Текст

Мертвые тексты смешны до неприличия, мертвые люди трагичны и всегда загадочны, такие, как будто самим фактом смерти установили некий знак вопроса. Как будто затерли нудную пелену никчемных разговоров и ужасных поступков, создав неразгаданное противоречие. Живые тексты будоражат, скукоживают, порождают холод, теплоту, делая читателя другим, чем до… «Девочка сбежала» вышла по плану. Первые теплые экземпляры. Первые неловкие комментарии. Первые фотографии и подпись в прессе: вместо автомеханика - писатель Эмма Свон. Множество людей, больше, чем в метро, наполнили ее жизнь. Платьев стало больше. Брючных костюмов. Байк изменил ценовую категорию, а возможности перевысили потребности. Эмма Свон улыбалась. Реджина Миллс улыбалась. Лицо Эммы Свон заняло место на стене с другими успешными. Продажи побили прогнозы. Руби Лукас, прорыдав до утра, купила три экземпляра, подписала все три у Эммы Свон и отправила своим родным в Миссури. Гонка за успехом «Девочка сбежала» для Реджины Миллс была призовой. В ее квартире, которая находилась под вертолетной площадкой жилого небоскреба, лежали четыре других текста - мертвых. В длинный вечер она разобрала коробку из прошлого и наткнулась на них, выложила их гробы с перечеркнутыми названиями на столе и рассматривала их, нервно поправлялся волосы, вновь и вновь. В дверь постучали. Реджина Миллс прислушалась. Тишина квартиры. На часах ровно десять вечера. Вновь прошла в свой кабинет и посмотрела на тексты. Раздался более громкий стук. Подошла к двери и с силой ее распахнула. Эмма Свон с широкой улыбкой занесла над дверью руку, чтобы постучать вновь. - Мисс Свон? - Мисс Миллс? - Пройдите, - быстро сказала Реджина Миллс, запуская Эмму Свон в свою квартиру, - Что вам нужно ночью? - Это вечер. Я все просчитала. Вы не нашли для меня никакого времени на ближайший месяц. - Что вы просчитали, мисс Свон? - Реджина Миллс запахнула халат и внимательно осмотрела Эмму Свон - белая рубашка свободного покроя, джинсы и большой рюкзак, легкий запах коньяка и широкая улыбка. - Вы заканчиваете работу в девять тридцать, тратите пятнадцать минут на дорогу домой, и я дала вам еще пятнадцать на то, чтобы сбросить усталось дня, например, под душем. - И имели наглость ввалиться в мою квартиру пьяной? - Нет. Это чуть-чуть для храбрости. Простите. Но вы впустили меня! - Да, чтобы вы не беспокоили моих соседей. Как вы прошли охрану? - Дала автографы, это помогает. - Накопили наглость, - Реджина Миллс прошла по квартире. - У вас какой-то важный вопрос или… - Вы так просто выставите меня за дверь? - Да. - Мисс Миллс… Блин. Вы правы, я не имела права, но после всего этого… такого… Я не для этого писала «Си… Девушка сбежала»… Я пойду, я запишусь на то время, которое у вас когда-нибудь будет. - Все равно пришли. Пройдите в мой кабинет. Сварю кофе. Реджина Миллс выбрала между несколькими сортами кофе. Рассматривала упаковки и степени обжарки. Засыпала зерна, сервировала поднос с безе и пирожными. Постояла несколько секунд около двери, раздумывая как ее стоит открыть, толкнула ногой. Эмма Свон сидела на диване и рассматривала торшер. - Успела полистать книги, - сказала Эмма Свон и проследила взглядом за тем, как Реджина Миллс поставила поднос на столик. Вылетел огонек из большой зажигалки, Реджина Миллс сложила ногу на ногу: - Это не плохо, что вы пришли. Мне стоило бы… - Мисс Миллс, в штате Мэн есть город, в этом городе есть уникальная башня с часами и старый маяк… - Звучит, как туристический проспект, - усмехнулась Реджина Миллс. - Я вам отправляла на почту… Меня пригласили, а я хотела бы вас пригласить составить мне компанию как издателя. - Вы хотите мою компанию на туристическую поездку? - Да. - Вам некого пригласить? Эмма Свон не ответила, дернула шнурок абажура, и зажегся еще один свет. - Вам некого пригласить, - констатировала Реджина Миллс, - как вы справляетесь? - Отлично, накупила обуви и квартирку, от которой можно дойти пешком до вашей, а продажи все еще идут. Если я войду в дебют года, то это может значит… - Что значит если, мисс Свон?! Вы войдете! - Будет еще больше общения, внимания ко мне, и я даже заучила наизусть все слова, которые стоит говорить на публику. Меня можно не будить посредине ночи, я смогу все правильно