Сказка

"Когда я в первый раз понял, что он под кайфом? Хм… Нет, вряд ли тогда, когда он предложил покурить мне. Я тогда вообще подумал, что он стебется. Терпеть не могу это слово, но оно описывает все точь-в-точь как было: он стебал меня. Да, мне так показалось, каюсь. Просто мне никто раньше не предлагал травку. Честно говоря, я никогда не думал, что все эти сказки про наркоманов – правда. До восемнадцати я жил в полной уверенности, что наркоманы бывают только в крупных городах типа Москвы, окда? После всех историй о подростках, выбравших прямую тропинку в ад, сбивающихся то вправо, то влево, что вообще очевидно, так как они под кайфом, ну? Типа прямо идти не могут. Поняли? Да и черт с ними. Во всех смыслах, да. В общем, я стал сомневаться в этих историях. Ведь, серьезно, ну где ты сейчас достанешь…типа ЛСД или кокс? Понятия не имею. И у меня сложилось четкое впечатление, что даже если бы я захотел попробовать что-то такое, хрен бы я где это достал. Вот. А тут оказывается, что дилер-то у меня под боком. Смешно. Так, когда я в первый раз понял, что он под кайфом, да? Ах, да. Да, он предложил покурить мне. Причем просто так. Странно даже. Мы и корешами-то никогда не были. Ну, общались норм так, мне было на него нас…. Гм, да. Мажорчик же был типичный. Но как парень – ниче так. Терпимо. В кино немного разбирался, шутил вроде тоже прикольно, так что иногда контачили. А тут он раз – и говорит такой, не хочу ли я, мол, травки покурить. Он, мол, достать может. Ну ок, ок. Я не один там был. Со мной еще мой кореш был. Пашка. Пашка вот, кстати, отличный чувак. У него, правда, проблемы с бухлом. Он, конечно, этого не замечает, да и я думаю, что не все так серьезно…. Но пить пацан любит. Джин, виски, скотч…все по высшему разряду, знаете? Он в этом сечет, а я ни черта не смыслю. Даже пива не пью. Короче, Пашка был весь такой против. Я аж и прифигел, когда он так быстро продинамил мажорчика. Я-то, дурачок, сразу начал задавать глупые вопросы. Просто наитупейшие. Но у меня был типа шок. Нихуевый такой шок. Я-то думал, что вся эта хрень пошла от американских сериалов, да там и осталась, а тут на полном серьезе мне предлагают наркоту. Я охуеваю еще больше и пытаюсь еще понять, реальность ли это, спрашивая: «Серьезно?» А мажорчик наш смотрит на меня и хлопает ресницами. Может, конечно, он и тогда был под кайфом, но меня волновало другое – вот он, вот он, товарищи! Подопытный кролик, моя свиночка морская! И внутренний голос такой – закидай его вопросами, пока не очухался! И понеслася. -Серьезно? -А у тебя есть? -А ты куришь? -А у тебя потом сушняк, да-да? И мой любимый. Самый феерический: -Ты когда куришь, помнишь потом, что делаешь? Или типа на камеру записываешь? Мажорчик посмотрел на меня, как на сумасшедшего. А потом ответил, посмеиваясь: -Не, конечно я все помню, ты чо? А я не унимаюсь: -Ну, типа когда перебрал с бухлом – ничего ж не помнишь. -Ну, ты придумал вообще! Это ж сколько выпить надо, чтоб ничего не помнить? Тут та же фигня. Не переборщил – все ок. И тогда он начал прям конкретно нам впаривать эту хрень. Причем лез, гадюка, именно к Пашке, будто Пашке было до этого какое-то дело?! Нет, Пашка, конечно, был вообще по жизни более распущенным, чем я. Хотя, если так подумать хорошенько, любой тут будет либеральнее меня, я-то по жизни монашка какая-то: не пью, не курю…. Даже с девчонкой ни разу не целовался. А мне, бля, девятнадцать почти уже. Так только, с парнем одним сосался. Вы меня только по статье не прописывайте, давно это было, ок? Так вот, Пахан. Было, конечно, логично лезть к нему с этим дерьмом, вот только Пашка завелся тогда не на шутку, помрачнел так, огрызаться начал. Я аж обалдел. Мне-то весело было, я-то кайф ловил…. А мажорчик вообще не унимался. Говорил, что, мол, от травки смешно, типа веселые дохуя будем, окей? Что, мол, такое в голову приходить, что сам только и успеваешь