Холодный расчёт

В таверне Гуды Ансгардоттир было очень шумно. По деревянному, немного щербатому полу неслышно ступали разносчицы с подносами в руках, на которых находились глиняные кружки с горячим элем. Погода в Асгарде ныне выдалась непривычно промозглой, весь день моросил дождь, да туман, клубившийся над многочисленными каналами города, лишь больше нагнетал обстановку, напоминая о промозглом мире Хэлы, а не о сверкающей столице Высшего из миров. Сегодня минуло ровно три месяца с того момента, как младший принц канул в Бездну, и всё меньше и меньше асов продолжали верить в возвращение Локи. Даже Хельга, известная на весь Асгард поклонница царевича, впервые не улыбалась скептичным ремаркам постояльцев, а хмуро куталась в чёрную траурную накидку, ядовито огрызаясь на всяческие попытки втянуть её в беседу. Гуда покачала головой и скрылась в кухне, стыдливо пряча от асов увлажнившиеся глаза. Ей до сих пор не верилось, что больше она не увидит двух мальчишек царской семьи вместе, которые только одним своим появлением в её таверне заставляли народ сходить с ума. Локи больше не заставит её вскочить на стол, чтобы сплясать с ним под весёлую песню, а Тор не крикнет своему брату, что после такого порядочный ас должен жениться. Раскрасневшийся от быстрого танца младший принц не станет больше биться о заклад, клянясь, что сможет поразить кинжалом яблоко с расстояния в сорок футов даже в хмельном виде, и уж точно ни одна асинья больше не утащит царевича в тёмный уголок, чтобы выразить своё «почтение». Гуда вздохнула и уменьшила огонь над котёлком. Царская семья объявила об испытании человека. Это означало лишь одно: они отчаялись. Отчаялись найти своего сына, посчитали его мёртвым. Им срочно нужен был наследник – Тор свою жизнь беречь не привык, и от этого вся спешка с испытанием. Асинья недовольно цокнула языком, когда на кухню заглянула новенькая разносчица и сиплым голосом спросила, когда будет готова новая порция эля. Испуганные круглые глаза девчонки, только вчера выбравшейся из своего захолустья в Настронде, раздражали до невообразимости. Слабая, как и прочие из тех земель, боящаяся толпы – худшего работника и представить невозможно. Да и внешностью не удалось дитя травников. Не было у неё ни асовской грации, ни светлых волос, ни ярких глаз. Серая мышь во всём своём убогом великолепии, даже мужей и тех приманить не сможет. Не то, что Хельга, с её крутыми бёдрами, на которые велись даже альвы. Но та скорбела, а разносить напитки – не на хьепати охотиться, тут мозгов и красоты не требовалось. Пришлось взять проклятую замарашку. - Скоро, – пробурчала Гуда, взглянув на ещё не начавший даже закипать эль, и вбросила в котелок щепотку трав. Девчонка кивнула и уже собралась убегать обратно к гостям, как асинья её остановила. – Раннвейг! Мышь обернулась и удивлённо вскинула белёсые брови. - Ты… ты считаешь, что наш царевич мог выжить? – спросила хозяйка таверны. - Я… я не знаю, – пожала плечами девица, прикрывая за собой дверь в зал. – Слишком мало известно, – продолжила она более уверенно. – Тессеракт – сильный артефакт, а судя по слухам, он подчинялся ему… Осколок даёт то, что более всего сердце жаждет, и если Локи… - Это всё сказки! – одёрнула Раннвейг Гуда. Мышь вздрогнула от окрика и отступила на шаг, вжимаясь спиной в дверь. – Не думала, что взрослые девочки верят в эту чушь! И асинья отвернулась, взмахом руки выгоняя из кухни настрондку. Девица хмуро смерила взглядом котелок и пробурчала себе под нос, что от такого количества имбиря у всех асов желудки заболят, но вышла из кухни. Она думала, прислушиваясь к разговорам посетителей, о том, что у каждого мира – свои сказки. И ещё неизвестно, где похоронена правда, ведь фактов, всё же, крайне мало. Скрытый капюшоном посетитель с удивлением взглянул на молчаливую девушку и протёр глаза, будто не поверил им. Раннвейг осторожно поставила перед ним тяжёлую деревянную кружку с медовухой и нервно улыбнулась, вытирая со стола слегка расплескавшийся напиток. Старческая сухопарая ладонь ухватила её за запястье, и обозванная «мышью» едва не вскрикнула. - Не ожидал увидеть тебя в Асгарде, – удивлённо произнёс Ормульв. – Давно же звал, почему приехала только ныне? - Ходят слухи, что ты собрался помирать, – спокойно отозвалась девушка, расслабляясь, когда узнала голос старого знакомца. – Решила, что всё же двух мертвецов-лекарей наши земли не вынесут. Я слишком умна, чтобы выходить замуж, и слишком молода, чтобы быть обезглавленной. Один с удивлением осматривал покои своего старого друга, пока тот отсутствовал по своим несомненно важным делам. И то, что он видел, ему не нравилось. Многочисленные травы, что исконно висели пучками на вбитых в деревянные панели гвоздях, ныне были собраны в коробки. Книги, обыкновенно разбросанные по всем поверхностям, аккуратно стояли на полках. Строго построенные в ряд на подоконнике чистые склянки и пузырьки хмуро отражали капли дождя, стекавшего по стеклу. С одной стороны, прибранные покои радовали Всеотца, но с другой, пугали. Ормульв никогда не был приверженцем порядка, а всех слуг, рвавшихся прибраться, просто прогонял, возмущаясь, что, мол, наводят шороху своими вениками, а он потом ничего найти не может. Подойдя к ближайшему шкафу, Один схватил одну из бутылочек и изумлённо увидел ярлык, на котором неряшливым почерком лекаря было выведено название настойки. Всё выглядело так, словно старый друг уже отправился в свой последний путь. Всеотец резко развернулся и помчался к выходу. Слейпнир сможет нагнать любую лошадь – дрянному старику просто так не уйти. Как Ормульв вообще мог сбежать, не попрощавшись? Схватившись за ручку, Один только собирался открыть дверь, как внезапно она открылась с другой стороны. Царь Асгарда не успел отскочить, и тяжёлая деревянная дверь больно огрела его косяком по лбу. В глазу на мгновение всё помутилось, а когда зрение вновь пришло в норму, над Одином, сидящем на полу, возвышалось две фигуры, в одной из которых он без труда и с облегчением узнал подозреваемого в трусливом побеге. - П-прошу вас, п-посмот-три… те на мой п-палец, – ворвался в разум девчоночий сиплый голос. Всеотец попытался отпихнуть от себя руку наглой девицы, но заметил, как Ормульв отрицательно покачал головой и прислонился к двери, исподлобья наблюдая за своим другом. Почесав висок, царь с трудом сфокусировался на костлявом пальце незнакомки и хмуро водил взглядом из стороны в сторону, следя за ним. - Ну… травмы головы нет, это точно, – неуверенно бросила незнакомка, обращаясь к советнику Одина и мгновенно теряя всякое