Наконец-то вместе

Не желая слышать никаких пререканий или останавливаться из-за незначительных вещей, Кёя тянул Дино за рубашку, не боясь растянуть. Дино сам будет виноват, если попытается сопротивляться. Они и так не давали себе возможности по-человечески предаться животной страсти. Вернее, не давал Кёя. По веской причине. Но проблема эта оказалась не такой уж неразрешимой, как казалось изначально. Даже в безвыходном положении Дино нашёл надежду. Теперь у Кёи не было причин отталкивать его и сдерживать себя. Дав волю желанию, он уже не мог так просто укротить его, не получив желаемое, потому настойчиво вёл Дино за собой. Остановился у той же комнаты, где когда-то откровенно пытал Дино. Напоминание о собственной жестокости не радовали. Не подумав толком, он сказал: — В этот раз можешь кричать. Дино вздрогнул. Воспоминания нахлынули, вызывая дрожь, которую всеми силами он пытался унять, лишь бы Кёя не передумал. — Ты будешь хотя бы немного нежнее? — неловко спросил он, улыбнувшись. Кёя улыбнулся в ответ. — В сравнении с тем разом я буду очень нежен, — пообещал, открывая дверь, первым заходя внутрь. Кровать оставалась на месте. В доме были и другие комнаты, а Кёя по настроению спал либо на кровати, либо на футоне. В эту комнату он привёл почти неосознанно. Покаяться и изгнать страх, чтобы место это не ассоциировалось только с болью. Кёя прошёл глубже в комнату, неторопливо расстёгивая пуговицы белой рубашки. Оголил торс, открывая красивое юношеское тело. Дино выглядел довольнее любого мартовского кота, впервые глядя на полуголого возлюбленного. Раньше оголить отдельные участки тела он разве что во время боя мог, испортив одежду. — Будешь ухмыляться, я тебя ударю, — предупредил Кёя. — Извини, — не мог сдержать улыбку. — Ничего не могу поделать: слишком счастлив. Мне впервые удалось тебя раздеть. — В каком месте меня раздел ты, — звучало крайне недовольно, — когда я раздеваюсь сам. — Но для меня, — продолжал улыбаться Дино, немного наклонив голову набок. Кёя таки не выдержал и ударил его разок. Кулаком. Несильно. — Раздевайся уже лучше. — Я был бы не против, если бы меня раздел ты. Ничего не говоря, Кёя достал тонфа, разложил неприметным движением и выпустил острые шипы, намекая, что как минимум одежда не выживет. Плотоядно улыбнувшись, спросил, вызвав у Дино нервный смешок: — Уверен? — Пожалуй, я сам. Угораздило же влюбиться в садиста… — тихо пожаловался он сам себе. — Что делает тебя тем ещё мазохистом. — Да ну тебя, — почти обиженно отвернулся. С той ночи они почти не виделись. Во время коротких редких встреч Кёя даже не пытался поинтересоваться, как он. По взгляду казалось, что ничего не изменилось, Дино только перестал глупости говорить. Теперь же Кёя увидел плоды своего деяния: множество незначительных шрамов на фоне самого большого. Уродливого. Подойдя вплотную, Кёя с опаской коснулся белёсо-розоватого рубца пальцами — Дино дрогнул и замер, испытав въевшийся ранее страх. Кёя нежно поцеловал, затем лизнул шрам, после крепко обняв Дино. Своё раздражающее, но всё же сокровище. — Нужно будет сказать малышу спасибо, что сделал из тебя мазохиста, — прижался он щекой к спине. — Я не мазохист! — запротестовал Дино. — Ей богу не мазохист! Я не люблю боль! Тренировка у Реборна — это заведомо психологическая травма! У меня до сих пор душа в пятки уходит и пробирает паника при упоминании! Пришлось угомонить распереживавшегося любовника, развернув к себе лицом резко и впившись успокаивающим поцелуем в губы. Как бонус даже потянулся к бляшке ремня, помогая снять брюки. Прижимался близко, оголившись сам, чтобы чувствовать друг друга больше, как нарастало напряжение и твердела плоть — непреодолимое желание. Страх уступал восторгу: Дино знал, что теперь