Грех

Неуверенными шагами блондин поднимается по лестнице, еле удерживая в руках последнюю коробку из тех, что ему пришлось перевозить с собой из Воронежа. Внутренний страх никак не покидает, ведь он оказался в абсолютно чужом городе по своему же желанию. Родители не смогли поехать вместе с ним для проводов по причине занятости на работе, поэтому все коробки и чемодан ему пришлось таскать поэтапно в одиночку на третий этаж. Когда парень наконец доходит до комнаты, с которой ему придётся родниться в ближайшие несколько лет уж точно, он лениво садится на одну из самых презентабельных кроватей из тех, что остались. Одна из трёх кроватей оказалась уже оккупирована каким-то соседом по комнате, успевшим заехать чуть пораньше, чем сам Шастун. В какой-то момент становится боязно даже за соседа, ведь он может быть каким-нибудь ярым тусовщиком. А такое "добро" ему явно не нужно. Антон никогда не был таким. Именно поэтому он успешно сдал экзамены на довольно высокий балл и наконец поступил в университет культурной столицы, о котором мечтал последние несколько лет своей жизни. Хотя, скорее мечтал он о том, чтобы как можно быстрее покинуть свой родной город и начать новую жизнь именно здесь. Жизнь в Воронеже давалась нелегко. Шастун никогда не был тем школьником-заводилой, у которого за спиной стоит колонна из друзей и знакомых, вечно готовых заступиться за него. В попытках стать таким, однажды он чуть не сбился со своего пути, ведь банально заводить новые знакомства и распивать по вечерам пивные напитки - не так уж и сложно. Сложность заключается в том, чтобы удержаться на плаву и не сделать это своеобразным ритуалом, без которого не можешь жить. И, почему-то, у большинства новоиспечённых друзей так и случалось. И в самом начале Шастуну даже было весело, ведь посещать подобного рода тусовки казалось чем-то модным и популярным. Как же он заблуждался в своих мыслях. Ему понадобилось буквально несколько месяцев, чтобы возненавидеть прошлую версию себя. Версию, которая отчаянно пыталась подстраиваться под людей и напивалась по вечерам вместе с ними. Знакомые, разумеется, остались, ведь такая фигура, как Шастун, в жизни падших очень пользовалась спросом. По своей природе парень всегда был добряком, старался помочь и лишний раз дать совет. Он и остался для тех самых воронежских ребят приятным другом, которому изредка можно написать в социальных сетях и переписываться в течение одного лишь вечера. И Антон до жути рад, что перерос всё это. Пусть таких, как он, и называют своего рода "ботаниками" и любимчиками учителей и преподавателей, его это никак не обижает. По крайней мере, благодаря своей тяге к знаниям желанию свалить из Воронежа он всё таки сумел переехать в Санкт-Петербург. Пусть и живёт он в трёхместной комнате общежития, опять же - это не кажется чем-то критичным. Все с чего-то начинают, а рано или поздно добиваются высоких результатов. Также Антона не могло не радовать то, что в ближайшее время он не увидит до жути знакомые и протоптанные сотни раз дороги, а соседи-алкоголики больше не будут докучать по ночам во время учёбы. Шастун готов признать - в старших классах он переучился. Переучился до такой степени, что из друзей остались только пара одноклассников и Серёжа Матвиенко. Если с первыми общение он уже потерял, то с Серёжей, кажется, всё только начинает возвращаться. Серёжка был соседом Антона по лестничной площадке, с которым он провёл почти всё своё детство в одной песочнице. Только во время взросления возникла одна глобальная проблема - Матвиенко был постарше самого Шастуна. И как только появилась возможность покинуть забытый Богом Воронеж - он схватился за эту возможность, как за спасательный круг. Произошло это чуть больше, чем четыре года назад. И, казалось бы, за это время они должны были забыть друг друга, как страшный сон. По факту на несколько лет так оно и случилось, а их общение свелось к паре-тройке слов в несколько месяцев. Шастуну было безусловно грустно, но он прошёл тот период своей жизни с высоко поднятой головой, углубившись в учёбу. Это было своеобразным местом спасения, где блондина никто не осуждал, а даже наоборот, хвалил. Учителей в основном поражал энтузиазм их ученика, потому что его хлебом не корми, а дай поучаствовать в какой-нибудь научной ерунде. Несмотря на такой долгий перерыв в общении, Серёжа начал чаще появляться в жизни Антона, когда узнал, что тот тоже решил перекочевать в культурную столицу. И сейчас они наконец начали созваниваться куда чаще, ведь Матвиенко пришлось объяснять своему другу детства почти все тонкости жизни в этом городе. Сам мужчина уже успел обжиться, снять довольно неплохую по фотографиям квартиру и даже открыть какое-то своё дело, связанное с работой в интернете. Антона лишь завораживали рассказы о жизни в городе его мечты, поэтому он слушал Серёгу, как завороженный. Глаза горели каждый раз, когда собеседник рассказывал ему о разных красивых достопримечательностях и даже скидывал фотокарточки с разных улиц города, тем самым заставляя блондина пускать слюни на экран телефона. Тем не менее, не вешать нос сейчас и не бояться всего происходящего вокруг помогал лишь один человек - именно Матвиенко. Именно он пообещал сводить зеленоглазого в какое-нибудь приличное заведение в пятницу, чтобы наконец увидеться после долгой разлуки и немного узнать ночную сторону города. — Я так понимаю, ты мой сосед? — внезапно появившийся парень заставляет покинуть астрал собственных мыслей и вернуться в общажную