Рождественский ангел из камина

      Приглушённый шум за окном — вестник уютной рождественской суеты — отчего-то был не в радость. Причесав перед запотевшим зеркалом мокрые волосы, Архрон величаво выпрямил спину и прищурил один глаз, точно надеясь отыскать в себе хоть немного привлекательности. Не помогало. Кривая темно-серая рожа выглядела зловеще, а ноздри, и без того широкие, ещё больше раздулись от простуды. Архрон всхрапнул и, взбив руками волосы, оскалил клыки. Иногда лучше оставаться самим собой. С другой стороны, с чего бы ему комплексовать из-за внешности? У орков это вообще не главное! Эти создания издревле на всех ужас наводили, а не красотой пленяли. Однако Архроном, вынужденным коротать рождественскую ночь в одиночестве, потихоньку овладевала хандра. В трубе камина, который он как раз собирался растопить, послышался грохот. «Опять небось кто-то в трубу насыпал драконьего дерьма, от которого дым несколько месяцев будет смердить на много миль!» — подумал он, кутаясь в зелёный махровый халат. Вооружившись совком, хозяин со скрипом отодвинул заслонку, приготовившись выгребать из камина мусор. Руки тотчас выронили совок и, вцепившись в полы халата, запахнули их посильнее. Подобрав под себя до неприличия стройные ноги, на кирпичной топке сидело хоть и перемазанное сажей, но всё же дивной красоты создание с длинными разлохмаченными волосами, которые украшал красный бархатный колпачок. И даже пыталось улыбаться. — Ты?! — Архрон, сникнув от шока и осев на пол, ткнул в эльфа шишковатым пальцем. — Это ещё что за шуточки?! Ты кто?.. Ты как тут?.. — С Рождеством, — простодушно пискнуло создание, стыдливо оправляя едва прикрывающее зад платье Санта-Клауса. Архрон, нервно хихикнув, почесал голову. Всякое в трубу бросали, но такое… Такое не то что бросить так небрежно — задеть нечаянно-то в голову не придёт. Неужели это Божий дар? Прямо с неба! Неужели рождественский ангел услышал его желание? Он уже готов был благодарственно воздеть руки к небу. — Твои друзья хотели тебе сюрприз сделать. Ты же болеешь, а на Рождество всем должно быть весело, — хрустальным голоском промолвил эльф, невинно хлопая приклеенными ресницами. И вот тут-то Архрона спустило с небес на землю жестокое осознание, какого рода этот «Божий дар». — Так, значит, ты того?! — рассвирепел он. — По вызову работаешь?! Эльф кивнул, боязливо прижимаясь к стенке топки. — Ох, — надломленно вздохнул Архрон, уронив голову на ладони. — Ну почему, почему, объясни только мне, не через дверь? А если бы ты шею сломал? Или, что ещё хуже, камин был бы растоплен? Кто бы за тебя ответственность понёс, а? Друзьям-то моим на тебя явно плевать. Ты об этом не подумал? Орк протянул руку и постучал пальцем по белокурой голове: — Ты и так меня чуть до инфаркта не довёл, хотел ещё сам инвалидом остаться? Чуть сконфузившийся эльф сдвинул брови. Удивительно, что безмозглый орк, который должен был (как он думал) тут же наброситься на свой «подарок», проявляет заботу и даже отчитывает. — Да ладно тебе, не будь занудой! Сегодня же Рождество — нужно было в образ войти. Что тут такого? — он сощурил томные глазёнки и эротично провёл рукой по плечу, приспуская рукав платья. — Ты хорошо себя вёл? Архрон поцокал языком, отрицательно качая головой: — Э нет, так дело не пойдёт, — он придержал проворные ножки, готовые ступить на пол. — Я только убрался, а ты наследишь сейчас мне. Видел, на кого ты похож? В саже с ног до головы! Затем Архрон бережно вынул взвизгнувшего эльфа из камина и, осторожно подхватив на руки, понёс в ванную комнату. — Ну перестань брыкаться! Ушибся, небось? Может, и вывихнул себе чего. Сейчас помою, а потом осмотрю тебя, — заявил Архрон тоном, не терпящим возражений, и с гордостью прибавил: — Я военный врач, как-никак. Эльф нервно сглотнул, понимая, что влип. С другой стороны, особой беды-то ничего и не предвещало. Дом орка совсем не походил на зловонное, захламлённое логово, напротив, был педантично прибран и обставлен изысканной мебелью, а кроме того, источал тёплые запахи имбиря, гвоздики и морозной ели (те самые, которыми, как он читал в сказках, славится настоящее Рождество). — Давай снимай с себя эти тряпки! — скомандовал Архрон, смерив своего гостя строгим взглядом. — Тебе полежать, погреться в ванне нужно, вон колотит всего. Эльф дрожал всем своим