Холодный расчёт

Едва померкла вспышка от перемещения, Локи вывернулся из хватки Тора и отпихнул его от себя. Нужно было возвращаться немедленно. Но в тот же миг, как маг попытался воспользоваться артефактом, ему по рукам ударил Гунгнир, выбивая Тессеракт. Один, словно щенка, схватил Локи за шиворот и потащил к выходу из Обсерватории. - Пусти! – взбрыкнул маг, и отец послушался, рывком вытолкав сына на Радужный мост. Оступившись, Локи ударился коленями и моментально вскочил на ноги, разворачиваясь. В солнечное сплетение ему уткнулось остриё копья. - Успокоился? – предельно тихо осведомился Один. Позади него с пола Обсерватории поднялся Тор и, подхватив Тессеракт, осторожно дотронулся до обожжённой взрывом щеки. Хеймдаль с непроницаемым лицом наступил на тлеющий край плаща престолонаследника. - Придётся остричь волосы, – невесело хмыкнул Тор, ощупывая макушку. Взрывом зацепило не только плащ и щёку: помимо опаленных волос, спина и правая рука, казалось, были освежёваны заживо. Часть доспехов спеклась, а плащ годился только, чтобы выбросить. Престолонаследник взглянул на Локи. Во всяком случае, брата сильно не зацепило. Весь основной удар Тор принял на себя и свой молот. Щёлкнуло крепление – и опаленная ткань плаща упала на пол. Отшвырнув носком сапога материю подальше, Тор поудобнее перехватил норовящий выскользнуть артефакт и подошёл поближе к отцу. Судя по прикрытым глазам Локи, тот будто бы собирался с мыслями – скоро грянет очередной взрыв. Престолонаследник нервно взглянул вдаль, на Асгард, и сделал шаг вперёд. - Локи, – Тор поднял ладонь в успокаивающем жесте и едва не зашипел от боли, – прошу, не надо. Давай, пойдём в чертог, там и поговорим… - О чём тут говорить? – Локи открыл глаза и напряженно рассмеялся. Он брезгливо скривился, дотрагиваясь пальцами до острия копья, и внезапно шагнул навстречу отцу. Один вмиг убрал Гунгнир. – Так всё-таки не казнь? - Что за чушь ты несёшь?! – даже у Всеотца закончилось терпение. – Ты желал погибнуть там? Вместо того чтобы устраивать очередное представление, мог бы и брата поблагодарить. - О да! – на лице мага расцвела безумная, широкая усмешка. – Спасибо, Тор! От всего сердца благодарю тебя, за то, что все, кто меня хоть сколько заботил, мертвы… Он убил их всех! Потому что ты меня задержал! Доволен? Теперь ты доволен?! – Локи наступал на Тора, но престолонаследник не сдвинулся с места, лишь спрятал Тессеракт за спиной, подальше от безумца. – У меня ничего нет! «Альтрон» уничтожает моё царство, убил моих друзей… Сделай хоть одно доброе дело и верни мне мой артефакт! - Даже не вздумай, Тор! – пригрозил Один. – Локи, там остался твой помощник. Посмотри его глазами и пойми, что там нечего спасать! Мидгард горит! - Верни мне артефакт, Тор! – Локи не обращал никакого внимания на отца, требовательно протягивая ладонь вперёд. Но престолонаследник лишь отрицательно покачал головой. – Тор, я клянусь, я убью тебя, если ты мне сейчас же его не отдашь. Раздался скрип меча, вытаскиваемого из ножен. Хеймдаль плечом оттеснил Тора себе за спину и продемонстрировал Локи оголённый клинок. Престолонаследник вопросительно взглянул на отца, но Один никак не возражал, а просто хмурился. Тихий смешок младшего брата прозвучал в тишине на границе космического моря громче, чем любой из криков. Зелёная вспышка сорвалась с ладони мага – Хеймдаль, сбитый с ног магией, повис на самом краю моста. Тор не успел ничего сделать, как разъярённый Локи со всей силы ударил его в солнечное сплетение, выбивая воздух. От резкой боли из-за удара в подбородок в глазах громовержца потемнело. Одной рукой он пытался перехватить руки брата, а другой крепче сжимал артефакт, чтобы не дать Локи добраться до него, но маг на сопротивление не реагировал. Холодные пальцы впились в обожженное лицо, младший брат с извращённым удовольствием давил на травмированную кожу и медленно, но неумолимо заставлял продвигаться громовержца всё ближе к краю моста. - Верни! – шипел Локи в лицо Тору. Старший из принцев отрицательно мотнул головой, рукой цепляясь за одежду брата, и опасался оступиться. Он бросил панический взгляд в сторону отца, который, казалось, был абсолютно спокоен. Протянув руку, Один помог выбраться на мост Хеймдалю и повернулся к сыновьям. Страж с трепетом принял переданный ему царём Гунгнир и теперь с тёмным удовлетворением наблюдал, как Всеотец приближался к дерущимся