Ведьмачья сказка или практика для чародейки. Том 4

Любовь и кровь. В них могучая сила. Маги и ученые не первый год ломают себе над этим головы, но поняли только одно… Любовь должна быть истинной. А.Сапковский

      ***       Зима уже перевалила за половину, но недалекое наступление весны еще ничего не предвещало. Мороз стоял трескучий, как матюки Ламберта, его ненавидящего. К счастью, в Каэр Морхене моими стараниями теперь не сквозило, ну, по крайней мере, в обитаемых помещениях. Но до завершения ремонта все еще было далеко. Да, разваливаться цитадель крепости перестала, исчезли трещины и дыры в стенах и потолках, но большинство башен все еще были полуразрушены, а большинство внутренних помещений — не восстановлены. Самым значительным моим достижением стал большой зал. Укрепление здания и разборы завалов позволили убрать усиливающие балки и большую часть стащенных отовсюду предметов. Вымытые и вновь застекленные окна добавили так не хватающий свет в огромный зал, обновленные мебель и украшение стен, подсвечники, камин вернули залу былую величественность и порядок.       Помню, когда только закончила с ремонтом, я долго стояла и просто смотрела на то, каким был этот зал в свои самые лучшие годы. Особенно привлекли мое внимание восстановленные огромные фрески. Неизвестный мне художник не поскупился на пафос и размах. Сражающимся с монстрами ведьмакам с этих фресок позавидовал бы любой славный рыцарь без страха и упрека. Дольше всего я рассматривала эпичную битву сразу нескольких ведьмаков на конях с каким-то не то змеем, не то птицей. Впрочем, как пояснил Весемир, ведьмачья конница не прижилась, охотники на чудовищ работали поодиночке.       С ведьмачьими мутациями все обстояло и лучше, и хуже. Всю доступную информацию я изучила вдоль и поперек. Консультации с Весемиром из настоящего и прошлого мне очень помогали. Но моей целью было не простое воспроизведение процесса создания ведьмаков, и вот как раз с усовершенствованием формулы пока было туго. Все мои попытки сделать формулу безопаснее для жизни заканчивались не начавшись. Формула была слишком сложной и выведенной эвристическим путем. Так что даже сами создатели толком не нашли в ней закономерностей. И мои многочисленные бесплодные попытки что-то поменять все чаще приводили меня к мысли, что не просто так они остановились на достигнутом.       Зато с обезболиванием, как я и предполагала, дела пошли в гору почти сразу. Изобретатели ведьмаков, кажется, вовсе не заботились об ощущениях испытуемых, считая напрасной тратой времени заботу о чувствах мальчиков, большинство из которых умрет еще до того, как получит все нужные для ведьмака качества. Понять их, конечно, можно было, суровые времена требуют суровых мер, но простить — нет. Одни только мысли о мучениях ни в чем не повинных детей вызывали у меня содрогание.       Еще одной точкой приложения моих усилий, в которой я могла похвастаться некоторыми успехами, были перемещения во времени. Нет, перемещаться по своему желанию и переносить с собой других людей я пока еще не научилась, но с каждым новым скачком чувствовала, что сила мне постепенно поддается. Была, правда, и обратная сторона медали. Из-за моего активного овладевания способностью сила стала чаще спонтанно срабатывать. С одной стороны, больше практики — быстрее протекает процесс, с другой — каждое новое неконтролируемое перемещение — это неизведанная опасность. И хоть все уже знали о моем непредсказуемом даре (и даже прочитали мне лекцию о том, как плохо что-то утаивать от наставницы), все-таки мне очень хотелось поскорее обуздать свою силу, чтобы не зависеть от ее переливов.       Очередной «приступ» застал меня в лаборатории. Успешно подавив чувство тревоги, всегда возникающее в преддверии переноса, я отсрочила срабатывание телепортации сквозь время на несколько минут, необходимых мне для завершения дел. Только после этого достала и накинула куртку, подхватила книгу, по которой наметила пару вопросов для Весемира, и отпустила свою силу, дав ей четкие указания отправить меня к ведьмаку. Магия, как всегда, сработала не совсем так, как я хотела…       — Весемир? — удивленно крутя головой, позвала я.       