комнату. Первое, что подмечает для себя Шастун: его новый сосед вполне внушает доверие. Он не выглядит каким-то клишированным бэд-боем, которые обычно и портят жизнь соседям по комнате. Наоборот, на его лице красуются очки, одежда не слишком яркая и примечательная, а причёска ещё короче, чем у самого блондина. — Ну, если это комната 34, то абсолютно верно, — зеленоглазый искренне улыбается и всё таки поднимается на ноги, чтобы пожать руку соседу по комнате. Именно сейчас он прекрасно понимает, что им обязательно нужно сдружиться. Если не быть друзьями, то хотя бы обычными знакомыми, ведь без какой-либо связи они точно кашу не сварят. Самое неприятное в общежитиях - быть самому по себе, одиноким волком, а уж тем более враждебно настроенным по отношению к своим соседям ко комнате. — Дима. Дима Позов, — он протягивает свою ладонь для рукопожатия в знак знакомства. — Просто камень с души. Боялся, что подселят какого-нибудь придурка. По первому впечатлению ты не такой, — парень мягко хмыкает, крепко сжимая чужую ладонь. — Антон Шастун, — блондин слабо улыбается, выпуская руку собеседника. — Вот веришь или нет, но я боялся того же! Надеюсь, мы найдём общий язык. Ты с какого факультета? — спрашивает он, глубоко внутри надеясь, что в ответ услышит свой. Ему бы не помешали знакомые лица хотя бы на общем потоке. — Юридический, — по ощущениям, Дима тоже хочет, чтобы Шастун назвал именно его специальность, — а ты? — Прикладная математика и информатика, — он лишь закатывает глаза и разочарованно поджимает губы, словно ребёнок. Позов действительно кажется ему приятным собеседником, что безусловно не может не успокаивать. Они разговаривают всего несколько минут, но со стороны собеседника Шастун ни разу не услышал ни одного бранного словечка или чего-то лишнего. За счёт очков парень выглядит чуть старше своего возраста, что лишь забавляет блондина. Стопка книг на столе и пару штук на полках, заранее разложенные Димой, явно говорят о том, что человек он довольно эрудированный и проблем с той же громкой музыкой у них не возникнет. — О, так ты получается тот ещё зануда? Математики такие муторные, — он шутливо вскидывает руки, заставляя собеседника тихо засмеяться. Обычно, услышав про его увлечения, люди вокруг так и реагируют. И обычно это даже слегка обижает, но в случае с Позовым он понимает - заучками являются они оба и от этого факта никак не скрыться.

***

— Главное не проспать завтра, — бубнит Антон себе под нос, чуть усмехаясь. Он устроился на кровати и зафиксировался в положении сидя, опираясь спиной об стену. На улице и так слишком тепло, поэтому укрываться пледом или одеялом было бы как минимум глупо. Всё таки жаркий конец лета давал о себе знать, пусть и таким довольно неприятным способом. Шастун даже не представлял, что бы такое надеть завтра на первые в своей жизни пары с самыми настоящими преподавателями и не вспотеть полностью при такой температуре. — Не проспим, я несколько будильников на телефоне завёл, — хмыкает Димка, который уже успел лечь на кровать полностью и даже укрыться простынёй. Время близилось к полуночи, а они всё никак не могли наговориться. Несмотря на то, что эти двое прекрасно понимают, что у них впереди ещё куча времени для различных обсуждений и разговоров, всё равно они беседуют на различные темы уже который час. За весь день Позов уже успел показать Антону ближайшие окрестности рядом с их общежитием, которые сам успел увидеть за неделю пребывания в Питере. Также они успели посетить магазин и набрать разных продуктов на ближайшее время, пусть мама блондина и так дала ему с собой кучу домашней еды "до первого голода". Видеть улицы Питера, различные здания с характерной архитектурой, пить чай и болтать с соседом по комнате - всё это слишком ново для Шастуна. Все эти эмоции в совокупности вызывают какое-то непонятное чувство трепета, из-за которого именно сейчас у него не получается уснуть. Страх предстоящих пар и знакомств с одногруппниками вживую поистине пугает, но в то же время заставляет чувствовать себя живым. — Кстати, а чего ты так поздно приехал? Обычно все пораньше заселяются, а ты прям впритык, — интересуется сосед, бросая взгляд на своего собеседника. Судя по вещам, расставленным в комнате, Позов уже успел хоть немного обжиться и понять, что к чему. И этого уж точно не скажешь про Шастуна, который даже с третьего раза еле нашёл общую кухню. — Вот честно тебе скажу, тупо оттягивал до последнего момента, — он разводит руками, тем самым показывая, что говорит максимально искренне. — Мама узнала, какой последний срок для заселения и отправила в самый критический момент. Страшно было ехать, вот и всё, — он как-то грустно хмыкает и снова осматривает комнату вокруг себя. Ему всё ещё сложно осознать тот факт, что здесь ему придётся жить. Нет, он не уедет отсюда завтра или через неделю. Он будет жить здесь, пока не закончит учёбу или до тех пор, пока не поднакопит на съёмную квартиру. И, вероятнее всего, ради второго варианта он готов трудиться и пыхтеть, ведь это ветхое здание вряд ли когда-то станет ему хоть на каплю родным или комфортным. Всё таки слишком тяжело перестраиваться с абсолютно домашнего образа жизни на общажный, когда всё выглядит совсем не так, как успел привыкнуть. — Понимаю, — полусонным голосом тараторит Позов, лёжа с уже полузакрытыми глазами. Этот день утомил их обоих, но в отличие от энергичного и впечатлительного Шастуна, его сосед уже успел более менее привыкнуть ко всему происходящему и лишь ждал начала