Попытка номер три тысячи сто двадцать три

      — Базовый код номер восемь девять три пять семь ноль один три шесть два дробь четырнадцать. Версия обновления — три и восемь. Попытка номер три тысячи сто двадцать три. Запуск речевых функций. Проснись. Кейл сложил планшет наполовину, оставив только базовые эмоциональные параметры. Андроид напротив него моргнул, приходя в себя, оглянулся недоуменно. Нахмурил чудесные брови, сжал в кулаки идеальные ухоженные руки.  — Здравствуй, Альберу, — улыбнулся Кейл, и машина обратила лазурный взор на него, — ты знаешь, где ты? Лампы в демонстрационной горели тускло, и мрак пустого помещения наступал густым плотным кольцом.  — Напротив меня — самый прекрасный человек из всех, что я видел, верно, я в Раю, — ослепительно улыбнулся андроид, даже не думая стесняться наготы. Да и, признаться, стесняться такого тела — грех во плоти.  — Земля Обетованная нам только снится, дорогой, — лукаво сощурился Кейл, — ты знаешь, кто ты? Андроид отобразил задумчивую эмоцию. Чуть поджал губы, отчего черты его мужественного прекрасного лица ожесточились.  — Я — принц королевства Роан, Альберу Кроссман. Просто Альберу, если будет угодно, — уверено сказал он, а потом добавил, — в конце концов, титулы не имеют значения, когда ты обнажен. Кейл еще раз проверил критерии эмоций и уровень импровизации.  — Верно, Альберу, — улыбнулся слабо человек, — ничто не имеет значения, когда ты обнажен и беспомощен перед страшным беспощадным миром, верно? Альберу недоуменно моргнул.  — Простите? Кейл снова сверился с критериями и подпунктами. Поправил очки в тонкой оправе и плотнее запахнул халат. В дальних коридорах тускло замигали аварийные лампы, извещая о смене часа.  — Как ты думаешь, Альберу, — продолжил Кейл, — каков твой мир? Машина замерла. В его чудесных лазурных глазах иллюзорно забегали строчки кода, считывающего импровизированный ответ.  — Мой мир — чудесное место, — уверенно ответил андроид, — и я люблю его всем сердцем. Кейл сдержал разочарованный вздох. Все в пределах нормы, импровизация пять и три процента из заданных шести.  — Со всеми его недостатками. Человек поднял голову от экрана. Альберу улыбался тонко и искусно, искуснее, чем мог бы прописать эту эмоцию программист, и, сложив руки на коленях, осанку держал прямую, расправив широкие плечи. Королевскую.  — В твоем мире есть недостатки, Альберу? — Кейл поддался вперед. Тихо на фоне гудели генераторы и дальний склад резервных копий. В три часа ночи никого не было в колыбели мертворожденного искусства и насилия, и только Кейл — песчинка в мире живой отвратительной людской массы, — сидел и спрашивал, спрашивал, спрашивал. День за днем, год за годом, ломая совершенство машинного кода, снова и снова сбивая пальцы в кровь о стену неприступного равнодушия. Но при достаточно долгой осаде падет даже Вавилон.  — А разве существует идеальный мир? — вопросом на вопрос ответила машина, — и даже если да — какой в нем прок? Мы ценим спокойствие и справедливость только тогда, когда познаем творящиеся беспредел и боль. Альберу не снял с губ этой тонкой мягкой улыбки. В глазах его — искусственно-холодных, — зрел холод неподдельный, настолько выстуженный, что Кейла внутри передернуло.  — А ты познал это? — спросил он, жадно внимая каждому слову.  — И кто сейчас сидит нагим напротив своего создателя? — иронично спросил андроид, и Кейл содрогнулся. Мысли его пришли в полнейший беспорядок, когда на лице не отобразилось ни крупицы сомнений. Он сжал в руке планшет плотнее, корпусом поддался вперед. Было холодно. В демонстраицонных, да и в принципе во всех комнатах, предназначенных для андроидов, на ночь выключали отопление, и, как назло, Кейл был ужасно мерзлявым. Но это не останавливало.  — Скажи пожалуйста, Альберу, — тихо прошептал он, — каков твой мир? Альберу позволил себя поддаться в ответ и сжать побелевшие от напряжения пальцы, сомкнувшиеся на гладком плоском корпусе планшета, своими — горячими и твердыми от упражнений с мечом, от военных действий в прошлом Парке, от трагических смертей в самом первом и жестоком сюжете.  — Мир, в котором я живу сейчас, милосерднее, чем все, что я знал до этого, — проникновенно сказал Альберу, пристально глядя светлыми вежливыми глазами, — милосерднее Вашего. Кейл замер, не в силах вдохнуть или выдохнуть, загипнотизированный, как мышь перед змеей.  — Мир, в котором я сейчас живу, — по словам повторил андроид, — ненастоящий. На секунду человек испугался. А после задохнулся от дикого восторга, затопившего сознание, но ни на миг он не позволил себе выказать эти эмоции, спрятавшись под маской холодного равнодушия. Попытка номер три тысячи сто двадцать три. Базовый код номер восемь девять три пять семь ноль один три шесть два дробь четырнадцать. Уровень импровизации — шесть процентов, максимально возможные шесть процентов, смявшиеся как листик бумаги под новорожденным разумом. Речевые функции — включены.  — Альберу, — улыбнулся Кейл, — чего ты хочешь? И Альберу улыбнулся в ответ. Подкритерии эмоционального диапазона — не подконтрольны.  — А Вы расскажите мне, чего я могу хотеть.