сказать, не просыпаясь. - Завидую вашему сну. Реджина Миллс затушила сигарету и потянулась к своей кофейной кружке: - Пробуйте, мисс Свон, с этим кофе я вас не подставлю. Я долго выбирала, угощать авторов моим офисным кофе… - На любителя. - Да. Когда вы хотите, чтобы я вам составила компанию? - Вы хотите согласиться? Мисс Миллс? - Когда, мисс Свон? - В ближайшую субботу. Реджина Миллс посмотрела на Эмму Свон: - Мисс Свон, признайтесь честно, раз мы с вами в такой интимной обстановке, почему вы написали свой роман? - Я не могла его не написать. - В вас говорил внутренний голос? - Может быть и он. - Ваш внутренний голос хотел быть услышанным? Но вы… Вы не размахивали своей рукописью, просто выслали ее в несколько издательств три года назад. - Только в ваше. - Только в мое? - Мой внутренний голос боялся быть широко услышанным. Допускала ли я мысль о своей известности? Такой нет. Но сейчас это круто, мисс Миллс. Это лучше, чем та жизнь, которая у меня была. Только… - Эмма Свон посмотрела на пачку сигарет Реджины Миллс и перевела взгляд на хозяйку квартиры, Реджина Миллс одобрительно кивнула головой, - когда я нервничаю. Я нервничаю. Вы сейчас можете заявить… Но я должна это сказать, прежде чем мы с вами, возможно, окажемся в одном номере в Мэне. Мисс Миллс, вы должны знать, что у меня с сексуальной ориентацией. Реджина Миллс подняла одновременно обе брови. - Ваш герой не мужчина. - Да, мисс Миллс. - Вы не говорили это прессе? - Нет, мисс Миллс. Вы отмените поездку со мной? - Вам не стоит говорить это прессе. Обойдите этот вопрос на данном этапе вашей известности, если вы не хотите останавливаться на этом этапе. Почему я должна отменять с вами поездку в Мэн? - Мы можем оказаться в одном номере, и я… а вы… - Мы не можем оказаться с вами в одном номере, мисс Свон. Ваша ориентация - это ваше личное дело. - Я не… Вы не стали считать меня кем-то иным? - Кем, мисс Свон? Если вы мне предложите вариант, кем я должна теперь вас считать, я подумаю над ним. - Но вы… - Я не склонна, мисс Свон, ни к какой откровенности. Или вы хотите мне сказать, что вы заинтересованы мной? - Пока я заинтересована… Мисс Миллс, вы умны и… Мне бы хотелось иметь друга, с которым можно поговорить о литературе, и все наше с вами проведенное время вместе… я думала об этом больше, чем о чем-то другом. - Вы же считаете, что из друзей получаются отличные враги? - Это мне не мешает надеяться на настоящую дружбу. - Вы мне доверяете? - Я вам доверяю. Если вы не передумайте, то я могла бы вас забрать на своей новой машине в семь утра в субботу. - Хорошо, - Реджина Миллс допила кофе и поставила кружку. - Я пойду? - Мы можем с вами обсудить другие ваши идеи после «Си… Девушки». У вас есть идеи? - Хорошие тексты, - Эмма Свон перевела взгляд на стол и посмотрела на Реджину Миллс, - я их полистала, другая ваша библиотека мне знакома. - Что вы полистали? - Четыре книги, мне показались они очень хорошие на слог. - Мисс Свон! Немедленно убирайтесь! - Мисс Миллс? - Убирайтесь! В семь утра в субботу Реджина Миллс рассматривала внедорожник Эммы Свон из холла своей парадной. Стекла были тонированы и это было безопасным. Эмма Свон вышла из машины и сделала несколько кругов перед парадной. Реджина Миллс проследила за тем, как Эмма Свон прикурила первую сигарету, как только она кончилась, Эмма Свон прикурила вторую. Реджина Миллс вышла из своей парадной с маленьким чемоданчиком. - Не думала, что вы придете. - Ошиблись, - Реджина Миллс пожала плечами, - я была не во всех городах Мэна. Мне нравилось ставить флажки над теми городами и странами, в которых я бывала. В этом есть понимание одинаковости и различий героев и их живых прототипов. Эмма Свон загрузила в багажник машины чемоданчик. - Мисс Миллс, я хотела извиниться. - Не нужно. Эмма Свон села за руль, и машина выехала на проспекты утреннего города. - Поэтому в вашем прошлом кабинете висела карта с флажками? - Откуда вы знаете? - Видела у Руби Лукас на фотографиях. - Я от нее избавилась. - Вышла из моды, мисс Миллс? - Из моды. Мисс Свон, вы не понимаете по градусу моих ответов, что мне неприятна эта тема? Она пройдена и похороне… - Похоронена? Реджина Миллс вновь сверкнула глазами. - Я ошиблась, что поехала с вами. - Готова поспорить, мисс