Большей страсти, чем ревности нет

- Тихо... тихо... малыш, солнышко, тихо... Папа скоро придет, ты только не плачь, родной, - она шептала в темноте томные слова на выдохе, еле-еле произнося их пересохшими, потрескавшимися бледными губами. Но ребенок не унимался, плакал, плакал... словно чувствуя, что третьей половинки его души нет, отца нет рядом. - Солнышко... - снова прошептала она, убрав с лица дрожащими тонкими пальцами прилипшую влажную прядь волос нежно-розового цвета, которые были пропитаны солеными слезами. Уже сколько нескончаемых дней и ночей она проливала слезы в подушку, просила лучшего друга помочь, но ничего не выходило. Как назло. "Где он?" - этот вопрос крутился у нее в голове уже месяц, прилипши словно пиявка к душе. Безысходность и чувство пустоты парализовали ее. Ей не хотелось жить, дышать, но ее увядающую с каждым днем душу спасало только одно - четырехмесячный малыш, маленькое чудо, ее ребенок и ребенок ее любимого человека... Даичи, так звали маленького малыша, наследника клана Учиха, не прекращал плакать, даже несмотря на то, что мать успокаивает его, кормит молоком... ничего не выходило. Ничего не помогало. Тусклый лунный свет освещал небольшую комнату, мебель, находящуюся в ней. Кровать малыша, кровать его любящих родителей, полку с книгами... все казалось настолько мрачным, как и душа девушки, сидевшей на полу в этой комнате. Хрустальная слеза скатилась с лица девушки, оставляя за собой влажную полоску, добралась до конца подбородка, а затем глубоким эхо отозвалась, упав на пол. Словно ты кинул камень в воду, который, упав, звонко булькнул. Но Сакура ничего не слышала вокруг, ни на что не обращала внимания, кроме звуков, которые издавал ее маленький ребенок. - Он придет, солнце... тихо, тихо... - хриплым голосом прошептала молодая мать, поперхнувшись. Почему она не могла его успокоить? Почему он окликается только на голос отца? Потому что отец - неотъемлемая часть его души, то же самое, что и цветок без солнца, человек без воздуха. Мать, отец и ребенок - единое целое, которое ничто, кроме смерти, не может разлучить. Они должны всегда быть вместе. Ребенок всегда чувствует плохое, то, что что-то произошло с родным и близким ему человеком. Между ребенком и родителями существует несомненная связь, некая ниточка, тонкая ниточка, благодаря которой трое чувствуют одинаково, дышат вместе, любят вместе. Ничто не может противостоять силе любви. Да, звучит банально, но это правда. И сейчас Сакура чувствует что-то плохое, что произошло с ее мужем. Она не находит себе места. "Как? Зачем? Почему? Почему он ушел?". Мужа девушки нет дома уже полтора месяца, он покинул деревню по приказу Хокаге, который направил его на миссию. Само задание заключалось в том, чтобы уничтожить шесть нукенинов, покинувших тайно деревню. В число нукенинов входила и наследница клана Хьюго - Ханаби, младшая сестра Хинаты, которая была сильной куноичи, несмотря на свои пятнадцать лет. Она облада силой, способной разрушить целую деревню, не говоря уже об одном из клана Учиха - Саске, который отправился в одиночку уничтожить этот отряд. В послевоенное время все совершенно не встало на свои места, как предполагали многие. И даже если Обито и был уничтожен, то Мадара все еще остался жив, находясь сейчас в тюрьме деревни Скрытого Листа под особым надзором. Некоторые поговаривали, что и эта самая шайка нукенинов поспешники Мадары, которые бежали для того, чтобы найти помощь в других селениях для своего хозяина. Коноха заново отстроена, Хокаге стал Наруто, который сам женился на Хинате, поняв, что Сакуру ему уже никак не добиться, да и Учиха бы ее не отдал. Сенджу Цунаде ушла на покой, как и все остальные в троице саннинов. Таким образом, после Четвертой Мировой войны шиноби все кардинально изменилось. А он все еще не возвращался... - Саске... - тихо, заглатывая собственные слезы, прошептала