Для тебя

- Хаято, - строгий голос раздался из-за двери, - публика тебя заждалась, пора на выход. - Да, знаю, - вздохнув, ответил брюнет и слегка хлопнул себя по лицу, - уже иду. Сцена была установлена на открытом воздухе. Огни прожекторов переливались всеми цветами радуги, а возгласы целой площади неугомонных фанатов так и разносились по всей округе, заглушая даже музыку, звучавшую перед началом концерта. Обычно он проводился вечером, когда небо уже было покрыто тёмным «одеялом» из мерцающих звёзд. Юноше нравилось именно это время суток, оно казалось таким спокойным и умиротворяющим… но никак не сейчас. Токия взглянул на аудиторию из-за кулис, и ему стало как-то не по себе. Такое часто случалось перед выходом на сцену, но парню не привыкать. Это уже далеко не дебют, и волноваться здесь было бы просто излишне. Сейчас от него требовалось лишь «превратиться» в Хаято и выступить так, как всегда. А именно – идеально. Свет был временно отключён, чтобы звезда сегодняшнего вечера мог появиться на сцене, как положено. Направляясь к центру паркета, Токия пребывал в раздумьях, которые следовало оставить ещё в гримёрной, но на этот раз ему не удалось от них так просто отделаться. Он размышлял о том, правильно ли он поступает, ведя «двойной» образ жизни. Такие мысли довольно часто приходили к нему в голову. Но он старался решить всё на том, что другого выхода у него просто нет. Поэтому, дойдя до своей позиции, он окончательно вышел из прежней личности, и концерт начался… Харука любила проводить свой вечер за пианино. Она могла играть за ним весь день, потерявшись во времени. В Академии девушка писала песни для группы «STARISH». Раньше она даже не знала, как играть по нотам. Однако с годами практики и поддержкой близких ей людей, она смогла не только научиться играть, но и писать исключительные песни, которые способны раскрыть сердце исполнителя и его душу. Хотя сегодня Нанами была сконфужена, и в голове всё перемешалось. То ли это из-за усталости после экзаменов, то ли из-за внепланового отъезда Томочики, её лучшей подруги. Харука просто не могла собраться с мыслями и написать песню тому, кто спас её от одиночества и безысходности. Хаято-сама стал для неё лучиком света и надежды. Она смогла вновь подняться на ноги и с уверенностью следовать к поставленной цели – стать знаменитым композитором блистательной группы. И теперь, в знак благодарности, Нанами очень хотелось хоть как-то выразить признательность своему спасителю. Но, будто назло самой себе, она пребывала в полной депрессии от абсолютной бесполезности. Хотелось даже провалиться сквозь землю и сгореть со стыда. Внезапно девушка вспомнила слова подруги перед отъездом: «Только не впадай в осадок. У тебя же есть такие замечательные друзья! И все они готовы пожертвовать чем угодно ради тебя. Поэтому, если что-нибудь случится, они – твоя безусловная помощь везде и во всём. Доверься им и не смей опускать руки!» Взяв несколько листков и карандаш, Харука выбежала из комнаты и ринулась в правое крыло здания. Она бежала так, будто сдавала зачёт по физической культуре. Не прошло и двух минут, как девушка уже оказалась в нужной части общежития и постучалась в первую комнату. - Простите за беспокойство, Дзингудзи-сан, Хидзирикава-сан, - слегка наклонившись, в отдышке выпалила Нанами, - мне нужно вас кое о чём спросить… - О, это же наша козочка пожаловала, - расплылся в блаженной ухмылке юноша, отложив очередной журнал мод и любуясь девушкой. - Что привело тебя сюда, моя прекрасная леди? - Я… просто… Не могли бы вы сказать мне, что вы думаете об Ичиносе-сане? – засмущавшись и прикрыв нижнюю часть лица листовками, пробормотала Харука. - Ичиносе? – наконец подал свой голос Хидзирикава. – Почему ты спрашиваешь? - Мне хотелось в знак благодарности написать песню для него, но, повременив с затеей, я оказалась в тупике, и теперь не могу даже слова подобрать… Мне так неловко, к тому же… - Я считаю, - перебив девушку, начал Рен, - что Ичиносе великолепно