принцам. В руках Одина мрачно отражали блеск ярких звёзд наручники. Мгновенный выпад вперёд – и кандалы захлопнулись. - Успокойся! – рыкнул Один, перехватывая скованные руки Локи. – Тор, иди к лекарю. Тессеракт спрячь, после отнесёшь в Хранилище. - Отец, – Тор не хотел уходить, но единого взгляда правителя хватило, чтобы понять: это была не просьба. - Да, отец, – издевательски протянул Локи, морщась от впившихся в кожу наручников, – что дальше? Отошлёшь меня, как Тора, в Мидгард? На перевоспитание? Я согласен. - Ты даже не способен осознать, сколь ты сейчас опасен для самого себя. – Маг поджал губы. Казалось, Один едва сдерживался, чтобы не ударить младшего сына. – Мидгард горит. Что ты собираешься там делать? Сражаться? Я видел, каким успешным было твоё противостояние. «Фьюри, уходи». – Тор вздрогнул. Слышать издевательские интонации Локи из уст отца было не просто непривычно, но страшно. – Ты не имеешь представления, как бороться с ним, но, как и всегда, лезешь в самое пекло, не думая своей хвалёной головой! Угомонись! Локи рассмеялся и наклонился ближе к отцу, с ненавистью глядя тому в лицо: - Мидгард ушёл из-под твоей власти, так теперь ты мстишь? Один зеркально отразил усмешку сына, кивнул и со всей силы влепил ему пощёчину. - Я дам тебе время остыть, – ответил царь, продолжая улыбаться ошарашенному вспышкой гнева сыну. На щеке Локи алел след от удара. – Темницы твоего прадеда не пропускают магию. Так ты не навредишь никому. И что лучше всего, там ты не сможешь навредить самому себе. - Ублюдок, – процедил сквозь зубы маг. - Ну, в кого-то же ты пошёл, сын, – Один принял своё копьё от Хеймдаля. – Тор, отдай мне Тессеракт и доставь своего брата в чертог, я не желаю, чтобы весь Асгард знал, что мой сын ведёт себя хуже девицы. Тор передал артефакт отцу и осторожно обхватил показательно безразличного ко всему брата. От воя раскручиваемого молота заломило в висках, но едва они оторвались от моста, как Локи умудрился расслышать сквозь шум ветра и Мьёльнира виноватое «Прости». В камерах Бури было слишком светло и чрезвычайно тихо. Опустив голову, Локи сидел на скамье и наблюдал, как на Земле погибали люди, города и целые страны. Жар от погибающей планеты маг мог ощущать даже в Асгарде. Пересмешнику было тяжело, но Защитник никак не желал отсылать его в более приятное место. Помощник есть магия, он не может погибнуть от огня. Крики людей врывались в уши, вой ракет и звуки выстрелов, казалось, звучали прямо в камере. Локи стиснул голову руками, сжимая зубы. Сидеть на месте не представлялось возможным. Маг понимал, что по сути ничем помочь не способен: он не знал, как работает «Альтрон», он понятия не имел, как того обезвредить. Его мир горел. Локи никак не мог это остановить, и за это ненавидел самого себя. - Возвращайся в Асгард, – прохрипел маг, подымаясь со скамьи. Он подошёл к толстому кварцевому стеклу, ограждающему камеру от коридоров темниц, и осторожно коснулся тиснёных золотом рун, в очередной раз пытаясь разгадать шифр. Бури действительно был сильнейшим магом, о такой магии Локи не имел ни малейшего понятия. Он знал, что, пока не начнёт воздействовать на стекло со своей стороны магией или физической силой, ничего не произойдёт. Но стоит только попытаться уничтожить стекло, и ограждение ответит стократ. Должен быть способ выбраться. Из любой темницы есть выход, нужно просто отыскать слабое место. По коридору разносился звук шагов. Локи отпрянул от стекла и в мгновение ока очутился вновь на скамье. В голове роилось огромное количество мыслей. Один он не способен справиться с «Альтроном», значит, надо возвратить того, кто способен. Но как вернуть мёртвого в мир живых, если сам маг заперт в камере? Необходимо попасть в Хельхайм. Все люди после смерти попадают туда. Локи нахмурился, задумчиво барабаня пальцами по бедру. Хэла, его Хэла из Бездны, которую он с гордостью называл дочерью, говорила, что у всего есть цена. Невозможно вернуть кого-то, не обменяв одну жизнь на другую. Проклятый баланс! Ещё неизвестно, кого взамен потребует эта Хэла. - Но попробовать стоит, – пробормотал себе под нос Локи, вглядываясь в поворот коридора, откуда и доносились шаги. Однако где взять травы, чтобы остановить собственное сердце и спуститься туда, куда не может ступить чересчур тяжёлая нога живого? - Осмотри его, – голос Одина раздался совсем рядом. Маг повернулся: рядом с