худосочным телом, словно пробыл в таком легкомысленном виде на улице достаточно долго, и робко переступал с ноги на ногу, оставляя на поверхности ванны мокрые потёки от размазавшейся из-за воды сажи. Он был ещё совсем мальчик, нисколько не похожий на разнузданных шлюх, которых Архрону довелось повидать. Что же такое с ним приключилось? — Можно, ты… — замялся эльф, теребя кружевную подвязку чулка и не решаясь раздеться. — Выйдешь? — Во дела! — хохотнул Архрон. — Пришёл, чтобы переспать со мной, а раздеваться стесняешься! Эльф, обреченно опустив ресницы, принялся расстёгивать платье, но Архрон придержал его руку: — Да ладно, выхожу я, выхожу! Не смущаю. Тряпки только в таз складывай: постираю потом. Отмывшись от сажи, эльф завернулся в заранее приготовленный для него халат и тихонько вышел из ванной. Из кухни доносились аппетитные запахи горячей еды. Неужели орки едят не только сырое мясо и помои? — Иди сюда, не бойся, — позвал его на кухню хозяин владений. — Как тебя зовут-то, чудо моё? — Исилар, — почти шёпотом выдохнул эльф, садясь на плетёный стул. — Не стесняйся, — орк придвинул к нему тарелку с мясным рулетом и плеснул в два бокала подогретого красного вина, от которого веяло ароматными пряностями. — Думал, наверное, что мы падалью питаемся и в хлеву живем? — Нет, ну что ты? — Исилар поперхнулся напитком. — А! Знаю я вас! — махнул массивной рукой собеседник и залпом осушил бокал. — Все вы в плену стереотипов живёте. На самом деле мы народ гостеприимный и душевный. Правда, если нас много, порой особый азарт охватывает, и можем… покуролесить немножко, — на секунду орк призадумался. — Так что тебе повезло, что я один здесь оказался! Исилар к еде почти не притронулся — поклевал немного и с пугливым любопытством уставился на усыпанный красными ягодами остролист, висящий над старыми часами. — Спасибо, — с тихой нежностью поблагодарил он, сам не понимая за что. Архрон смотрел и не мог налюбоваться на гостя, освещённого тёплым вечерним светом — мокрого, хрупкого и раскрасневшегося от печного жара и вина — и тут ему стало до боли неуютно оттого, что Исилар (в самом деле рождественский ангел!) видит его таким: клыкастым, криворожим чудовищем. Отвернувшись, Архрон тут же оскалился и помотал головой, стараясь отринуть чуждые навязчивые мысли. Негоже сентиментальничать. Эльф всего лишь проститутка. Какая ему разница, на кого смотреть? И какое вообще им друг до друга дело? — Ладно, пойдём в комнату, — прорычал Архрон, разозлившись на самого себя. — Не зря же тебя ко мне зашвырнули! Расстелив цветастую простыню, он приглашающе похлопал ладонью по кровати. Исилар бросил короткий взгляд на восседающее на постели мускулистое тёмно-серое тело, которое сграбастает его и накроет всей своей немаленькой массой, стоит ему только подойти ближе, но выбора не оставалось. Халат соскользнул с плеч на пол, полностью обнажив безупречно сложенную фигуру. Выпрямив спину, Исилар поморщился и дернул плечом. — Что, зашибся все-таки? Говорил же, — хмыкнул Архрон. — Ложись, я посмотрю. Его постель была мягкой, чистой и свежо пахла травяным порошком. Вытянувшись, Исилар уткнулся в простыню лицом, и приятная сонливость охватила всё тело. Тяжёлая, скользкая от масла ладонь опустилась на спину, заставив непроизвольно дёрнуться. — Тише-тише… — Архрон слегка надавил между лопаток. — Тут болит? В ответ Исилар плаксиво проскулил. Болело так, что невозможно было вздохнуть. — Нерв защемил, значит. Ничего, сейчас поправим. Грузные руки спустились к пояснице и принялись на удивление осторожно массировать спину, поступательными движениями скользя вверх. Пальцы искусно перебирали каждую косточку и каждую ещё слаборазвитую мышцу. Юношеское тело, должно быть, не было закалено ни в одном бою. — Ты скажи, Исилар, — задумался вслух Архрон. — Зачем тебе вся эта дрянь только нужна? Неужели ты достоин только, чтобы тебя под Рождество в дымоход швыряли? Тот лишь горько усмехнулся в ответ и снова заскулил, потому что спину пронзила такая боль, словно тело проткнули кинжалом. — Теперь вдохни глубоко, но не вздумай дергаться! — приказал военный врач и, обхватив одной рукой худое плечо, мастерским движением с хрустом надавил ребром ладони возле позвоночника. Исилар в ответ промычал в угол подушки и стиснул простыню. — Вот и все. Полегче тебе? — Руки продолжали