Одно преступление - много последствий.

      По тёмной, освещенной лишь светом уличных фонарей, улице шла симпатичная двадцати восьми летняя девушка. Длинные кудрявые пшеничного цвета волосы, изумрудные глаза, чистое бедное личико, которое озаряла счастливая, довольная собой улыбка. Казалось ни, что не сможет омрачить её настроение. Она смогла выступить перед выдающимися химиками, биологами, и д.р., может выступление, и не было блестящим, но удачным. Получила похвалу, но и замечания, которые её ничуть не расстроил, а наоборот только обрадовали. Сейчас она двигалась по направлению к отелю, в котором остановилась, передохнуть после такого волнующего дня. В голове были лишь мысли о том, как она выступила, как ее работа заинтересовала столь выдающиеся умы, и как в родном Готэм сити её ждёт возлюбленный. Стоило мысли о любимом, поселится в её голове, как тут же возникло желание ему позвонить, услышать его голос. Только рука потянулась в сумочку за телефоном, как её грубо схватили, зажав рукой рот, а к горлу приставили нож. – Дернешься или закричишь, прирежу, сука! – зашипел грубый голос за её спиной. Продолжая прижимать нож к горлу, её поволокли в безлюдный переулок, грубо толкнув на асфальт.       Нападавший был крупным мужчиной в черной толстовке с накинутым на голову капюшоном, на лице была маска клоуна. Мужчина придавил миниатюрную девушку к земле, приставив нож к горлу, а в рот засунул кляп. Из красивых зеленых глаз не переставая, текли соленые слезы. Тело дрожало от животного страха, боясь совершить малейшее движение. Нож нападавшего, прошелся по шву юбки, разрезая ее. Та же участь постигла блузку, из-за резких движений неаккуратных движений мужчины, на нежной белоснежной коже образовались, не глубокие, но длинные порезы, на которых выступала алая кровь, пачкая лоскуты белой блузки, стекая на холодный асфальт. Колготки были порваны, вместе с трусиками. – Будешь вырываться – прирежу! – расстегивая джинсы, рычал мужчина. Грубые руки схватили жертву за ноги, притягивая ближе к себе. Джесс попытавшись немного отползти от неприятных ощущений. Насильнику это явно не понравилось, но вместо ножа он воспользовался лежащим неподалеку камнем, огрев им по голове девушку. В ушах зазвенело, перед глазами все плыло, волосы цвета пшеницы окрасились в красный, головная боль на столько сильная, что она не заметила, как насильник вошел. Плевра порвана, из влагалища потекла кровь. – Надо же, какой джекпот, – ухмылялся насильник, продолжая наносить увечья ради собственного удовольствия. Казалось это длится бесконечность. Мир перестал существовать – была лишь боль. Джессика больше не плакала, больше не пыталась закрыться руками – она лежала безвольной куклой с пустыми глазами. Преступник остановился, кончив ей на бедра. – Какой у тебя скучный взгляд и лицо, надо сделать его повеселее, – перевернув девушку на спину, говорил насильник, соприкасаясь холодным лезвием с мокрой, покрытой солью, щеки.       Из разреза потекла кровь, порез тянулся от уголка губ до середины щеки. Но Уокер было уже все равно, она уже ничего не чувствовала, она уже вся в собственной крови, но ей все равно, она лишь хочет, чтобы это прекратилось. Проделав тоже самое со второй щекой, насильник отстранился от своей жертвы. Поспешив покинуть место преступления, подхватив с собой сумку девушки. С трудом поднявшись на истерзанные ноги, Уокер попятилась в сторону выхода из переулка. Она пыталась найти хоть кого-то, кто сможет ей помочь. Но никто ей не помог, от нее лишь отскакивали, как от чумной. То ли их напугал ее внешний вид, то ли ее безразличный взгляд из-за которого было похоже, что она кого-то убила и эта кровь ее жертвы, а не ее. Завидев неподалеку патрульного, Джесс подошла к нему. – П-помогите, – слова давались с другом, голова раскалывалась, кажется она вот-вот потеряет сознание. Увидев ее, полицейский подбежал к несчастной девушке, попутно вызывая скорую. Больше она не выдержала, в глазах потемнело. Она потеряла сознание.

***

      Открыв глаза, девушка увидела лишь белый потолок. Голова мучительно пульсировала, во рту пересохло, все тело тянуло от боли. – Вы наконец-то очнулись, голубушка, – послышался радостный голос справа от нее. – Как вы себя чувствуете, помните что-нибудь? – Помню, как на меня напали, больше ничего, – через силу выговорила девушка. – А как вас зовут, помните? – Нет. – Понятно. Голубушка к вам тут посетитель, – записывая что-то в журнал, сказал врач. В комнату вошел полицейский, присев на стул стоящий рядом с кроватью пациентки. – Доктор, не могли бы вы нас оставить, – не попросил, а приказал полицейский, смотря на врача пациентки. – Хорошо, но не долго, пациентке нельзя нервничать, – строго приговорил врач, покинув палату. – Значит так, по биологическим следам с вашего тела мы нашли преступника, но сажать мы его не будем. Это сын мэра нашего города, надеюсь, вы понимаете влияние этого человека, поэтому попрошу вас не заявлять в полицию, – вполне серьезно изъяснял полицейский. – Надеюсь на ваше понимание, а если вы не послушаетесь, придется мне вас задержать за дачу заведомо ложных показаний, – пригрозив пальцем, угрожал мужчина. Виктимблейминг*, как он есть.       «Продажные ублюдки!» - пронеслось в голове девушки. – «На людях все белые и пушистые, а как останутся одни, срывают маску. Двуликие твари!»       Рука девушки сжалась до побеления костяшек, кардиомонитор громко запищал, оповещая об учащенном пульсе пациента. В палату мигом вбежал врач с медсестрой, в руках которой был шприц с успокоительным. Пока врач кричал на полицейского, а медсестра хлопотала над девушкой, в голове девушки была лишь одна мысль:       «Я покажу ваши истинные лица, вы у меня еще получите по заслугам».