справляется со всеми возложенными на него обязанностями и производит исключительное впечатление на публику и окружающих в целом. Его ждёт грандиозный карьерный рост и успех в творческой индустрии. - Однако, - продолжил Масато, - ему не хватает своих собственных эмоций для выражения истинных чувств. - Его мотивы и цели полностью изолированы от внешнего мира, и я даже немного беспокоюсь за его душевное состояние, - всё-таки завершил свой ответ Дзингудзи. - Большое спасибо, Хидзирикава-сан, Дзингудзи-сан! Я непременно отплачу вам за вашу помощь! – с этими словами Нанами покинула комнату и помчалась дальше. - Она так прекрасна, когда на её лице сияет улыбка, - всё ещё смотря на дверь, подметил Рен. - Надеюсь, она напишет замечательную песню, - тяжело вздохнув, вернулся к каллиграфии Масато. Постучавшись в очередную комнату, Нанами хотела было дёрнуть ручку, но в этот же момент из помещения вышел блондин с лучезарной улыбкой и миловидным взглядом. Девушка, не успев избежать столкновения, налетела прямо на Шиномию, упала на него, тем самым повалив парня на спину. Очки юноши отлетели в сторону, а сам он на долю секунды потерял сознание. - Нанами?! – подскочив с дивана, заволновался паренёк невысокого роста и с голубыми, как небеса, глазами. – Ты не ушиблась? - Извините, пожалуйста, Шиномия-сан! – на автомате выпалила Харука. – Сё-кун, со мной всё в порядке. Я больше беспокоюсь за Ши… - не успела девушка договорить, как крепкая мужская рука притянула её к себе, и разгневанное лицо устремило свой взор на виновницу столкновения. - Смотрела бы, куда идёшь, дорогуша, - сквозь зубы процедил Сацуки, - мне ничего не остаётся, как наказать тебя, - с этими словами Шиномия ещё ближе приблизил к себе Нанами, что между ними оставались считанные миллиметры. - Нанами! Держи его! – с выпавшими очками в руках, внезапно закричал Курусу. Блондин в буквальном смысле запрыгнул на разбушевавшегося Сацуки и с горем пополам нацепил-таки на него «предохранение» от дальнейших последствий. - Арэ? Нанами-чан? Что ты здесь делаешь? – удивлённо вопросил Шиномия. - Слава Богу, вы пришли в себя! – поднявшись на ноги, с облегчением вздохнула Харука и приложила руку к груди. Курусу, скатившись на пол, так же глубоко вздохнул и провёл рукой по лбу. - Вы столкнулись с Нанами, и она каким-то образом свалилась на тебя, - прояснил ситуацию Сё. - Вот как… Гомен, Нанами-чан, - вставая, извинялся Шиномия. – Ты, кстати, что-то хотела? - А, но… Каким вам кажется Ичиносе-сан? – продолжила свой опрос Харука. - Токия-кун? – уточнил Курусу. – Разве он не скрытен и молчалив? Как можно вообще что-то о нём узнать? Хотя… если подумать, он в последнее время ходит совсем как в воду опущенный. - Может, у него что-то случилось? – предположил Нацуки. – Когда я застал его на лестнице, он был полностью погружен в себя и какое-то время стоял неподвижно. Стоило мне окликнуть его, как он вздрогнул и поспешил уйти. - Замкнутый, значит… - еле слышно отметила про себя Нанами и сжала листы с нотами в руках. – Я начинаю всё больше за него беспокоиться, - сказав это, девушка в спешке поблагодарила парней и умчалась дальше. - Боже, Токия оказался еще проблемней тебя, Нацуки, - обратился Курусу к напарнику, расположившись на диване и закатив глаза. - Меня? – указал сам на себя Шиномия. – А что я сделал, Сё-кун? - Пф, забудь, - отмахнулся блондин и повернулся на другой бок. Харука дошла до последней нужной ей комнаты и, забыв постучаться, резко распахнула дверь, застав владельца играющим на гитаре. Отоя не сразу её заметил, и только когда композитор подошла к нему на расстояние вытянутой руки, парень с огненно-рыжими волосами снял наушники, что заглушали любой посторонний звук, и широко улыбнулся привороженной своей музыкой девушке. - Нанами, это ты, - всё так же лучезарно улыбался парень, - что-то случилось? Выглядишь измотанной, - голос парня чуть снизился, и была ощутима нотка беспокойствия за собеседницу. - Иттоки-кун, - подала, наконец, голос