Миллс, что вы никогда не были внутри часов на башне. Я никогда не была. Представьте, что вы стоите внутри механизма, который работает, а вы можете стоять в нем и даже не мешать ему в этой работе. Множество яхт. Реджина Миллс рассматривала парусные яхты, которые неслись в солнце на полном ходу. Эмма Свон рассматривала яхты боковым зрением. - Ваши читатели уплывают от вас, - улыбнулась Реджина Миллс, - мисс Свон, я вам говорила о том, что вы можете отказываться от маленьких, не значимых для продаж, городков? - Мисс Миллс… я отработала все встречи в Нью-Йорке. «Девушка сбежала» это история про них и о них. Мы в эпицентре, в следущий раз напишу про Нью-Йорк, и вы получите право мне сказать, что не стоит ездить в маленькие городки. - Следущая история про Нью-Йорк? Какая? - Это похоже на гостиницу, - Эмма Свон припарковала машину около классического здания. В холле даже стояли старомодные статуи и фонтан. Реджина Миллс подняла вверх голову: - Мисс Свон, вас пригласили в удивительный город. Вы уверены, что его население 20 000? Три этажа гостиницы с винтовой лестницей были заселены людьми. Они создавали гогот и движение. Реджина Миллс еще более широко улыбнулась: - Я видела такое в Ватикане, - перевела взгляд с лестницы на зону ресепшена, около девушки в форменном пиджаке стоял широкоплечий мужчина, он выскочил из-за стойки и решительно шел к ним. - Мэр? - Мисс Эва Тэлбот?! - спросил мужчина, рассматривая Эмму Свон и широко улыбаясь. - Да, а этой мой издатель Реджина Миллс. Википедия врет, что население вашего города 20 000? Сегодня у вас какой-то особенный день? - Собрались ради вас, - усмехнулась Реджина Миллс около уха Эммы Свон и протянула руку мужчине, - Реджина Миллс. - Джонатан Уистлер, мэр города. Ваши номера подготовлены. Сегодня, сразу после регаты, у вас назначена большая встреча в мэрии с читателями и почитателями. Будет пресса из Портленда и всей округи, это невероятно удача, что вы согласились на наше приглашение. Мы взяли на себя ответственность, как первый город, который так похож на родину вашей героини… Мы посвятили регату этого года вам! Нам пришлось перепечатывать баннеры, которые на старте, финише… Мисс Тэлбот. - Мисс Свон, - Реджина Миллс улыбнулась еще более широко и прошептала на ухо Эмме Свон, - они решили воспользоваться вами, как дополнительной бесплатной рекламой. - Регата в честь меня?! - Эмма Свон принялась еще более интенсивно пожимать руку мэра города. После регаты и длинной презентации книги в мэрии, на которой выяснилось, что весь тираж книг, закупленный местным книжным, исчез с полок и медленно вместе с людьми стоял в очереди за автографом и фото. Слова, за ними следующие, люди со словами, как множество голов, которые обсуждают содержание текста Эмма Свон. Мэр, розовощекий и широкоплечий, сиял, как будто это был его самый важный триумф. Эмма Свон подписала последнюю книгу, Реджина Миллс приблизилась к ней от стендов с историей города. Мистер Уистлер пожал руку Эмме Свон: - Мисс Тэлбот, прием в мэрии для узкого круга через три часа. Эмма Свон кивнула и посмотрела на Реджину Миллс. - Я намерена пройтись по городу, - сказала Реджина Миллс. - Мисс Миллс, я могу с вами? - Мисс Свон, вы можете, но я с вами вряд ли далеко уйду. - Я только переодену кроссовки! Не уходите далеко! - произнесла Эмма Свон, сгребла свою сумку, кивнула мэру и понеслась к выходу из мэрии. Реджина Миллс переглянулась с мэром Уистлером: - Мои писатели очень энергичны, - сказала она. - А как можно стать, мисс Миллс, вашим писателем? Реджина Миллс рассмеялась. На город наползал вечер. Солнце отражалось в воде и белоснежных боках яхт. Шумные компании участников, нетрезвые победители, уставшие родители с энергичными детьми. Реджина Миллс прошла по центральной улице, посмотрела на балконы гостиницы в колониальном стиле. Прошла между витрин закусочных и остановилась около магазина для яхтсменов. Мужчина заносил внутрь помещения рекламный штендер и никак не мог открыть дверь, он пытался это сделать ногой, Реджина Миллс придержала дверь, мужчина затащил штендер и обернулся. Несколько секунд они внимательно смотрели друг на друга. - Реджина?! - произнес мужчина. - Капитан Кевин Джонс?! - Да, - мужчина приблизился и обнял ее так крепко, что Реджина Миллс