Мёртвые не возвращаются

      Знаешь, Целес, на этом холме стоит довольно занятный замок. Я слышал, там есть зеркало, что показывает лишь правду.       Горячие слёзы скатывались хрустальными каплями по белоснежному личику, застилая пеленой небесные глаза. Боль, недоверие, непонимание и счастье. Всё разом и вперемешку. Вот, что сейчас они выражали, вот, что творилось в душе юной девушки, что не могла отвести взгляд от своего отражения в большом старом зеркале. Только вот, своего ли?       — Элес…       Ей что-то кричали, пытались достучаться, голос, зовущий её, был настолько родным… Но Целес никак не могла вспомнить чей он. Да и разве сейчас это важно?       Она так любила его! Горечь разлуки просто разрывала хрупкое сердце, чью половину вырвали с корнем вместе с оторванным от этого мира близнецом. Элес погиб, погиб, казалось вместе с ней. Без него она не жила, обвиняя себя в том, что убила. Собственными руками. Убила. Сожгла. Он её теперь ненавидит. Она точно это знала, но…       Её отражение ей улыбалось. Так ласково и нежно. В противовес горючим слезам и раскрасневшемуся личику. Горечь и приторная сладость. Отражение звало её… Он звал её!       — Я так скучал по тебе, Целес… Моя любимая младшая сестрёнка!       Ну так что, отправишься со мной? Эти два дурня точно откажутся. Им никогда не понять настоящего вкуса приключений!       Люсиль пытался остановить её, докричаться до неё! Но оковы старого замка не отпускали. А она продолжала погружаться в собственную ловушку. Глупая наивная девочка, живущая прошлым и позабывшая настоящее. Если она сделает шаг назад, кто встанет рука об руку с ним, чтобы помочь Главе Оркестра сделать шаг вперёд?       Господи Боже, почему здесь столько пыли?! Все мои волосы теперь в паутине! Хватит смеяться, я ведь серьёзно!       Целес была так рада и так счастлива. Её дорогой и любимый брат жив, Элес вернулся к ней, он хочет остаться с ней, он тянет свои руки, зовя вступить в водянистую поверхность своего зеркала. Единственного, что их теперь разделяет. Его улыбка, его доброта… За столько лет ничего не изменилось. Элес не винит её. Он часть её, а она часть его. Одна душа, разделившаяся надвое. Если расколется одна, то вторая неминуемо разобьётся вдребезги.       — Давай теперь всегда будем вместе! Ну же, иди ко мне, Целес! — столь родные объятья становятся шире, и ей так хочется в них окунуться! Но что-то в душе настойчиво говорит бежать… Наверное она просто всё ещё не верит в происходящее. Или просто улыбка брата кажется Целес слишком приторно-сладкой…       — Ну же, сестрёнка, обними меня! Мы так давно не виделись!       Сердце замирает и пропускает удар, теперь ей ещё сильнее хочется плакать. Почему? Почему она стоит на месте?       — Элес, я так скучала по тебе, я так люблю тебя!       — Я знаю. Я тоже!       Такой снисходительный и такой терпеливый… впрочем как всегда. Ведь он ценит её выбор и верно ждёт. Как и в детстве, как и было раньше, верно?       А вот и оно! Видимо это то самое зеркало! Однако странно, что оно находится в пустой комнате…       Она улыбается собственной лжи, а Люсилю хочется кричать. Но это место словно высосало весь его волшебный голос без остатка. Страх, отчаянье, боль. Он сейчас так боится… Но ведь он сам во всём виноват…       Хочешь посмотреть первой, Целес?       — Целес, пожалуйста… Сестра… Я уже устал ждать… — Элес смотрит на неё с такими мучительными глазами.       — Да, прости, братик…       Она делает шаг, а в груди Люсиля всё сжимается, она медленно поднимает руку, а из его души словно вот-вот вырвется кусок, вырвется его маленькая девочка, что подарила столько надежды!       Элес улыбается ей, предчувствуя свою победу и готовясь опутать свою глупую жертву. Целес осталось подойти совсем немного… и он сможет поймать её за руку, затянуть в глубины бездны отчаянья!       Ещё один шаг, глупая счастливая улыбка играет на заплаканном лице, небесные глаза сейчас видят только Элеса, но их внезапно застилает тьма, а её саму с силой отрывают от дорогого брата. Почему?! За что?! Ведь осталось совсем немного до их воссоединения!       — Отпусти меня! — гневный вскрик и попытки выбраться из тёплых объятий. Действительно тёплых и живых. — Элес!       — Ты выродок! Отпусти мою сестру сейчас же! Верни её мне, верни мне мою Целестину! — животный вой разносится по зале, сотрясая всё на своём пути, но девушка продолжает стремиться к столь родному человеку, совершенно обезумев от происходящего и даже не понимая, что из зеркала доносится чужой голос, в зеркале давно уже не Элес…       Её мучитель разворачивает девушку лицом к себе, с силой сжимая тонкие запястья, не позволяя уйти и вернуться к брату.       — Глупая девочка! Ты хоть понимаешь, что ты делаешь?! Остановись, это иллюзия! — мелодичный голос срывается на крик, пытаясь добраться до растерзанной души. Растерзанной в которой раз. Но сейчас, по его собственной вине.       — Пусти!       Она плачет, она вырывается, кажется Целес даже не узнает его, и Люсиль не может придумать ничего лучше, как просто со всей страстью обнять её. Юное тело замирает в теплых руках, а небесные глаза округляются в немом шоке. Почему? Почему? Она не может понять, а он яростно начинает шептать ей на ухо. Кажется, солист вместе с ней сейчас сошёл с ума…       — Прости, Целес, прости! Это я привёл тебя в это место, это целиком моя вина! Прости! Прости! Прости, что заставил пережить тебя это ещё раз! Прости! Но ты должна понять, это всё иллюзия зеркала! Мёртвые не возвращаются!       Просто удар током. Эти его слова. Он… прав. Горечь осознания, боль, пустота и безудержное рыдание, от которого им обоим вмиг становится легче. Целес плачет, уткнувшись в мужское плечо, слабыми ручками сминая мягкий бархат одежды так, что побелели костяшки. А Люсиль улыбается, с горькой радостью и с облегчением. За неё, не за себя… Жизнь принесла этому ребёнку столько страданий…       — Я обещаю, что ты больше никогда не останешься одна, Целес… Я обещаю!       Знаешь, Целес, на этом холме стоит довольно занятный замок. Я слышал, там есть зеркало, что показывает лишь ложь.