________________
25 апреля 1986 Беда пришла, откуда не ждали. В очередное полнолуние Джеймс и Сириус отправились к Ремусу; Миранда Вейн должна была рожать только через две недели, так что Сириус был вполне уверен, что везде успеет. Поэтому, когда с Гермионой посреди ночи связалась Мэри и сказала, что Миранду доставили в Мунго, обе ведьмы понятия не имели, что делать. Отправляться к парням в такой момент было, разумеется, чересчур опасно, поэтому Гермиона послала им Патронуса, взяла спящего Гарри на руки и перенеслась через камин в больницу. — Она в порядке? — спросила она у Мэри. Та закатила глаза. — Она в обычные-то дни ужасна, а сейчас просто невыносима, — выпалила она и тут же ахнула, закрыв ладонью рот. — Прости, не стоило так говорить. Меня вывели в двойную смену, и я так волнуюсь за Ремуса. Ненавижу, когда меня ставят работать в полнолуние. Увы, здесь ничего не попишешь, — Гермиона нахмурилась, заметив, какие круги у Мэри под глазами. — Я видела, как завезли Миранду, она орала во всю глотку. Мне сначала стало ее жаль, ведь ей должно быть так больно, но потом она начала качать права и требовать палату побольше, потому что она, видите ли, вынашивает наследника рода Блэк! Гермиона фыркнула. Хоть Беллатриса Лестрейндж словно под землю канула после фиаско в Отделе тайн, в их жизни появилась новая злая ведьма. Как-то ночью к ним на ужин заявилась Миранда Вейн — разведенная дама с большими запросами и уже округлившимся от беременности животом. Сириус ясно дал понять, что не только не желает остепениться, но и ей определенно не стоит проводить с ним остаток своих дней. Миранда, однако, продолжала ворковать, флиртовать и вешаться ему на шею, выставляя напоказ свою беременность любому, кто смел косо на нее посмотреть. Когда Сириусу захотелось пить, Миранда уже разбежалась, чтобы принести ему сливочного пива, но Гермиона встала у нее на пути, перехватывая всё, что та протягивала Сириусу. «Мать и дочь — одного поля ягоды», — пробормотала она под нос, предостерегая есть или пить что-либо, что предлагала Миранда. К счастью, Сириус Миранде в конце концов надоел — особенно когда запах сигарет начал вызывать у нее утреннюю тошноту. Хоть Сириус и обещал бросить, когда родится ребенок, он выкуривал по пачке в день, только чтобы Миранда не лезла к нему в штаны. Но зато он придерживал ей волосы и изо всех сил старался не ржать, когда ее рвало от его запаха. Эммелина наняла превосходного адвоката для оформления документов об опеке, и Сириус, получивший изрядную долю наследства Блэков, с нетерпением ждал, когда станет полноправным отцом. Миранда, более заинтересованная в общении с другими людьми, а не в воспитании детей, соглашалась на все требования и даже спросила у Сириуса, сможет ли он дать номер адвоката ее бывшему мужу, надеясь подобным образом скинуть тому старшую дочь. Услышав об этом, Гермиона чуть не вызвалась удочерить Ромильду. Однако у Эдварда Вейна — бывшего мужа Миранды — уже была дочь от первого брака и он с большим удовольствием последовал примеру Сириуса и получил полную опеку над их с Мирандой ребенком. Гермиона проследовала за Мэри по длинному коридору в родильное отделение. В приемной она увидела Эдварда, на коленях которого сидела Ромильда и листала книгу. Его старшая дочь, Эмма, читала «Ведьмин досуг» и вырезала из него колдографии известных ведьм и их фамилиаров, которые потом вклеивала в маленькую книжечку, похожую на самодельный дневник. — Не думала, что увижу тебя здесь, Эдди, — сказала Гермиона, кладя Гарри на ближайшую софу, и улыбнулась, увидев, что он продолжает спать. Эдвард хмыкнул. — Когда Миранда не смогла связаться с Сириусом, она в истерике позвонила мне через камин. Я пришел, потому что Роми захотелось увидеть ребенка. А заодно из страха, что Миранда заявится ко мне и бросит сверток на пороге. — Раз Роми — моя сестра, у меня появится новый братик или сестричка? — невинно спросила Эмма. Гермиона улыбнулась любопытной девочке. — Ну, кровными родственниками вы не будете, — ответила она. — Но большой разницы это не играет. Если ты кого-то сильно любишь, магия сделает вас родными. Эмма радостно улыбнулась. Эдвард облегченно хмыкнул и беззвучно поблагодарил Гермиону. — Я бы хотела остаться… но не желаю здесь быть, — устало простонала Мэри. Гермиона рассмеялась и обняла подругу. — Иди, поспи. Тебе понадобятся силы, когда Ремус придет в себя. Кому-то же нужно будет довести его до постели. Когда Мэри ушла, Гермиона выглянула в окно, из которого были видны двери, ведущие к лифту. Она надеялась, что Сириус получил ее Патронуса. — Он придет, — сказала она. — Он не пропустит рождение своего ребенка. Эдвард посмотрел, как Гермиона гладит спящего Гарри по волосам, как привыкла