успокаивающе наглаживать спину. — Намного, — тяжело дыша, отозвался Исилар и бесхитростно прибавил: — Сказали, что я буду востребован среди таких как ты. — Ещё бы! — Архрон усмехнулся и с упоением погладил упругие ягодицы. — Красивый, молоденький и, должно быть, мало кем тронутый… Палец невесомо скользнул по ложбинке и помассировал промежность. Вторая рука шершавыми костяшками щекотала бока. Исилар лежал напряженный как натянутая струна и монотонно наматывал на палец прядь невысохших волос, все ещё не веря в то, что руки орка могут быть столь чувственными. — Иди сюда, погрейся. — Архрон, убрав руки, укрылся одеялом. За занавешенным окном вовсю бушевало веселье, безудержно смеялись и пели хмельные голоса, небо грозно рокотало от вспышек фейерверков и, наверное, уже зажглась первая и долгожданная звезда. Исилар скользнул под одеяло и боязливо прижался к тёплому мускулистому боку. Могучие руки по-хозяйски сгребли его и стиснули покрепче. Архрон жадно уткнулся заложенным носом в душистые волосы и сладко проворчал, когда небольшой, начинающий твердеть член упёрся ему в бедро. Робкие подрагивания под пальцами и частый стук сердца неумолимо отзывались в душе странной нежностью, которую он никогда ни к кому не испытывал. Ему хотелось, страстно хотелось рвануть одеяло, небрежно перевернуть Исилара на живот, заломить тощие ручонки и, войдя без всякой подготовки, долбиться, пока разум временно не покинет эту глупую белокурую голову. Но вместо этого несвойственная ему слабость заставила трепетно прижать к обветренным губам тонкое запястье. — Исилар, если ты не хочешь, я не стану тебя трогать, — сказал он и тут же пожалел об этом. Свеликодушничать было несложно, да вот удержаться от такого соблазна будет очень непросто. Глазёнки голубыми искорками сверкнули в приглушенном свете. В них читались и робость, и возбуждающее желание, и ребяческое бесстрашие. Подавляя страх, Исилар осторожно огладил огрубелую щеку. Поистине красавица, жертвующая своей честью и гордостью, ложится в постель к чудовищу. Архрон даже рассмеялся от такого сравнения. — Перестань так говорить. Я хочу, правда хочу. Ты очень добрый, заботливый и… вполне симпатичный, — пьяно промурлыкал Исилар и для пущей убедительности запрыгнул на него и потерся о колючий пах. — Будет тебе так бессовестно врать. — Архрон звонко шлепнул его по заднице. Ладонь скользнула вверх по гладкому бедру и обхватила вздрагивающий член. Исилар зашипел сквозь зубы и сильнее заёрзал. Вторая рука, блестящая от масла, ловко поднырнула к промежности. — Не бойся, я буду очень осторожен с тобой, — Архрон старался, чтобы его басовитый простуженный рык звучал как можно мягче. Достаточно толстый палец покружил по сжавшемуся колечку и медленно скользнул внутрь. Исилар привстал и закусил губу, привыкая к странным, однако вполне терпимым ощущениями. Орочьи руки двигались ритмично и плавно, постепенно распаляя юного неопытного любовника. Когда стенки ануса привыкли и размякли, палец согнулся и массирующими движениями прошёлся по простате. Судорожный вздох застрял в горле. Исилар зажмурился и прогнулся в спине. — Говори, зачем тебе вся эта дрянь? — Архрон, не выпуская его член, двинул пальцем внутри и снова надавил на чувствительное место. — Ты же не по своей воле туда работать пошёл, так? — Мой парень… — всхлипнув от воспламенивших нутро ощущений, простонал Исилар. — Проигрался в карты с кем-то из ваших. — Так-так… — Архрон понял, что сравнения с красавицей и чудовищем были неспроста. — Что было дальше? — Он сказал, что с моими данными я очень скоро смогу заработать нужную сумму. — Исилар, пощипывая отвердевшие соски, запрокинул голову, и кромка мягких волос щекотно коснулась ног Архрона. — Вот оно как. Вот и говори теперь про жестокость орков, — он пощекотал уздечку, осторожно оттянул крайнюю плоть и обвёл большим пальцем скользкую от смазки головку. — Как его зовут? Того, кому твой парень проиграл? Исилар плотно сжал пересохшие губы и помотал головой: — Не твоя это забота. — Открою секрет, мой дорогой, это и не твоя забота, но тебя отчего-то в это дело замешали. — Архрон выпустил тут же ударившийся о пупок член и мучительно медленно вытащил палец. — Говори, кто он. Руки Исилара судорожно потянулись к члену, но Архрон с изуверской улыбкой перехватил их. Не в силах больше терпеть, Исилар взвыл