учёбы, чтобы влиться в университетскую жизнь. — Ты главное не бойся ничего. Преподаватели тут хорошие, у меня брат этот универ закончил несколько лет назад. Всё будет хорошо, не писай по коленкам, — он тихо хихикает, после чего склоняет голову набок и окончательно закрывает глаза. Наконец он переходит в фазу "засыпания". — Я надеюсь на это, — блондин кивает, поджимая губы. Его до ужаса радует тот факт, что ему удалось найти хоть какого-то собеседника и причём так быстро. И даже не какого-то, а очень интересного и умного. Кажется, по своему "уму" он может обогнать Шастуна, пусть и в другой научной области. — Странно, что к нам третьего не подселили. Я не жалуюсь, конечно, но это странно. Обычно за эти места готовы усраться, — голубоглазый лишь удивлённо поднимает бровь, после чего на секунду прикрывает глаза от неловкости. Ему слишком сильно хотелось выстроить вокруг себя образ интеллигентного парня, который достаточно воспитан для того, чтобы материться или просто коверкать обычные слова. Но своё нутро никогда не спрячешь, а уж тем более в таком шатком состоянии. — Вообще без понятия. А оно тебя волнует? — Дима хмыкает, удобнее подгибая под себя простынь. — Вдвоём жить куда комфортнее. Тем более, мы даже поладили. Скорее всего нового либо подселят через какое-то время, либо лишнюю кровать просто утащат. Надеюсь на второе, — он лениво потягивается, поправляя рукой подушку. — Слушай, Антох, если не секрет, — голос звучит куда более оживлённо, и Шастуна это даже интригует, — ждёт тебя кто-нибудь в Воронеже? — Родители, конечно, — отвечает ему блондин, не до конца понимая суть вопроса. Хотя в глубине души он осознаёт, к чему звучал заданный вопрос и на что Димка намекает, однако, голубоглазому очень хочется аккуратно обойти эту тему, не затрагивая то, что давно не волнует. — Родители и меня ждут, — усмехается сосед, всё ещё пребывая в попытках уснуть. — Я про девушку. Потому что моя осталась в этом грёбаном городе и я не знаю, каково это вообще - встречаться на расстоянии. Сможем ли мы, — голос становится на несколько тонов тише, и это только радует Антона, ведь у него появляется маленький огонёк надежды на то, что ему удастся вовремя прервать этот разговор до того, как что-то вскроется. — Если вы правда друг друга любите, то конечно переживёте, чего нет-то, — Шастун лишь разводит руками и переводит взгляд на пол. Он рад, что собеседник не может видеть выражение его лица в момент разговора. Потому что все жизнерадостные эмоции куда-то улетучились и на их смену пришли какие-то тоскливые ноты. — Я со своей расстался за месяц до отъезда. Впрочем, оно и к лучшему. Я не смог бы и учиться, и встречаться по сети.. Не моё это всё, — тихо проговаривает он, прекрасно понимая, что даже такой тон голоса будет услышан Позовым. Почему Антону неловко? Потому что Антон врёт. Нагло врёт о том, что оставил какую-то свою любовь в Воронеже и расстался. Никогда ничего подобного не происходило в его жизни, что уж там говорить о сексе? Он и целовался всего пару раз за свои восемнадцать лет по нелепой случайности. С какой-то девочкой начал встречаться от скуки и разошёлся уже через месяц, а так все поцелуи происходили с пьяноватыми друзьями из-за различных игр, похожих на "бутылочку" или "правду или действие". И его подсознание окончательно отказывалось принимать тот факт, что почему-то у него не получается построить отношения от слова совсем. Все его попытки найти родственную душу заканчивались тем, что он банально переставал отвечать на чужие сообщения и медленно испарялся из жизни чужого человека, тем самым облегчая процесс обоим. Шастун не был уродом, совсем не был. Природа наградила его высоким ростом, на что обычно и западали сверстницы, а черты лица всегда оставались для них запоминающимися. Но что-то было определённо не так. Потому что блондин не находил интересным бездумно проводить время с какой-нибудь девушкой и просто заниматься с ней сексом, как только подвернётся удача. Чувство любви для него было искажено под каким-то непонятным углом, разгадать который ни у одной девчонки так и не получилось. Для Шастуна это всё же что-то большее, нежели обычный просмотр фильмов на задних рядах кинотеатра и прогулки по холодным улицам. Тяжело принимать тот факт, что ожидания слишком завышены, и под эти условия почти никто не подходит. Антон влюблялся, безусловно. Но те, кого он любил, не испытывали никаких чувств к нему в ответ. Именно поэтому к восемнадцати годам за своими плечами он имел лишь одни отношения, которые длились примерно месяц и ничего хорошего не принесли. — Ну, ты главное не отчаивайся, — раздаётся сонный голос Димы и Антон заставляет себя подняться на ноги, лишь бы хоть как-то избежать ненужное и бесполезное продолжение этого разговора. — Учёба только началась, а судя по фоткам из беседы твои одногруппницы очень даже ничего. Тем более, это ты ещё весь поток не видел. — Ты прав, — Шастун лишь кивает, словно сам себе, и начинает осматривать комнату на предмет наличия тетрадок и различных канцелярских предметов. Только через минуту он вспоминает, что оставил все предметы для учёбы в коробке, которую даже не удосужился открыть. — Надо подготовиться к завтрашнему, а то с утра точно ничего нормально не найду. Но Димка не ответил. Он уже успел уснуть, пока блондин метался по комнате как угорелый и искал нужную коробку. Голубоглазый рад, что хоть кто-то из них выспится, потому что у самого в голове творится непонятно что с вывеской "завтра первый учебный день".