чуть было не взмылилась, - ты не изменилась! Что ты здесь… Ты участвовала в регате?! - Нет, - Реджина Миллс вздохнула, - я здесь с писателем Эвой Тэлбот, я ее издатель. - А… той самой… я слышал… я почитаю… мне стоит, да? Реджина, ты не участвовала в регате?! Сколько лет… А Роби? Я должен прийти к нему с большой бутылкой рома, осел здесь, осемеился. Окрутила меня одна девушка из Мэна, я тебя познакомлю! Реджина, а Генри, он уже тебя перерос? Как у пацана дела, портит тебе настроение подростковыми идиотизмами и гордится первой щетиной? Как Генри, Реджина?! Реджина Миллс опустила голову: - Мне нужно идти. Генри нет, Кевин. - Могла бы и привести, у нас такое раз в пятилетие. - Генри нет! Нет Генри, Кевин! - Реджина… Реджина Миллс с силой толкнула в грудь капитана Кевина Джонса: - Наш сын умер шесть лет назад! - и вылетела прочь из магазина, наткнувшись на Эмму Свон и не заметив этого. Эмма Свон посмотрела на побледневшего брюнета среднего возраста и повернула голову в сторону улицы - Реджина Миллс быстрым шагом шла к гостинице. Эмма Свон вернулась в гостиницу. Сделала несколько кругов по своему номеру, выискивая правильные слова и вопросы. Выпила до дна минералку и пошла к номеру Реджины Миллс, постучала в номер. - Открыто, - произнесла Реджина Миллс. Эмма Свон аккуратно вошла. - Мисс Свон, почему вы не готовы к вечернему приему? - спросила Реджина Миллс привычным голосом. Эмма Свон проследила за тем, как Реджина Миллс сменила серьги на те, которые больше подходили к платью - белые серьги к черному платью. - Реджина… - Почему вы стоите?! Немедленно идите переодеваться. Эмма Свон развела руками и вышла из номера. Весь прием Эмма Свон раздумывала не над словами для диалогов на приеме в ее честь, а над теми словами, которые она могла сказать Реджине Миллс, какие она могла спросить у Реджины Миллс, и могла ли она вообще у нее что-то спросить. Жизнерадостный мэр Уистлер вел непринужденные беседы с Реджиной Миллс, она смеялась, издатель была душой общества. Эмма Свон отвечала на вопросы только по существу и выдавливала из себя улыбку. Эта длинная встреча никак не могла закончится, каждый второй спрашивал у нее, не этот ли город она описала в романе, каждый третий говорил ей о том, как ему близок Август и как он восхищен Маргарет, все без исключение сожалели о смерти Маргарет в финале, все читатели сходились в одном, так четко выраженном Руби Лукас: «Я рыдала в метро, как девочка». Мэр Уистлер провожал писательницу и ее издателя до гостиницы. За этот вечер его совсем перестала интересовать Эмма Свон, он не отходил ни на шаг от Реджины Миллс. Поцеловав руку Реджине Миллс, мэр Уистлер кивнул девушке с ресепшена, та протянула ему бутылку вина. - Мисс Миллс, - мэр Уистлер перевернул этикетку, - уникальное вино семьдесят второго года. Согласитесь мне уделить еще полчаса вашего времени? Реджина Миллс посмотрела на этикетку: - Разопьем в ресторане? - насмешливо сказала Реджина. - Вы поведаете мне идеи вашего творчества, Джонатан, - Реджина Миллс посмотрела через плечо мужчины на Эмму Свон, - мисс Тэлбот, составите нам компанию? Эмма Свон прошептала на ухо Реджине Миллс: - Вас очень любят мужчины. - Конечно, - ответила Реджина Миллс и взяла за руку мэра. Эмма Свон пошла следом. - Мисс Миллс, - произнес мужчина, - а вы никогда не были писательницей? - Я - издатель. - Издатели никогда не пишут? - Я писала очень романтичную чепуху, - Реджина Миллс проследила за тем, как мужчина достал пробку из бутылки и разлил вино по бокалам, - я бы никогда и никого не смогла бы убить так талантливо, как мисс Тэлбот, у меня бы все жили долго и счастливо. Чепуха, не правда ли? - Что вы... - Полнейшая чепуха, Джонатан, это иллюзия счастья сначала так нежна, остра, чувственна, как это вино. И вам и мне известно, что истина-то не в вине. - Плиний Старший не согласился бы, - пробурчала Эмма Свон. Реджина Миллс перевела взгляд с Джонатана Уистлера на Эмму Свон. - Это очень хорошее вино! - Реджина Миллс подняла бокал. - Очень хорошее, Реджина, - мэр Уистлер придвинулся к ней еще ближе, Реджина Миллс внимательно посмотрела в глаза мужчине, - ваша жена, Джонатан, не одобрит продолжение этого большого праздника, - Реджина Миллс погладила мужчину по руке с массивным кольцом, - не