девушка. - Господи, пожалуйста, помоги... Снова я беспомощная кукла, обуза для всех. Я не могу ничем помочь, я совершенно бесполезна, малыш, - проговорила она, аккуратно взяв Даичи на руки и взглянув на него. Глаза мальчики были точь-в-точь как и у отца... волосы, ровные черты лица... тоненькие приоткрытые губки, из которых периодически вырывался звонкий детский плач. Кулачки мальчика были сжаты. - Все будет хорошо, милый, - снова прошептала молодая мать, перебирая тоненькими пальчиками в иссиня-черных волосах ребенка. - Как и у папы... - нет, мальчик совершенно не был похож на нее. Но все же это было и ее дитя, любимое дитя. Этих обоих людей Саске всегда любил и будет продолжать любить больше жизни. - Ты вырастешь таким же смелым и сильным шиноби как и твой отец, солнышко... - девушка прикоснулась дрожащими губами к покрасневшему лбу ребенка. Томный плач малыша резко сменился детским смехом, мальчик начал брыкаться, болтать ножками, разводить ручки в разные стороны, так же не прекращая смеяться. - Маленький мой, - сквозь слезы девушка улыбнулась, а потом смахнула с лица волосы, - я очень люблю тебя. - Сакура прижала малыша к себе, прикрыла глаза. Ее черные густые ресницы нервно подрагивали, а бледные губы были приоткрыты, маленькими глотками вдыхая окружающий воздух. Боже... как она любит, когда ее малыш смеется, и как давно она этого не видела и не слышала. Не слышала его звонкий смех, радостные глаза, налитые пунцовым румянцем щечки. - Малыш, поспи немного... - девушка принялась укачивать ребенка на руках, попутно напевая колыбельную, улыбаясь. Когда Даичи уснул, молодая мама уложила его в детскую кроватку, накрыв младенца одеяльцем, взглянув на него. Все же, он копия отца. У ребенка нет ни капли материнских черт - лишь отцовские. Малыш спал, разложив руки по разным сторонам, ближе к стенкам кроватки, слегка сжав ладони в кулачки. На маленьких слегка пухленьких губах его играла еле заметная улыбка. Обрамленные темными длинными ресницами глаза были крепко закрыты, будто на замок, говоря о том, что беспокоить малыша не надо. Интересно, а малышу снится какой-либо сон? Стерев с лица очередную слезу, девушка направилась на кухню. Подойдя уже к дверному проему спальни их и малыша, девушка вновь обернулась в сторону Даичи и улыбнулась, затем плотно закрыв за собой деревянную дверь. Собрав всю свою волю в кулак, Сакура попыталась не думать о плохом. Но у нее это не очень хорошо получалось. В голове до сих пор вырисовывались четкие картинки, где был Саске, весь избитый и раненный, кровь стекала по его виску, доходя до губ, а затем к подбородку, падала на землю. А он лишь шептал какие-то слова с улыбкой на лице и прищуренными черными глазами, а потом и вовсе томно прикрыл их. "Нет! Нет!" - сознание девушки все еще больше поглощали темные и нехорошие мысли, заполняли всю пустоту, возникшую после того, как Учиха ушел на миссию. Она не хотела об этом думать, нет. Но они... негатив... вновь возвращался и поглощал заживо... Сейчас девушку спасал лишь единственный солнечный лучик - ее ребенок. Он был опорой и поддержкой. И всегда будет. Сакура схватилась за голову, слезы снова вернулись, поочередно вытекая из изумрудных глаз девушки, которые после многих бессонных ночей ужасно болели и раскраснелись. Голова болела, казалось, будто бы раскалывалась на мелкие кусочки. Сакура отпустила свои руки от головы и посмотрела на них сквозь темноту коридора. Бледные руки... Дрожащие, отражающие лунный свет, пробирающийся сквозь большие окна особняка... Девушка словно призрак. Боже, что с ней творится?... Медленно перебирая ноги, девушка еле добралась до кухни. Поставив чайник на плиту, она достала листовой чай и печенье, а затем, словно онемея, словно девушка-кукла без чувств, опустилась по кухонной тумбе на пол, прижав коленки к себе, охватывая их тоненькими руками. Слезы... "Почему я