делать за последние годы и как порой гладила и Джеймса. — Планируете завести еще детей, миссис Поттер? Гермиона подняла взгляд, до сих пор не привыкнув к такому обращению. Всю жизнь она была Гермионой Грейнджер и лишь недавно привыкла к тому, что большинство людей из этого времени называют ее Гермионой Хауэлл. Теперь она стала Гермионой Поттер, и это шокировало — но при этом и вызывало улыбку. — О, думаю, Гарри вполне достаточно. И, пожалуйста, зови меня Гермионой. Мы, похоже, теперь родня. Он кивнул. — Даже девочек не хотите? Гермиона с интересом взглянула на Ромильду, которая подошла к старшей сестре, дернула ее за хвостик, а потом тут же отбежала и спряталась за отцом. Эмма заплакала и бросила в Ромильду порванный журнал. Гермиона перевела взгляд на Эдварда и приподняла бровь. — Думаю, мне и так нормально, — сказала она, стараясь не засмеяться, когда девочки решили подраться прямо у него на коленях, а сам Эдвард исступленно вздохнул. — Где мой крестник? Гермиона вскочила и бросилась к двери приемной; выглянув наружу, она увидела вывалившегося из лифта Джеймса с широченной улыбкой на лице, который тащил за собой бледного и перепуганного Сириуса. Лица у них были чумазые, а в волосах виднелись листья. — Вы прямо из леса пришли? — Уже всё? — спросил Сириус, нервно сглотнув. — Я, эм… Я уже… — Отец? — спросила Гермиона. Сириуса, казалось, сейчас вырвет. — Дать тебе умиротворяющий бальзам? — Где-то сорок минут назад приходил целитель, — сказал Эдвард, с глубочайшим сочувствием глядя на Сириуса. — Сказал, что у них уйдет еще час или два. Сириус кивнул. — Я взберусь на крышу и выкурю последнюю сигарету. А потом, может, спрыгну. Джеймс закатил глаза, похлопал Сириуса по спине и зашел в приемную, первым делом целуя Гермиону. Она поморщила нос. — Ты воняешь, как животное, — со смехом сказала она. — Он ведь не собирается взаправду прыгать? Покачав головой, Джеймс сел на софу рядом с Гарри, который успел напустить на подушку целую лужицу слюней. — Он драматизирует. Я был таким же, когда родился Гарри. То радовался и рвался к нему, то пугался до чертиков. Конечно, потому что Лили на каждых схватках обещала меня проклясть, — он улыбнулся. — Ремусу пришлось забрать у нее палочку, потому что он боялся, что она именно так и поступит. Гермиона хмыкнула. — Как там Ремус? — Измучен. Как обычно. Говорит, что хочет взглянуть на ребенка, но не раньше, чем он полностью оправится. У него чувствительные уши, а детский плач обеспечит ему ту еще головную боль.________________
Двумя часами позже Сириус обменял пачку сигарет на крошечного младенца, укутанного в розовое одеяльце, и занес его в приемную, в которой теперь сидели Лонгботтомы, Тонксы и Малфои — и Андромеда, и Нарцисса пришли вместе со своими детьми. Судя по виду Сириуса, сейчас он меньше всего думал о том, как бы ему спрыгнуть с крыши. У новорожденной девочки были черные волосы на макушке, но кожа у нее была темнее, чем у Сириуса — такого же смуглого оттенка, как и у Миранды и Ромильды. — Сириус, она прекрасна, — сказала Алиса. — Она вся в морщинах, — заметил Гарри. — Она слишком долго просидела в ванной? — Не тупи, — пробормотал Драко. — Она слишком маленькая для ванн, младенцы же не умеют плавать. — Шарлотта до сих пор маленькая, но ее купают, — встрял Невилл, смотрящий на младшую сестру, лежащую на руках Фрэнка. Ромильда и Эмма подошли поближе, и Сириус присел, чтобы девочки могли получше рассмотреть его дочь. — Как мамуля ее назвала? — спросила Ромильда. — Твоя мамуля сказала, чтобы я сам выбрал имя, — Сириус обменялся сочувствующими взглядами с Эдвардом. — Ее зовут Ариэль Лили Блэк, — он передал дочь Джеймсу, и тот улыбнулся крестнице. — Что, решил отринуть традиции Блэков? Не назовешь ее в честь какой-нибудь звезды? — с ухмылкой спросил Фрэнк. Сириус гордо фыркнул. — Еще чего. Гермиона покачала головой. — Вынуждена тебя разочаровать: Ариэль — одна из лун Урана. Сириус удрученно понурил голову и прорычал под нос: — Вот блять. Нарцисса врезала ему по затылку. — Раз уж ты теперь родитель, то следи за языком. Драко взглянул на мать и улыбнулся. — Ты тоже родитель и в прошлую среду ты чертыхнулась, когда запнулась о мою метлу в коридоре. Она повернулась к сыну. — Ты же говорил, что это метла Тео. Драко нервно сглотнул, и Тео резко развернулся к брату. — Это была моя новая метла? Ты сказал, что ее забрали домовые эльфы! Гарри и Невилл с ухмылками влились в разговор. — У тебя новая метла? — радостно спросил Гарри. — Прости, Бродяга, — Джеймс тихо рассмеялся, когда Ариэль зевнула и засунула крошечный кулачок в рот. — Твоя дочь явно не перетягивает на себя внимание мальчишек. Сириус кивнул и забрал Ариэль к себе на руки. — Отлично. Пусть так и остается.