***

— А если на информатике я не вспомню банальной школьной программы? Вообще ничерта не готовился, — стонет Шастун, шагая в ногу со своим новым соседом. Всё таки они успели проснуться и сейчас, не торопясь, спокойно подходят к университету. Поднять себя с кровати было не так уж и сложно, потому что страх со вчерашнего дня никуда не делся, и ощущение необычного предвкушения всё никак не покидало грудную клетку. — Да ладно, сориентируешься по ходу дела. Вот у меня это грёбаное конституционное право.. Лишь бы препод попался нормальный, я молюсь на это, — парень лишь мотает головой. — Встретимся перед этим выступлением для первокурсников? — Да, конечно. У меня тоже две пары, потом свободен. Пересечёмся в гардеробе, — отвечает ему Антон и лишь тяжело вздыхает, набирая полные лёгкие воздуха. На горизонте появляются двери университета и голубоглазого слегка начинает потряхивать от мысли о том, что это уже далеко не его школа и люди здесь тоже совершенно другие. Дыхание спирает с каждым шагом всё больше и больше. Знакомая мелодия долетает до ушей Шастуна и становится громче с каждой секундой. Он оборачивается и смотрит по сторонам, лишь бы найти источник звука. Играющую песню сложно назвать адекватной, но именно она каждый раз играла на тусовках, которые любил посещать в своё время Шастун. От воспоминаний его немного коробит, ведь если бы он продолжил и дальше наслаждаться подобными песнями на пару со своими друзьями, то явно не шёл бы сейчас на занятия в престижный университет. И всё таки источник звука бросается в глаза - белая здоровая машина, которая обычному смертному явно была бы не по карману. — Какому придурку понадобилась Таха в Петербурге? — восклицает Дима, а для Шастуна его вопрос остаётся непонятым. Он никогда не разбирался в марках машин и в том, как их отличать друг от друга. Лишь по виду мог сказать, дорогая она или же очень дорогая. Ещё больше удивляет, когда водитель машины заезжает на университетскую стоянку и какое-то время паркуется, даже не думая о том, чтобы сделать музыку чуть потише. — Чего? — он вопросительно изгибает бровь, переводя взгляд на своего соседа. — Марка машины, Тох, — Позов лишь усмехается и хмыкает, всё ещё рассматривая машину, как заколдованный. Не каждый день в своём родном городе он видел подобные модели, а уж тем более с таким высоким ценником. На такую и слюни попускать не жалко. — Интересно, откуда они понабрали таких зажравшихся студентов? Шастун лишь пожимает плечами, начиная невольно качать головой в такт музыке. Некоторые студенты перешёптывались между собой, тыкая пальцем в сторону машины. И только после этого Антон задумался: удивляются они самой машине или всё же тому, кто сидит за рулём этого недоразумения. Только через минуту после полной остановки, хозяин машины наконец выключает громко орущую музыку и гасит двигатель. В какой-то момент зеленоглазый даже замедлил шаг, лишь бы успеть рассмотреть счастливого обладателя во всей его красе. И парень наконец покидает машину, удерживая в одной руке портфель, а во второй - ключи. Даже банальный выход из машины этого студента выглядит как самый настоящий кадр из фильма, потому что по своему виду он напоминает тех самых известных личностей с обложек журналов. Издалека сложно было рассмотреть детали, но странные жёлтые солнцезащитные очки и странную цепь на шее не заметить было бы сложно. Одет он не как все обычные студенты, потому что на нём явно не копеечный пиджак, а обувь вряд ли куплена в каком-то недорогом магазине, как обычно принято у самого Шастуна. — Вот, кто выиграл эту жизнь, — как-то грустно хмыкает блондин и открывает дверь, пропуская Позова вперёд. Говорит он это без какой-либо зависти, скорее просто констатируя факт. Этому студенту повезло куда больше, чем им обоим вместе взятым, но Шастун не видит причины как-то его презирать или даже ненавидеть из-за этого. Это жизнь. Она может быть моментами несправедливой и неравной, но уж какая есть. — Где таблица с расписанием и аудиториями? — интересуется Димка, сразу начиная бегать глазами по университету внутри. До приезда блондина он уже успел побывать здесь несколько раз, но почему-то так и не привык к тому, что это здание куда красивей его старой школы и очень превосходит как минимум по габаритам. Шастун лишь молча следует за ним, внимательно рассматривая всех людей вокруг себя. Ему стыдно признаваться самому себе в том, что неплохо было бы узнать, с какого курса эта "звезда" универа и как ему удалось такого успеха во время обучения в обычном заведении. Как никак, этот хвастун всё равно производил определённое впечатление, которое сложно было выкинуть из головы. И если этот брюнет действует так на него, то что происходит с женской частью универа - остаётся только гадать. Антон сглатывает, прекрасно понимая, что он и сам замер, как только увидел этого парня в полный рост. Хочется ударить себя по лицу за одну лишь мысль о том, что он еле отвёл взгляд от этого стильного и уверенного в себе студента.

***

На удивление, первая пара прошла хорошо. Их группе, как оказалось, повезло чуть больше, чем некоторым другим, ведь информатику у них преподавать будет Мария Николаевна, а точнее - самая добрая женщина с этой кафедрой. То, что она объясняла, было предельно понятно, и все сомнения Шастуна касательно того, что он будет выглядеть до безумия глупо, рассеялись после первых тридцати минут занятия, потому что за лето подзабыть материал успели и все остальные, но женщина не упрекала их за это, рассказав о том, что им всё равно предстоит поднять несколько старых тем, чтобы перейти к новым. И блондина, как и всех остальных, это несказанно радовало, ведь информатика никогда не была самым любимым предметом. Им всегда была математика. Антону туговато давались гуманитарные науки в стиле истории России или русской литературы(не говоря уже о философии), а вот такие точные науки, как физика с математикой, приглянулись сразу. В средних классах начало великому математическому пути проложил самый потрясающий в его школе учитель. Тот абсолютно всегда помогал, никогда не оскорблял и лишь твердил зеленоглазому о том, что он многого добьётся. И не обманул. Именно благодаря тому мужчине в возрасте, Шастуну удалось выиграть несколько