такая плакса? Нет, я не должна... Саске". Вдруг в дверь кто-то настойчиво постучал. В глазах девушки проскользнула искра. Искра надежды. Саске? Неужели это он? Вернулся?... Но все же, несмотря на это, надежду поглощало отчаяние. Не медля, Сакура встала, отряхнувшись, направилась к двери. Медленно открыв ее и увидев того, кто стоял в дверном проеме, приподнятые уголки бледных губ девушки вновь приняли свою обычное состояние, ресницы опустились, вздрагивая. - Привет, Сакура-чан, - снова он. Порой его смешная и радостная рожа раздражает. Особенно сейчас. И плевать на то, что он веселит, на все плевать. Нет, она не эгоистка, просто вы никогда не ощущали то чувство, когда любимый человек пропадает в неизвестности, не подавая никак знаков о том, что он жив, просто молчит. Тогда вам хочется броситься в пасть тигру, чтобы он разорвал вас. Не жить. Не дышать. Не мечтать. Умереть. - Привет... - на выдохе томно прошептала девушка. Перед ней сейчас стоял сам Хокаге деревни Скрытого Листа и по совместительству старый друг, сокомандник - Узумаки Наруто. - Что ты хотел? - спросила у него девушка, но тут же поняла, что сморозила глупость, таким образом выгоняя или посылая друга из дома вон. - Прости, проходи, - Сакура указала рукой на прихожую, приглашая Узумаки. Тот покорно прошел, вздохнув и опустив плечи. - Как ты? - ну что за глупый вопрос. Неужели он не мог догадаться по ее внешнему виду? Черт, с каждым днем все хуже и хуже. "Сакура, он же волнуется о тебе, ответь нормально и не думай о плохом..." - посоветовал разум девушки. - Нормально... вроде... - с намеком ответила девушка и достала из шкафчика чайные чашки. - А не рано ли приходить в двенадцать часов ночи? - с сарказмом спросила у друга Сакура, подавая на стол чашки, в которых был уже налит ее любимый травяной чай. Все эти травы девушка собирала сама, пока была беременна. Она знала какие именно травы успокаивали, снимали стресс, если их заварить в чай. А сейчас, будто бы она тогда знала, они помогали. - Ммм, - загадочно промычал Узумаки и кивнул головой, попробовав горячего напитка. - Вкусно. - А ты почему не дома? Хината будет волноваться, думая, почему ты так долго на работе, - советовала Сакура. - Нууу... - протянул парень, а затем встал из-за стола. - Саске еще не вернулся? - Наруто, к чему задавать такие глупые вопросы?! - воспылала девушка. - Если бы он был дома, то тебя тут давно уже не было! - и верно, Саске никогда не любил, чтобы Сакура и Наруто оставались наедине друг с другом. - Ясно. - Сухо ответил Узумаки, надев свой плащ Хокаге, направился к выходу. - Пока, спасибо за чай. - Зачем ты обманываешь себя, Наруто? Зачем ты обманываешь Хинату? Зачем ты обманываешь всех?... - в пустоту проговорила девушка. Внезапно Наруто вернулся, похоже, услышав ее слова. - Зачем? Затем, что я до сих пор люблю тебя и не могу забыть, - пояснил он, зашедши вновь в поместье клана Учиха. - Нет, Наруто, так нельзя. Твоя жена любит тебя до безумия, а ты лишь пользуешься ею, не так ли? У вас есть прекрасные дети, а ты не любишь их. Почему так, Наруто?... Пойми, что у меня тоже есть семья, которую я люблю и никогда не брошу. Только смерть разлучит меня, Саске и Даичи, насколько бы банально это не звучало. И ты пойми. Пойми, что в твоем доме все тебя любят и ждут. Они всегда будут оберегать тебя, поддерживать. НЕ бросай их, не думай обо мне, подумай о Хинате и детях, - ровно на одном дыхании произнесла девушка, но вдруг, будто бы услышав плач ребенка, проводила Наруто и закрыла за собой дверь. Даичи вовсе и не плакал. "Показалось..." - девушка снова схватилась за голову. "Саске... где же ты?". - Сакура? - тихий, немного хрипловатый голос пронзил гробовую тишину, царившую в поместье. Он снова окликнул ее... "Мне кажется? Снова это?... Я схожу с ума" - сделала вывод девушка. Она даже и не заметила, что после ухода Узумаки, просидела еще три