Огнеопасно!

После того, как Стив так неосмотрительно спалился перед Рамлоу (он буквально загорелся у него на глазах от одного только упоминания Гидры), стоило задуматься о тренировке своего навыка. С самоконтролем у него никогда не было проблем. Но эти способности были чем-то совершенно иным. Сложно впихнуть в рамки правил бушующую стихию, наполняющую тело неизвестным ранее жаром. Это не казалось чем-то чужеродным, сила раскаленной лавой текла по венам, и так было правильно. В такие моменты Стив чувствовал себя полным, законченным, идеальным существом, и здесь нет места самодовольству, только эйфория от единства с огнем. В объятьях пламени хотелось расправить плечи, вечно опущенные под тяжестью проблем, растереть запястья, с которых удалось сбросить оковы напускных, не нужных даже самому себе чувств и эмоций, и выше поднять голову. Если сначала они с Тони искали способ избавиться от этого, то теперь Стив твердо решил научиться управлять своим даром. Именно даром, а не проклятьем, как считал он раньше. Тут уж даже Фьюри, не желающему раскрывать новые возможности Капитана Америки перед публикой, придется взять во внимание мнение «суперсолдата с опасными для жизней агентов неуправляемыми способностями». Стив решил поговорить с Брюсом при первой же возможности. Тот сдерживал Халка много лет, пока ЩИТ не обнулил счетчик дней без происшествий, может быть, он сможет посоветовать что-то и ему. Сейчас же первостепенна была Гидра. Нацистская тварь всё это время была жива. Отращивала новые головы взамен срубленным, строила планы и раскидывала свои щупальца по всему миру. ЩИТ был наполнен последователями Шмидта. Казалось, будь у Стива чуть более улучшенный нюх, он мог бы услышать миндальный запах цианида, которым пропиталось всё вокруг. Еще в войну у Роджерса в голове не укладывалось, как люди могут так слепо следовать идее мирового господства. Даже удивительно, что Гидра отделилась от нацистской Германии, а не попыталась использовать идеи Гитлера в своих целях. Порядок через боль — один только этот девиз должен вызывать сомнения. Что за порядок? Какая боль? Кому её причинят? И если в далеких сороковых Гидре служили по большей части идейные, реально горящие мыслью любой ценой взять контроль в свои руки фанатики, то что сейчас? Как много таких же случайно попавших под раздачу, как Рамлоу и его отряд? Скольким людям угрожают смертью близких, шантажируют компроматом и заставляют марать руки в крови ради призрачной благой цели? Рамлоу доверился ему, поделился информацией, поставил на кон всё, и Стив не имеет права подвести его. В первую очередь ему нужен хороший план, а лучше человек, умеющий составлять хорошие планы. — Еще раз, что ты просишь меня сделать? — Тони не спал последние двое суток, а потому не совсем понимал, реален ли Роджерс, топчущийся на пороге его мастерской и поглаживающий Дубину. Он не так давно вернулся назад к хозяину, но своей щенячьей любви к Роджерсу не растерял. Тони, пожалуй, тоже, но сейчас были дела поважнее выяснений отношений с роботом. Новому Марку нужно было увеличить несколько показателей, но подходящие идеи как назло не спешили появляться. Изувеченные куски металлолома, листы бумаги, исписанные мелким почерком, а затем безжалостно смятые и брошенные рядом со столом, где работал Тони, тут и там расставленные пустые чашки из-под кофе разной степени давности — все они подтверждали бардак творившийся в голове Старка. — Все эти семьдесят лет, что я лежал во льдах, Гидра скрывалась внутри ЩИТа. Она паразитирует внутри. Мировые конфликты, теракты, кризисы, войны — это дело рук Александра Пирса. Всё для того, чтобы люди сами отказались от своих прав и свобод в пользу безопасности, — для человека, который считает, что Тони сражается только за себя, Стив слишком часто обращается к нему за помощью — И почему ты пришел ко мне, а не отправился прямиком к Фьюри? Это его песочница, ему в ней и играться. — Я не могу ему доверять. Не исключена возможность, что он в курсе дел. Именно Пирс поставил его во главе ЩИТа. — А мне ты, значит, доверяешь, — Тони чуть сощурил глаза, пристально глядя на Роджерса. — Да, ты единственный, в ком я могу быть уверен, — он говорил до того серьезно, что сердце Тони готово было пробить грудную клетку от волны надежды и какого-то неизвестного ему раньше трепета. — Оружие, созданное тобой, принесло много боли людям. Тебя слишком долго называли Продавцом смерти. И после плена ты полностью изменил направление бизнеса с торговли оружием на производство сверхтехнологичных протезов. Ты пожертвовал своей жизнью, отведя ракету в космос. Всё это не для того, чтобы позволить Гидре пользоваться твоим умом. — Спасибо, что напомнил. Обо всём, — Тони поджал губы, не желая показывать, как его задели слова Роджерса, хотя понять это можно было по одной простой причине — он молчал. И дело было не столько в неприятных воспоминаниях, веером пронесшихся перед глазами, сколько в разрушенных ожиданиях. «А чего ты думал, на что надеялся? Что Стив-натурал-до-мозга-костей-Роджерс возьмет и скажет, что ты ему дорог? Что он понимает и разделяет твои чувства? Серьезно?» — Прости, я… — осознание того, что и кому он сказал, стыдливой лавиной накрыло Стива и неприятным холодком стекло по позвоночнику. — Я хотел сказать, что был неправ на твой счет, когда сказал, что ты не из тех, кто пойдет на жертву. Ты доказал, что это не так, и я рад возможности быть с тобой на одной стороне. Знаю, мы не очень ладим, но я бы хотел называть тебя другом. Если ты не против им быть. — И что теперь? Обнимемся, напялим пижамы и пойдем заплетать Тору косички? — Если ты так настаиваешь, — Стив рассмеялся, улавливая улучшившееся настроение Тони, и попытался на самом деле обнять его, но тут уже сам Старк пошел на попятную. — Э, нет, давай в другой раз, Горячий парень. Я не очень хорошо переношу прикосновения, — улыбка сошла с его лица, словно её и не было. — Что именно от меня требуется? — Мне нужны твой интеллект и Джарвис. — А точнее? — Всё, что сможешь найти по проекту «Озарение».