возражаете, если я заберу вашу бутылку вина в свой номер? Наша служба пиара с вами свяжется, чтобы осветить визит мисс Тэлбот в ваш город, - произнесла Реджина Миллс, откидывая последние остатки от теплого дружеского тона, - вашу регату и ваш прием, мэр Уистлер, - Реджина Миллс протянула руку мужчине и крепко ее пожала. - Спасибо вам за такой прием! Мэр Джонатан Уистлер и Эмма Свон проследили взглядом за тем, как Реджина Миллс вышла к лестнице и принялась подниматься по ней. - У вас удивительный издатель, мисс Тэлбот. - Да, - ответила Эмма Свон, рассматривая, как рука Реджина Миллс скользит вверх по перилам. Спустя полчаса Реджина Миллс с мокрыми волосами переглядывалась с Эммой Свон, которая точно так же как и она вылетела из своего номера на громкие крики. Билось стекло в противоположном номере. Звучал женский крик и детские всхлипы. Охрана гостиницы неслась по их этажу. Реджина Миллс вышла из своего номера в спальных брюках и посмотрела на Эмму Свон в джинсах и яркой майке. Охранник в форменном пиджаке дернул дверь номера. - Барри, - сказала женщина, утирая слезы. Мужчина пытался выкинуть в уже разбитое окно телевизор. Эмма Свон посмотрела через плечо охранника на женщину и на разгром в номере. Ветер трепал порванные шторы. Барри лежал на животе, прижатый коленом охранника. Женщина в форме гостиницы с неуложенными волосами и отсутствием косметики, управляющая, переглядывалась с местным шерифом - маленьким мужчиной с большой лысиной. - Мне некуда их переселить, - произнесла женщина в форме. Женщина, рыдающая в номере, всхлипывала и то и дело бессвязно произносила, что ее муж хороший человек, что он такой злой, только когда напьется и что они все возместят гостинице, он проиграл гонку, к которой готовился два года. Эмма Свон с презрением смотрела в лицо женщине, с точно таким же презрением на мужчину, который пытался отпихнуть помощника шерифа и извергал из себя ругательства. Перевела взгляд на Реджину Миллс, она стояла на коленях, поглаживала мальчика по спине и пыталась убрать его руку, которой он прикрывал щеку. - Адам… - произносили ее губы, а руки нежно поглаживали белоснежные волосы мальчика. Его мать продолжала рыдать и теперь пыталась отбить от помощника шерифа своего мужа. Женщина в форменном пиджаке гостиницы встала между женой Барри и помощником шерифа. Конфликт закончился, повисла тишина. Барри уводили вниз по лестнице. - Миссис Скотт, ни одного номера на переселение, - подоспел другой охранник. Миссис Скотт в форменном пиджаке прошла по номеру и посмотрела вниз через разбитое стекло: - Этот мудак разбил стекло нашим креслом. - Он не мудак! - проорала жена Барри. Миссис Скотт отчеканила холодным тоном: - Врач осмотрит ваши ссадины, я переселяю вас и вашего сына в помещение отдыха персонала. Там мало места, но до утра вы сможете там отдохнуть. Утром мы с вами решим все вопросы, - миссис Скотт еще раз посмотрела на улицу через разбитое окно, - каков мудак, а… - Где мой сын?! Адам! Адам! Реджина Миллс встала с колен и посмотрела очень злым взглядом на женщину. Адам отпустил руку Реджины Миллс и прижался к матери. Жена Барри нежно погладила его по волосам: - Адам, прости меня, - и она точно так же, как минутами ранее, опустилась перед мальчиком на колени, он убрал руку от щеки. - Здесь мне очень больно, мам… Реджина Миллс прошла по разгромленному номеру к миссис Скотт: - У вас нет номеров для переселения? - Нет, - ответила миссис Скотт, рассматривая остатки от антикварного кресла. - Если я договорюсь с моей коллегой, чтобы мы разместились в одном, то вы можете разместить их в моем номере. - Мисс Миллс, - сказала Эмма Свон, - я согласна. Миссис Скотт, вы поселите Адама с его матерью в номере мисс Миллс? - Это не совсем удобно, мисс Свон-Тэлбот. Вы такая известная писательница, а мисс Миллс такой важный нью-йоркский издатель. Что подумают о нашей гостинице в Нью-Йорке? - Я перенесу в ваш номер, мисс Свон, свои вещи, - произнесла Реджина Миллс и тряхнула головой, ее волосы почти совсем высохли, осталась только влажность. Реджина Миллс включила настенный свет и открыла ноутбук. - Мисс Миллс, достаточно поздно, вы можете разместиться на кровати, я на диване. Реджина Миллс ввела пароль, повернула голову к Эмме Свон: - Я не буду