Сезон золотых ковров

***

      Близится конец очередного летнего дня. Последний автобус с туристами давно уехал. Хижина готовится ко сну. Все поочередно чистят зубы. Обе ванные комнаты Хижины Чудес быстро оккупированы.        День выдался жарким, солнце нещадно палило. Как на зло — в этот день было много работы. Туристы, как волны, приходили и уходили, и их количество не уменьшалось вплоть до шести часов вечера. Тем не менее, подростки вызвались помочь Зусу. И всё было бы не так уж и плохо, если бы не неожиданная поломка единственного рабочего кондиционера. Пришлось в срочном порядке вызывать мастера. Однако тот подъехал только ближе к пяти, к великому сожалению. Вирт одним из первых успел принять душ. Искупавшись, он спускается на кухню. Холодная вода смыла усталость, пот, а умеренный напор из душевой лейки, массируя, помог очистить разум. Вытирая волосы полотенцем, он наливает себе немного холодного кофе, садится на стул, облокотившись на спинку и слегка раскачиваясь, и закрывает глаза. Из открытого окна доносятся оды сверчков луне. Да, их стрекотание не самое мелодичное, что можно услышать за всю жизнь, но летом, после тяжёлого рабочего дня, этот звук плавно обволакивает тебя. Звуча на фоне, он превращает обычную посиделку ночью на кухне в идиллию, в маленький рай, который потом, стоит тебе погрязнуть в серых буднях, превращается в сладостное воспоминание, в которое так и хочется вернуться после. Холодный сладкий кофе с молоком только добавляет сладости в этот миг. Вирту сейчас так хорошо, что невольно хочется прикорнуть. Вскоре на кухню входит Диппер, как и Вирт, с перекинутым через шею полотенцем и мокрыми волосами. — Только вышел? — спросил Вирт, заметив друга. — Да. Мэйбл с боем выгнала меня оттуда, когда я стал купаться немного дольше обычного. — Боже… — вздыхает Вирт.       Диппер садится рядом. — Как твое колено? — Чуть-чуть лучше. Но что-то я уж очень медленно восстанавливаюсь. Может, мне витамины попить? — Возможно, тебе просто нужно больше времени на в этот раз. — Возможно.       Парни сидят и болтают о своём: о новом детективе, который Диппер недавно начал читать, о забавных или странных туристах, которые побывали сегодня в хижине, о предстоящей домашке, с выполнением которой подростки тянули время, о любопытных вестях, которые во время перерыва успел прочитать Диппер. Всплывают также новые воспоминания, шуточки (удачные и не очень).        Кукушка на часах объявляет о двенадцати ночи. Парни распрощались до утра и разошлись по спальням. Когда Вирт вошёл в их с Грегом спальню — малыш уже спал. Вирту осталось лишь самому одеться в пижамную майку и лечь на диван. Дабы не разбудить брата, он использует свет от фонарика телефона. Быстро переодевшись, он ложится и укрывается лёгким одеяльцем. Фонарик выключается. Комнату охватывает мрак и мёртвая тишина.        Тик-так. Тик-так. Тик-так. Тиканье часов на шкафу эхом разносится по комнате. Вирт его слышит. Вирт ощущает всё вокруг: легкое сопение Грега, запах старой кожи дивана перед носом, полуночную жару, противный писк комара, что рассекает комнату и витает над братьями. Помимо всего прочего он ощущает, как одеяло частично спадает на чувствительную кожу колена. Раздражение от этого болезненного соприкосновения растёт, как снежный ком. Но тело погрузилось в такой глубокий сон, что не желает двигаться. Наконец, разум парня пересиливает. Он приоткрывает глаза и слегка убирает одеяло. Раздражение как рукой сняло. Но теперь заснуть мешает комарик. Он назойливо летает прямо над головой, пролетает над ухом и перед носом. Несколько неудачных попыток и, наконец, комар замолк навсегда. Вирт хорошенько укрывается и готовится ко сну.       