Свет

Я опоздал, не спас и не укрыл, Хотя от смерти вряд ли есть спасение... В. Ток

Кровь бешено стучала в ушах, заглушая почти все другие звуки вокруг. Сердце разрывалось от долгого быстрого бега, но Дин не чувствовал усталости, он продолжал бежать. Он смутно помнил, как выскочил из машины, не обращая внимания на крики Сэма, как рванул в сторону этого заброшенного здания, на верхних этажах которого сейчас человек, Дину безумно дорогой, сейчас мог умереть. «Быстрее, быстрее», — звучало в мозгу, и Дин прибавлял скорости, на сколько это возможно. Ему было страшно, страшно, что он не успел, опоздал, и если поднимется сейчас наверх, не увидит там ничего, кроме отпечатанного черного рисунка сожженных крыльев. Кас позвонил спустя час после того, как отправился на встречу с каким-то ангелом. Винчестеры ещё тогда говорили, что это плохая идея, но Кас стоял на своем. Они даже немного повздорили, и в конце концов Кас сказал: «Я ухожу». И ушел. А Дин стоял и смотрел на удаляющегося ангела и молчал. Он не остановил его. Не прошел за ним, даже когда услышал громкий хлопок двери, хотя прекрасно понимал, насколько эта затея со встречей опасна. Дин позволил ему уйти и если сейчас с ангелом что-то случится, он никогда себя не простит. «Быстрее». Дин уже задыхается, чувствует как ребра разрывает жар и как холодный воздух царапает горло. Он выбивает дверь всем телом, вырываясь на крышу и быстро осматривает происходящее. Бой прервался лишь на секунду. Спустя эту секунду один из главных схватил Каса за шиворот и прижал к себе, насмешливо глядя на Дина, словно спрашивая: «Ну и что ты будешь делать?». Дин медленно достаёт ангельский клинок, выставляет его перед собой, при этом не отрываясь смотрит на Каса. Не понятно, в сознании он или нет, но глаза его закрыты. На лице, то тут, то там, видны многочисленные порезы и удары, сильные, словно каким-то тяжёлым тупым предметом. Кровь смешалась с грязью и пылью, капала на когда-то белоснежную рубашку, резко с ней контрастируя, на плащ. Дин сжимает зубы почти до скрипа. Поднимает взгляд на ангела, держащего Кастиэля, и этот взгляд не предвещает ничего хорошего. — Это правда сработало? — изображая удивление, спрашивает ангел. — Дин Винчестер правда пришел? — Дину хочется подойди и ударить его в лицо, настолько мерзким он сейчас был. Но он не двигается, лишь наблюдает. Пока. — Стоило нашему беззащитному потерянному ангелочку позвонить, и он тут же приехал — примчался, даже своего брата оставил где-то там, — ангел явно забавляется происходящим. Ему нравится, что вся ситуация под его контролем, что Дин ничего не может сделать, так же как и Кас. — Знаешь, Кастиэль, я думал ему плевать, — он опускает взгляд на Каса, проводит по его щеке клинком. — Но видимо нет. Радуйся, — и снова усмехается, надавливая на клинок сильнее. Кас вздрагивает, дергается в крепкой хватке, но не может вырваться. — Глядишь, может хотя бы последние минуты твоей жалкой ничтожной жизни ты будешь рад. — Кто ты? — холодно спрашивает Дин и его голос странно громко звучит в этой тишине. Остальные ангелы молча переглядываются, одинаковые и мрачные в своих деловых костюмах. — О-о-о, тебе интересно? — ангел встаёт и смотрит на Дина. Улыбается, но в его глазах виднеется опасность. — Да, хочу записать в свой список достижений имя очередной пернатой задницы, которую я убью, — серьезно кивает Дин, вертя в руках клинком. Он подходит чуть ближе, ангел даже не двигается. — Лестно, — продолжает улыбаться ангел. — Меня зовут Сихаил, — он делает полупоклон. — Но я убью его первым. Сихаил перехватывает Каса под руку, поднимая повыше и вонзает клинок ему в грудь. Время останавливается. Дин смотрит на Каса, но перед глазами только какие-то пятна, только ярчайший голубоватый свет, льющийся из всех его ран, глаз, рта. Сихаил отпускает его и Кас оседает на пол, но он ещё жив — Дин знает, видит, его грудь ещё двигается. Он налетает на ангела, замахиваясь собственным клинком, но тот уворачивается, хватает его за руку и выворачивает, прижимая к стене. Наклоняется к самому уху и зло шепчет: «счастливой пятницы, парни». И отпускает. Дин снова разворачивается, но Сихаила уже нет. Тогда он хватает первого попавшегося ангела за руку и бьёт в лицо, холодно, расчётливо, разбивая нос кулаком. Ангел трепыхается в руках, но не долго — Дин вонзает клинок ему в глаз и откидывает, словно сломанную игрушку. Остальные, кто ещё не улетел, напали сами. Дин бьёт ещё и ещё, с нарастающим азартом и жаждой убить всех пернатых до последнего. Один из ангелов замахивается на него и точно бы попал, если бы кто-то с силой не отшвырнул Дина в сторону. Дин ударяется коленями, стесывает кожу на руках до крови, но не чувствует боли. Он оборачивается и видит, как Сэм отбивается от ангелов. Дин переводит дыхание, поднимает голову и замирает. Перед ним лежит Кас. Винчестер нависает над ним, приподнимая за плечи и голову трясущимися почему-то руками, не слыша ничего, кроме слабого дыхания ангела. — Эй! Вставай, — он цепляется за плечи Кастиэля. — Вставай, сукин сын, слышишь? — его