олимпиад, а также поступить сюда бесплатно, тем самым начав новую жизнь. И вот сейчас, когда буквально через считанные минуты решится будущая судьба отношения Антона к математике, его коробит от мысли о том, что в аудиторию может войти помотанный жизнью старик, который превратит первый семестр в кромешный ад и испортит приятное отношение к этому предмету. — Вот аудитория, пойдём, — девушка слабо толкает его в бок и Антон лишь хмыкает, следуя за темноволосой. Они успели познакомиться ещё в коридоре, пока ждали начало пары. Оксана Суркова - девушка, которая приехала из какого-то города недалеко от Москвы и перед этим успела выиграть ту самую олимпиаду, в которой Шастун занял третье место. Иногда его поражало, насколько же мир тесен, ведь люди, которых ты видел всего раз в жизни, могут оказаться несказанно близко. — Я без тебя заблудился бы здесь, серьёзно, — он лишь хмыкает и усмехается, шагая в сторону аудитории. — Давай просто надеяться, что он окажется не старым мудаком.. — мычит блондин и поворачивает голову в сторону Оксаны, подмечая под себя, что та выглядит гораздо увереннее и бесстрашно. — Если совсем не повезёт, то тебе пропуски ставить не буду. Знаю, что ты умный, — она игриво, но скорее просто в шутку, подмигивает новому знакомому и наконец доходит до двери, дожидаясь, пока зеленоглазый откроет дверь и пропустит её вперед. Буквально за пятнадцать минут они всей группой успели решить, что именно Оксану им нужно назначить старостой, ведь именно она выглядит слишком ответственной и правильной. Хотя, по ощущениям Антона, всю их группу собрали из каких-то занудных заучек-приезжих, которые не знают жизни без своих родителей и единственное, что они держали в своей руке кроме ложки - это учебник. Даже блондин на их фоне чувствовал себя каким-то иным, ведь несмотря на огромный багаж знаний, такой потерянной в жизни занудой он не был никогда. Оксана отличалась на их фоне лишь тем, что была миловидной девушкой с синдромом отличницы, но при этом куда более приятной, нежели остальные. Именно поэтому Шастун и увязался за ней, ведь варианта лучше явно не нашёл бы. Одному быть куда хуже, а у них даже есть возможность подружиться. — Так, преподавателя зовут Арсений Сергеевич, если что. Держи это в голове, — девушка лишь кивает и на несколько секунд банально замирает, смотря Шастуну ровно в глаза. — Ну, с Богом, — Оксана кивает и наконец заходит в аудиторию. — Даже имя какое-то старческое, — он расстроенно выдыхает, следуя за девушкой. К своему огромному счастью они находят, что преподаватель ещё не пришёл в аудиторию, и поэтому самый главный стол пустует. Одногруппники сидят слишком непонятно. Кто-то сидит на втором-третьем ряду, кто-то сел чуть ли не на галёрку, в надежде, что математическая сила их оттуда не достанет. Антон даже не удивляется, когда Суркова тащит его прямиком на первый ряд и садит рядом с собой. В своем рюкзаке он нащупывает несколько разных ручек и тетрадь, которые вчера вечером всё таки успел положить. Наконец, он поднимает взгляд и бегает глазами по аудитории. Сразу становится заметно, что ремонт здесь довольно новый и даже ряды из одноместных парт выглядят как-то по-иному. В Воронежском университете явно такого нет. — Смотри, — шепчет Оксана вполголоса, тем самым заставляя обратить на себя внимание, — у него на столе лежат какие-то листки. Если это какая-то работа в первый же день, я убьюсь об стену, — она всё ещё внимательно рассматривает содержимое на столе преподавателя, пытаясь зацепиться ещё хоть за что-то. — Если не придурок, то не даст. Это какой-то садизм, мы же нулевые пришли, — парень лишь качает головой, пытаясь чуть подробней рассмотреть, что же всё таки за листки покоятся на учительском столе. По виду они всё же пустые. — Да ладно тебе, кто бы говорил, — Суркова ухмыляется, демонстративно закатывая глаза. — Нашёлся тут нулевой математик. Антон лишь мотает головой на её слова, прекрасно понимая, что отчасти его собеседница права. Он всегда вытягивал все самостоятельные и контрольные работы за весь класс, даже если и сам слабо готовился. Просто ему было дано, а кому-то нет. Именно поэтому сейчас он не испытывает никакого дискомфорта или неуверенности из-за того, что расположился на первом ряду. Да, близко, но это не критично. Взгляд Шастуна цепляется за одну вещь, которая заставляет замереть буквально на пару секунд. Едва ли каждый преподаватель в этом университете носит чёрный брендовый пиджак с белым краем от кармана. По крайней мере за этот день он успел увидеть только одного обладателя такой вещи. Обладатель не заставил себя долго ждать. Пока Антон сидел и высматривал различные детали на чужом пиджаке, в аудиторию успел зайти мужчина ростом чуть выше среднего, вид которого сразу бросался в глаза. Шастуна совсем не удивил факт того, что его одногруппницы на галёрке начали шептаться, а Суркова резко замолчала и уставилась на таинственного незнакомца. В лице незнакомца блондин сразу же узнал того "счастливого студента, который выиграл эту жизнь". Только сейчас он был без своих странных солнцезащитных очков и в одной лишь чёрной футболке, плотно облегающей его тело. Этот мужчина еле дотягивает до звания взрослого, что уж говорить о ранге "преподаватель"? Такими, как он, только восхищаются и разглядывают. Впрочем, зеленоглазый не был исключением, ведь уже примерно минуту он откровенно пялится на вошедшего в аудиторию. Для полноты картины не хватает приоткрытого рта и стекающей слюны. — Если он - наш препод, я съем свой кроссовок, — едва слышно шепчет Оксана, желая, чтобы эта фраза осталась только между ними. И Антону очень хочется поддержать её задумку, потому что он и сам ни при каких условиях не поверит в то, что этот человек может знать банальную формулу дискриминанта с восьмого класса. Буквально за несколько минут вся аудитория погружается в полную тишину, потому что все до одного ждут, пока шатен, стоящий рядом с учительским столом, банально отложит свой мобильный телефон и перестанет вести оживлённую переписку. Создаётся впечатление, словно его вообще не интересует, что напротив него сидит девятнадцать человек, ожидающих начало занятия. Он полностью погружён в переписку, даже не отвлекаясь на различные перешёптывания. Антон замечает, как