Я оказалась в крохотной комнатушке, почти без мебели и без людей. Едва я оглядела помещение перед собой и позвала ведьмака, как почувствовала холодное острие у горла.       — Одно лишнее движение и ты умрешь, — голос молодого Весемира я узнала сразу, а вот его действия поразили меня до глубины души.       Прежде чем успела до конца осмыслить происходящее, я уже очутилась в противоположном углу комнаты и, наконец, не только услышала, но и увидела ведьмака. Правда, стоять и восторгаться моими способностями он не стал, а тут же пошел в атаку. Так что я, вскрикнув, вскинула руку и впечатала ведьмака в стену.       — Ты рехнулся?! — воскликнула я. Тут же потребовалось повторное отталкивание неугомонного мужчины. — Это же я, Брин! — я сообразила, наконец, обездвижить его. Ведьмак застыл у стены, а я потерла шею и заметила на пальцах пару капель крови. — Еще и порезал. Что на тебя нашло?       — Ты кто такая? И откуда меня знаешь? — бросив бессмысленные попытки двинуться, сердито спросил Весемир.       — Опа… — наконец дошло до меня. — А вот к этому я как-то не очень готова… — пробормотала я, нащупывая в кармане амулет, что дал Весемир из настоящего.       — К чему? — сердито хмуря брови, спросил совсем еще молодой Весемир из этого времени.       — К тому, что встречусь с тобой в первый раз для тебя, — вздохнув, ответила я, прикидывая, что и как говорить. Не то чтобы я раньше не представляла себе нашу первую встречу, но точно не думала, что ведьмак кинется на меня с мечом. — Что ж ты не предупредил, что так враждебно встретишь меня.       — Враждебно? — приподнял одну бровь молодой мужчина. — Я вообще-то спал, а тут посреди кельи материализуется какая-то чародейка! И что значит «в первый раз для меня»?       — Вон оно как, — я оглянулась на узкую койку в углу, а потом снова взглянула на ведьмака. — Я, к сожалению, не очень контролирую свои появления в твоей жизни. Давай мы с тобой договоримся. Я сейчас сниму магию, а ты не будешь пытаться меня зарезать. Ладно? Мне очень дико держать тебя обездвиженным, мы с тобой в более чем дружеских отношениях и мне в страшном сне не могло присниться, что ты на меня нападешь. Понимаешь?       — Ну, отпускай, — согласился ведьмак.       — Ты должен пообещать мне, что не станешь пытаться причинить мне вред, — настаивала я.       — Обещаю, — сквозь зубы процедил он, и я сняла удерживающую его магию. Весемир тут же взмахнул мечом, но после убрал его в ножны. — С чего бы тебе верить моим обещаниям?       — Я тебе сейчас собираюсь доверить куда более важную вещь, чем моя жизнь, — заметила я. На удивительно молодом лице ведьмака отразилось некоторое изумление. — Сколько тебе лет сейчас? — не удержалась я.       — Двадцать, — не стал скрывать он, подходя чуть ближе, но не делая никаких резких движений.       — То есть ты даже еще не ведьмак, — поразилась я.       — Я ведьмак, но испытание Медальона еще не прошел, — опроверг мои слова мужчина.       — Вот, когда я с тобой познакомилась, — я все рассматривала его.       Мне редко доводилось попадать к совсем еще молодому Весемиру. Все чаще к зрелому или еще старше. Очевидно, сила подбирала для меня те временные отрезки, в которых было благополучнее всего появиться. Собственно из-за этого юный Весемир был для меня все еще экзотикой.       — Кто ты такая, Брин? Как и зачем появилась в моей келье? И почему говоришь загадками? — первым начал задавать вопросы Весемир.       — Я чародейка Старшей крови. Могу путешествовать во времени, но пока еще владею этой силой не в совершенстве и проваливаюсь во времени спонтанно. А загадками я говорю потому, что я из будущего, в котором мы с тобой, как ты, наверное, уже догадался, неплохо знакомы, — постаралась четко ответить я.       — Из будущего? — прищурился ведьмак, явно не веря. — И насколько далекого?       — Я с тобой впервые познакомлюсь через много-много лет. У меня тогда еще не будет никакой силы, я приду в Каэр Морхен за помощью.       — И эта книга, значит, из будущего? — подобрав с пола книгу, с которой я появилась в его келье, спросил ведьмак.       — Да, — кивнула я. — Возможно, в это время она уже написана, а может быть ее еще только собираются написать.       — Почему я должен тебе верить? — полистав книгу и не найдя там ничего интересного, он протянул ее мне с вопросом.