часа на кухне. - Сакура? - опять его голос. Такой до боли родной, стреляющий в сердце голос. - Саске? - она повернула голову в сторону, к дверному проему. - Саске! - теперь уже отчаянный крик, вырвавшийся наружу. - Милый... - прошептала она, создавая своему мужу опору, закинув его руку к себе на плечо. Сейчас она видит то, чего больше всего не хотела видеть. Он стоит возле нее окровавленный, по обоим вискам стекает кровь, а на руках она уже вовсе и засохла. Наверное, он самостоятельно добирался до деревни от места сражения. - Господи, Ками-сама, помоги... - добравшись до дивана и уложив туда мужа, девушка потерла ладони друг об друга, всхлипнула, стерла слезы с лица, закрыла глаза и попыталась сосредоточить свою чакру в ладонях, попутно что-то шепча. Нет, почему не получается? Надо сосредоточиться... - Сакура... - прохрипел Учиха, глядя на свою жену, упорно старающуюся вылечить его. Боже, как она прекрасна. Эти прекрасные розовые волосы, пахнущие весенними цветами, нежно-зеленые большие глаза, обрамленные черными густыми ресницами, которые сейчас блестели, потому что на них еще остались небольшие капельки слез... ровный, небольшой тоненький носик, аккуратные бледные губы... А в лунном свете ее профиль казался еще более прекрасным. И почему он раньше считал эту девушку отвратительной? Все оказалось совсем наоборот. - Тихо... - посоветовала ему девушка, собрав волю в кулак. Внезапно ее руки засветились зеленым светом - медицинская чакра принялась за работу. "Черта с два! Яд... значит это все-таки Хьюга" - констатировала про себя Сакура, попутно вытаскивая яд из руки мужа. Всю "операцию" подряд девушка была более, чем сосредоточена. Она старалась не думать о плохом, говорила Саске, что все будет хорошо, а он лишь улыбался ей в ответ. Нет, он бы мог что-либо сказать, даже был бы рад, но он настолько соскучился по голосу своей девушки, что молчал, наслаждаясь каждым сказанным ею словом. Он не чувствовал никакой боли, лишь радость и некое волненье. Перебинтовав Учиху, девушка накрыла его одеялом. Парень уже спал, а ведь он еще не спросил у нее главного... Сама же Сакура села возле мужа на пол, оперевшись обеими тонкими ручками о диван, устало вздохнув. Не сдержавшись, она провела тыльной стороной ладони по его раненой щеке, умиленно улыбнувшись. Перед ней сейчас словно лежал Даичи, только взрослый. Действительно, мальчик очень похож на своего отца. Немного подумав, девушка углубилась в сон, полностью охвативший ее, уснув прямо возле дивана, положив голову на уставшие руки... Утро наступало не спеша. Солнце только начало выходить из-за горизонта, а коноховские петухи уже кричали во всю. Деревня еще спала, не было привычного утреннего шума, суматохи. Только тишина царила внутри селения... Учиха проснулся раньше Сакуры. Действительно, все и правда зажило. Черт с два, эта Хьюга... оставила за собой след. А ведь ему так и не удалось устранить ее, сбежала, но остальным не повезло. Растративши много сил, у Саске не хватило их на Ханаби, поэтому она и, воспользовавшись своим положением, воткнула яд прямо в руки Учихе, который мгновенно парализовал их, причем надолго. Теперь, после этого случая, этот юный нукенин будет считаться преступником мировой важности... Медленно раскрыв глаза, парень обнаружил возле себя мирно спящую жену. Улыбнувшись, он встал с дивана, взял девушку на руки и положил на свое бывшее место. Но, похоже, ей не суждено было продолжать спать дальше. Как только руки парня коснулись ее дрожащего тела, девушка раскрыла свои большие изумрудные глаза, прошептав что-то вроде имени своего мужа. - С...