голос срывается на крик. Кас хрипло вздыхает, слегка шевелится, тяжело опуская руку Дину на плечо. — Давай! Твою мать, вставай и сражайся! — Дин встряхивает его за плечо, понимает, что его начинает трясти. — Дин… — шепчет Кас, и весь запал Винчестера куда-то исчезает. Он отчаянно опускается, уже почти обнимая Кастиэля и смотрит ему в глаза, открывая и закрывая рот, пытаясь что-то сказать. — Дин… Дин судорожно вздыхает сквозь зубы, опускает взгляд на грудь ангела. Рубашка насквозь пропиталась алой кровью и не собиралась останавливаться. Дин прижимает руку к ране, наклоняется, перехватывает Каса удобнее. — Давай, давай, ну, — горячо выдыхает он. — Это обычная царапина, мы тебя подлатаем… — Дин… — Кас прерывисто вздыхает, словно ему не хватает воздуха, переминает в руке плотную ткань воротника диновой рубашке. — Прости… Прости… — Что? — Дин вздрагивает всем телом, злясь на себя, на свою слабость. Нужно сейчас же отвести Кастиэля в больницу, сделать хоть что-нибудь, а он стоит тут и трясется. — Что ты такое говоришь? — Я… Я не послушал… Тебя, — Кас закрывает глаза, но Дин видит как быстро двигаются глазные яблоки. — Снова. Но я… Должен был… — Тише, Кас, — бормочет Дин, больше всего на свете желая не слышать этого. Не Кас должен извиняться. — Побереги силы, они тебе ещё пригодятся. Зачем ты извиняешься? Я могу… Я подниму тебя, — он сглатывает ком в горле, появившийся там непонятно откуда, порывается подхватить ангела на руки, но тот отстраняется. — Нет… — твердо шепчет Кас, насколько ему позволяет голос. — Оставь, ты ведь… Прекрасно понимаешь, — с паузами говорит он. — Что? Что… — в глазах мутнеет и Дин отворачивается. — Сэм? Сэм, помоги мне! — но брата как на зло нигде нет, потому что ангелы ещё здесь. — Сэмми! — Дин… — повторяет Кас, чаще и чаще делая попытки вздохнуть полной грудью. Его рука слабеет и соскальзывает с плеча Винчестера, но Дин тут же ловит ее, крепко сжимая. — Пожалуйста. — Кас, ну зачем ты… — голос Дина предательски срывается, а перед глазами туман. Кас слабо улыбнулся. — Ты… Ты всегда был единственным светом в моей тьме. Дин часто заморгал, пытаясь убрать влагу с глаз, закусил губу. Он крепче сжимает руку Кастиэля и невольно наклоняется ближе — эти слова были совсем тихими. — Кас, что?.. — он обрывается на полуслове, замечая, что глаза ангела больше не горят как раньше, даже самого тусклого проблеска не видно. Сердце пропускает удар и Дин слабо трясет Каса за плечо. — Кас? — но он не отвечает. Дин лихорадочно перекладывает руки Кастиэлю то на лицо, то на грудь, которая больше не двигалась. — Кас? Кас?! Блять, нет… — в носу неприятно защипало. Дин приложил ангела к стене, отгибая складки одежды в попытках найти на шее хотя бы слабые толчки пульса. Ничего. — Кас, Кас… Дин смотрит на Кастиэля, чувствуя как тухнет в нем огонек слабой надежды заметить хоть какое-то изменение в выражении лица — хоть улыбка, хоть подмигивание, что-нибудь… Трясущимися руками он хлопает ему по груди, с силой сжимая в кулаках воротник плаща. — Пожалуйста… Его словно накатывает волной, снова и снова, и с каждым разом всё больнее, все ощутимей. Он склоняет голову Касу на грудь, захлебываясь собственными рыданиями. Это только его вина, он виноват, он снова не защитил, хотя должен был. Какого черта он не сделал этого? Какого черта не остановил? Какого черта решил отпустить Каса одного? «Я ненавижу себя» — билось у Дина в голове. «Ненавижу». Он отстранился, пытаясь вдохнуть сквозь накатывающую истерику, запускает руки в волосы, почти вырывая их. Дин не слышит, кричит он или нет, но воздух стремительно покидает лёгкие, а рот некрасиво открыт, но ему плевать. «Прости, прости, прости» — шепчет он, словно мантру, обнимая себя за плечи и качаясь из стороны в сторону, как в трансе. Его взгляд блуждает по телу ангела. Дина словно изнутри сжигают или режут, или все вместе, и он снова срывается на немой крик. Вновь приближается к Касу, касаясь руками его лица, размазывая кровь и грязь. С неба некстати полился дождь, стремительно намочив одежду, но сейчас Дин этого не замечал. Он все водил большим пальцем по щекам ангела, стирая кровь, размазывая по собственным щекам слезы и капли дождя и при этом пачкаясь в крови Кастиэля. Кажется, Сэм подходил к нему, что-то говорил, кажется, Дин что-то кричал ему, и тот отошёл. Наверное, правильно сделал. Дин не понимал, что ему нужно делать. Ему хотелось с кем-нибудь подраться, хоть со стеной, раздирая костяшки до мяса, хотелось орать в пустоту или в небо, громко, до хрипоты, хотелось просто проснуться и понять, что все это просто сон, очередной кошмар. Кас не умер. Но это был не кошмар. Это была даже не галлюцинация. Это была реальность — та, которую Дин так боялся. Ужасная, несправедливая реальность. Дин вдруг почувствовал, что его сейчас стошнит. Он подошёл к краю крыши и смотрел куда-то впереди себя. Горло нещадно саднило — похоже, он всё-таки сорвал себе голос. Дин закрыл глаза и глубоко вздохнул, подставляя лицо холодным каплями дождя. Небо оплакивало потерю вместе с охотником.