он в последний раз тыкает пальцами по экрану и наконец откладывает телефон на стол. За эти минуты, проведённые в тишине, Шастун успел вдоволь понаблюдать и немного изучить мужчину. Шок от происходящего потихоньку начал спадать, но вот какое-то непонятное ощущение трепета никуда не делось, а наоборот успело выйти в плюс и продолжить нарастать с каждой секундой. — Это вся группа? — задаёт уточняющий вопрос незнакомец, накидывая на плечи пиджак. Шастун подмечает для себя, что даже голос этого человека стоит отдельной похвалы, ведь если он действительно будет читать им лекции - это будет абсолютно бесценно. На свой вопрос мужчина получает лишь неуверенные кивки от завороженных студентов, которые все ещё не до конца успели осознать происходящее. На чьих-то лицах уже успела появиться улыбка, ведь в голове закрепилась мнимая уверенность, что молодой препод = лучший препод. — Отлично, — мужчина лишь улыбается и медленными шагами начинает обходить свой стол. — Вижу на ваших лицах много удивления. Я такой страшный, да? — подшучивает он с толикой самоиронии, вызывая в аудитории волну громких смешков. Это явно не тот человек, которому присуще такое прилагательное, как "страшный". Однако после его своеобразной шутки некоторые ученики действительно начали расслабляться. — Знаю, знаю. Даже со своей щетиной еле-еле произвожу впечатление строгого преподавателя. Но это всё равно ничего не значит. — Приятного аппетита, — шепчет Шастун на ухо своей одногруппнице, прекрасно понимая, что догадки подтвердились. Он не кто иной, как их новый преподаватель. Мужчина наконец обходит свой стол и упирается поясницей об его край, внимательно осматривая сидящих в аудитории. Молчание, повисшее с его стороны, даже не нагнетает учащихся, а наоборот, скорее забавляет. Он со слабой улыбкой оббегает взглядом абсолютно каждого, словно вспоминая себя, сидящего также на первом учебном дне. Когда очередь столкнуться взглядом с преподавателем доходит до Антона, что-то внутри него сжимается. Блондин не может до конца осознать и понять, как же называется это чувство и почему так происходит. — А теперь давайте серьёзно, — его лицо приобретает более строгие черты, а слабая улыбка пропадает буквально за секунду. — Я Арсений Сергеевич Попов, советую запомнить это на ближайшие три-четыре месяца. Буду вести у вас высшую математику, как вы успели понять, я надеюсь, — мужчина хмыкает, скрещивая руки на груди. — Теперь по основным пунктам. Конечно, то, что вас больше всего волнует - это экзамены. Не волнуйтесь, валить вас никто не собирается. Ни преподаватели с кафедры, а мне уж тем более это не надо. Появляйтесь на занятиях в течение семестра, готовьтесь к практическим и коллоквиумам и будет вам счастье, — произносит Арсений и переводит взгляд куда-то в окно, а затем вновь устремляет его на студентов. — Запомните главное правило нашего с вами сотрудничества: если вы поворачиваетесь ко мне одним местом и перестаёте уважать мой предмет, то ждите соответствующего отношения и такого же рейтинга. Мужчина тяжело вздыхает, прежде чем развернуться к столу и забрать с него стопку тех самых листочков, которые в самом начале успела заметить Оксана. Попов не спеша подошёл к заветному первому ряду и положил несколько листочков перед Сурковой и Шастуном, жестом показывая, что остальные нужно передать дальше. — Смело с вашей стороны, хвалю, — проговаривает Арсений, якобы намекая на то, что только эти двое решили расположиться на первом ряду, пока все остальные растянулись до самой галёрки аудитории. — Что ж, думаю, на первой паре вам уже сказали вступительную речь и пожелали удачи в этом году, поэтому избавьте меня от этой прелюдии. Просто скажу, что я уже успел побывать на вашем месте и это было невыносимо сложно, поэтому я понимаю, какую огромную работу вам предстоит совершить. Будет оно того стоить или нет - решать только вам самим. Кроме вас этого никто не знает, — мужчина лишь пожимает плечами и возвращается к своему столу, снова занимая привычное положение. Шастуну казалось, что была бы на то воля Попова, он бы спокойно сел на этот стол и продолжил бы вести занятие. Но пока он умело ограничивал себя. — Самое основное, что вам нужно понять. Вот сейчас все вслушайтесь, хорошо? — он наконец пускает в ход жестикуляцию и разводит руками, тем самым приковывая к себе больше внимания. — У меня нет цели бездумно вдалбливать в ваши голову эту математику, искренне надеясь, что дай господь и вы хоть что-то да запомните. Моя цель - научить. Может через плохие отметки и ухудшение рейтинга, может через ваши бессонные ночи, но я гарантирую, что научу вас. Речь Арсения звучит слишком убедительно и Антон не может с этим не согласиться. Несмотря на то, что Мария Николаевна имеет побольше стажа на своих плечах, именно Попов внушает больше доверия и уверенности в том, что часы, проведённые на его лекциях и практических занятиях, не будут потрачены впустую. Шастун ещё не может до конца понять, какие же ощущения вызывает у него новый преподаватель, но далеко не отрицательные. Он так сильно боялся, что этот мужчина окажется старым и придурковатым маразматиком, а на деле Арсений Сергеевич - своеобразный подарок судьбы, который всем своим видом кричит, что поможет блондину продолжить математическую династию после школьного учителя. Зеленоглазый внимательно следит за действиями математика, и они, к сожалению, не сулят ничего хорошего. Тот вновь отшатывается от слова, но на этот раз бредёт в сторону огромной зелёной доски вместо того, чтобы воспользоваться дорогущей интерактивной панелью, стоящей рядом. Горизонтально откатив зелёное полотнище, он открыл студентам взор на вторую часть доски, которая до этого была прикрыта. Первое, что бросилось в глаза Шастуна - куча заданий различной сложности, начиная с элементарщины и заканчивая чем-то сложным и непосильным для обычных среднестатистических умов. Оксана словно предчувствовала, что эти листочки лежали там не просто так. — Вы сейчас удивитесь и начнёте шептаться: "Ой, чего этот идиот даёт нам школьную программу? Вышмат вообще с этим никак не связан!" И будете правы, потому что так и есть. Но для начала мне нужно посмотреть, какой у вас уровень школьной базы и что вы вообще из себя