заикание. – А вот с желудком явно какие-то проблемы. - Это нервы, – кивнул головой Ормульв. – Дальше. - Я думал, ты ушёл, – признался Один, но старинный друг его проигнорировал, глядя на девчонку. Всеотец тоже посмотрел на неё. В незнакомке не было ничего особенного. Обыкновенная внешность представителя Настронда: тусклые глаза, бледная кожа с россыпью коричневых веснушек и мышиного цвета волосы. Таких обычно не замечают. Примечательности, если и были, то девушку они не красили: явно некогда сломанный нос, из-за которого она чуть слышно свистела при вдохе, да затравленное выражение глаз. Один скривился: удивительно, что девица вообще говорит в присутствии мужчин, учитывая условия Настронда, в коих она воспитывалась. Хотя она ещё слишком юна. Может, ещё возраст не подошёл? - Кроме очевидного увечья? – вскинулась девица. Царь изумлённо посмотрел на лекаря, который ответил ему усмешкой. Какая наглость! Мышка, тем временем, продолжала внимательно осматривать Всеотца, но не касалась его руками. – Я вижу типичные старческие изменения, но асы гордятся своим возрастом, поэтому ничего плохого в пятнах нет. Снять бы заплатку, да глянуть глазницу, но сомнительно, что ты за этим не следишь… Но успокоительное пить всё же стоит, пальцы дрожат, а проблем с сердцем я не заметила… - Правильно, здоров, как его конь, – кивнул Ормульв. – А нервотрёпка – это у них семейное. Правда нервы почему-то треплют исключительно мне. Девчушка хихикнула, но тут же хлопнула себя костлявой ладонью по губам и испуганно взглянула на царя. Один тяжело вздохнул: - Как тебя зовут? - Раннвейг, Ваше Величество, – прошептала девчонка, опасливо отступая на шаг. - Младшее дитя Магни, если ты помнишь, – уточнил Ормульв, помогая царю встать с пола. Он проводил Одина до кушетки и указал девчушке на дверь, велев закрыть её. Раннвейг мгновенно послушалась. Всеотец, удивлённый ответом, едва не оступился. Магни? Как он мог забыть того Магни, кто помогал ещё зелёному лекарю Ормульву Раудсону лечить его младшего сына и Фригг? Настрондца, который взял в ученики взрослого брюзгу из иного мира в обход всяких традиций своих диких земель. Но девица слишком не походила на своего отца. - Дитя лекаря со сломанным носом? – тихо, так чтобы мышка не услышала, поинтересовался Всеотец, присаживаясь на кушетку. – Тем более Магни? Того самого, у кого ты сам учился? - Магни умер, когда Локи только пошёл, сам знаешь, – присел рядом с Одином лекарь. – Ты хоть представляешь, как её после этого воспитывали? Вспомни, сколь долго ты Тора к Фригг приучал, а она всё ж была старше твоего сына, когда её отец умер. Тётка с ней особо не церемонилась, там шибко вздорных женщин, сам знаешь, как любят, – скривился старик. Всеотец кивнул. Женщина в Настронде – пустое украшение дома. И если дева не выходила до определённого возраста замуж, её обезглавливали, как ненужный, больной скот. Один осторожно, чтобы не привлекать внимания, осмотрел девушку. Кажется такой юной, даже младше Сиф, хотя на самом деле, она едва моложе Вольштагга. - Я думал, ты ушёл, – повторил свои слова Один. Девица отвернулась к стеллажу со склянками и демонстративно рассматривала их. Мотивы, по которым Ормульв привёл мышку к себе, царь пока не мог понять. Всеотец скривился. Муштра женщин в Настронде граничила с варварством, девочек с младых ногтей воспитывали через боль и наказания. Бедная мышка! - Ушёл, не попрощавшись? Ты за какого варвара меня принимаешь? – возмутился старик, но в голосе его Один явно слышал ложь. - Что тебя остановило? – хмуро спросил царь, ни на йоту не поверивший словам друга. Слишком хорошо того знал. Ормульв некоторое время помолчал, но внезапно сгорбился и тихо сказал: - Я не могу оставить вас с этими остолопами… Они же… они даже язык за зубами держать не умеют, а всё туда же! Рвутся лечить, думая лишь о собственном положении. И вот что делать? Как объяснить этим глупцам, что некоторые тайны должны оставаться тайнами? Никак! Старик умолк и вцепился в собственное бедро, мгновенно побелев от приступа боли. Одину почудилось, что в комнате дыхнуло холодом. Ормульв действительно уйдёт, и ничто его не остановит от подобного, глупого шага. Раннвейг тут же метнулась к лекарю, принимаясь его расспрашивать, пока сам царь ошарашенно смотрел на собственные ладони, лежащие на коленях. Ормульв ушёл бы сегодня, если бы не настрондка. И он уйдёт, едва убедится, что она выучила всё. Тихая, забитая, она будет держать язык за зубами. Но… Ормульв уйдёт. Один с затаённой, мерзкой надеждой взглянул на мышку. Стоит надеяться, что та не слишком умна и долго будет учиться. Локи снился Асгард. Снилось, что он гулял в саду около дворца, а где-то рядом за кустами в пруду квакали лягушки. Обычно яркое светило не слепило его, а словно бы приглушило свой свет, чтобы не мешать прогулке принца. В воздухе одуряющее пахло цветами да так, что магу постоянно хотелось чихнуть. Свернув на аллею, Локи вышел к тропинке, ведущей к пруду. Уже издали он отметил знакомую фигуру, что сидела на краешке бортика водоёма и смотрела на водную гладь. Мама. Маг убыстрил свой шаг, сердце рвано колотилось в груди. Она жива! Фригг обернулась на звук шагов и улыбнулась своему сыну, раскрывая ему объятия. Локи крепко обнял мать, пытаясь сдержать слёзы, и уткнулся подбородком в макушку асиньи, боясь, хоть на мгновение отпустить её. Ему мерещилось, что стоит только разжать руки, и Фригг исчезнет. Он чувствовал, как дрожит царица, как крепко она сжимает край его почему-то мидгардской футболки, как мокнет ткань от слёз асиньи, и непрестанно повторял: - Всё хорошо, всё хорошо… Я жив, ты жива, мы живы… Всё хорошо… Мать пробурчала что-то неразборчиво ему в грудь. Локи погладил царицу по спине, стараясь успокоить. Наглые квакши просто надрывались в пруду, будто стараясь перещеголять друг друга в громкости своих голосов. - Они сказали… что ты умер… – отрывисто произнесла Фригг, ещё крепче прижимаясь к сыну. – Они сказали, что я не вижу тебя, потому что ты умер. Локи осторожно отстранил мать и дотронулся до её подбородка, призывая взглянуть себе в глаза. Он нежно улыбнулся ей, стирая со щёк солёные дорожки слёз. - Кто сказал такую чушь? – спросил маг. - Н-норны, – сдавленно ответила Фригг, касаясь ладонью лежащих на её щеке пальцев сына и прижимая их к себе покрепче, будто бы она хотела убедиться в реальности происходящего. – Они сказали… - Чушь они сказали! – рассмеялся Локи. – Полную чушь! Смотри, я жив! И маг развёл руки в стороны, поворачиваясь вокруг своей оси на месте, словно красуясь. Фригг нервно рассмеялась и вновь вцепилась в руку