камерой стоял его отец с настрондкой. – Я надеюсь, Локи, ты будешь благоразумен. - Разумеется, отец, – улыбнулся Локи, внимательно наблюдая, как лекарь осторожно входила в темницу, придерживая тяжёлую сумку. На миг стекло исчезло, по воле Одина, но едва Раннвейг – запомнил-таки – ступила на пол камеры, как кварц вернулся на место. Маг ощерился: – Мама не желает меня навестить? - Возможно позже, когда ты прекратишь бросаться на свою семью без причины, – отец обеспокоенно взглянул на сына. – Ормульв был бы рад, что ты так обращаешься с тем, над излечением чего он столь усердно корпел. - А это просто подло, – ответил маг, нервно поведя плечом. Взрывная волна зацепила и его, но на мосту он просто не заметил этого. Левое плечо превратилось практически в сплошное месиво, протлевшая ткань прилипла к краям раны. Локи постоянно сопровождал запах палёных волос. - Учусь у лучших, – криво усмехнулся Один, разворачиваясь и намереваясь уходить. - Даже не посмотришь, как меня будут лечить?! – зло выкрикнул ему в спину маг, но его отец ему так и не ответил, скрывшись за поворотом. – Кажется, мы остались наедине… Я мужчина, мне плохо, у меня болит рука… Утешишь? Ах да! Я же не похож на Сиф, верно? Настрондка дёрнулась как от пощёчины и залилась краской. Локи довольно хмыкнул. - Я не понимаю, о чём вы, – на грани слышимости прошептала она, снимая с плеча сумку, в которой бренчали лекарства. - Не понимаешь? – Локи резко поднялся со скамьи и намеренно медленно направился к девушке. Та испуганно пятилась, пока её спина не соприкоснулась со стеклом. В мутно-серых глазах Раннвейг плескалась откровенная паника. Вжав голову в плечи, она с ужасом смотрела на нависающего над ней мага снизу вверх. От улыбки Локи настрондка испуганно пискнула и зажмурилась. Ещё на свадьбе Тора маг заприметил «странные» взгляды, которые бросала на Сиф Раннвейг. Тогда и закралось в голову подозрение, но последующие события не дали развить подобную нить рассуждений, а сейчас новый лекарь своим поведением подтвердила его теорию. - Тор знает, что ты влюблена в его жену? – вкрадчиво осведомился Локи и поднял руку, коснувшись пальцами кулона на шее Раннвейг. Она боялась его. Впрочем, настрондка, скорее всего, боялась всех мужчин. И ныне это было как никогда удобно. – Или мне придётся раскрыть моему старшему, тупоголовому братику правду? О, он такой собственник… Сколько тебе лет? Не хотелось бы, чтобы он отослал домой, а тебя бы там обезглавили, правда же? У настрондки задрожали губы. Костлявые пальцы нервно мяли юбку, а маг ни на дюйм не отодвигался от девушки, продолжая вертеть в пальцах кулон. - Можно я вас осмотрю… – рвано выдохнула Раннвейг. – П-пожалуйста, дайте мне вас осмотреть. - П-пожалуй, нет, – передразнил её Локи. В тишине они стояли друг напротив друга ещё несколько минут. Маг мог поклясться, что слышал, сколь быстро стучало сердце в груди настрондки. По коридору разносился звук тяжёлых шагов стражи. Время близилось к полуночи, сменялись караульные. - Что вы хотите? – Раннвейг открыла глаза. Её голос звучал тихо, но твёрдо. - А вот это уже другое дело, – благосклонно кивнул головой Локи. – Мне нужны травы для путешествия в Хельхайм. И почему-то я уверен, что девушка из мира травников прекрасно знает их. - Я могу вас отравить, – она упорно смотрела магу в грудь, не подымая глаз выше. - Можешь. И тебя казнят здесь. Всё же я принц. Раннвейг размышляла ещё пару минут, прежде чем согласно кивнуть. Локи широко ей улыбнулся и отошёл на шаг назад, стаскивая с себя остатки того, что некогда было кофтой. Из его рта вырвался тихий стон, когда от ожогов на плече оторвалась часть прилипшей ткани, причинив боль. Настрондка указала рукой на скамью, жестом упрашивая сесть. Холодные, будто ётунские, пальцы осторожно прошлись по травмированной коже, однако прикипевшую материю девушка сдирала нещадно, словно мстила за вынужденное соглашение. Звякнули лекарства в сумке. Наклонившись, Раннвейг рыскала в поисках требуемой ей мази. Локи скучающе наблюдал за ней. Ему невыносимо хотелось спать. - Вот, – она протянула магу маленький флакон с мутной, грязно-серой жидкостью. В другой руке она сжимала баночку с мазью более приятной наружности. – Тут яд, проводник в Хельхайм. Сейчас я нанесу мазь, а потом вы выпьете его, и я дождусь, пока вы очнётесь. - Ты его всегда с собой носишь? – удивлённо вскинул брови Локи, протягивая ладонь. – Отец