представляете. Преодолеете порог в восемьдесят пять процентов - станете потенциальными владельцами автомата, — он несколько раз уверенно кивает, после чего садится на стул и вместо того, чтобы внимательно следить за студентами, снова утыкается в свой смартфон. В какой-то момент даже Шастуну становится интересно, с кем же он ведёт такую оживлённую переписку. — Мы ловим вас на слове, — проговаривает кто-то из середины аудитории, на что Попов только лишь усмехается. Своеобразная самостоятельная работа оказалось не такой уж и сложной, как в самом начале подумал Шастун. Увидев доску, на секунду он даже испугался, что сразу всё провалит и может помахать рукой своему "потенциальному" автомату. Но, дописав последнее задание, он осознал, что с ним всё ещё не так потеряно. Тем более, судя по напряжённой тишине в аудитории, он является первым, кто справился с этой работой, потому что даже Оксана только приступила к последнему заданию. Самым сложным для него было решить логарифмическое уравнение, которое потребовало для себя дополнительный листочек. Антон несколько раз пробегается глазами по решённым заданиям, то и дело переворачивая свои листы в руках и сверяя с надписями на доске. В какой-то момент блондин поднимает взгляд для того, чтобы выяснить, чем занят его преподаватель и можно ли сдать свою работу прямо сейчас. Внутри что-то сжимается, но на этот раз с большей силой, ведь сверлящий взгляд Попова был последней вещью, которую Шастун ожидал увидеть. И младшему не хватает духа, чтобы отвести свой взгляд с чужих глаз или хотя бы сказать пару фраз. Вместо этого он бездумно пялится на шатена в ответ, словно пребывая в своеобразном трансе. Сердце начинает наращивать темп ударов, и парень отчаянно пытается понять, в какой момент времени он начал так бояться своего математика. Это ведь страх? — Ты закончил? — негромко задаёт вопрос старший и слегка склоняет голову набок, всё ещё не отводя свой взгляд. Сейчас выражение его лица приобрело некий вызов, ведь по его виду кажется, что уму Шастуна он не доверяет от слова совсем. На свою реплику он получает лишь несмелый кивок со стороны своего студента. — Принеси свою работу. Несколько секунд занимает процесс понимания того, что ему всё таки придётся встать и отнести свои листки преподавателю. И тут только два исхода: либо он докажет, что с ним не всё потеряно, либо опозорится на всю группу, репутация в которой ещё толком не устоялась. Шастун ловит на себе сопереживающий взгляд Сурковой и лишь кивает ей, тем самым показывая, что всё под контролем и он не боится. В конце концов, у него ещё будет время восстановить свои знания в глазах Арсения Сергеевича и доказать, что за лето он просто успел что-то подзабыть. С каждым шагом становится всё труднее и труднее подходить к преподавательскому столу, пусть он этого и не показывает. Попов одним лишь видом доказывает Шастуну, что второй - низший слой общества. Только глядя на Арсения, младшему хочется спрятать себя куда подальше и не высовываться, потому что от этих голубых глаз исходит та самая энергия, о которой в книжках блондин, к сожалению, никогда не находил нужной информации. Он мог спокойно воспроизвести опыты различных учёных, доказать теорему Пифагора разными способами, но стоило подумать о каких-то чувствах помимо страха перед экзаменом - сразу тупик. Протягивая свои листки, Антон старается не смотреть на своего преподавателя лишний раз. Ведь стоит ему снова столкнуться с ним - непонятное смущение отдаётся краской, приливающей к лицу. По крайней мере, в его случае это можно скинуть на излишние переживания касательно самостоятельной работы в первый же день. — Присядь пока, — произносит Попов и указывает рукой на его место, а сам с огромным интересом начинает изучать работу студента. Больше всего Шастуна пугает полное отсутствие эмоций на лице математика, ведь тот даже не удосужился хоть частично прокомментировать его ошибки или недочёты. Он лишь молча поглядывал на листок с решениями и сравнивал их с полученными Шастуном ответами. Оксана шептала что-то подбадривающее, но зеленоглазый не особо вслушивался в её слова. Он лишь внимательно следил за мимикой Попова, пытаясь понять, насколько плохо или же хорошо написана его работа. Только вот шатен оказался не пальцем деланный, потому что за всё время проверки не один мускул на его лице не дрогнул. Полное безразличие и отрешённость от происходящего. Антона поражает то, как наплевательски Арсений Сергеевич относится к списыванию на задних рядах. Люди без раздумий списывают с телефона, совсем не думая о том, что с места математика это прекрасно видно. Но старшему хоть бы хны, настолько он увлечён прочтением чужой работы. Впрочем, может ему действительно всё равно на то, что кто-то может списывать на его парах. — Время, — констатирует факт преподаватель и откладывает работу студента в сторону, а сам поднимается на ноги и снова окидывает взглядом аудиторию. — Сдаёмся, ребятки, — он снова обходит свой стол и выходит в центр аудитории, оказываясь перед первым рядом. — Ты, — мужчина указывает пальцем на парня со среднего ряда, — ты и ты, — затем переходит на двух девушек с заднего ряда и также указывает на них, — свои работы можете выкинуть в мусорное ведро, я не собираюсь их проверять. Антон лишь тихо хмыкает. Несмотря на то, что Попов никак не прокомментировал его работу, в душе он всё равно ликует, ведь несправедливость была наказана. И Шастуну действительно нравится осознавать тот факт, что преподаватель оказался не глубоким идиотом, а действительно адекватным. По крайней мере, всего за сорок минут занятия он произвёл впечатления человека, пары которого не хочется прогуливать. А в конце занятия блондин лишь убеждается, что не ошибся в своих догадках. Каким бы со стороны не выглядел Арсений Сергеевич - математику он объясняет на высоком уровне. Пусть пара была отчасти вводная и важных тем они брать не стали, младший всё равно заслушивался различными рассказами преподавателя и внимательно следил за слайдами презентации, которую тот показывал для визуального запоминания. Утром Попов производил впечатление вызывающего и эпатажного студента ВУЗа, которому всё дозволено. Сейчас же Антон понимает, что уже с нетерпением ждёт следующего занятия послезавтра.