сына. Слегка сморщившись от боли из-за мёртвой хватки пальцев, Локи покорно сел рядом с матерью и просто смотрел на неё, не зная о чём говорить. Царица улыбалась и вновь была такой, какой её помнил царевич. Будто он вновь вернулся в детство, а мать придумала новый фокус, которому обучит его. Но и Фригг молчала, просто рассматривая его. Её взгляд на миг задержался на дурацкой майке с обведённой в круг буквой «А» на груди, но мать лишь покачала головой и более внимания на странный по её меркам наряд предпочла не обращать. Тем более что её привлекло нечто иное. - Ты выглядишь более здоровым, – тихо сказала она и повернулась, прислушиваясь к чему-то. – Это хорошо. - Да, видимо, тут климат более подходящий, – усмехнулся Локи. Фригг на мгновение взглянула в глаза сына и улыбнулась пресной шутке, но тут же резко повернула голову и насторожилась. Маг нахмурился: - Что-то не так? Навязчивый запах цветов всё также по-прежнему бил в нос. Желание чихнуть становилось нестерпимым. Фригг скривилась. - Я… я слышу что-то… – взмахнула она ладонью. – Будто гул… Понять не могу, что это. Может, мерещится. Локи прислушался к окружающим звукам. Квакали лягушки, шумел в ветвях лёгкий ветерок, да шуршала ткань юбки матери. И где-то на грани, почти неслышно, мерно гудел Тессеракт. Маг улыбнулся. Как же хотелось похвастаться перед матерью, что он вновь совершил невозможное! Он спас себя, он сможет вернуться домой победителем. Она может по праву гордиться им. - Тебе не кажется, – гордо расправил плечи Локи и шутливо подмигнул матери. Фригг с интересом взглянула на него. Царевич почесал нос и поднял палец, слегка отстраняясь. Проклятое свербящее чувство в носу, наконец, грозило перерасти в полноценный чих. Маг отвернулся и громко чихнул, крепко зажмурившись. А когда открыл глаза, матери уже не было. Перед глазами было лишь светлое пятно потолка, да противный цветочный запах никуда не делся. Маг застонал и зажмурился вновь. Резкий приступ головной боли заставил его сжать зубы и вцепиться пальцами в одеяло. На грудь давило нечто. С трудом царевич приподнялся и едва успел подхватить шар Тессеракта, пока он не скатился и не ударил его по самому больному для любого мужчины: асом он являлся, ётуном или человеком. - Сработало? – почему-то шёпотом осведомился Роджерс, первым появляясь в поле зрения Локи. Лицо капитана выглядело измождённым, будто тот не спал длительное время. Маг осторожно обернулся по сторонам. Вокруг кровати, на которой он лежал, толпился полный состав «Мстителей» с Коулсоном, Фьюри и несколькими агентами из числа его стражи. И их всех объединяло одно – одинаково усталое и обеспокоенное выражение на лицах. Локи со стоном упал обратно на подушки и посмотрел на белый потолок. Мыслями он по-прежнему был во сне, в асгардском саду рядом с матерью. Пальцы мага невольно прошлись по шероховатой поверхности ледяной сферы, в которой был заключён кусочек Вселенной. Принц нервно провёл ногтями по ней, удивляясь, почему лёд нового Тессеракта не такой уж и холодный, а лишь слегка ниже температуры тела полуётуна. С опаской взглянув на собственную руку, касавшуюся артефакта, Локи с облегчением увидел обычный, не синий цвет кожи. - Частично, – хрипло отозвался на вопрос Роджерса маг, сгибая и разгибая пальцы на ладони. Локи чувствовал себя так, будто его некто более сильный разобрал и вновь собрал по кускам. Болела не только голова, но всё тело. – Я… Я слышу его… Я слышу Тессеракт, но голова болит до сих пор… Почему? Почему она болит, ведь он работает?! Локи трясло от гнева и непонимания ситуации. Ещё и неожиданная встреча с матерью, о судьбе которой он до сих пор ничего не знал, не лучшим образом отразилась на душевном самочувствии мага. Он практически отшвырнул от себя артефакт, и лишь молниеносная реакция Клинта не дала Тессеракту встретиться с полом. Побледневший от злости принц ничего не замечал, дрожащими руками цепляясь за одеяло, будто в поисках опоры. Переглянувшись с Наташей, Пеппер осторожно присела на краешек кровати и дотронулась до плеча находящегося на грани истерики Локи. Она притянула его к себе поближе, обнимая, и сделала жест рукой, призывая всех выйти из спальни. Девушка и маг остались наедине. Пришелец, который оказался не таким уж инопланетным, рвано дышал, но, тем не менее, мисс Поттс не касался, опасаясь навредить. В нос бил цветочный запах. Локи уткнулся лбом в плечо девушки и горько усмехнулся. Духи, это были всего лишь духи Пеппер. С трудом удерживая слёзы огорчения, маг закусил внутреннюю поверхность щёк и злился на себя, на свой разум, который под действием сладкого запаха создал невероятный сон, схлестнувший реальность с фантазиями. Гул Тессеракта, духи Пеппер с одной стороны, а с другой – Асгард, сад и мать. Локи никому не желал признаваться, что он хотел бы никогда не просыпаться от столь чудесного сна. - Тише, тише, – ласково бормотала в макушку мага Пеппер, поглаживая сына ётуна и человека по спине. – Мы что-нибудь придумаем… Не бывает такого, чтобы не было объяснения. Но девушка вздрогнула, когда до её ушей донёсся слабый, лихорадочный шёпот того, кто даже в тюрьме, даже после пыток, даже на грани смертельного истощения гордо расправлял плечи и упрямо шёл вперёд: - Нет… Я сдаюсь… Я устал… Я не хочу, не хочу, не хочу!.. Мне надоело, мне всё надоело… Это бессмысленно, неужели вы не понимаете? Что толку меня лечить, если она, возможно, уже мертва? Если отца уже нет? И всё из-за меня!.. Вечно всё из-за меня! Я не могу, я не могу… Мне больно, мне плохо… Я же верил… – плечи мага дрожали. Пеппер слышала всхлипы и ощущала, как горячие слёзы капали на её рубашку. – Я же надеялся, что поможет! Но всё без толку!.. Мне надо было сдохнуть ещё тогда… в храме… – истерический смех неестественно громко прозвучал в пустой спальне. – И всем бы было лучше! Понимаешь? Всем! И матери, и отцу… да даже Тору! Нет меня – нет проблем… - Ло-о-оки, – протянула Пеппер, не зная, что ответить и как успокоить. - Ты идиот! – раздался голос. Девушка вздрогнула и взглянула на проём двери, где стоял, скрестив руки на груди, Стив Роджерс. Капитан Америка хмуро смотрел на сгорбившегося Локи и в два шага оказался около кровати, хватая мага за плечо и разворачивая лицом к себе. Ответом ему стал безразличный, убитый взор потухших зелёных глаз. Остальные Мстители, будто нашкодившие дети, опасливо выглядывали из-за двери, внимательно прислушиваясь к разговору. Пеппер лишь скривилась, заприметив дурацкий, бутафорный меч Фродо, с которым Тони последние сутки, которые Локи провёл без сознания, просто не расставался. На все вопросы