Расплата

Ночь. Дворцовые стены погрузились во мрак. Тишина бродит по коридорам, хмуро улыбаясь, словно зная, что происходит за плотно запертыми дверьми. Заговоры, интриги, предательства… Власть развращает людей, немногие сохранят рассудок в этой ледяной тишине, когда слышен только треск поленьев в камине и собственное дыхание, которое вот-вот оборвется. Логейн устало поднял взгляд и подошел к окну. Свежий воздух всегда остужал и приносил столь необходимую ясность мысли. Но не в эту ночь. Какая-то непонятная тревога поселилась в груди и мешала заснуть, мысли крутились вокруг недавней битвы при Остагаре, и уставший мужчина раз за разом спрашивал себя, правильно ли он все сделал, и самое главное - простит ли его Мэрик за то, как он поступил с его сыном. Мэрик очень любил Кайлана, может, поэтому юный король быль столь наивен и так свято верил в сказки. А еще Кайлана очень любила его мать – королева Роуэн. Мужчина стиснул виски, воспоминания о Роуэн резанули сильнее всего, они всегда приносили какую-то непонятную, неисчезающую боль. Но, несмотря на это тейрн любил эту боль, он безумно любил все, что связано с этой женщиной и отдал бы любое сокровище на свете, чтобы еще хоть раз увидеть улыбку на ее лице. Раздавшийся сзади смех прозвучал неожиданно громко, и Логейн резко развернулся, натыкаясь взглядом на демонессу. Высокая девушка с массивными «бараньими» рогами, на шее сверкало ожерелье древних мастеров с драгоценными камнями, которое чуть прикрывало соски, бедра обхватывали свободные штаны расшитые золотыми нитями, звериные лапы с длинными когтями слегка царапали пол. Как бы невзначай она поглаживала соблазнительные изгибы своего тела. Демон желания, так вроде их называли маги. Тейрн прочел достаточно книг и прекрасно знал, что им нужно. – Убирайся, я не соглашусь, что бы ты ни предложила, – ненависть кипела в глазах черноволосого мужчины, взявшегося за рукоять меча. – И перестань царапать мой мраморный пол. Он фамильный. – Перестань обманывать себя, Мак-Тир, – тихий, мурлыкающий голос. – Я все знаю. – Неожиданно появляясь за спиной. – Все вижу. – Кладя руку на плечо. – Ты так страстно хочешь увидеть ее. – Демонесса с удовольствием ощутила, как напряглось тело Логейна. – Я могу это сделать, ты сможешь увидеть ее. – Рука скользнула по груди. – Поговорить с ней. – Губы демона уже почти касались уха мужчины, тихой песней убаюкивая его. – Касаться ее. И никто вам не помешает. Никогда. – Что ты хочешь взамен? – мужчина с отчаяньем понимал, что не может противостоять искушению. – О, ничего, мой тейрн, я лишь хочу почувствовать себя живой, увидеть чувства, которые ты так тщетно пытаешься скрыть… согласен? После той ночи тейрн изменился, став раздражительней и злобней чем раньше. Он без причины кричал на слуг, были случаи избиения, когда несдержанный мужчина без расчета силы бил какую-нибудь провинившуюся служанку. Сутки напролет он проводил в своих покоях, запрещая даже любимой дочери Аноре беспокоить его. Дворец погрузился во мрак. Придворные маги начали шептаться, что тейрн становится одержимым, но поверить в то, что этот сильный духом человек мог поддаться демону, не мог никто, поэтому эту версию быстро забыли, а несогласные бесследно исчезли. Отряды армии посылались навстречу орде, назад возвращались лишь единицы. Бессмысленный наем убийц, охота на Серых Стражей, люди гибли сотнями, тысячами, становилось понятно, что с Мором бороться просто некому. Банны начали дележ земель, по знати прошлась целая волна убийств. С юга надвигалась орда. Беженцы истошным голосом вопили на улицах о зверствах порождений тьмы, о смерти, что неслась, обгоняя ветер. Церкви переполнены, людей не успевали хоронить. Цены взлетели до небес, купить простого, даже заплесневелого, хлеба стало невозможным. Город умирал. И словно завершающим аккордом по Денериму пронеслась страшная весть. Крысы плодятся, в городе началась чума. Гибли последние живые существа, умирали в мучениях, загибаясь в предсмертных судорогах, они орали проклятья. Денерим пал еще до пришествия порождений тьмы. Анора больше не могла этого выносить. Последние несколько месяцев она практически не спала, пытаясь остановить падение города. Но механизм уже был запущен. Королева металась в бессильной злобе по дворцу, с каждым днем видя все меньше людей, передвигающихся среди мрачных стен. А потом к ней пришло отчаянье. То, с чем она боролась всю свою жизнь, незаметно подкралось сзади и рывком опустило на колени. Нет больше сильной королевы – осталась только хрупкая женщина, которая не знала, что делать, и как прекратить весь этот ужас. Анора не понимала, что происходит с ее отцом, почему он сидит у себя, отдавая распоряжения слугам через дверь, когда ей так нужна его поддержка и понимание? Что с ним? Что стало с тем сильным и волевым человеком, которого Анора так уважала. Собравшись с силами, она нарушила запрет отца и тихонько приоткрыла двери в его комнату. Увиденное заставило вскрикнуть и замереть от ужаса. Ее отец изменился до неузнаваемости, волосы поседели и спутались, щеки ввалились, лицо безобразно осунулось, а глаза безумно блестели и смотрели на демона, которая с нежностью его обнимала. Растревоженный звуком он повернулся к двери и с яростью посмотрел на застывшую в дверях Анору. -Я же велел меня не беспокоить! - с неизвестно откуда взявшейся силой тейрн схватился за меч и направился к дочери. Женщина не могла и пошевелиться, ее словно сковало той ненавистью, с которой Логейн смотрел на нее. Мысли спутались и бешеным клубком носились по сознанию, крича, что это все сумасшедший сон, и где-то под этой безобразной оболочкой еще остался тот, кого она любила, хоть и так редко говорила об этом. – Отец! Город умирает! Отец, почему? Что с тобой случилось? Вернись, ты же видишь, это демон, он обманывает тебя! Отец! – она захлебнулась кровью и стала оседать на пол, пронзенная клинком своего отца. – Анора… девочка моя! – Словно придя в себя и избавившись от страшного безумного тумана в льдисто-голубых глазах – Анора! Создатель, что на меня нашло! – Это… я виновата. Что не пришла раньше… я люблю тебя, папа. – Анора в последний раз улыбнулась, немного по-детски радуясь, что успела это сказать, и закрыла глаза. Логейн обнял уже не дышащую дочь и заплакал. Создатель! Как он был глуп, ради минутного призрачного счастья он потерял свою единственную дочь. Любимый город. Все. Из-за чего? Разве оно того стоило? – Милый. – Нежный, воркующий голос. – Оставь ее, она помешала нам. Мак-Тир развернулся, и вместо любимой рыжеволосой королевы увидел безобразное, надувшееся, словно комар кровью, тело демона и, последний раз свистнув в воздухе, клинок рассек шею демонессы. «Связь с демоном укрепляется со временем, погибнет он, погибнешь и ты». – Чертовы маги, ведь правы были – хрипло прошептал Логейн, перед тем как провалиться во тьму.