вернётся в лучшем случае через полчаса. Я его знаю. - Походная сумка. Мало ли что приключится. А вашему отцу скажу, что пришлось влить в вас успокоительное, хочу проверить, всё ли в норме. Он поверит, – хмуро отозвалась девушка, с силой втирая мазь в обожжённое плечо. – Больше ничего не пострадало? - Кроме Тора – нет, – маг осторожно стиснул пальцами яд. – Как он действует? - Как яд. Сердце начинает биться настолько редко, что обычно жертву принимают за мертвеца, дыхание тоже станет редким… По сути это летаргия, но до определенного момента всё ещё обратимо. - Сколько по времени? – нервно спросил Локи. - Пару часов для меня, минут пять в Хельхайме, – спокойно ответила девушка, выпрямляясь. – Я принимала его. В Хельхайме время течёт медленно. У вас будет не больше пяти минут, иначе застрянете там до Рагнарёка. - Зачем ты его принимала? – поинтересовался маг, внимательно глядя на Раннвейг. - Как будто вас это интересует, – тихо сказала она. – Нужно отмерить дозу, устраивайтесь поудобнее. На вкус яд был ещё более противен, чем на вид. Локи чудилось, что его скорее стошнит, нежели он проглотит хоть каплю этого варева. К горлу подкатывал ком, маг с трудом сдерживал порыв, однако тело сопротивлялось. Но настрондка просто-напросто накрыла ладонями его нос и рот, не давая дышать, и Локи всё же сдался. - Спасибо, – прохрипел он, неосознанно растирая пальцами те места, которых касались руки девушки. - Укладывайтесь, сейчас начнёт действовать, – непререкаемым тоном, вскользь напомнившим Ормульва, сообщила Раннвейг. – Пока не уйдёте, ощущения не самые приятные. И она оказалась права. Буквально через минуту Локи повело. Тело почти не чувствовалось, казалось, что сила притяжения увеличилась в разы. В голове гулко отдавались удары сердца, а голос девушки, упорно укладывающей его на скамью, исказился. Перед глазами всё было подёрнуто дымкой густого тумана, который по цвету больше напоминал сизые клубы дыма от сигарет Фьюри. Локи широко раскрывал рот, пытаясь глотнуть воздуха, но его будто бы и не было. Скамья чудилась невыносимо жёсткой, свет – слишком ярким, а отдалённый топот сапог стражи – удивительно громким. Постепенно перед глазами темнело. И на миг Локи подумал, что он вновь оказался в Бездне. Тор сидел на краю кровати в собственной спальне и смотрел на гобелен, изображающий Иггдрасиль. В последнее время вести, что приносил с Бифрёста Хеймдаль, были неутешительны. Многие миры скрылись от взора видящего, но и Альрик замечал лишь пустоту в тех местах, где раньше были целые планеты. Горящий Мидгард был меньшей из проблем, коснувшихся Вселенной. Во всяком случае, обитель Джейн ещё была на своём месте. Громовержец поднялся с кровати и подошёл вплотную к гобелену, разыскивая среди скопища звёзд и галактик Мидгард. Его палец прошёлся от самой кроны, где располагался Асгард, к центру, где начинало виться дерево. Тор коснулся подушечкой пальца слова «Мидгард» и спустился ниже, в самые корни, где скрывалась обитель мёртвых, Хельхайм. Что-то не давало покоя престолонаследнику, но он никак не мог вспомнить что. Это раздражало. - И долго ты будешь там стоять? – зевнула Сиф, приподымаясь на постели. Тор даже не обернулся. После свадьбы подруга детства внезапно стала чрезвычайно раздражительной и сварливой. – Или о своём любимом братике беспокоишься? - Сиф, прекрати! – отмахнулся громовержец. – Локи сейчас нелегко. - О, да. Бедняга попал туда, куда и заслуживал. - Сиф, я же попросил, – нахмурился Тор, поочерёдно отмечая для себя «пропавшие» по словам Хеймдаля и Альрика миры. Престолонаследник вздохнул. Некоторые из ветвей Иггдрасиля значительно поредели. - Хорошо-хорошо, я не буду трогать твоего бесценного Локи, – буквально прорычала асинья. Тор замер и стиснул зубы, но не проронил ни слова. Шуршала ткань, очевидно, Сиф наконец-то укладывалась спать. - Приятных снов, – пробормотал Тор. Ответное бурчание асиньи он разобрать не смог и бросил взгляд в окно, поёжившись от задувавшего в спальню прохладного ночного ветра. Взор громовержца вновь возвратился к гобелену. Но не его мысли. Состояние брата пугало. На мосту Тору на миг показалось, что Локи готов вцепиться ему в горло. Слова про «убийство» были не просто словами. Младший брат говорил правду, он действительно был готов убить. Тор с силой провёл руками по лицу и скользнул взглядом по спальне, прежде чем выйти на балкон. Если Локи