Старк отвечал лишь одно: мол, козла эта «хрень» бесит настолько, что он с того света вернётся, чтобы сказать, какой Тони кретин. Впрочем, те двадцать четыре часа после эксперимента каждый из посетителей и жителей башни успокаивал себя по-своему. Под огнями свечей и фонариков – одновременно с окончанием эксперимента произошла непонятная авария, вырубившая электричество на всём Восточном побережье – в лаборатории матерился Тони Старк, оказавшийся едва ли не запертым в своём костюме из-за резкого сбоя в работе реактора. Обнаружить брешь в собственной броне – это, разумеется, хорошо, но не тогда, когда компаньон по безумному опыту свалился на Тони сверху и не подавал никаких признаков жизни. Но что самое паскудное во всей ситуации: все суетились вокруг бессознательного Локи, но никто не удосужился снять его тяжеленную тушу с Железного человека. Старк скривил губы в подобии усмешки и со всей силы ударил плашмя каучуковым мечом по стене. Врать он себе не любил: сам визжал покруче истерички, требуя проверить дышит ли это «ледяное чмо». И сколь неприятным сейчас оказалось стоять за дверью спальни и слушать, как несравненную падлу, которая умудрялась хохмить даже после близкого многократного знакомства с полом и Халком в Нью-Йорке, успокаивает замороженная антарктическая индейка с супергероическим ГМО. - Надо действовать сейчас, – Наташа внезапно закрыла дверь и крайне серьёзно взглянула на остальных людей. – Пока он дезориентирован… Он на всё согласится. - И как ты вообще представляешь себе передачу этого… титула? – скептически уставился на девушку Фьюри. Романофф упёрлась кулаками в свои бока и ответила Нику разъярённым взглядом бешеной самки тасманийского дьявола. Директор Щ.И.Т.а тут же поднял ладони, выражая свои мирные намерения: – Нет-нет, я верю твоим выкладкам… Практика показывает, что чем безумнее идея, тем ближе она к правде, если дело касается Локи, но… сам процесс? Как проведёте коронацию? Клинт, твои ископаемые ничего по этому поводу не говорили? Бартон покачал головой: - Не-а. Только то, что Гея отбросила копыта, потому что дела свои не делала. Так что даже если наш рогатик снова ку-ку станет, теоретически нам опасаться нечего. Его сама Земля сожрёт… Ну, или как-то так. - То есть действуете наобум? – кивнул Фьюри и махнул ладонью. – Хорошо, отчитаетесь, когда посадите эту задницу на метафорический трон Земли. - Вот же скот! – прошипел Коулсон в спину уходящего Ника Фьюри. – «Отчитаетесь». А сам он будет отдыхать, пока мы тут из себя епископа Кентерберийского разыгрывать должны? - Думаешь, его стоит позвать, дать рога и сказать «Коронуй»? – поинтересовался Тони. – И всё сработает? - Как ты планируешь его звать? – взмахнул руками Беннер. - Деньги любят все. Особенно, епископы, – пожал плечами Старк. - Не думаю, что Локи обрадуется, если его коронуют именем иного бога, кроме него самого, – заметил Клинт. - Тс-с-с, – шикнула на всех Наташа и приоткрыла дверь, прислушиваясь к спокойному, размеренному голосу Роджерса. – Для начала Локи надо уговорить! Стив нависал над Локи и улыбался так добродушно, так мило, что самому магу захотелось врезать человеку в нос, лишь бы стереть эту приторно-сладкую улыбку, от которой явственно отдавало желчной горечью жалости. К счастью для Капитана, маг не счёл жалость наносной, поэтому тот всё ещё оставался жив и сверкал своей «американской» улыбкой во все тридцать два. Кажется, так это называлось по телефизору… Или телевизору? - Нельзя говорить, что было лучше, если бы тебя не было. Жизнь – это величайшее благо, – говорил Роджерс с интонациями проповедника из всё того же мидгардского изобретения. - Да даже у вас показывают по вечерам, как монстров убивают! Чем я лучше? Может, и за мной придут эти… Винчестеры… или как их? «Семейное дело», – натянуто усмехнулся Локи, хватаясь за виски. – Еловый кол в грудь и «Здравствуй, Хэла». Стив недоумённо посмотрел на Пеппер, не понимая, о чём говорит пришелец. Девушка всплеснула руками и придвинулась поближе к магу. - Локи, ты же понимаешь, что это шоу? Выдумка? – спросила она. - Нет, – язвительно выплюнул принц, – моего отца ведь разорвало на клочки от щелчка пальцев какого-то разлагающегося болвана, которому папочка рога клеткой прищемил! Пеппер, я, вероятно, и турист здесь, но никак не глупец! Тем более, что от астральной проекции, кою вы здесь называете «привидениями», нельзя избавиться посредством сжигания вещи. Да и из мёртвых это делает только Хэла, а в остальном это прерогатива женщин. Живых женщин. - Ну, надо же! – хихикнул Клинт, тыкая Старка локтем под рёбра. – Какова логика! - Женская, – тихо подтвердил Тони. - И на что это вы намекаете? – прищурилась Наташа. Хоукай и Железный Человек переглянулись, а Романофф терпеливо ждала ответа, барабаня пальцами по стене около двери. В коридоре отчётливо запахло грозой. - Идеальная, – хором выдохнули мужчины и преувеличенно демонстративно отвернулись к приоткрытой двери под сдавленный хохот остальных присутствующих. В спальне молчали Пеппер и Стив, да и сам Локи не порывался болтать. Доносящееся из коридора приглушённое хихиканье больно резануло мага по взвинченным нервам. Они смеются над ним? Локи едва заметно поёжился. Смеха над собой он боялся поболей чумы и пыток, и всю свою жизнь воспитывал в себе умение отвечать так, чтобы больше ни у кого не возникало желания с ним связываться. Локи, проклятый язык. И самое сложным поначалу было не сожалеть, когда обидные, издевательские шуточки вырывались изо рта. Но сейчас не было сил, чтобы огрызаться. Глядя в окно, маг думал, как отвадить всех людей, и всё же выйти на улицу, где нет защиты рунного круга, и позвать Хеймдаля. Если тот ещё жив, то обрадуется, узнав, что монстр, которого он столь ненавидел, вскоре сдохнет. - Ты считаешь себя монстром? – чрезвычайно серьёзно спросил Стив. – Ну, тогда я тоже монстр. И Пеппер, и Старк, и Брюс, и Клинт, и Наташа… да вся планета – сплошной… монструарий. - Ты обезумел, – поджал губы Локи. – Или у вас у всех родители-ётуны? Красивое предание, жаль, что фальшивое. - Ну-у-у, – протянул Роджерс, добродушно пожимая плечами. – Не фальшивое. Я – человек, ты – человек, вся планета – это сплошные люди, за исключением пары сотен мутантов. Но даже те… люди. И словно в подтверждение слов Капитана мимо окна башни мелькнула красная тень. Стив указал большим пальцем на окно. - Видел? Человек-Паук… Пускает паутину, которую ненавидят все чистильщики окон Нью-Йорка, – проговорил Роджерс. – Мутант, но человек. Вот и ты… синий мутант, но человек. Локи нервно рассмеялся и мелко отрицательно мотал