то двадцать с малюсеньким хвостиком, а устала она так, как не устают перед выходом на пенсию. Хотелось всё бросить и сбежать в какую-нибудь Нарнию. Даже Даруму в этом году она выбрала болотно-зеленого цвета: голова-неваляшка оттенка тины со злым сверкающим глазом. Второй по обычаю она не раскрасила, хотя прекрасно знала, что ее потайная мечта все равно не сбудется и кукла исполнения желаний опять останется одноглазой, а потом будет сожжена в храме, как ее незадачливые предшественницы. Зато красный Дарума брата с написанным на подбородке именем «Хизока» победно красовался в доме на самом видном месте в качестве немого укора ее неудачливости. Тихиро и представлять не хотелось, как поведет себя мальчишка, когда не обнаружит завтра утром долгожданного скутера…