Смерть дает время

Логейн ненавидел войну, ведь она отняла у него столько близких людей. Каждый раз, бродя после битвы, он видел сотни, тысячи трупов. Тела, согнувшиеся в предсмертной агонии, ужас на лицах, оторванные конечности, разбросанные по месту битвы. Они не хотели умирать. Не хотели. Но шли на смерть. Умирали во имя Ферелдена, за своего короля, веря, что их родственникам будет легче жить. И от этого становилось страшно. Логейн верил в Создателя, верил в то, что после смерти все обретут его любовь. Однако он видел черную тень, что ходила между мертвых тел, периодически взмахивая своей косой. Для нее не было разницы, кто оказался у ее ног. Человек или эльф, мужчина или женщина, крестьянин или знатный воин, ферелденец или орлесианец, для нее это было не важно. Она бродила по полю, напевая страшную мелодию, от которой становилось холодно, и Мак-Тир старался побыстрее вернуться к костру. И ночью, кутаясь в одеяло, которое ни капельки не грело, он тихо молился, чтобы она не пришла за ним. Логейн боялся смерти. Этот страх исчезал, как только он выходил на поле боя и видел так ненавистных ему орлесианцев. Но как только пыл борьбы остывал, он с ужасом осознавал, насколько был близок к смерти. Любая рана, особенно на тех, кто успел стать ему почти семьей, приводила Мак-Тира почти к панике. Мэрик, Роуэн, воин понимал, что не переживет их потери. Но никогда нельзя показывать свой страх окружающим. Паника заразна, она станет распространяться по всему войску, превращая дисциплинированных воинов в безумное стадо. Поэтому он всегда оставался один на один со своим страхом, переживая его, сражаясь с ним в ночной тишине, когда все остальные спали. Судьба же распорядилась иначе. И сейчас Логейн смотрел в постепенно темнеющее небо, понимая, что это конец. Воин не мог пошевелить даже пальцем, все тело онемело, доспех казался неимоверно тяжелым. Металлическая пластина давила на грудь, мешая сделать хотя бы еще один вдох. Сердце бешено билось, паника нарастала. Смерть была уже так близка, что Логейну чудился страшный черный силуэт с косой, который ходит между трупами. Свет заслонила чья-то голова, и Мак-Тир с удивлением увидел одного из воинов своего отряда. Эльф долго смотрел ему в лицо, потом опустил голову и тихо проговорил что-то на своем языке. Эти слова мужчина слышал не раз, так эльфы прощаются с павшими в бою. Страх возрос до немыслимых пределов. Хотелось кричать, выть, что угодно, лишь бы показать, что он жив, что он еще не сдался. Однако эльф ушел, и Логейн слышал постепенно стихающие шаги и голоса, доносившиеся как будто сквозь толщу воды. Мак-Тир ощутил холод, быстро приближавшийся к нему с востока. А потом над ним склонилось то, чего тейрн не забудет никогда, несмотря на все свои усилия. Черная тень, которая смутно напоминала человеческий силуэт в плаще, приблизила свое лицо к воину, внимательно вглядываясь пустыми глазницами в лицо павшего. Образ гладкого человеческого черепа с пустыми, казалось бездонными, глазницами навсегда отпечатался в сознании Логейна. Он смотрел в эту затягивающую, черную бесконечность, когда внезапно вспыхнувший в глазах тени синий огонь заставил сделать вдох, а тело забиться в судороге. - Твое время еще не пришло, Логейн Мак-Тир. Ты исполнишь то, что тебе предназначено… а потом, мы встретимся вновь. – Голос звучал в его голове необыкновенно ясно, заставляя замереть от страха и парализовав, казалось, саму душу. Тень мгновенно исчезла, и воин с удивлением почувствовал, как жизнь возвращается в его тело. Постепенно в мир вернулись звуки, и Логейн услышал взволнованный голос Мэрика, который уже бежал к нему. Потом это повторялось еще несколько раз. Мак-Тир из-за своей безрассудности оказывался на грани жизни и смерти. После боя всегда приходила тень, но теперь она молчала, медленно проплывала мимо, иногда взмахивая своей косой над очередным телом. Мэрик кричал на него, говорил, чтобы Логейн был осторожней, потому что в следующий раз они могут не успеть ему помочь. Герой реки Дейн молча выслушивал доводы своего короля, кивал в конце его длинной речи, соглашаясь с ним, а когда раны затягивались, снова рвался в бой. Логейн боялся смерти. Но теперь страх приобрел совершенно другой оттенок. Он уважал ту тень, которая ходила среди убитых и раненых, забирая жизни, перерезая ту тонкую нить, что отделяла жизнь от смерти. Мак-Тир не знал, что ему надо сделать в этой жизни. Но знал, что тень будет проходить мимо него, словно не замечая, пока он этого не исполнит. И однажды, зайдя в палатку к Мэрику, который еле оправиться после тяжелого ранения, и увидев ужас в вечно веселых глазах принца, он поймет, что он не одинок. И именно в тот момент страх отступит окончательно.