головой. - С чего ты вообще записал меня в ваш род?! Кто тебе сказал подобную нелепость, что я человек?! Кто настолько глуп, чтобы так соврать?! Тони вновь хлестнул каучуковым мечом по косяку. Резкий хлопок заставил всех вздрогнуть и повернуться к нему. Извечно равнодушный Старк, который сам себя характеризовал, как «познавшего инь-ян, дзен, камасутру и алкоголь», ныне был мрачен, как никогда. Изобретатель и оружейник в одном лице разъярённо тряс бутафорским мечом, будто прикидывал, куда лучше им заехать – в глаз или нос завравшегося донельзя Локи. Наконец решив, Тони приложился мечом о задницу ойкнувшего больше от удивления Роджерса и круто развернулся к тупящему в свете фар оленю. - Тони Адлер, – мечтательно протянул Клинт. – Или Ирен Старк. Та самая Мужчина. - Роджерс на Шерлока не тянет, – нахмурилась Наташа. – Максимум Ватсон! - Заврался ты, говнюк, прям сил нет! – рявкнул в это время «Та самая Мужчина», упирая тупой наконечник бутафорского клинка в солнечное сплетение Локи. – Сам сказал, что человек, а теперь мы спятили? Джарвис может подтвердить! - Да, сэр, – раздался механический голос искусственного интеллекта. – Проиграть мультимедийный файл с именем «Трындец»? - Успеется, – Тони надавил на меч, и лезвие изогнулось, прижатое к груди мага. – Объясни мне, кретин, какого бога ты фокусируешься на негативе? Ты человек, а не ётун – пугало асгардское! Подумаешь, кожа синеет. У меня она тоже синеет. На морозе. И что? Я тоже ётун! И вещи я умею замораживать. Зря, что ли, в лабораториях у меня стоит жидкий азот? И видел ты нас всех с похмелья… Глазища красные, аж Имир обзавидуется! – Старк убрал меч и встал в пафосную позу рыцаря, уперев клинок в пол. Правда, ходящее ходуном каучуковое оружие придавало моменту патетичности. – Я Тони Старк, вероятно ётун, тест ДНК говорит, что я человек… твой, Логе, кстати тоже… Что? – вскинулся он под удивлёнными взглядами остальных. – Мне было интересно, а Локи был без сознания!.. Кхм, а если послушать Фьюри, то большего монстра, чем я, на Земле не сыскать. Ах да! Ещё у меня друг – бывший захватчик планеты и у него есть рога. Ты не представляешь, как это жутко. - Самоубийца! – восхищённо выдохнул Клинт. Наташа, Фил и агенты одновременно закивали, соглашаясь. Локи смотрел в пол и, казалось, даже не слышал то, что ему так усердно вливал в уши Старк. - Чего вы хотите? – спросил маг. Тони оторопел. – Вы явно чего-то хотите от меня, я не понимаю чего, но ваши увёртки просто смешны. Что вам надо? - Фига-се, – суфлировал Бартон. – Олень-то, на самом деле, баран! Хоукай обернулся к русской шпионке, чтобы она подтвердила его слова, но Наташи рядом с ним не было. Девушка в мгновение ока оказалась в спальне подле кровати и, скрестив руки на груди, разозлено выплюнула: - Хочешь так? Пожалуйста! Стань Защитником Земли, дебил! - Я не понимаю, почему ты злишься, – пожал плечами Локи, удивлённо глядя на нахмуренные брови русской девы и сжатые в тонкую линию губы. Вся поза, вся мимика Наташи кричала о её обиде и гневе. Слова, сказанные Романофф, маг проигнорировал: большей нелепицы он в жизни не слыхал. - Тебе же нужна цена! – вскрикнула Наташа, быстро моргая, будто пытаясь сдержать слёзы. – Пожалуйста. Мы ведь не за просто так тут сутки просидели, слушали, а дышит ли он! Нам ведь делать нечего! Это такая развлекуха переживать за неблагодарных кретинов, разрешать ему творить безобразия, граничащие с суицидом, имея лишь смутную надежду, что какой-то абсолютно неважный нам человек всё же выздоровеет! - Ты хочешь услышать извинения? – прошипел маг, поднимаясь на ноги и намеренно нависая над девушкой. – За ваши неудобства? Ты не к тому обратилась, девчонка! Щёку Локи обожгло болью, и одновременно с этим по спальне пронёсся женский вскрик. Наташа трясла покалеченной после отвешенной пощёчины ладонью и смутно надеялась, что чугунная башка кретина-аса-ётуна-человека с полным кавардаком вместо разума ничего ей не сломала. Исподлобья она взглянула на мага, сделав шаг назад. Локи неосознанно подался ей навстречу, но тут же оборвал себя, сделав вид, что решил рассмотреть получше абстракцию, висевшую в рамке на стене. Шпионка незаметно подмигнула Бартону. Довыпендривался олень! Что ж, время шоу. - Подыхать собрался, а нас не спросил! – на грани слышимости произнесла Наташа, внимательно искоса наблюдая за Локи. Маг хоть и делал вид, что он бесчувственный истукан, но к словам девушки прислушивался исправно, пусть и пытался это скрыть. – У меня, между прочим, тушь не водостойкая! И ладно бы причина была! Так нет! Гений, красавец, – казалось, что Романофф несло, но Коулсон и Бартон точно знали, что несёт шпионку вполне осознанно, – Тессеракт сделал, Защитником оказался, но он же решил сдохнуть. При чём даже не героически! - Нат, ну какой из меня Защитник?! – не выдержал Локи и отрёкся от импровизированной роли чурбана, в мгновение ока оказываясь подле Наташи. Маг попытался взять девушку за ладонь, но та ловко вывернулась и сделала ещё пару шагов назад, прижимая пострадавшую конечность к своей груди. - Как «какой»? – изумилась Романофф. – Земной, какой же ещё! Ответом ей послужил смех. Искренний, громкий хохот Локи, казалось, заполонил всё окружающее пространство. Упёршись ладонями в бёдра, принц согнулся и совершенно глупо хохотал до слёз. Клинт хлопнул себя по лбу ладонью и слишком громко чертыхнулся. Локи – не просто баран, а первейший из баранов во всём царстве тупых парнокопытных. Но приступ смеха закончился столь же резко, как и начался: он словно замер на середине звука, и внезапно все присутствующие услышали вместо звонкого хохота стон боли. Локи рухнул на колени, хватаясь за виски и прижимаясь лбом к полу, будто это могло облегчить его страдания. Мигрень раскалёнными иглами пронзала черепную коробку, в глазах плясали тёмные пятна, а каждая мысль усиливала и без того чрезвычайно сильный приступ. Маг умолк и широко раскрытым ртом просто хватал воздух. С трудом оттолкнувшись ладонями от пола, Локи сел и, привалившись к краю кровати, скользнул мутным взглядом по обеспокоенному лицу Наташи. - Откуда ты… Как ты додумалась до такой чуши? – слабо спросил он. Каждое слово неприятно отзывалось в висках. И сквозь пелену боли Локи почувствовал рваный ветерок: бледная до синевы Пеппер обмахивала его папкой с картинками Фьюри. - Ты сам сказал, что ты – человек! – возмутилась Наташа, тыкая указательным пальцем здоровой руки в мага. – Ну, правда же! - Допустим, – согласился Локи. – Но каким образом я прошёл путь от человека до Защитника и при этом сам ничего не заметил. Романофф усмехнулась, и