Харука, - твоя игра просто великолепна. Я глубоко извиняюсь, что помешала, да и к тому же вошла без спросу. - О чём ты? – на лице парня отобразилось удивление. – Ты мне ничуть не помешала, я как раз закончил игру. И я очень рад, что тебе понравилось! - Тогда… Отоя-кун, ничего, что я спрошу у тебя кое-что об Ичиносе-сане? – вернулась к вопросу, за которым, собственно, и пришла, композитор. - Конечно, я знаю этого недотрогу, как облупленного, - смело заявил обладатель рубиновых глаз, - только в последнее время он совсем отдалился от окружающих. Вчера я наткнулся на один из его концертов по телевидению, и на протяжении всего просмотра Токия нервно стучал по столу, сжимал и разжимал кулаки, состраивая такие гримасы, которые, не дай Боже, тебе во сне приснятся… Мне, разумеется, не привыкать к такому, но вчерашнее его поведение в корне отличалось от обычных фырканий и скептицизма. - Концерт… - задумалась девушка с волосами цвета сакуры. – Так вот оно что! – Харука, похоже, наконец, осознала, что же так беспокоило Ичиносе. - Ты что-то вспомнила, Нанами-чан? – следя за реакцией собеседницы, вопросил Иттоки. - Как я могла быть столь невнимательна! – опешила композитор и направилась к двери, оставив ничего не смыслящего в происходящем Отою с полуоткрытым ртом и в полном недоумении. Нанами вернулась в свою комнату так быстро, как только могла позволить себе физически. Подбежав к пианино, за которым она всё никак не могла найти вдохновения, девушка поставила перед собой набросанные в процессе обхода листы с нотами и приступила к игре… Концерт уже близился к завершению. Хаято, он же Токия, пел свою предпоследнюю песню, в то время как за кулисами началась паника: диск с последней композицией оказался пустой. Мелодия не была записана, а проверять содержимое на тот момент не было времени, ибо концерт перенесли на день относительно раньше. Через некоторое время исполнитель завершил своё пение, и на сцене появился его менеджер, заявивший о том, что перед завершающим выступлением Хаято необходим перерыв длиною в пять минут. Сам же певец сразу догадался, что дело тут вовсе не в нём, а в какой-то иной проблеме. Выйдя за кулисы, парень с глазами цвета ночного неба немедля потребовал объясниться в столь внезапном решении без его ведома. Скрывать что-либо от брюнета не было смысла, и менеджер разъяснил всю плачевность сложившейся ситуации. Харука никак не могла подобраться ближе к сцене: толпы фанатов раз за разом вытесняли её и отправляли на исходную позицию. Девушка в отчаянии не знала, что ей делать, и слёзы постепенно наворачивались на глаза. Снова она не смогла помочь своему спасителю. Вновь она оказалась бесполезной, даже когда выпала такая замечательная возможность. Потеряв какую-либо надежду, Нанами хотела было развернуться и уйти обратно в общежитие, проклиная себя и свою беспомощность раз за разом, но откуда ни возьмись рядом с ней оказался чёрненький котёнок с изумрудными глазами. Он пристально смотрел в глаза девушки, в которых не отражалось ничего, кроме пустоты и отчаянья. Внезапно сорвавшись с места, питомец ринулся в гущу скопления публики, а за ним, будто прокладывая тропинку, следовали маленькие зелёные светлячки. Их было так много, что даже люди, которые пребывали в ожидании своего кумира, не могли не обратить внимания на столь увлекательное явление. Девушка поначалу не могла и шелохнуться от увиденного, а когда осознала, что это её последний шанс, и удача, наконец, улыбнулась ей, Харука последовала за этим светом, светом надежды и спасения. Достигнув почти что первого ряда зрителей, Нанами пробралась-таки за кулисы, миновав чудесным образом всю охрану. Она сразу заметила Токию и подбежала прямо к нему, протягивая листок с новой песней. - Нанами-сан? – певец был ошарашен её внезапным прибытием. – Зачем ты здесь? - Возьмите это, Ичиносе-сан, - еле дыша, просила девушка, - пожалуйста! - Неужели это… слова песни? Ты написала её для меня? – обладатель тёмных глаз взглянул сначала на