Неидеальный ангел.

Многие глупо мечтают о бессмертии. Они думают, что вечная жизнь, вечная молодость – это невероятное, небесное благо. Считают, что, заполучив его — это самое благо — они станут невероятно счастливыми. Но большинство из них просто не знают чем заняться на выходные. На самом деле бессмертие – это самое страшное проклятие. Будучи бессмертным, вы перестаёте замечать, как время пролетает мимо вас, потому что просто перестаёте дорожить им. Вам уже становится всё равно сколько часов, дней, лет прошло, ведь их у вас неисчерпаемо много. Все, кого вы знали, постепенно исчезают из вашей жизни, они остаются позади вместе с пролетевшими мимо годами. Поколения и века исчезают словно песок, сдуваемый порывом ветра. И чем больше вы узнаёте об этом мире, тем меньше он начинает вас интересовать. И в голове появляется всё меньше и меньше мыслей, пока не остается только одна. Она становиться вашим наваждением, единственным, что заставляет существовать, заставляет двигаться вперёд. И всё остальное становится уже не важным, не нужным. Всё уже теряет былой смысл. Умирает в ваших глазах. Именно это и произошло с Суйгенто. Будучи вечно молодой фарфоровой куклой, не имеющей возможности состариться и умереть, она бредёт сквозь века и поколения, движимая одной только идеей, одной только мыслью, одним только желанием. Желанием, так овеянным её заботой и дающим невероятную силу взамен. Силу способную сносить и уничтожать всё стоящее на пути осуществления этого желания. Хотя, если подумать, она была не большим исключением из выше поставленного правила. Нет, не по тому, что Суйгенто была куклой. Это обстоятельство не мешало ей быть живой, иметь душу, чувства, характер… всем тем, чем должно обладать живое существо. Просто у неё кроме этой идеи, мысли желания… Желания вновь встретить своего создателя, своего отца у Суйгенто ни чего, ни когда и не было. Пока однажды в жизни фарфоровой куклы не появилось кое-что, точнее кое-кто, кто стал казаться ей намного важнее какого-то там желания. Произошла эта встреча совершено случайно, Суйгенто и сама не успела её заметить и осознать. Юная и сильно больная девочка по имени Мегуми. Девушка, мечтающая умереть, просто подвернулась кукле, жаждущей выжить, во спасение в самый трудный период жизни Суйгенто и стала её медиумом — партнером, снабжающим жизненной силой. Но «источник» силы оказался ужасающе мал и слаб. Даже когда Суйгенто использовала малую долю сил Мегуми, она причиняла ей жуткие страдания. Кукла боялась лишиться даже столь мизерного преимущества перед врагами и старалась приберечь этот «источник» до крайнего случая, а девушка всё бубнила ей о том, что хочет умереть, и требовала от Суйгенто забрать её жизнь и называла её прекрасным Ангелом. — Я не «ангел»! Кричала кукла в ответ. Суйгенто бесили слова Мегуми, но при этом она всё больше и больше привязывалась к ней. Она видела в этой больной девушке себя. Будучи недоделанной и брошенной создателем-отцом, она чувствовала себя сломанной… такой же больной, как и эта девочка. Кукла видела в ней родственную душу и захотела ей помочь, захотела исцелить её. Постепенно это желание вытеснило из сердца Суйгенто прежнее желание встретиться с отцом. Ей уже была не так интересна «Игра Алисы», приз за победу в которой была та самая долгожданная встреча. Кукле хотелось всё больше времени проводить с Мегуми. Она часто сидела на подоконнике окна больничной палаты, в которой фактически жила Мегуми, и слушала, как поёт девушка. Не смотря на то, что для самой Мегуми пение – это было лишь способом скоротать медленно тянувшееся время её существования, Суйгенто очень нравился её голос, и нередко она сама просила девушку спеть. — А, это ты, мой прекрасный Ангел?! – поприветствовала Суйгенто Мегуми, когда закончила песню. – Ты уже давно не сражалась. Когда ты, наконец, заберёшь мою жиз… Левое крыло Суйгенто в момент вытянулось и, подобно плети, хлестануло девушку по щеке, нанеся небольшую ранку, из которой просочилось немного крови. — Ты что, не о чём другом думать не можешь? Или не хочешь? Мегуми схватилась ладонью за раненую щёку. — Просто… просто… — девушка долго раздумывала, пытаясь подобрать нужные слова, чтобы оправдаться. Но всё что ей смогло придти в голову это: — Просто я хотела тебе помочь, хоть чем-то, хоть моей никчёмной жизнью. И я была бы рада пожертвовать её ради такого прекрасного, идеального существа как ты, Ангел. — Я не «Ангел»! — Закричала во всё горло кукла. — Я – Суйгенто. Сколько можно это повторять. — Про… прости… Выжала из себя напуганная девушка, но Суйгенто продолжала говорить, не обращая внимания на извинения Мегуми: — И я не прекрасна, неидеальна. Кукла Суйгенто взмахнула своими чёрными крыльями и, с лёгкостью облетев больничную палату Мегуми, спустилась на кроватный столик недалеко от пациентки. Потом она запустила руку под свои длинные, прекрасные, белоснежные волосы и, нащупав шнуровку платья на спине, развязала её. Тёмно-фиолетовое платье легко соскользнуло с плеч Суйгенто и упало к её ногам на столик, оставив её в одних только панталончиках. Мегуми аж взвизгнула от шока. Там, где у куклы должен был быть живот, зияла пустота. Девушка потянула руку к Суйгенто, чтобы дотронуться до пустоты, убедиться, не мерещится ли ей это. Но кукла ударом откинула от себя протянутую руку, согнав с Мегуми оковы шока. — Как видишь, я неидеальна, — произнесла, после, Суйгенто. – Я недоделана, сломана, испорчена. Я всего лишь некому не нужный кусок обожжённой глины. Я – хлам… — Не говори так! – Криком перебила её Мегуми. Потом она помогла кукле надеть её платье и завязала шнуровку у неё на спине. – Ты не «хлам», Суйгенто, ты мой прекрасный Ангел. И я люблю тебя такую, какая ты есть. — Э? – недоумевая, переспросила кукла. — Я говорю, что люблю тебя. Мегуми нежно улыбнулась кукле, её серые глаза ласково и приветливо сверкали во мраке ночи, принося мир и покой душе Суйгенто. Девушка взяла её на руки и прижала к себе, крепко и нежно обняв. Нежность объятий Мегуми, теплота её дыхания и тёплое прикосновение кожи сильно смутили Суйгенто. Она почувствовала аромат Мегуми, с трудом пробившийся через смрад лекарств до её миниатюрного носика, такой сладкий и приятный аромат. Он в момент вскружил, и без того опьянённую, голову Суйгенто. Куклу захлестнула волна счастья, которую она не испытывала ни когда прежде. Её маленькие ручки сами обхватили шею Мегуми, и она прижалась щёчкой к тёплой щеке девушки. В этот момент Суйгенто почувствовала на своём лице горячую кровь, тёкшую тонкой струйкой из ранки на щеке Мегуми. — Прости меня, — тихо прошептала кукла. В это момент ей искренне стало совестно за свой поступок. Она слизнула кровь с ранки и продолжала лизать её, пока не перестала течь кровь. После Суйгенто, как бы ненароком, примкнула к губам Мегуми. Она и сама не понимала, зачем это сделала, ей просто этого захотелось. Но это был первый поцелуй куклы. Может, это и было лишь только лёгким прикосновением её губ к губам Мегуми, но это прикосновение сделала в этот момент её самым счастливым существом во всей вселенной. Конец.