считал, что громовержец не винил себя в смерти тех людей, то он глубоко заблуждался: Тор винил себя. Тони был забавным малым, пусть обстоятельства – или Локи – обернулись так, что вряд ли этот забавный маг пожал бы ему руку при встрече. Но всё же у престолонаследника была своя жизнь в Асгарде. Отец планировал отойти от дел, передать трон, не намереваясь засиживаться на престоле до скончания своего века, как то сделал Бор. У Тора хватало забот помимо Мидгарда. А для Локи в какой-то момент Мидгард превратился во все заботы. Две луны непривычно ярко освещали Асгард. Тор оперся руками о заграждение и рассматривал звёздное полотно, раскинувшееся над головой. Одна из лун бледным серпом светила около кромки Асгардского пояса гор, а другая будто зависла над столицей. Удивительно большая и насыщенно жёлтая, она отражалась в пруду сада. Как там Джейн? Тор скривился. Он обещал себе не думать о девушке, оставшейся в Мидгарде. У Джейн была своя жизнь, в которой не было места ни ему, ни Асгарду. В прошлый визит Локи ясно дал это понять. Тор невесело хмыкнул. Странным и неправильным казалось говорить о младшем брате, как о госте в Асгарде, а не как о полноправном его жителе. Тишину ночи разрезала ворчливая трель пересмешника, будто тот жаловался на несправедливую жизнь. Птица резко спланировала вниз, цепляясь когтями за голое плечо Тора, и уселась, недовольно распушив свои перья. - Локи? – тихо спросил громовержец. Пересмешник тревожно чирикнул и ещё больше распушил свои перья, принимая вид маленького тёмного перьевого шара. Тор улыбнулся: – Это «нет», я правильно понимаю? Птица сонно прикрыла глаза и потопталась на плече, словно устраиваясь на ночлег, но громовержец всё же ещё раз потревожил помощника брата. Ни отец, ни Хеймдаль, ни Локи ему никогда не ответят на подобный вопрос, проявляя невиданную доселе солидарность друг с другом. - Ты не знаешь, она жива? – одними губами произнёс он, опасливо поглядывая на выделявшуюся белым пятном в сумраке ночи кровать, где мирным сном спала его жена. – Джейн жива? Её не зацепил этот безумный механизм? Пересмешник открыл глаза и молча потоптался на месте, а потом взлетел. И это говорило красноречивее любых слов. Тор со всей силы вцепился в заграждение. Его Джейн была мертва. Громовержец ещё долго ворочался в постели, но сон всё никак не шёл к нему. Под боком тихо сопела Сиф, но все мысли Тора крутились вокруг Мидгарда. Кажется, он действительно понял Локи. И с этим наследный принц Асгарда провалился в глубокий сон. И что было наиболее удивительным, Тор прекрасно понимал, что это сон. Он вновь находился в мёртвых землях Ванахайма. Вновь пред ним стояла Хэла, но рядом не было ни Огуна, ни Мьёльнира. На предельно чистом ночном небе фейерверками разлетались звёзды, но красоты в этом Тор не видел. Чувство невыразимого ужаса сковало его тело, а царица мёртвых хмурилась и почему-то указывала острым ногтем на разрывающиеся звёзды, поимённо называя уничтоженные миры. Громовержец похолодел. Хэла в точности повторяла сведения Хеймдаля о пропавших планетах. - Я же сплю? – спросил у неё Тор. - Верно, – кивнула Хэла. – Спишь. А я – нет. - Как такое возможно? - Я не могу быть в Асгарде, перипетии моего жизненного… или мертвенного пути, – совсем по-девчоночьи хихикнула царица, любовно оправив складки мантии. – Но я всегда могу нанести ответный визит тому, кто был у меня в гостях. Пусть это и накладно… – она криво улыбнулась тонкими губами и погрозила пальцем кому-то невидимому. – Всё ж твой брат… Самоубийство – у вас наследственная черта по Фригг. - У тебя глупые шутки, – покачал головой Тор, но в душе поселилась тревога. Отец же сказал, что Локи не сможет навредить себе в темницах. Или всё же солгал? - Да всё будет с ним в порядке, – отмахнулась Хэла. – Наверное. На крайний случай, есть твоя мать, она и меня из Нифльхайма ради вас вытащит, и норн нашпигует. Хотя с норнами она бы могла и сейчас разобраться, их игры у меня в полуразложившемся ливере сидят. - Ты можешь прекратить ходить вокруг да около? – взорвался громовержец. Дева в ответ лишь покачала головой. - Не могу, иначе они меня… – она красноречиво провела ногтем по шее. – Помнишь, про крону и корни? - Они не могут быть вместе, помню. - Дальше. Тор замялся. Продолжение фразы ускользало, словно песок сквозь пальцы. Над головой взорвалась очередная звезда, и Хэла хмуро назвала ещё один