листок, а затем на композитора. Их краткий диалог перебил менеджер, который сообщил, что до конца перерыва осталось две минуты. - Нанами-сан, - взгляд парня опустился, и тот разочарованно вздохнул, - спасибо тебе огромное, но я боюсь, что без музыки исполнить эту песню никак не выйдет. - Это мы ещё посмотрим! – воскликнул один из появившихся участников группы «STARISH», Курусу Сё. - Ах, вы тоже здесь! – обернулась девушка с изумрудными глазами и вся засияла от счастья. - Как же мы могли оставить этого бестолкового недотрогу на произвол судьбы? – подойдя к Ичиносе, похлопал его по плечу напарник, Отоя Иттоки. – Учи текст и вперёд на сцену! Мы тебе саккомпанируем. - Вы думаете, для него реально выучить весь текст за две несчастных минуты?! – повысил тон менеджер, разводя руками. - Я попробую, - смело заявил исполнитель и приступил к заучиванию. - Ч-что… Да ты… - хотел было возразить менеджер, но Харука прикрыла ему уста ладонью, а указательный палец другой руки приложила к губам, давая понять, что лучше сейчас никому не отвлекать Ичиносе от работы. На этом мужчина средних лет замолчал, и за кулисами воцарилась полнейшая тишина. Публика на это время тоже слегка поутихла, видимо, ещё не пришедшая в себя после увиденного «шествия». Светлячки уже давно разлетелись по окрестности, а котёнок забрался на крышу небольшого ларька с продовольствием и смиренно прилёг, расплывшись в блаженной улыбке, что было ему, в общем-то, не свойственно. Хотя, каких только чудес не бывает… Время перерыва истекло, и звезде настала пора возвращаться к фанатам. Стоило Хаято… нет, теперь уже Токии объявиться на сцене, как публика залилась громчайшими аплодисментами и овациями. А с появлением на паркете остальных идолов группы криков и шума было столько, что перепонки, казалось, лопнут, а уши заложило и подавно. В этот раз брюнет больше не настраивал себя на образ Хаято; теперь он осознал, что эта песня была написана именно для Ичиносе Токии, для его сердца и души. Поднеся микрофон к устам, юноша набрал воздуха в лёгкие, и текст, словно открытая книга, мысленно появился у него перед глазами: «Калейдоскоп давних чувств на безмолвной высоте – это моя любовь… Готовься!» Заиграла музыка, которую воспроизвели пришедшие на выручку товарищи. Хидзирикава Масато играл на синтезаторе взамен фортепиано, Дзингудзи Рен овладел саксофоном, что издавал чарующие звуки, Курусу Сё и Шиномия Нацуки взялись за скрипки и синхронно подыгрывали в такт музыке, Отоя Иттоки, вместо привычной ему классической гитары, играл на электронной, создавая не менее динамичную мелодию. «Жесток мир, как ни смотри. Дрожь свою ты уйми. Дороже миллиона разных слов поцелуй с нотных строк. Если боишься, бросай и уходи… люди скажут. Лишь моментом сиюминутным живы мы… давай же! Это всё – тебя ради. Это всё – меня ради. Нужно принять решение, оставив тревоги позади. Так ты со мною или как?.. Несравненный голос твой Раздаётся импульсом внутри, Возвращая эти далёкие-далёкие мечты. Ты и я – теперь одно. Ах, чудо из чудес! Почувствуй себя – звёзды над нами. Почувствуй себя – мы об этом мечтали. Столько открытий новых готовит ближайшее будущее! Пусть музыка твоя живёт! Калейдоскоп давних чувств ярко светит в вышине…» Музыка остановилась, и наступило минутное молчание. Зрители оказались в буквальном смысле парализованы и заворожены услышанным. Все песни, что они слышали до этой, были совершенно иными, не досягаемыми для этой мелодии и звучания. Каждая нота, каждый воспроизводимый звук и, несомненно, слова песни затронули сердца слушателей, и те открыли для себя новую звезду, более возвышенную, коей они восхищались ранее. Сам же обладатель иссиня-чёрных волос был удивлён собственному пению, он никогда раньше не показывал иную сторону медали своего подсознания. На какое-то время он сам замер от произошедшего, но быстро отошёл от ступора, когда публика начала звонко кричать, хлопать, бросать цветы, синхронно повторять имя нового, только что дебютировавшего