И посмеются навзрыд небеса

Все происходит быстро, мгновенно даже, без банальной случайности практически невозможно было заметить. Габриэль в случайности не верит, но это все – не иначе, как элементарное совпадение, предугадать которое, или, упаси боже, намеренно подстроить он бы физически не смог. Потому что он еще не настолько долго находится в Лондонском Институте, чтобы поехать крышей вместе со всем его населением. Он даже в теории не мог знать, что, в момент, когда Уилл Эрондейл завалится в оружейную, как всегда, в абсолютно плебейском виде, он посмотрит на Джема, чтобы что-то сказать. Если честно, Лайтвуд забывает, что именно, сразу же после того, как оборачивается, но оборачивается он все же не просто так – это важно. Ему незачем просто так смотреть на Джема Карстейрса, он же не Уилл Эрондейл. А Бриджет тем временем застывает перед местным недоразумением, краснея так же быстро, как Тесса Грей проваливается в свои извечные размышления. Но Габриэль этого не видит; Габриэль смотрит на Джема, который смотрит на Бриджет, которая смотрит на Уилла. И смотрит, как Джем, кажется, совершенно привычно усмехается. С легким снисхождением, но беззлобно. Так усмехаются, глядя на людей, которых немного жаль, но при этом невольно ощущаешь собственное превосходство над ними, что не позволяет выразить большего. Так их отец усмехался всякий раз, глядя на Шарлотту. Габриэль не был человеком, который не придает значения чужим эмоциям, и уж точно не был идиотом, что не может сложить два и два. Отец учил, что чужие непроизвольные жесты в политике и картах всегда играют на руку. Джем усмехается, глядя на Бриджет; Габриэлю выпадает флэш-рояль. Он не знает, насколько много это может стоить, но в минусе их уж точно не оставит. Особенно, когда Эрондейл начинает нести очередную ахинею, и Джем без колебаний на раз затыкает ему рот, все с тем же легким снисхождением в глазах смотря на слуг. Но, если не умеешь присматриваться должным образом, это понять сложно, наверное; остальные по-любому видят обычное джентльменское спокойствие. Может быть, Грей смогла бы, если бы оторвала глаза от Уильяма и подобрала челюсть с пола. Это ходячее недоразумение никто не сможет забрать у его побратима. Занятно? Безумно, на самом деле. Когда Джем утаскивает своего парабатая под руку на лестницу, а весь балаган ошарашенно выползает за ними, Габриэль хмыкает про себя. Что-то подсказывает ему, что Бриджет и Сирил с этими тремя еще намучаются.