саске? - потерев, словно маленький ребенок, кулачками глаза, спросила девушка, приподнявшись с дивана. - Ляг, тебе необходим отдых... - Сакура, что вчера у нас делал Узумаки? - сведя тонкие брови, сжав зубы, процедил Учиха, смотря на жену. - Он... ну, он приходил узнать, появился ты или нет. - И? А почему он такой радостный тогда выходил из поместья? - ревнует. Девушка волей-неволей рассказала все Учихе, весь разговор с Наруто. - Гаденыш, так значит... - Саске остановился на полуслове и взглянул на переволновавшуюся жену. - Прости, я просто думал, что ты и он... - Глупый, - усмехнулась Сакура и провела ладонью по щеке мужа. - Ты такой красивый, когда злишься. - А ты такая красивая, когда смущаешься, - на выдохе проговорив это, Учиха прильнул устами к губам своей возлюбленной, попутно подняв ее с дивана, взяв в свои сильные руки, целуя. Действительно, девушка заробела от таких быстрых действий мужа, ее лицо покрылось пунцовым румянцем. - Как я соскучился по тебе... - прошептал Учиха, обжигая горячим дыханием шею девушки, прижимаясь к ней всем телом, будто желая раствориться в ней. - Ах... Саске... - тихо прошептала девушка, изогнув спину, поддаваясь вперед мужу. - Только не сейчас... Даичи проснется... - но Учиха ее не слышал. Он жадно целовал ее шею, руки, губы... теряя полностью контроль и власть над своим телом и разумом. Он стал дразнить девушку, покусывая ее губы, отпуская, потом снова покусывая... Кожа Сакуры невольно покрылась мурашками, а низ живота предательски заныл... - Ах, - бледные уста парня вновь добрались до своей цели - губ девушки, а умелый язык Учихи уже давно вел нескончаемую игру с язычком его жены, который в этой битве, явно, проигрывал. "Так и не научилась" - проскользнуло в сознании парня. Добравшись до своей комнаты, Учиха тихо уложил девушку на кровать, нависнув над ней всей своей массой сверху, расстегивая кофту и лифчик девушки, оголяя аккуратную небольшую грудь. Холодными пальцами он прошел по ее животику, от чего девушка изящно изогнулась. Его умелый язык исследовал ее тело, каждую клеточку, оставляя за собой влажные полоски. Снова добравшись до ее губ, он лишь чмокнул их, дразня этим девушку, а затем проделал цепочку поцелуев от ее губ, до низа живота. Затем резко сорвал с ее бедер шорты, а вместе с ними и белоснежные трусики девушки, которые так и мозолили глаза, надоедая. Он пропускает свои длинные пальцы прямо к промежности девушки, входя в нее, от чего Сакура издает судорожный стон. Сначала один палец - она, явно, сильно возбуждена... второй - нескончаемо стонет, двигаясь навстречу мужу, тяжело дыша... внутри нее очень горячо, что, несомненно, сильно возбуждает Учиху... Он оголяет свою набухшую плоть, вынув пальцы из девушки, потеревшись о ее промежность, поддавшись немного вперед, входя. Из груди девушки вырывается такой непрошенный крик, но вспомнив еще остатками здравого смысла, что маленький ребенок спит, Сакура закрывает маленькой ладонью себе рот. Она двигается в такт его ритмичным движениям, прогнув голову за спину, обняв мужа за шею... Непередаваемые ощущения не выразишь словами... - Ах, - снова еле слышный стон, вырвавшийся из уст девушки, но из-за преграды - ладоней, он показался очень тихим... Боже, как его возбуждаю ее стоны, один лишь ее голос... - Еще, Саске... - умоляюще просит она, взглянув на него, а он, не прекращая двигаться в ней, целует ее податливое тельце, добираясь до небольшой груди, а затем до слегка пухловатых тонких губ... - А...ах, - дикий и безумный оргазм охватил обоих. Он резко кончает в ее влагалище, по стенкам которой разливается масса горячей спермы. Оба беспрерывно шумно дышат, опустившись на кровать, распластавшись на ней. - Как я по тебе скучала, - теперь уже произносит она, обхватив его лицо в свои ладони, чмокнув его в губы. - Ну что, через девять месяцев ждем пополнения? - гордо улыбнулся Учиха, нежно обняв девушку за талию, накрыв обоих одеялом. - А как же, - с некой иронией в бархатном голосе произнесла Сакура, а потом, повернувшись в сторону кроватки малыша, сказала: - Слушай... раз, два, три... - и освещенную ярким летним солнцем комнату окатил детский плач.