исполнителя – Ичиносе Токии. Звезда этого вечера поблагодарил собравшихся слушателей за такую приятную реакцию и несравненную поддержку, попутно удаляясь со сцены вместе со своей группой. Вернувшись за кулисы, брюнет столкнулся с Нанами, которая с выступившими слезинками на глазах подбежала к певцу и обняла его так, словно в последний раз, и всё же тихо, но немножко проплакала ему в жилетку, пытаясь что-то сказать, но безуспешно. Токия обнял её в ответ и также страдал нехваткой словарного запаса, хотя это было сейчас не столь важно. К ним подбежали спустившиеся вслед участники группы и налетели на парочку с объятиями сверху. Менеджер наблюдал за всей этой картиной и думал про себя: «Так вот, значит, какие они, группа «STARISH», да?.. Ну, Ичиносе, похоже, ты идёшь по определённо верному пути. С такими ребятами уж точно нигде не пропадёшь». Концерт был великолепно завершён. Зрители остались даже более, чем довольны. Маленький зверёк, что сидел на крыше, поднялся на лапки и умчался куда-то в лес. Аппаратура была погашена, и свет излучали лишь фонари вдоль тротуара. Ребятам из группы было любезно предложено вернуться домой на лимузине, подогнанном самим менеджером. Нанами уже было подходила к машине, как её остановил один из работников студии. - Возьмите, - он протянул девушке диск, - передайте его, пожалуйста, исполнителю. Мы записали последнюю песню и проверили её наличие на нём. Этим скромным подарком наш персонал хотел бы загладить свою вину перед выступающими. - Хорошо, я передам, - улыбнувшись, согласилась композитор, - спасибо вам большое, - поклонилась Харука и направилась в гримёрную, где всё ещё находился певец. - Кто здесь? – у Токии был острый слух, поэтому он заметил девушку ещё до того, как она успела приоткрыть дверь. Его манера речи всегда была груба и требовательна, отчего у собеседника желание к разговору зачастую сводилось к минимуму. Но, завидев свою сегодняшнюю спасительницу, обладатель глаз цвета моря смягчил свой тон, насколько это было возможно, и разрешил войти в комнату. - Ичиносе-сан, - начала Харука, - вашу песню, её записали на этот диск. Меня попросили его вам передать. Пожалуйста, примите. Работники студии извинялись за сегодняшнее происшествие и хотели таким образом загладить вину перед вами. - Ясно, спасибо, - юноша принял коробку с диском и какое-то время смотрел на неё. - И ещё, - продолжила девушка, - я бы хотела извиниться за свой необдуманный поступок. Поначалу у меня не было даже ни малейшей идеи, какую песню для вас написать, поэтому я попросила остальных участников мне немного помочь. Все они тоже очень за вас беспокоились и высказали то, что сподвигло меня на создание этой песни. Более того, я даже не приняла во внимание отсутствие музыкального сопровождения, из-за чего моя помощь, вновь-таки, была бы бессмысленна. Мне очень жаль, Ичиносе-сан, поэтому… - Нанами не успела договорить, как её губ коснулись уста брюнета. Обладательница изумрудных глаз совсем не ожидала таких действий со стороны собеседника, но ничего не могла с собой сделать и ответила на поцелуй. Он был таким нежным и воздушным, словно касание пёрышка, где малейший напор был бы просто недопустим. Этим слиянием пара могла бы наслаждаться вечно, если бы не время, которого катастрофически не хватало для подобного момента. Юноша всё-таки смог оторваться от столь желанных губ и прошептать на ушко своей возлюбленной: Токия, зови меня просто по имени, Харука… Лицо девушки заметно порозовело и она, заикаясь, ответила: - Х-хорошо, Ичи… Токия-сан, - с трудом вымолвила она непривычное для произношения имя. В этот момент за входом послышался чей-то шёпот, распознать который Ичиносе не составило ни малейшего труда. Он спокойно подошёл к источнику звука и, резко распахнув несчастную дверь, застал всех членов группы «STARISH» распластавшихся внутрь помещения прямо перед Нанами. Глубоко выдохнув, исполнитель положил руки на бёдра и произнёс угрожающим тоном: - Ну, и как вы это объясните?..