Часть 1
25 февраля 2021 г. в 13:39
Если бы существовала награда «Худший в мире лжец», Шелдон выигрывал бы в этой номинации ежегодно, начиная со дня основания конкурса и до тех пор, пока судьи наконец не сдались, наблюдая за ним с выражением крайней неприязни. Лицо Шелдона сводило судорогой, он начинал городить такую замысловатую чушь, что его легче лёгкого можно было вывести на чистую воду. Или же он просто нёс какой-то бред. Невозможно не понять, что Шелдон лжет.
Поэтому Леонард ни черта не заподозрил, когда Шелдон, сославшись на боль в пояснице из-за окончательно развалившегося старого кресла, предложил занять отгороженную нишу вместо их обычного столика.
Они расположились на диване напротив Говарда и Раджа. Сразу же к ним подплыла Бернадетт — взять заказ и заодно построить глазки Говарду. Пенни принесла напитки и начала строить глазки Раджу — просто чтобы посмотреть, как он покраснеет. Рука Шелдона скользнула под стол и разместилась у Леонарда на колене. Обычный вечер вторника.
Леонард устал — после работы ему пришлось везти Шелдона к Пламмеру, выбирать новое кресло. Они проторчали в магазине около получаса, пока Шелдон устраивал тест-драйв каждому выставленному на продажу креслу. Леонард запихнул коробку в машину, а когда они приехали домой, ещё и собирал чёртову штуковину.
Он откинулся на стену кабинки и закрыл глаза.
Потребовалась вся его сила воли, чтобы держать глаза закрытыми, когда рука Шелдона переместилась с колена на бедро. Инстинкты требовали открыть глаза и воскликнуть: «Какого чёрта?». Член говорил инстинктам захлопнуться и сидеть смирно. Шелдон, не затыкаясь, болтал об эргономичности своего нового кресла, и где-то в середине его монолога тихо щёлкнула кнопка на штанах Леонарда.
— Чувак, ты в порядке? — спросил Радж.
Леонард открыл глаза.
— В полном, — ответил он настолько спокойно, насколько это было реально сделать. — Догадайтесь с трёх раз, кто на самом деле собирал кресло?
— Ты так вымотан, чувак, — закатил глаза Радж.
— Несправедливо, — сказал Шелдон и одним простым движением расстегнул молнию. Леонард никогда ещё не был так рад тому, что забыл надеть ремень, даже с учётом того, что ему пришлось весь день подтягивать штаны. — Леонард просто более искусен в обращении с шестигранным ключом.
— Взгляни правде в глаза, Шелдон, — подал голос Говард. — Леонард у тебя под каблуком так же, как я под каблуком у Бернадетт.
Он с любовью посмотрел на Бернадетт, кинув взгляд через всё помещение. Шелдон провёл большим пальцем по длине члена прямо через боксеры — от основания к кончику. Леонарду пришлось сделать глоток своего чая со льдом, чтобы скрыть резкий вдох. Кубики льда задребезжали о стенки стакана.
Шелдон сделал какое-то замечание — которое Леонард пропустил мимо ушей, — а потом запустил ладонь под нижнее бельё и сомкнул пальцы вокруг члена. Чтобы не привлекать внимания, он с небольшой амплитудой двигал только запястьем и пальцами. Но эти скромные движения оказались весьма успешны. Тёплые пальцы и медленное скольжение заставляли Леонарда гореть.
— Я согласен, — ответил — на что бы то ни было — Радж. Леонард облокотился на стол и уткнулся головой в ладони. Потому что если бы он не взял себя в руки, свалился бы прямо с кожаного сиденья. — Отношения всегда должны быть сбалансированы между отдачей и принятием.
— Ясное дело, — нервно рассмеявшись, сказал Говард. Шелдон большим пальцем подразнил головку, размазал по чувствительной коже капли предэякулята и двигался так медленно, что Леонард, казалось, ощущал каждый изгиб узора на пальце. — Я просто говорю о том, что иногда силовая динамика может быть немного неуравновешенной.
— Чувак, ты немного неуравновешенный.
— Кажется, Радж злоупотребляет словом «чувак», — заметил Леонард, переключая разговор на попытки Раджеша вписаться в американскую культуру. Это почему-то закончилось тем, что Радж начал петь «California Girls», когда Бернадетт вернулась к ним с едой.
Как только Говард обратил внимание на Раджа, Шелдон задвигал рукой быстрее. Забавно, что (о, боже) эти двое до сих пор (боже-боже-боже) находились в каких-то странных (Шелдон, ты больной ублюдок) псевдо-отношениях, продолжавшихся даже после (ох, блядь) помолвки Говарда и Бернадетт.
Леонард ждал, что Шелдон остановится, как только принесут еду, но Бернадетт даже не смотрела вниз — что было очень хорошо, — потому что яйца свело так сильно, что он решил — они взорвутся, если он не кончит. Шелдон взял ломтик картошки фри и скормил его Леонарду, в то же время продолжая надрачивать ему под столом. Большим пальцем он размашисто водил по головке, а ладонью сжимал и отпускал член у основания. Сжимал и отпускал, сжимал и отпускал. Леонард послушно открывал рот для очередного ломтика, а Говард тихо хихикал.
— Не смейся над ними, Говард. Это мило, — прикрикнула на него Бернадетт, потому что, ясное дело, она видела только то, что происходило за столом. Иначе она выбрала бы иное слово, нежели «мило».
— Сплошное клише.
— Ты так же делаешь.
— И правда, — признал Говард, попытавшись притянуть её себе на колени. Бернадетт с визгом опустилась вниз. Пальцы крепко сомкнулись вокруг члена, Шелдон взял ещё один ломтик картошки, поднёс его к губам Леонарда и сделал несколько неожиданно быстрых движений. Член пульсировал под его неудержимыми прикосновениями. Леонард кончил. Он открыл рот и откусил половину картошки, чтобы подавить рвущийся из горла стон.
— Может, хватит уже? — пожаловался Радж, когда Шелдон вытащил руку из-под стола. — Кормите друг друга, обжимаетесь за столом… это нечестно.
— Ты тоже кого-нибудь найдёшь, — отозвался Леонард, с гордостью отметив, что голос его не подвёл.
— Я твержу себе это годами. Шелдон, у тебя на пальце майонез.
Все слова поддержки, что Леонард мог сказать Раджу, вылетели из головы. Дыхание перехватило от вида Шелдона, слизывающего со своего большого пальца капли того, что определённо не было майонезом. Тот факт, что Шелдон сделал из этого затянутое шоу, никак не помогал — его язык несколько раз покружил вокруг кончика пальца, прежде чем он всосал его и вылизал дочиста.
Наконец Леонард смог взять себя в руки и «случайно» уронить на пол вилку. Он скользнул за ней вниз. Через две секунды Шелдон «случайно» уронил несколько салфеток. Леонард, скрючившись в тесном пространстве, насухо вытерся и застегнул штаны, с сожалением заметив спереди пятно. Позже ему пришлось пролить чай, чтобы скрыть следы.
Что же. Это того стоило. Хотя потом ему пришлось думать, как отплатить Шелдону в завтрашнюю Гало-ночь так, чтобы остальные это не заметили.