всё будет по-другому. Он доверял Кёе больше, чем кому-либо. Несмотря ни на что. Навсегда. Грубо оттолкнув от себя Дино на кровать, Кёя последовал следом. Забрался как кот, гибкий и шаловливый. Прошёлся ладонями по ногам от кончиков пальцев к бёдрам, приподнимая плечами под коленями — Дино был полностью открыт для него. Поцеловал нежную кожу у паха, слегка прикусил, прежде чем провести языком по стволу от мошонки до головки. Обхватил осторожно губами. — Кёя, погоди! — остановил его бездумно за волосы Дино. — Дай перевести дух, не то кончу. Я так долго ждал этого, перевозбудился. Взяв мешавшую руку в свою и прислонился к ней щекой, усмехнувшись. Облизнул два своих пальца, глядя в карие глаза. Не намеривался он давать Дино передышку — вставил аккуратно пальцы и лизнул головку, второй рукой хватаясь за ствол. Сдержанный стон усладил чуткий слух. — Так кончи. Хочу на тебя посмотреть. Одна только коварная улыбка Кёи возбуждала, а стимуляция пальцами и рукой окончательно сломила выдержку. Намеренно Кёя направил брызги на живот Дино, наслаждаясь выражением его лица. — Плохой мальчик, — произнёс певуче. — Себе это скажи, — на выдохе произнёс Дино, закрывая от стыда глаза рукой. Кончить так быстро от какой-то ерунды — уму было непостижимо! Но как он мог сопротивляться Кёе, умеющему приносить как страшные мучения, так и умопомрачительное наслаждение, управляя его настроением одним взглядом? — И кто тут из нас старше? — усмехнулся Кёя. — Или, хочешь сказать, что второй не продержишься больше? — продолжил он дразнить член рукой. — Ты дьявол во плоти, — в ответ улыбнулся Дино, приподнимаясь, чтобы проще было притянуть к себе для поцелуя. — Я уже говорил, что люблю тебя? — Да. Так часто, что меня скоро тошнить начнёт. — Ну же, не будь таким грубым. — В какого влюбился, такого и терпи. Кёя вновь оттолкнул Дино, чтобы можно было удобнее устроиться между ног и наблюдать как за процессом, так и за лицом Дино, видеть его всего. Смазки в этот раз не жалел. С подготовкой, правда, не шибко заморачивался: ему тоже не терпелось приступить к главному, чего оба желали уже так долго, но лишали друг друга. Теперь, когда мешавшие оковы обязанности были разрушены, Кёя мог сделать его своим. Мягко, но настойчиво надавил головкой на анус, едва не задохнувшись от накатившего вожделения. Плавно протолкнул внутрь, не останавливаясь вошёл на полную длину. Дино задрожал, вновь пряча лицо. Пришлось наклониться, удерживая непослушные руки над головой, чтобы смотреть можно было прямо в растерянные глаза на раскрасневшемся лице. Дино чувствовал себя конченным извращенцем, испытывая столь непомерное счастье лишь от того, что Кёя, наконец, оказался внутри. Даже простые прикосновения дарили наслаждение, но этот момент был особенным. — Кёя, — просил он. Движения сначала были плавными, размеренными. Кёя хотел насладиться видом, прежде чем перестанет контролироваться себя. Ускорялся постепенно. Быстрее. Ещё быстрее. Накинулся на Дино, словно голодный зверь, кусая за шею, покусывая нижнюю губу, чтобы насладиться кровавым поцелуем. Дино прижимал к себе, удерживая в горячих объятиях, подавался вперёд, чтобы принять глубже. Не мог насытиться. Дольше. Больше. Не мог терпеть, выгибаясь со стоном. Кёя был близок к разрядке. Собирался выйти, кончить на живот, но Дино остановил. — Сделай это в меня. Чувствовать полностью. Каждую мелочь. Доверять полностью. А там — что будет. Со всем справятся. Расслабленный Кёя лежал на груди Дино, слушая потихоньку выравнивающееся сердцебиение. Позволял трепать волосы, хотя обычно не любил, когда его гладили по голове. Только Дино и только в такие моменты это было дозволено. Клонило в сон, но нужно было прежде принять душ. Вставать не хотелось — так и уснули вместе.