мир. Тот, который Хеймдаль не называл. Пока? Царица мёртвых опустила голову и запахнулась поплотнее в мантию, а громовержец смотрел в небо, пытаясь вспомнить слова. - Они же находятся рядом, – прошептал Тор, с ужасом глядя на Хэлу. – Все эти миры находятся вокруг Мидгарда! - Умница, нашёл эпицентр, – пробормотала дева, покачиваясь вперёд-назад, будто ребёнок. Зашумел ветер, взвив в воздух столб пыли и песка, и царица испуганно вздрогнула, с ужасом глядя в сторону Моря Страха. Там не виднелось ничего, только сплошная тьма. - Ломается ствол, – обмершими губами произнёс Тор. – Мидгард не просто укрыт в центре Иггдрасиля… Он и есть Срединный мир. Центр. Всё началось с него… - С «Альтрона», – подтвердила Хэла. - Рагнарёк, он начал Рагнарёк! Мидгард гибнет, и ничто не мешает Бездне… Ствол переломится, – громовержец запустил руки в волосы. – Есть возможность этому помешать? Есть?! Он схватил Хэлу за плечи и сильно сжал, даже на мгновение не удивившись её реальности. Под пальцами чувствовался холодный шёлк мантии, в зелёных глазах царицы отражались умирающие звёзды. Она указала пальцем в сторону Моря, где чудилось, что заседала сама тьма, и исчезла. Тор резко сел в кровати и проснулся. Сердце колотилось в груди как ненормальное. Нужно действовать. И быстро. Непроглядная тьма постепенно вновь сменилась клубами тумана. Локи обнаружил себя шагающим в незримую даль и на мгновение застыл, осматриваясь. Поверить, что яд сработал, как надо, он мог с трудом, но серые пустоши упрямо убеждали его в обратном. Вокруг был один лишь сплошной туман, маг не слышал даже своих собственных шагов, оставалось надеяться, что в Хельхайме все дороги ведут к Гьёлю. В голове всплыло предупреждение настрондки, и Локи сорвался с места, бегом устремившись, как он думал, вперёд. Сквозь серую завесу не было видно ни горизонта, ни звёзд. Маг бежал абсолютно вслепую. - Да где же оно? – рыкнул Локи, панически осматриваясь по сторонам. - Что именно? – поинтересовался женский голос справа от него. Подскочив от неожиданности, маг провернулся на каблуках и едва не врезался в девушку. Она не была похожа на живую, казалось, что какой-то криворукий художник изрядно разбавил краски прежде чем прорисовать её. Девушка терялась в серости тумана, но сама серой не была. Она весело усмехнулась краешком пухлых губ и подмигнула магу, накручивая прядь бледно-каштановых волос на палец: - Ты ещё подумай «запыленная»… – Девушка закатила глаза и показала ему язык. – Что ты, что братец твой… одну тупость на двоих делите? Это земли мёртвых, мой дорогой, тут мысли не спрячешь. - Хэла? – удивился Локи, внимательно рассматривая непоседливую девицу. Она не была похожа на ту Хэлу, его дочь. Ниже, младше и выглядела, как сущее дитя, по сравнению с той, что осталась по иную сторону Бездны. И на этой девушке не было мантии. Совсем не похожа на него. - По-моему, кто-то забыл о времени, или, может, ты желаешь составить мне компанию до ближайшего Рагнарёка? – А шутила Хэла также. Абсолютно не умеючи. Здешняя царица скрестила руки на груди и исподлобья обиженно посмотрела на мага: – Знаешь ли, мертвецы непритязательная публика. Профессиональных шутов до тебя тут как-то не бывало. Она повернулась спиной и неспешно отправилась куда-то в туман, жестом приказывая Локи следовать за ней. Маг споро нагнал девушку и предложил ей свой локоть. Ему нужно её хорошее расположение. Хэла радостно улыбнулась и, приняв руку, бодро повела его сквозь туман. Её ладонь не была ни тёплой, ни холодной, она просто была. Локи ненормально улыбнулся и впервые взглянул на собственные руки. Оказалось, он тоже вошёл в касту «запыленных». Мир мёртвых, точно. - Смиренно прошу прощения, царица, – вся весёлость улетучилась. Хэла не любила, когда юлили. – Мне бы друзей… друга забрать. - Так «друзей» или «друга»? – сверкнула бледно-карими глазами она, не сбавляя темп шага ни на миг. - Боюсь, что столько жертв я столь скоро не найду, – искренне признался Локи. – Не думаю, что закон здесь иной, а остановить «Альтрона» всё же важнее. - А! Так ты Старка ищешь, – кивнула головой девушка, останавливаясь. Маг нервно оглянулся: он не успел даже заметить, как туман остался позади. Они вдвоём стояли перед тёмной, будто наполненной нефтью рекой, над которой раскинулся добротный деревянный мост. Хэла проследила за его взглядом и, как ребёнок, прикусила нижнюю губу, чтобы не засмеяться: – Ага, минимализм и кантри-стайл. Прикинь? Мир мёртвых, пафос и прочее, а тут тебе мост из брёвен, словно со страниц скандинавской сказки о доблестных викингах и жадных монахах. Но мы не жалуемся. Хотя норны могли бы и получше мостик соорудить. - У Валгаллы хуже, – заметил Локи, с трудом припоминая верёвочный мост над зачарованной пропастью, что он видел глазами своего помощника. - У Валгаллы мета-идея. Храбрость, доблесть, соответствие стандартам породы. Это было абсолютно сюрреалистично стоять в царстве мёртвых и с шутками обсуждать архитектуру мостов. С трудом Локи подавил смех. Времени мало. - Старк, – напомнил маг раззадорившейся девушке. Хэла враз погрустнела. Отпустив его локоть, она подошла к мосту и разочарованно пнула первое бревно. Локи всматривался в другой берег реки. Туман там тоже был, но не такой густой. Резко маг сделал шаг вперёд, подходя к самой кромке воды, и прищурился. То, что он принял за причудливый туман, при более внимательном осмотре оказалось фигурами разнообразных существ. Бредший на другом берегу ётун печально смотрел на Локи бледными, будто скрытыми за поволокой тумана, глазами и, поймав его ответный взгляд, указал пальцем вверх. Маг опешил и непонимающе нахмурился, но сын ледяного мира упрямо показывал на небо. Локи посмотрел вверх. На ночном небе отчётливо выделялись звёздные скопления и галактики, которые здесь, в самом нижнем мире по иерархии Асгарда, действительно походили на корни могучего дерева. С непозволительной для такого места меланхолией маг спокойно наблюдал за взрывами звёзд, гибелью целых галактик и думал, что ради такого вида стоит попадать в Хельхайм. В Валгалле, насколько говорилось по книгам, всё время – ясный день, а Локи искренне верил, что всё самое интересное происходит исключительно по ночам. - Любуешься?! Отвлекаешься?! – разъярённая Хэла набросилась на него и схватила за шиворот. – Вот и ищи сам своего друга! От удивительно мощного для такого мелкого создания толчка Локи буквально пролетел через мост, пропахав последние несколько футов коленями. Если бы его сердце совершенно точно не было остановлено ядом, оно бы уже перестало биться от ужаса. С другой стороны берега реки возвратиться можно было только в обмен на чужую жизнь. Она его подставила. Хэла, тем временем, подлетела к нему и пальцами впилась в плечо, вынуждая встать. - У тебя мало времени, – прошипела ему в лицо девушка, хватая его за щёки. – Иначе тебя даже царица мёртвых не спасёт. Найдёшь его здесь, забираешь и без платы. У нас сегодня день небывалой щедрости! - Ты обманула меня! – рявкнул он, отпихивая от себя её. – Как я вернусь? - Мёртвые не врут. Вернёшься! За тебя заплачено, – ядовито улыбнулась девица, театрально проведя рукой, ладонью вверх, над своей головой. – Три подружки постарались, хотя их и не три. Давай, бегом! Тик-так, тик-так… Повторять дважды не пришлось, Локи мгновенно рванул вглубь земель мёртвых, нервно хватаясь за хоть отдалённо похожие на Старка призрачные фигуры. Девушка приветливо помахала грустному ётуну и тут же погрозила ему кулаком. Ледяной великан тяжело вздохнул и побрёл прочь. - Никакого сладу с этим Имиром нету, – пробурчала она. - Как и с тобой, – подтвердила Хэла, подойдя поближе к мосту. Края крепко запахнутой мантии лизали воды Гьёля. Дева лишь брезгливо одёрнула ткань. – Вот какое впечатление у него обо мне сложится? Что я подросток с недостатком общения, плохим чувством юмора и страстью к театральности? Леа, я попросила тебя просто проводить его, а не прикидываться мной. - Он предложил, я поддержала, – гордо вздёрнула подбородок Леа. – Технически это не ложь. - Технически ты не должна была отпускать живую душу одну, – поджала губы царица и схватилась за виски. – Меня и так его брат довёл, чтоб я ещё раз с живыми связывалась!.. Ну, что стоишь, царица Леа? Вперёд за ним! Он нам нужен живым. Локи стремглав бежал и выискивал знакомые очертания среди полчища призрачных фигур. Голос Хэлы настойчиво звучал в голове, повторяя ненавистное «Тик-так», словно маг мог позабыть об ограниченности времени. Старка нигде не было видно. Никого из знакомых не было видно. Резко затормозив, Локи прокрутился вокруг своей оси и громко закричал, заставив встрепенуться безразличных ко всему душ, но никто так и не откликнулся. Метнувшись в сторону, он столкнулся с фигурой женщины, сбив её с ног, и с ужасом понял, сколь стремительно утекало