спать. - Почему? - Завтра мы с вами посмотрим на башню с часами изнутри и уедем в Нью-Йорк, как и запланировали. - Вы не хотите спать? Был такой день, мисс Миллс, я удивлена, что меня так встречают в провинции. - Я не буду спать, мисс Свон. Я рада за вас, что вы довольны, как прошел триумф вашей «Девочка сбежала» в Мэне. - Мисс Миллс, чем вы не довольны? - Мисс Свон, у меня никаких вопросов к тому, как вы держались. У меня к вам не было вопросов и раньше. Вы выбрали верное платье, вы выбрали правильный позитивный тон с аудиторией. Но были несколько скованы… Вам задали какой-то неприятный вопрос, и я его пропустила, когда была мила с мэром? - Я… - Эмма Свон села на кровати и сомкнула руки, - Мисс Миллс…я… - Мисс Свон, либо вы задаете тот вопрос, который хотите задать мне, либо больше не отвлекаете меня от разбора писем своими сомнениями. - Я слышала то, что вы сказали хозяину магазина. Реджина Миллс не ответила, принялась пролистывать полотно из писем на ноутбке. - Мисс Миллс, это не выходило у меня из головы весь вечер и… - Мисс Свон! Убирайте… Заткнитесь, это не ваше дело! - Вы правы, но я… - Что вы? Возомнили себя моим другом, чтобы лезть в душу?! Кто ты такая, девочка с заправки, чтобы… - Мотосервис… - Мне плевать! - Вам больно. - Да! Это не ваше дело! Не ваше дело, что я не сплю, потому что ору каждую ночь и могу вас напугать, и не ваше дело, как я живу и что думаю о своей жизни! Возомнили, что можете лезть в душу и что-то там чинить?! Что ты знаешь о жизни и смерти?! - Что смерть - это больно. Вы не испугаете меня своим криком, мисс Миллс. Вы выспитесь, а я спущусь в бар и оставлю вас в номере одну, - Эмма Свон принялась зашнуровывать кроссовки. - Мисс Свон… Я была резка с вами... - Я не имела права лезть в вашу душу. - Не могла поступить иначе, как отдать свой номер Адаму и его матери. - Я бы поступила так же, как вы, мисс Миллс. - Я спущусь в бар, мисс Свон, - Реджина Миллс закрыла ноутбук и отправила его в свой портфель. - Четыре смерти тех, кого я любила, мисс Миллс, - Эмма Свон прошла по номеру, налила воды из графина в стакан, выпила залпом. - Я выбрала имя для героини сироты, потому что Маргарет звали мою сестру, ей было девять, когда она вместе с моими родителями погибла, я переехала к деду в Нью-Йорк из такого же города, с похожей церковью, улицами, лодками, людьми и мэром с красными щеками и жирными боками. В таком городе, - Эмма Свон поставила пустой стакан на столик, застыла с графином воды в руке перед Реджиной Миллс, - в таком же городе я была очень счастлива, мисс Миллс… Этого никогда не повториться, но всегда приходит что-то другое. - Ничего не приходит, мисс Свон. Эмма Свон села на пол перед Реджиной Миллс, поставила перед собой графин: - Вы ко мне пришли и принесли мне… - Шанс на миллион, - улыбнулась Реджина Миллс и протянула руку к графину, - ваши тексты, мисс Свон, живы, а мои мертвы. Ваш текст стоит больше, чем… он ранит и радует, он… - Четыре текста у вас на столе - ваши романы? Реджина Миллс кивнула: - Мне жаль, что вы в них заглянули. - Они очень хороши. - Они ужасны, мисс Свон. Они такие лживые и полностью мертвые. - Нет, мисс Миллс. - Вы не издатель! И прекратим обсуждение того, что я не хочу обсуждать! - «Девочка сбежала», - произнесла Эмма Свон. - Что? - «Девочка сбежала», мисс Миллс. - Что вы имеете в виду этими словами? - То, что вы та, которая сбегает от боли, так быстро, как только может, вместо принятия ее и пути дальше. Вы не хотите расставаться со своей болью, вы ее проглотили и запретили себе жить после смерти вашего сына. Реджина Миллс громко выдохнула воздух и отвернулась от Эммы Свон. - Вы убегаете или выставляете вон тех, кто пытается поговорить с вами или помочь вам или затрагивает для вас болезненные темы. И все всегда соглашаются, мисс Миллс, но сегодня из этого номера вы меня выставить не можете. Вы можете сами сбежать, как это делаете… - Мисс Свон! - Реджина Миллс щелкнула выключателем лампы, в номере повисла темнота, - прекра-ти-те этот разговор! - Моя сестра Маргарет была точно такая же белокурая, как Адам, которому очень не повезло с родителями. Ей было девять, и она любила жизнь, рассматривать, как мы с отцом моем нашу лодку. Она придумывала истории, в которых она плывет на большом