Тик-так. Тик-так. Тик-так. Вирт поворачивается на один бок, на другой. Тело и разум как магнитом тянет ко сну. Веки не желают раскрываться, ноги и руки неохотно меняют своё положение. Что-то мешает. Не даёт заснуть. Что-то неосязаемое. Спустя время, Вирта наконец действительно потянуло в сон. Разум окунулся в сновидения. Тьма перед глазами рассеялась, а на её месте возник глухой тёмный лес. Вирт идёт по нему, поднимается то по одному холму, то по другому. В течение всего пути он считает каждое дерево, что попадается ему на глаза. Сейчас это необходимо, важно сохранить эти цифры в голове. Но чем дольше он бродит, тем сильнее начинает болеть голова. Ветер несёт его по лесу, не давая передохнуть. Деревья пролетают мимо. Вирт старается уловить взглядом каждую ель, каждый дуб. Но от всего этого у него закружилась голова. Духота не делала его состояние легче.       С силой распахнув ресницы, он вернулся в мир реальный. Жарко. Горло обсохло. Но так не хочется вставать! Вирт пытается снова заснуть, отгоняет от себя лес как только может, но этот цикличный кошмар не даёт продохнуть. Наконец, он не выдерживает. Потерев глаза, он перекатывается на другой бок, касается ногами пола и принимает сидячее положение, после чего окончательно встаёт. Светом от экрана телефона он освещает себе путь до туалета.       Включенный в туалетной комнате свет вонзается в глаза. Кое-как привыкнув к нему, Вирт приоткрывает кран. Тишину разрезает шум стекающей в раковину воды и легкое гудение. Видимо, последний человек, что здесь находился, пользовался теплой водой. Вирт поворачивает клапан вправо. Гул прекращается. Из крана льётся ледяная вода. Вирт набирает немного воды в ладони, освежает лицо и руки. Сонливость немного уходит, как и гул в голове. Вирт поднимает голову.       Внезапный крик и грохот нарушает сон Грегори. Разлепив веки, он видит открытую дверь туалетной комнаты, яркий свет исходящей из неё, и брата, что лежит на спине возле дверного проема. Тот, опираясь локтями, ползёт назад, не отрывая глаз от чего-то впереди него. — Что случилось, Вирт? — Грэг продолжает потирать глаза. — Н.н.нет… Н.н.н.ничего Грэг. Прости, что разб.б.будил… — Но ты кричал. — Паучок на ноге почудился. Извини, что разбудил. Ложись спать. — Всё точно хорошо? — мальчик обеспокоенно смотрит на брата. — Да… Точно… — отвечает Вирт, пока из зеркала на него, вместо его собственного отражения, смотрит Зверь в своем истинном обличии.       Он криво улыбается, а застывшие на его теле лица, полные ужаса, видны, как никогда. Вернув свой взгляд на зеркало, у Вирта по спине пробегают мурашки. Зверь исчез.       С этого момента и до самых первых солнечных лучей его мучали кошмары. Сон с деревьями вновь предстаёт в сознании парня, только теперь тень Зверя не даёт ему покоя. Он везде, находит его повсюду. Эти прятки, казалось, длятся вечность, и никогда не закончатся. Но вот, Зверь набрасывается откуда не ждали. Лозы опутывают тело подростка, не давая пошевелиться. Вирт кричит от беспомощности, пока его голос внезапно не исчезает. Всё вокруг приглушается, и только детская колыбель врезается в душу, пока лозы запутывают его в свои смертельные объятия, пока за всем этим наблюдают два светящихся глаза из тьмы.       В глаза Вирта ударяет солнечный свет. В комнате разливается голос Грегори, который общается с лягушкой. Затопали ноги, заиграло радио, загудел подъехавший к хижине автобус. Наступило утро. И пока все счастливо начинают свой день, на диване лежит измученное тело со смутными воспоминаниями о ночном кошмаре…