маг вновь застонал, но в этот раз не от боли. Вертлявая русская лиса выглядела так, словно этого момента она ждала если не всю жизнь, то последние сутки точно. Прижимавший к животу Тессеракт, Клинт участливо кивнул головой: он понимал рогатого собрата по несчастью как никто иной. Но в отличие опять же от своего рогатого собрата поражения Хоукай принимал как мужчина, то есть молча и не жалуясь. Хотя и очень хотелось. Спать. В отличие от остальных Мстителей, кои провели без сна лишь одни сутки, Бартон не спал с момента приземления самолёта Афины-Нью-Йорк. Рассказы о приключениях, свидание с Романофф и последующий обморок Локи, больше походивший на кому, сожрали все остатки нервных клеток лучника. Даже ледяная фиговина, которая могла разорвать его, всю планету вкупе со Вселенной на клочки, не пугала его, а вполне мирно покоилась на руках. - Слушай, – произнесла Романофф и круто развернулась к окну. Локи беззлобно фыркнул. И после подобного его ещё считают примой? Он, во всяком случае, никогда не делал пафосных разворотов лицом к свету, чтобы собственная фигура выглядела зловещей чёрной тенью. Присевший рядом с магом Клинт по секрету прошептал, что это любимый приём Фьюри, но едва Локи попытался что-то уточнить, Хоукай прижал палец к губам и сделал страшные глаза, кивая головой на Нат. - Это любовь, агент Бартон, – констатировал принц. – И мне тебя даже не жаль. Заслужил. - Да, – кивнул Клинт, протягивая Локи Тессеракт. – В этом году я был послушным мальчиком, и Санта-Локи решил сделать мне досрочный подарок. - А Санта-Старк, значит, не при делах? – обиженно вскинулся Тони. - А Санта-Старк зафейлился, его титановая оленевозка заглохла в Лапландии, – оскалился Бартон. - Зато я знаю, что подарю Нат на Рождество, – произнёс угрожающе Старк, присаживаясь по другую сторону от Локи, – наручники, кляп и плётку. - Как будто у меня их нет, – вздохнула Романофф. Все мужчины с преувеличенным интересом посмотрели на Клинта, который лишь улыбался, будто сытый кот, и молчал. - Сидит ровно, – заметил Локи. - Угу, – нахмурился Тони. – Непонятно. - Так, хватит обсуждать мою технику обращения с плёткой! – рявкнула Романофф, крутанувшись на каблуках. От окрика Локи, Старк и Клинт как по команде выпрямили спину. – Послушай меня, Локи, пока я ещё могу соображать, так как из-за недосыпа у меня, кажется, атрофировался болевой рефлекс… Ты сам сказал, что вира существует и имеет вес. Я, конечно, во всякую чушь с волшебством не очень-то верила до попадания в определённые круги… Плохие круги, – помолчав, уточнила Наташа, – но потом… Мутанты, ясновидящие, телепаты… Блин, да я даже с Ангелом виделась, и он полный говнюк! Так что для меня поверить в предсказания очень просто, учитывая, что это, по сути, процесс из разряда детской игры «соедини линиями». - Я не знаю такой игры, – ответил Локи, прижимая прохладный артефакт ко лбу. Он надеялся, что хоть это поможет ненамного уменьшить боль. - Ну, что-то вроде соедини подобное с подобным, – пояснил Брюс, незаметно для мага оказавшийся сбоку от Клинта. – Кота – с кошкой, ядерный синтез – с излучением, Асгард – с нацизмом, понимаешь? - Да, – согласилась девушка, пока Тони боролся с Пеппер, пытаясь выдернуть из цепких пальцев последней папочку с распечатанными снимками корабля Таноса. Под тихое шипение «Да сядь ты и расслабься» и «Энтони, я знаю, что делаю!» Наташа продолжила раскрывать свои мысли: – В общем Клинт, если ты не слышал, а ты его не особо слушал, привёз из своей поездки не только ордер об аресте своей задницы, но и парочку легенд из удалённой от цивилизации деревни… Ты меня слышишь? Локи кивнул, но так и близко не подошёл к тому, к чему вела Романофф. Наташа же ударилась в пространные объяснения об изоляции группы граждан, что это ведёт к сохранению аутентичности историй, так не происходит деформация вследствие многочисленных переездов легенд с места на место и последующим за ним изменениям из-за культурного местечкового наследия. Фил Коулсон охарактеризовал бы это по-иному: Наташа просто дурила Локи мозг, водила вокруг да около, чтобы потом вдарить своими аргументами по самое темечко. И кто у нас здесь ещё бог лжи и коварства, мистер Одинсон? Романофф говорила о том, что следовательно история, привезённая Клинтом, подверглась наименьшему количеству деформаций, поэтому может считаться наиболее правдивой версией, и сходу вывалила пророчество на голову дезориентированного потоком культурологической информации Локи. - Если предположить, что неизвестный автор был ясновидящим, – расхаживала из стороны в сторону Наташа, – то получается вот что. «Треснутый рог» мы уже видели, он лежит в гостиной. «Храмы в руинах» видел Клинт. Точнее, он не нашёл ни одного целого храма или капища Геи… «Новая эра людей»… полагаю, что тут всё понятно. «На место пришлой»… С этим пришлось повозиться, вернее, дорваться до Википедии, но даже там сказано, что Гея стала Геей после того, как Зевс подарил ей Землю. Её имя Хтония… Локи изумлённо посмотрел на девушку, раскрыв рот. Зевс подарил? Хтония? - Ты уверена? – переспросил маг. – Хтония? - Википедия может соврать, но сборник древнегреческих мифов – никогда! – гордо вздёрнула подбородок Пеппер. – А что? Ты слышал это имя? Царевич без царства ошарашенно покачал головой. Ни о Зевсе, ни о Хтонии он никогда ничего не слышал. В Асгарде о Гее говорили мало и сведений практически не было, но не верить людям Локи не мог. Это их Защитница, это их мир, это их предания. Следовательно правы, скорее всего, они. Только навострившая уши лиса огорчённо уставилась на Локи. Тот просто пожал плечами, будто говоря, что не всё в этой Вселенной известно ему, хотя он и ближе всех к полному знанию. Наташа огорчённо махнула больной рукой и шикнула от боли, но грозно посмотрела на готового встать на её защиту Клинта, усмиряя того. Пока двое влюблённых занимались войной взглядов, слово взял Роджерс, что удивило Локи. - На место Геи должен прийти «сын Гайи», – Стив присел на подоконник. – То есть… человек, который должен был выполнить обязанность Геи и убить своего отца. Учитывая, что твой отец – Лафей… - Мой отец – Один, – поправил Локи. – Это лишь… не знаю. - Биологический отец, – подсказал Брюс, и маг кивнул, хотя не до конца понимал смысл нового для него термина. Беннер никогда не врал в вопросах своей возлюбленной Науки. Роджерс лишь пожал плечами. Насколько же был плох Лафей, раз Локи предпочитает считать отцом того, кто отправил его на пытки? - Хорошо, – капитан не выглядел недовольным ремаркой. – Но Лафей пришёл сюда с войной, и остановить его, насколько