корабле по большому морю из больших Штатов в маленькую Англию, где ее ждет принц. - Генри очень любил воду. Эмма Свон приблизилась к Реджине Миллс и погладила ее по руке, пытаясь успокоить ее всхлипы в темноте. Это часы. Реджина Миллс подняла голову и увидела шестеренки, которые двигаются над ней. - Мам, - сказал Генри. Реджина Миллс обернулась и увидела, что ее сын сидит на маятнике в шелковой рубашке, которую ему подарили на шестое рождество и из которой он давно вырос к восьми годам. Генри качал ногами в полосатых носках в такты маятника. - Это Арго, - сказал Генри. Реджина Миллс увидела, как около ее ног пробегает большой белый пес и прыгает к Генри, Генри зарывается руками в его шерсть и целует в морду. - Он был другом капитана Кевина, он мой друг теперь… Мам, - Генри вместе с Арго сдвигает, и Реджина Миллс видит, что для нее освободилось место, проходит и садится на вторую сторону маятника. - Мы тебя с Арго будем ждать здесь еще тридцать восемь лет. Папу дольше… но… Мам, - Генри выпускает из рук собаку и пес ложится на шестеренки, из которых состоит пол, потолок, все вокруг, как внутри больших часов, - Роланду может выпасть какая-нибудь другая семья, а не как у нас с Аргонавтом… - Кто такой Роланд? - Второе имя, мам. Ты забыла? - Генри, - она чувствует, как ее рука к нему тянется, но не достает, а ее сын отрицательно качает головой, - дай мне к тебе… - Тридцать восемь лет, мама… прошу тебя, не умирай еще тридцать восемь лет. Он будет бриться, драться, разобьет твою машину, станет большим и уважаемым, которого ты должна любить так же, а я… - Генри! Реджина Миллс оглядывается на собаку около ее ног и вновь поворачивает голову в сторону сына, но его уже там нет. Под ногами большой белый Арго и никакой воды вокруг, только шестеренки. Реджина Миллс подзывает собаку и шепчет губами имя сына, на последнем крике она просыпается. Рассвет в номере. На нее смотрит внимательный взгляд с дивана, ее руки все еще сжимают подушку. - Я вас напугала своим криком, - говорит Реджина Миллс. - Нет, - отвечает ей Эмма Свон. Реджина Миллс берет вещи из чемодана, скрывается в ванной, переодевается и выходит из номера. Эмма Свон открывает дверь гостиницы и встает рядом с Реджиной Миллс. Реджина Миллс курит, смотря под ноги - шнурки кроссовок Эммы Свон не завязаны, просто заправлены внутрь. - Доброе утро, - говорит Эмма Свон и тоже прикуривает сигарету. Реджина Миллс не отвечает, она оставляет сигарету на пепельнице и идет вниз по улице. Дверь магазина капитана Кевина Джонса уже открыта. Молодой парень выставляет на витрину новые карабины из коробки. - Здравствуйте, а Кевин Джонс сегодня… - Сегодня в море, мэм, - отвечает парень. - У вас случайно нет его номера телефона? Реджина Миллс выходит из магазина и набирает номер, который ей сказал парень. Долгие гудки. Повторила набор: - Кевин, это Реджина. Ты можешь мне ответить на вопрос? У тебя есть собака Арго. Аргонавт? - Нет. - Прости. - Мой Арго умер в прошлом году. Реджина, почему ты… Реджина Миллс обрывает связь и идет вновь к гостинице. Ее рука ведет по перилам вверх. У соседнего номера пара полицейских и мужчина в пиджаке. Толкает дверь номера Эммы Свон: - Во сколько у нас экскурсия на вашу башню с часами? - спрашивает Реджина Миллс у Эммы Свон перед тем как скрыться в ванной. Башня с часами оказалась другой, чем она видела во сне. Но был виден маятник - он раскачивался, двигал время вперед, все шестеренки помогали ему в этом. Эмма Свон сияла от каждого слова гида, мэр Уистлер пытался завести с Реджиной Миллс приятный разговор, как в прошлый вечер - непринужденный и интересный, Реджина Миллс не реагировала ни на что - она рассматривала маятник. Спустя час после того как машина Эммы Свон покинула городок, Реджина Миллс подала голос, она попросила остановиться на заправке. Они взяли два кофе и вновь поехали молча по трассе. Реджина Миллс дождалась того, чтобы кофе стал холодным, открыла свое окно, впуская в салон машины ветер, отхлебнула кофе: - Мисс Свон, вы очень смелая. Каждый мой автор, в отличие от меня, очень смелый, потому что решился опубликовать то, что требовала его душа написать. Тот автор, которому кем-то вне человеческого понимания дан талант. У меня нет столько смелости. В том, что вы