и сквозь зубы вышипел труднопроизносимое имя. — Теперь ясно. По правде, я так и подумал. Опять он за старое… — пробормотал Архрон, растирая масло по изнывающему члену. Потерявший над собой контроль Исилар торопливо убрал его руки и направил крупную, жилистую плоть в себя. Прикрыв глаза, Архрон утробно прорычал, когда упругие, горячие стенки плотно стиснули его. — Больно! — взвизгнул Исилар, не привыкший принимать такие размеры. — Конечно, больно, глупое ты создание, — ладони накрыли ягодицы и помассировали, помогая расслабиться. — Кто же тебя заставлял так сразу напрыгивать на него? Исилар постепенно притерпелся к распирающему чувству, осторожно качнул бёдрами и приятное тепло побежало по животу. Архрон не шевелился, позволяя любовнику самому выбирать темп, приподниматься, запрокидывая голову и шумно глотая горячий воздух, натужно опускаться, морща по-юношески безупречное лицо. Тягучие движения сменялись скачками, и волосы лунным серебром рассыпались по плечам, накрывали лицо Архрона, когда Исилар, шаловливо прикусив кончик языка, наклонялся к нему, но стоило крепким рукам попытаться обвить его талию, тут же ускользал в теплый полумрак. Ускользал, но все еще был так близко, так крепко зажимая упругими мышцами массивную плоть случайного, опасного, но отчего-то такого родного любовника. От робеющего поднять глаза эльфёнка не осталось и следа. Он, не сдерживаясь, постанывал, но без пошлой фальши — тихо и искренне, прогибаясь в вылеченной Архроном спине, насаживался до самого конца, не стесняясь ласкать себя рукой. Архрон молча боготворил его как дар, посланный первой звездой, и боялся, что он улетит или рассеется в воздухе. Сейчас он вовсе позабыл о себе и хотел, чтобы только Исилару было хорошо. Хорошо с ним… Неважно с кем. Просто чтобы он был счастлив. Исилар казался поистине рождественским ангелом, когда трепетал тонким мерцающим, как изысканный фарфор, телом, порой смущенно улыбался, отводя зардевшееся лицо, запускал беспокойные пальцы в волосы, когда сладкая щекотка в паху сменилась тугими спазмами. Архрону пришлось ещё немного потерпеть, пока вздрагивающий Исилар не сникнет на примятую и мокрую от пота постель. Кончать в него он счёл кощунством. Доведя себя до кондиции рукой, он отдышался и, повернув голову, прохрипел: — За парня не переживай. Я все улажу, — он нежно потрепал идеальное ушко и со смешком прибавил: — Не думаю, что против единственного врача в городе кто-то рискнёт пойти. Испорченное простудой самочувствие будто бы отступило, однако на душе отчего-то было гадко. Отвернувшись, он задумался и сдержанно вздохнул. Всё равно же эльф вернется к этому подлецу, что на грязное дело его отправил. — Глупое, простодушное дитя, — ненароком процедил Архрон, но Исилар уже дремал, пригревшись под одеялом. Проснулся Архрон, когда в комнате уже было по-дневному светло. Промычав спросонья, он похлопал рукой по остывшей простыне: рядом никого не было. Слишком счастливый сон, а если отбросить пустую романтику, то жестокая реальность: отрезвев, мальчишка сбежал и сейчас, наверное, ругает себя, отмывается и утешается в фальшивых объятиях. Это было предсказуемо. Искрящиеся разными цветами снежинки, обрисовавшие за ночь окно, вселяли казавшуюся неимоверно глупой надежду. А может, ещё не все потеряно? Красавица из сказки тоже отлучалась, чтобы повидать семью. Помрачневший от раздумий Архрон медленно повернулся, боясь спугнуть чуть слышную поступь. — С Рождеством, — с прежней робостью послышался колокольчиковый голос. Залитый снежно-золотым светом Исилар, по-утреннему растрёпанный и сонный, переминался с ноги на ногу, протягивая ему чашку кофе. — Исилар, — ещё не веря увиденному, в спешке подаренному бредящей, с пьяных глаз щедрой ночью, Архрон сощурил красные глаза, в которых не осталось ни капли жестокости — лишь приятная растерянность. — Так ты действительно уходил повидать семью? — Нет, — звонко рассмеялся тот и ласково огладил согретой о кружку рукой шершавую щёку. — Всего лишь на кухню. Помолчав, он таинственно улыбнулся и, склонившись к уху Архрона, прошептал: — Если мой костюм всё же отстираешь, то больше не уйду никуда. Сдаётся мне, что этот образ мы должны использовать ещё раз. — Лучше новый тебе куплю. — Архрон, отхлебнув кофе, прищурился и погрозил пальцем. — Только больше чтоб никаких каминов и труб!