я понимаю, была обязанность Геи, а она… - Довольно, я понимаю, к чему вы ведёте, – криво усмехнулся Локи с видом победителя. – Но у меня тоже есть для вас шарада: предположим, я действительно Защитник, но голова у меня заболела только здесь, после Халка, а не во время «приключения Тора» несколько лет назад. - Элементарно, мой дорогой, не рогатый друг, – вставил своё слово Старк, отобравший у Пеппер папку. – Во время упомянутого тобой приключения ты ещё не убил Лафея. Вира не была осуществлена. - О да! Магическая живая Земля, которая насылает на меня головные боли! Это даже не сказки, это чушь! – возмутился маг. - А Ормульв в них верит, сам говорил, – улыбнулся уголками губ Коулсон. – Может же и Ванахайм быть в чём-то прав. - Мой отец – царь! – процедил сквозь зубы Локи. – Если бы было нечто подобное, я бы знал! - Царь Асгарда… или Ётунхайма, но не Мидгарда, – шутливо ударил кулаком в плечо принца Тони. – Мы особенные, сам говорил… Чаша Иггдрасиля, отсутствие Бездны. Почему нет? - Всё равно не сходится. При подобном раскладе голова должна была начать болеть, едва я ступил на Землю тогда. Но ничего не было. - Перекрёстные ссылки, – пробурчал Старк. И на недоумённые взгляды остальных закатил глаза, поясняя как для умственно отсталых детишек: – Слишком много источников энергии на одну единицу… Предположим, Локи – аккумулятор. Если я возьму ртутные батареи – скипетр, плюс реактор холодного синтеза на базе палладия – Бездну, плюс зарядное устройство бесперебойного питания – Тессеракт и добавлю сверху парочку молний в качестве Земли, что произойдёт? Аккумулятор сдохнет или рванёт. Я б не рискнул. Так что экстренное отключение многих источников на базе Халка спасло тебе жизнь, Локи. Маг тыльной стороной ладони протёр слезящиеся от боли глаза, но продолжал настаивать на своём: он не Защитник Мидгарда. Он сердцем и душой принадлежит Асгарду, там вся его жизнь и его семья. Идея с Защитником не просто на грани безумия, она является самим безумием! Но на споры не осталось ни сил, ни желания. Локи отмахнулся от остальных доводов о возникновении характерной головной боли именно на Земле, о бесполезности Тессеракта для мигреней и попросил оставить его одного. Магу хотелось лишь одного: залезть под одеяло и не вылезать оттуда до самого Рагнарёка, когда всей Вселенной наступит конец. Лёжа под одеялом, Локи горько хохотнул: конец настанет всему, а головная боль не пройдёт. Ибо всё мироздание пошло навстречу Хеймдалю и превратило жизнь принца в сплошной Нифльхайм. Но наедине с собой и своей болью Локи оставался недолго. Каждый день, каждый отвратительнейший день, наполненный сильнейшей мигренью, к нему в спальню приходил кто-то из людей, и вся беседа вновь начинала проигрываться по кругу. Маг отпирался, но его упорно сватали в Защитники. Локи мерзко хохотал, крича, что в прошлый раз они-то не очень жаждали, чтобы он стал во главе их ущербного мира, так что же изменилось сейчас! И по лицам своих гостей он ясно читал одно – Танос. Танос, который скорее всего является первой ласточкой нежданных гостей. Даже Фьюри убеждал Локи согласиться на отвратительный мирок, не подозревая, что маг всё ещё мечтал о власти в Асгарде. Иной, пусть закулисной власти, но править Высшим из миров в тени лучше, нежели править Срединным миром открыто. Ночами Локи лежал без сна, глядя в потолок, и скрипел зубами, тщетно пытаясь игнорировать всё нарастающую и нарастающую головную боль. - Может, ты всё же с ним поговоришь? – разъярённо прошипела развалившемуся на диване с карманной приставкой Тони Пеппер, которую десять минут назад Локи просто вынес из спальни на руках и после заперся у себя, ни на кого не реагируя. – Убеди его в необходимости! - И как? – поинтересовался Старк, не отрываясь от приставки. – После того, как вы ему плешь проели своими требованиями? Ну уж нет! Тут даже я из принципа бы отказался. Тем более, не вижу смысла входить в цикл «поговорить со стенкой»-«поорать на стенку»-«обидеться на стенку». У стенки тоже есть чувства и болит голова, как она не устаёт нам об этом сообщать. - Ну, Старк! – выплюнула мисс Поттс и, смерив Тони презрительным взглядом, гордо направилась к выходу. Тони прислушался. Цокот каблуков Пеппер давно уже был не слышен, а Джарвис вполне мило доложил о том, что из подопечных Фьюри в башне остались лишь несколько агентов, что играют в покер двумя этажами ниже. Старк отшвырнул приставку на диван и двинулся к бару. В конце концов, они с Локи чрезвычайно похожи. Доставая из бара пару бутылок виски, Тони думал, что если и сможет кто переиграть Тони Старка, то это только сам Тони Старк. Ни Наташа, ни Пеппер, ни остальные не понимали одного: уговорами и угрозами от гения ничего не добьёшься. Тут нужен деликатный подход. Двадцатилетней выдержки. Спуститься на этаж ниже, пройтись по коридору и постучать в дверь, чтобы ничего не услышать в ответ – удовольствие ниже среднего. Но не в том случае, если это Тони Старк в собственной, лично спроектированной башне. - Логе, это мой небоскрёб. Не откроешь сам дверь – её откроет Джарвис, – скучающе бросил Тони, поигрывая бутылкой виски в руке. Через минуту дверь распахнулась и вниманию Старка открылась чудная картина хмурого, осунувшегося Локи, который опирался на косяк, явно опасаясь упасть. - Будешь уговаривать – выброшу в окно, – прошипел маг и, слегка покачнувшись, направился обратно к кровати. - Ну, Логе, ну, пожалуйста, – тут же почему-то с итальянским акцентом заканючил Старк, следуя за своим гостем, – ну, выпей со мной! Говорят, что от алкоголя расширяются сосуды, а, значит, головная боль может покинуть твоё тщедушное тельце. - Старк, окно – там, – ответил Локи. – Я слишком вымотан, чтобы тебя выбрасывать – выйди сам. Маг осторожно устроился на подушках и завернулся в одеяло, глядя в одну точку. Бледное, исхудавшее лицо с огромными синяками под глазами походило на лицо психопата-серийника из заварушки в Нью-Йорке, но никак не на того Локи, с которым Старк провёл бок о бок столько времени. Замученный, уставший и, судя по отчётам Джарвиса, страдающий от бессонницы человек вызывал жалость. Тони присел рядом с магом и протянул ему бутылку. - Ты вторую неделю не спишь, у тебя ещё галлюцинаций нет? Или всё же химия у тебя другая? – осведомился Старк, прикладываясь к горлышку другой бутылки. – Правда, всё же другая. Люди, ну, нормальные люди без примесей мутантского генома умирают на одиннадцатый день… - Есть, – перебил Тони Локи и отхлебнул виски. – Я вижу миражи. Хорошо, что пока понимаю, где правда, а где досужие фантазии. - Как? - Я маг, Тони, не