удивляться, как это вообще могло там оказаться. И все такое. Мы уже подходили к остановке, так что я сказал ему, что и так прям весельчак готовый. Он посмеялся, покивал, руки пожали и, собственно, все. Разошлись. А потом Пашка мне еще час голову парил. Я ж выяснил, чего он так в штыки все воспринял. У него, значит, ситуация в семье сложная. Вы вот лучше бы туда наведались. Его вообще, вон, мать из дома выгоняет, потому что с хахалем-торчком вместе…торчит. Он с того и завелся, что самому этой наркоты выше крыши. Рассказал мне, как они эту хрень делают, бульбуля…что-то там. Не помню уже. Подробно так все описывал, пока колу потягивал в Сабвее. Мол, когда он находит бутылки и баллоны порезанные, значит все, финиш. Нарик типа опять за свое. Вот туда бы и пошли бы. Парню ж житья нет никакого! Окей, я продолжаю. Когда я впервые понял, что он под кайфом? Ну, наверное, первые подозрения закрались на зачете по английскому. Он-то тогда пришел сам не свой. Пашка тоже признался потом, что почувствовал неладное. Алиска даже что-то такое говорила. Короче, с парнем что-то страшное творилось. Глаза у него были…. Вот никогда особо не понимал, да и не верил, когда в признаках наркотического..этого..писали «покраснение глазных яблок». А тут…. Ужас. Глаза просто краснющие. Это было видно издалека. Парень совсем дерганный какой-то был, очень резко двигался, врезался постоянно во что-то, срывался на всех, быстро заводился, легко вступал в абсолютно бессмысленные споры. Это было очень…необычно, понимаете? Что? Страшно? Страшно…. Может быть, да. А еще в тот день Пашка мне сказал, что они с Юркой, чуваком, с которым они теперь снимают квартиру, обсуждали отсутствие нормальных баб. И они решили, что если бы Пашка вдруг оказался пидарком, он бы замутил со мной, потому что я такой охуенно смешной. И я, бля, даже не знал, что и сказать. С одной стороны, приятно конечно. Но…. Если бы я все-таки когда-нибудь примкнул к небесно-голубому стану, вряд ли бы мутил с Пашкой. Потому что он очень хороший друг. Что бы это могло значить, а? Пожалуй, я впервые понял, что он под кайфом, когда уже было слишком поздно. Он тогда поздно пришел, не успел записаться в первую пятерку. Очень торопился на работу…. Парень звукарем на радио работает. Так он просил тогда девчонок наших пропустить его. А они, сучки, отказали все. Блять, да я сам отказался. Мне, конечно, на электричку край надо было…. Но все равно, бля…. Не-не-не, не отговаривайте меня, дерьмовый я друг. Бля…. Короче, он отошел куда-то. Не знаю. Потом…блять…. Секунду, я сейчас. Дерьмо, дерьмо, дерьмо. Окей, я в норме. В общем, он отошел. Минут на пятнадцать. Я успел уже все сдать. Ну, не сдать. Провалить все с треском. Успел. А он вернулся…веселый очень. Вроде уже и не парился. Сказал, что похуй на работу, его уже наверняка уволили. А потом…упал. Просто упал. Упал, понимаете? Как, блять, хуй. Простите, я просто…нервничаю немного. Здесь можно курить? Ой, хорошо. А сигаретки у вас не найдется? Тут все девицы начали так истошно орать, что мне пришлось закрыть уши руками. Все забегали, я уже перестал что-либо соображать…. Ну, дальше вы и сами все знаете. Он…. Он хороший парень. Вот с ним я, может, и замутил бы, если девчонки не найдется. А это уже о чем-то говорит, согласны? Короче, вы сможете ему помочь? Он…жить-то хоть будет?" Закончив, я смотрю на женщину напротив. Я не могу сразу сказать, сколько ей лет. Может, сорок. Может, сто сорок. Черт его знает. Она медленно закрывает папку, набитую кучей бумажек, и поднимает голову. Что-то говорит, но я ее не слышу. Что-то про срок за распространение. Мне не страшно. Пока. Она позволяет мне уйти. Я со скрипом отодвигаю стул и на ватных ногах направляюсь к двери. Пройдя по темному проулку каких-то пять шагов, я останавливаюсь. Меня тошнит. Зачем я ей все рассказал? Зачем вообще начал говорить? Я слишком много болтаю? Я слишком много болтаю.