время. Бесплотные, сотканные из тумана тени становились всё более реальными для него. Женщина поражённо смотрела на него снизу вверх. Скользнув по незнакомке безразличным взглядом, Локи даже не подал ей руки, безумно ища сквозь толпу душ нужную ему. Тени альвов, ётунов, людей обступили его плотным кругом, но ни единое лицо не было знакомо. К сидящей в одной позе на земле женщине метнулся ётун, но та, казалось, даже внимания не обратила. Она молча смотрела на мага. - Что?! – зло рявкнул Локи. Её взгляд жёг спину. – Ты знаешь, где Энтони Эдвард Старк? Она улыбнулась краешками губ, мелко качая головой из стороны в сторону. Её тёмные волосы, казалось, даже туман обошёл стороной. Женщина заткнула за ухо чёрную прядь и оттолкнула руку ледяного гиганта. Поднявшись на ноги, она встала напротив Локи и медленно, будто неуверенно, спросила: - Как тебя зовут? – Её голос был глухим. – Как тебя нарекли? - Локи. - Локи, – повторила женщина. – Ло-ки… Красивое имя. Асгард, верно? Да, конечно, Асгард, кто ж ещё. И… и чей ты с-сын, Локи? Какой ас усыновил тебя? - К чему это? – возмутился маг. – Вы знаете, где Тони Старк или нет? – Она молчала, со смесью странных чувств рассматривая его лицо. Локи недовольно поджал губы. И он ещё считал Мидгард странным? – Один, мой отец Один, царь Асгарда! А теперь скажите мне, где Тони Старк? - Я не знаю, где Энтони. – Женщина протянула руку, будто желая коснуться мага, но тот шарахнулся в сторону от неё, и она прислонила дрожащие пальцы ко рту, опуская голову. – Говард, ты знаешь, где твой сын? - Я бы сам искренне хотел это знать, – из толпы выступил мужчина и подошёл поближе. Локи с трудом угадывал в нём отца Тони. - Усы? – удивился маг. – Вы не слишком похожи с вашим сыном. - Он пошёл в мать, как и ты, – кивнул Говард, приобнимая странную женщину за плечи. Локи нахмурился, сомневаясь в логических выводах мужчины. Тони разительно был на неё не похож. Говард, тем временем, продолжал: – Энтони здесь нет. Но ты его ищешь тут, почему? Локи нервно рассмеялся, приглаживая волосы. Такого быть не могло! В Нифльхайм Тони попасть не мог, в Валгаллу тоже. «Мёртвые не врут», – вспомнил маг слова своей дочери. В глазах Говарда светилась тревога, он обеспокоенно посмотрел на женщину и что-то ей сказал. Локи смог лишь уловить, что Хэла утопила книгу мёртвых. Маг решительно не понимал, что происходит, нарастало ощущение приближения чего-то крайне скверного. Он с силой провёл ладонями по лицу. - А Пеппер? – спросил Локи. – Вирджиния Поттс?.. Знаете?.. Брюс Беннер? Клинт Фрэнсис Бартон? Наташа Альяновна Романофф? – Ни одна душа не знала. Маг не сдавался. – Фил Коулсон? Ник Фьюри? Да что ж такое? Стивен Роджерс? - Роджерс всё же умер?! – вперёд выступила девушка в военной форме времён Второй Мировой. Локи подавился воздухом. Её он знал, видел на старых, выцветших фотографиях Стива. - Пегги Картер, – нахмурился маг. – Он даже через семьдесят лет жалел, что опоздал на свидание с тобой. Стив… да, мёртв. - И даже после смерти умудрился опоздать, – криво усмехнулась Пегги. - Не прийти, – женщина, которую осторожно приобнимал Говард, вновь вступила в разговор. – Здесь никого из них нет, Локи. И никто здесь не появляется… - Два месяца, – закончил за неё маг. Она неловко улыбнулась, соглашаясь. – Что за чушь? Два месяца… Кто был последним? Знаете имя? - Трое появились почти одновременно, но последним был… эм… Миллер, кажется, – сказал Говард Старк. - Когда она выбросила книгу? – голос Локи звучал твёрдо. Он ясно ощущал, что нашёл в череде окружающего тумана верный путь. Кто такая «она» Говарду не нужно было уточнять. Он встретился взглядом с магом и уверенно произнёс: - Когда там появилось имя моего сына. И мисс Поттс. Вот оно! Отправная точка. Локи довольно оскалился и открыл рот, собираясь задать ещё ряд вопросов, но толпа испуганно брызнула в разные стороны. Внезапно кто-то схватил мага за плечо. - Время истекло, – произнёс девчоночий голос. Это было последним, что Локи услышал перед тем, как всё окружающее вновь заволок проклятый туман. - Время истекло, – повторила настрондка, и маг открыл глаза, вновь оказываясь в своей темнице в Асгарде. С трудом сев на скамье, он внезапно широко улыбнулся лекарю. - Узнали что-то хорошее? – спросила Раннвейг, отстраняясь. - Нет, планирую, – рассмеялся Локи. – Планирую хорошо пошутить. В конце концов, со временем он ещё не играл.