забывай. Иллюзии – лучшее, что у меня получается, – пояснил принц и отсалютовал бутылкой Старку. Некоторое время оба мужчины молчали и просто пили, но внезапно Локи добавил: – Я вижу Ормульва. Во-о-он там, – ткнул пальцем маг в угол комнаты. – Он твердит, что я сломал ему жизнь и искалечил. А там, – палец указал на другой угол, и голос принца дрогнул. – Моя мать. У неё разбита голова, и она кричит, винит меня… Говорит, что я ублюдок. Что я убил её. - Локи, – Старк откинулся на спинку кровати. – Ну, знаешь… я не мастер-утешатель, да и мишка Тедди из меня, откровенно говоря, хреновый, но вот что я скажу: разберёмся с Таносом, и все Мстители – к твоему распоряжению. Никто не откажется прогуляться в Асгард и помочь тебе понять, что там происходит. В конце концов, – палец Тони ткнул в майку Локи, где на груди красовалась белая буква «А», обведённая кругом, – ты – один из нас, а если что… отомстим им! Тони нелепо взмахнул бутылкой и чертыхнулся, разлив на себя виски. Локи грустно усмехнулся, наблюдая, как Старк пытается отчистить со своей футболки напиток. - Старк, это не безумный я и не дурная армия читаури, – покачал головой маг. – Это их территория, у нас просто нет шансов. - У нас есть Халк! – гордо распрямился Тони. - Повторяешься, – скривился Локи. То ли это был недосып, то ли головная боль, но едва пустая бутылка шмякнулась об пол, маг осознал, что он немного опьянел. Мигрень чуть-чуть отступила: принц взглянул на дверь. Надо ещё выпить. - Это Халк! – потряс полупустой бутылкой Старк. – Халк и за десять аргументов сойдёт!.. Куда ты пялишься? Ещё хочешь? Тогда придётся оторвать задницу и пройти наверх. Я не Осьминог, чтобы по двадцать бутылок таскать!.. Предов… Предвисхи… Блин! В общем, знаю твой вопрос: в башне ты, я, Джарвис, Дубина и тройка агентов за столом с покером… Путь чист, мой бог. - Глупец, – покачал головой Локи. – Идти хоть сможешь? - С б-жественной п-мщью – да, – пьяно улыбнулся «глупец». Маг вздохнул и с видом, будто бы делает величайшее одолжение, встал с кровати, хватая за руки человека и помогая тому подняться. Путь до гостиной прошёл почти без эксцессов, если за подобный не считать тот факт, что обессиленный Локи пару раз едва случайно не спустил с лестницы Старка, но тот не обратил никакого внимания, командуя парадом и подрабатывая навигатором. Спустя несколько часов у изрядно охмелевшего Локи отбирал очередную бутылку с алкоголем не менее пьяный Тони и при этом угрожал «гремлину проклятому» каучуковым бутафорским мечом. Маг смеялся и в порыве веселья даже не замечал своей головной боли. Прочитав пафосную лекцию о вреде пьянства, Тони плюхнулся на диван рядом с принцем иного мира и подмигнул тому. - Не, Логе, ну, серьёзно, идея с Защитником не выдерж-вает никакой критики, – бормотал Старк. – Как это вообще можно сделать? Ну, к-ко-ко-ро-но-вать… Отец мой, слово-то какое! - Именно, – возвёл палец вверх Локи. – Спятили! - Спятили, – кивнул Тони. – Эт тип как рыцарей круглого стола, что ли? Встань и иди?.. Не, эт другая книга… Старк пьяно протёр глаза и помотал головой, пытаясь навести фокус. Почему-то Локи было полторы штуки. Полторы очень зашумленных штуки. Грёбанные инстраграммовские фильтры! - Рыцари круглого стола? – переспросил Локи. - Не знаешь?! – ахнул Тони и встал с дивана, слегка покачнувшись. – А ну! Вставай, покажу на примере… Маг покорно поднялся на ноги, ожидая очередную шутку сознания человека, и абсолютно спокойно смерил Старка взглядом сверху вниз. Тот довольно усмехался, поглаживая свой бутафорский клинок. - Давно мечтал это сделать, – пояснил Тони. И внезапно рявкнул, указывая остриём на Локи: – На колени! - Прости, что? – магу почудилось, что он плохо расслышал. - Ну, не порти малину, так надо! Я не шучу… – серьёзно сказал оружейник. – Это правила, цер-цер… Да идите вы все! Ты понял! На колени встань, в общем, и продолжим. - Джарвис, я искренне надеюсь, что никто об этом не узнает, – вздохнул Локи, но продолжать спорить с пьяным Старком не стал и опустился на колени. - Блин! – хлопнул Тони себя по лбу. – На одно колено, мы ж не в церкви! Принц сменил положение на требуемое. Старк посмотрел на Локи сверху и мило улыбнулся: как хорошо, что маг не знает о способности Тони читать лекции даже в пьяном состоянии, иначе во весь этот спектакль тот бы ни на йоту не поверил. Полбутылки виски, конечно, хорошо дали в голову, но не настолько, чтобы изобретатель перестал соображать. Старк взглянул в окно на ночной Нью-Йорк. Скорее такая порция заставляла его просто умиляться окружающему: красивому урбанистическому пейзажу за окном, коленопреклонённому типа богу, бутафорскому мечу и всей пафосной чуши о рыцарях, что вертелась у него в мозгу. - Локи, сын Одина… и Лафея, – поправил сам себя Тони. – Это, типа, важно… – пояснил он, касаясь клинком левого плеча мага. – Я, Энтони Эдвард Старк, как представитель лучшей, умнейшей породы созданий, называющих себя хомо сапиенс, произвожу тебя, Локи, сын Одина, осуществивший виру и убивший своего отца… Зелёные глаза опасно сощурились. - Старк! - …в Защитники лучшего из миров, – Тони не обратил на Локи внимания и провёл мечом над головой мага, касаясь лезвием правого плеча, – называемого Землёй, Мидгардом, Гайей и бог знает ещё как. Выполняй свои обязанности, как должно, и планета тебя отблагодарит… Ты согласен? – Локи молчал. – О, боже, Локи, это просто шутка! - Согласен, – закатил глаза принц. Пьяный дурак! - Так встань же Локи, сын Одина, Защитник Земли! – пафосно взревел Старк и убрал меч. Локи поднялся с пола и развёл руками, смеясь с глупости человека. Какие нелепые традиции! Маг слегка покачнулся, и внезапно раздался хлопок. Закрытые двери, выходящие на балкон башни и посадочное место Железного человека, распахнулись. По гостиной вихрем пронёсся прохладный, свежий ветер, принося с собой запах моря. Тони моргнул. Откуда в загазованном Нью-Йорке свежий воздух, он решительно не понимал. Человек взглянул на мага и обомлел: Локи был бледнее обычного и держался за голову так, будто думал, что та отвалится. - Г-голова, – прошептал ошарашенно маг. – Г-голова не болит… Тони, голова перестала болеть. Совсем! - Ты понимаешь, что это значит? – онемевшими губами спросил Тони. - Я… – не веря, усмехнулся тот. – Я действительно Защитник Земли? - Нет, чувак, – выдохнул Старк. – Это я король, блять, всей Вселенной… И в глубоком обмороке свалился прямо на руки Локи. Сидящие перед экранами своих компьютеров Мстители, Коулсон и Фьюри могли, положа руку на сердце, откровенно признать, что это была самая захватывающая онлайн-трансляция в их жизни.