***

— Она оказалась такой старой грымзой, Шаст! Ты бы только видел её, — восклицает Позов, делая глоток чая. На протяжении десяти минут он жаловался на то, какой же ужасной преподавательницей оказалась женщина, которая ведёт у него конституционное право. Вначале она всем видом задабривала их группу, говоря, что всё будет в порядке и им не следует её бояться. А уже на завтра, то есть на четверг, задала выучить такой объём информации, который в школе им задавался примерно на три-четыре дня. Он понимает и полностью разделяет негодование своего соседа, ведь это довольно неожиданный поступок сразу же после вводной пары. — Да я представляю, — парень качает головой, отправляя в рот маленькое сухое печенье. Они с Димой решили устроить чаепитие на ночь глядя, с целью обсудить всё произошедшее за день и подкрепиться перед сном. Энтузиазм Антона начал медленно угасать уже после пар, а былой трепет сменился на своеобразный страх банальных объёмов домашнего задания. Мария Николаевна ничего не задала на завтрашнюю пару, сказала лишь взять в библиотеке университета несколько нужных учебников. Помимо информатики завтра должна быть ещё какая-то новая дисциплина, но назвав её, Шастун бы просто-напросто сломал бы язык. Для него она не настолько важна, как та же информатика или вышмат. — Ты как-то загадочно молчишь, не возмущаешься. Неужели всё нормально прошло? — Димка вопросительно приподнимает бровь, направляя взгляд на Шастуна. Они вдвоём устроились на кровати блондина, ведь именно она находилась к столу ближе всего. Вчерашней ночью они не прогадали - днём третью кровать действительно унесли и обрадовали парней тем, что в ближайшее время им всё таки суждено жить вдвоём. — Не могу сказать, что всё супер, — зеленоглазый лишь пожимает плечами, обхватывая кружку двумя ладонями, — но и не так плохо, как я думал. Информатичка вроде как адекватная женщина. Знает, как себя преподнести и что в принципе делать с такими оболтусами, как мы, — Антон ухмыляется, но его улыбка сходит на нет сразу же, когда он вспоминает вторую пару. — Только математик очень странный. Не понимаю, что за фрукт и с чем его едят. Он типо весь такой из себя и очень самоуверенный, но в то же время это как-то отталкивает. А ещё у него слишком привлекающая внимание внешность. Ты бы видел, как мои одногруппницы просили его инстаграм в конце занятия, — он закатывает глаза, вспоминая эту нелепую комедию. Лучше бы его глаза не видели подобного. В конечном итоге Попов всё равно не дал доступ ко всем социальным сетям, но разрешил писать ему Вконтакте, если вдруг возникнут какие-то вопросы по учёбе. — Арсений Сергеевич? — со странной ухмылкой на лице спрашивает Позов, прожёвывая печенье. — А ты откуда знаешь? — удивляется его собеседник, как-то оживляясь. Тема Арсения Сергеевича почему-то стала именно той темой для обсуждения, которую Антон готов размусолить до самого не хочу. Он всё ещё не может понять, положительно или всё же негативно он к нему настроен. — Сегодня от одногруппниц услышал, что на кафедре вышмата есть какой-то секси-препод, который хрен знает как с такой внешностью попал в преподавательский состав этого универа, — парень цитирует слова своих новых знакомых и переводит взгляд на чашку с чаем, макая туда край бублика. — Всё таки эти слухи - правда? — Дим, я тебе больше скажу, — Антон поджимает губы, как-то грустно усмехаясь. — Помнишь того зажравшегося студента на Тахе? Этот самый "студент", — свободной рукой блондин изображает в воздухе кавычки, — и есть Арсений Сергеевич Попов с кафедры вышмата, прикинь? Он когда в аудиторию зашёл, я так охренел. — Серьёзно? — Позов несколько раз хлопает ресницами, пытаясь понять, правду ли говорит его же сосед. Ему оказалось достаточно и нескольких секунд, чтобы поверить в искренность сказанного. — Откуда у обычных преподов такие машины? Они обычно концы с концами сводят, а тут.. — он задумчиво смотрит на Шастуна, пока тот лишь качает головой в знак согласия. — А у него ещё и эпл-вотч на руке, — уже чуть тише говорит Антон, воспроизводя раз за разом образ Попова в своей голове. Возможно, это ненормально - думать о паре, которая уже давно закончилась и с таким же ажиотажем ждать следующую, лишь бы снова окунуться в эту атмосферу. Шастун всё ещё не знает, что за странное чувство посетило его тогда, в аудитории. Но это чувство было одним из самых приятных и необычных за последние несколько лет, если и не больше. — На самом деле он очень воспитанный и галантный. От него прям веет какой-то вежливостью. Ты бы слышал этот голос, — парень делает несколько глотков из чашки, прежде чем сползти с кровати и подняться на ноги. — И он действительно шарит в математике? — Позов удивлённо таращится на своего соседа по комнате, пытаясь нащупать в пакете ещё одно печенье. — Он когда объяснял введение, я еле понимал, о чём он вообще говорит. Сначала такой "у нас будет линейная алгебра первое время до первого коллока", а потом через пятнадцать минут вышел на матрицы и их виды. Не знаю, как я буду учить эту математику, — парень лишь разводит руками, предварительно поставив свою кружку на стол. Стрелка часов вновь клонилась к ночи, а усталость за такой насыщенный день брала своё. — Давай-ка не нагнетай раньше времени, — Димка тоже встаёт на ноги и ставит кружку на стол, затем движется к своей кровати и забирает своё полотенце. — Схожу в душ, пока ещё можно. Шастун лишь кивает ему и думает о том, что, вероятнее всего, когда сосед вернётся, он уже будет спать.