Твой школьник

—Мин Юнги, это ты во всём виноват! Черт бы тебя забрал! - Сидя в углу темной комнаты, твердил, то ли себе, то ли стенал, маленький мальчик. Слезы скатывались по холодным щекам, словно град. Нет, это не муки по несправедливой любви. Чонгук — не тот парень, который будет заглядываться на кого-либо. В его жизни всё решают математика и отцовское слово. Не зря же он ночами не спи и формулы учит?!     Как сказал сам себе Чон младший: "Решенная математика—счастливый отец; счастливый отец—счастливый и я;"    Но сегодня, день Гука поехал, далеко, не по плану.   Всё как-то не так.     А начался этот кошмар по вине его одноклассника, Мин Юнги, которому Чон согласился помочь. —Ну как «помочь»?—Юнги выпросил у него «домашку списать», а теперь что? И домашней, и ОДНОКЛАССНИКА след во школьном дворе простыл. А это означает *невыполненное домашнее задание*, что влечет за собой неудовлетворительную отметку. Первую в чонгуковской жизни НЕУДОВЛЕТВОРИТЕЛЬНУЮ ОТМЕТКУ! И это по вине какого-то неуча?! И дело даже не в том, что Чон не закроет эту оценку хорошей, просто.. страх перед отцом заставлял колени дрожать, а сердце опускаться в пятки. И вот, сейчас в углу своей комнаты, сидит, захлёбываясь страхом и слезами, Гук. Обидно то, что он всего-то хотел как лучше, а вышло всё далеко нехорошо. : : : —Ребят, уже поздно... Может по домам? Не...? - Выдвинул парень, шедший позади мальчиковой компашки. —Сэхун, что ты? По мамочке соскучился? Может мне заменить ее тебе на один вечер? - Остановившись, дабы подождать друга, пьяная Джимин опустила одну руку на чужое плечо, а вторая скатилась по оголённому торсу и ниже.., но была остановлена грубым низким басом: —Грабли, шмара, убери! - Откровенно говоря — никто из группы не ожидал такого от пай-мальчика Хун, ну.. что только не сделаешь, когда в голову ударили никотин и алкоголь.. —Нет, ребят. Я ухожу... - О развернулся и, застёгивая рубашку, направился куда-то в неизвестном друзьям направлении. —Ну и вали.. каблук. - Немного разочаровано, кинул один из ребят. —Я тоже ухожу, кое-что забыл сделать. —Что? Юнги, ты куда помчался? Твой дом в другой стороне! - Как бы Су громко не кричал, Мин не услышал бы его в любом случае. Не хотел. Не за чем.. —Куда он? —Не знаю.. - Джимин бросила недоумевающий взгляд в след последнему, уходящему, парню и просто ушла вперёд, к остальным ребятам. Юнги чувствовал лёгкий стыд перед одноклассником, надо было извиниться за опоздание, поэтому после покупки Дексаметазона, Фоторурацила, Мер-каптопурина и Преднизолона, на оставшиеся деньги, купил шоколадное молоко для Чонгука. Тетрадь с решением была в портфеле, поэтому бежать домой не приходится. Дойдя до квартиры, в которой живёт Чон, мальчик достал свой кнопочный телефон и набрал номер по памяти, не зря же всю дорогу, пока шел, зубрил его как стих? На каждый исходящий звонок были слышны длинные, кажется бесконечные, гудки. Что такое? Почему он не отвечает? Попробовав ещё раз и не добившись никакого результата от сделанного, Мин открыл чат и, указав в строке «Кому:» номер Гука, приступил записывать пару хороших, пока злость не сняло. Экран телефона загорелся ярко синим и высветился неопределенный номер. Неопределенн он был только телефоном, Юнги знал кто это. «Принять» —Почему не отвечаешь на звонки? —Зачем звонишь? - Да, такой тон разговора для Гука была в новинку, но пощады Мин пусть не ждёт—ее не больше будет, как и помощи и тетрадей с домашним заданием. —Я первый задал вопрос.. - Сказать, что эта фраза взбесила слушающего — ничего не сказать. —Ладно. Я принёс твою тетрадь. - Мин всё-таки сдался и не стал шутить над одноклассником. И так провинился. —Опоздал. - Да, Чон был обижен. И, кажется, плакал—голос дрожал. –Чонгук, не будь так жесток, выйди на минуту. Я проделал долгий путь, так ещё и не с пустыми руками. —Уходи. —Я принёс тебе сладкое извинение, полезно для ума. —Убирайся!.. Я не дома... - Последнее Чон добавил тихо, но было слышно. Он врал. Это было понятно по тому, как стих голос. Вообще-то Чонгук всегда говорит внятно и спокойно. По-другому ему нельзя. «Это не красиво и стыдно» — так считает его отец. —Чонгук, ты же мне не врёшь? Я замёрз — дорога обратно дастся мне тяжелее. Если ты дома, пропусти пожалуйста. Я хочу извиниться. - Не то, что бы мальчик врал. Хоть и лето, но по вечерам на улице холодновато. —Не пущу. Моя тетрадь у тебя? Я сам спущусь. Больше не доставай меня. - На этом Чон бросил трубку. Спустя минут семь он уже был внизу и подходил к Юнги. —Отдай мою тетрадь. - Чонгук уже поперек горла стали разговоры с Мином. Хотелось быстрее покончить с этим и уйти восвояси. —Почему ты так холоден, сейчас верну всё. Только вот, подержи это.. - В руке у собеседника был белый пакетик с какой-то зелёной надписью и баночка шоколадного молока. —Что это? - Зачем Юн даёт это ему? —Это тебе молоко шоколадное и пакетик... - Не успел Ги договорить, как Гук замахнулся и с силой оттолкнул его руку. —Зачем это! От удара из рук Юнги вылетели бутылочка и пакет, как уже оказалось, с лекарствами. — Преднизолан? Эт.то .. что? —Айщ! А это маме... Она плохо себя чувствует. - На этот раз Мин был тихим... Кого-то Чонгук в нем узнает. Кого же? Наверное, себя. Кажется, все дети одинаковы — застенчивы и не умеют врать. Совсем как ангелочки. —Но.. —Извини, Чонгук. Я спешу. - Мальчишка быстро достал из портфеля голубоватую тетрадь, вручил ее собственнику и, собрав всё, что выпало из пакета, умчался так, что только пятки его сверкали. После этой встречи, Юнги ещё четыре дня не посещал школу, по словам учителя — плохо себя чувствовал. Чон забыл как обо всём, что тогда произошло, так и о молоке. Оно осталось на своем месте. Скорее всего, его уже кто-то подобрал. Время близилось к вечеру. Гук сидел дома, на кухне, за столом. Родители должны быть с минуты на минуту. Сегодня суббота, а это значит, что придут итоги недели, а это, в свою очередь, значит, что отец узнает о той самой «неудовлетворительной отметке» сына. Весь день, из-за переживаний, мальчик не притрагивался в пище. В горле ком, страх. Раздался тихий щелчок от дверного замка. Следом послышались скрип, топот и разговор в пол-голоса. Это кажется отец. Он почти всегда возвращался домой к десяти. Иногда бывало и раньше, но не позднее