пролистали, когда были у меня дома, очень много вечной любви, но она не вечная. - Мисс Миллс, ваши романы с хорошим концом? - Все. Я думала, что счастье вечно, и эта моя вера нужна кому-то еще, кроме меня. - Нужна, мисс Миллс. - Реджина. - Я могу вас называть Реджина? - Да, мисс Свон. Вы меня вчера не послушали и не ушли, вы меня выслушали, но вы не знаете. Я хочу договорить. Мисс Свон... - Эмма. Называйте меня Эммой. - Мисс Свон, мой сын утонул в нашем бассейне. Стукнулся о борт и утонул. Я в этом виновата, Робин в этом виноват. Жаль, что социальная служба не нашла нашей вины, жаль, что я не получила свой тюремный срок, я этого хотела. Мы не смогли спасти нашего сына, потому что мы занимались любовью на втором этаже, мы много раз так делали, Генри был очень самостоятельный, он… Никто не мог предположить, что так может случиться. - Вы и Робин Гэлфри? - Я его люблю, мисс Свон, но я никогда не смогу… Я ничего не пишу много лет, шесть лет, я не могу заставить себя, потому что ни во что не верю, не хочу ни в кого вселять никакую веру, и меня не починить. - Мисс… Реджина, вы решили это мне рассказать. Почему? - Мне… я почувствовала, что могу вам доверять, Эмма, и вы слишком настырны, чтобы просто так уйти без правды из моей жизни. - Вы знаете, что будущее и настоящее всегда лучше прошлого? - Что? - Реджина, ты знаешь, что будущее и настоящее всегда лучше прошлого? Хочешь, я тебе докажу? - Мисс Свон, я вас не понимаю. Эмма Свон резко вдавила падаль газа, и машина ускорилась. - Я могу еще быстрее, а если мы с вами сейчас находились бы в прошлом веке, то скорость была бы другой, вы не нажимали бы рукой кнопочку, чтобы опустить стекло и прикурить сигарету, а отплевывались бы от мушек, которые летят вам в лицо, и подпрыгивали на дорожных ухабах. Настоящее и будущее лучше прошлого, Реджина, но только за счет изобретений и знаний прошлого мы можем иметь вот такое быстрое и комфортное настоящее. - Что вы хотите этим сказать? - Робин Гэлфри слишком уважителен к вам, чтобы вопреки вашей воле вам помочь, а у автомехаников, как я, нет такой уважительности, мы берем ключи, отвинчиваем старые детали и ставим новые или долго-долго чиним моторы почти умерших мотоциклов. У нас нет сантиментов, и мы не будем с вами нежны и обходительны. Если вы его любите, то какого черта вы живете одна? - Мисс Свон, вы не понимаете… - Какого черта делаете все, чтобы его держать на расстоянии, и какого черта сидите над сломанным мотором, не предпринимая никаких шагов?! - Какое черта, ты...Механик! Так со мной разговариваешь?! - Вы в моей машине и не выпрыгнете на ходу. Трусите. - Что?! - Вы трусите, Реджина! Ты трус, который боится сделать новые шаги! Боится даже попытаться их сделать! У тебя целое издательство, и ты сидишь и стираешь пыль с книг, которые могут тебе принести известность! - Мне она не нужна! - Могут принесли читателям радость, а ты пылишь их! - Они - чушь! - Та жизнь, которую ты ведешь, чушь! Решительная дамочка с Манхеттена - вранье! Ты мне соврала! Ты - трусливая, несчастная, талантливая личность, которая не хочет делиться с другими своей личностью! - Хватит! Остановите! - Ну нет, девочка не сбежит! - Я не хочу вас слушать! - Мне плевать! Твой мужик, твой адвокат так на тебя смотрит, а ты плаваешь в окраинном дерьме и не хочешь помочь хотя бы ему выбраться! Что тогда был за день, когда я довозила тебя до дома? - День смерти. - Отлично! Твой сын бы тобой сейчас очень гордился - упиваешься горем, мама, и склеила лапы! Если бы я склеила лапы, то мы бы с тобой не ехали по прекрасному лету, в прекрасной машине. Ты знаешь, сколько раз я хотела склеить лапы, прикинуться дворовым псом и сдохнуть, но нет! Никто из тех людей, которые меня любили в детстве, оттуда бы это не одобрили, а ты… Я слушаю! - Что вы слушаете? - Я слушаю ваши оправдания, Реджина. - Пошла ты! - Я права. И я довольна, что высказала это тебе в лицо и, возможно, стала твоим врагом! Реджина Миллс прикурила сигарету и выпустила дым. Нью-Йорк летом. Шары, дети, яркие майки, туристические камеры. Вертолеты над городом, полицейские машины с сиреной. - Эмма, вы не стали моим врагом, - произнесла Реджина Миллс, когда машина подъехала к ее дому, - вы сможете со мной дружить? - Начнем с чтения твоих текстов?