* * *
В классе мёртвая тишина. Слышно только как Иери слегка затягивается и шумно выдыхает дым. Гето, скрестив руки, сидит на парте перед Сатору, молча наблюдая за страданиями друга. Сугуру был зол настолько, что даже не удосужился поиздеваться над ним подольше. — Напомни, что ты ему сказал? — прерывает всё-таки тишину черноволосый, раздражённо прыская словами. — Я хотел сделать ему комплимент, — слышится из-под головы, опущенной на парту. Сатору сидел так на протяжении двадцати минут и заставил друзей напрячься не на шутку. Лоб у Годжо прилип к парте, нос уже болел от давления, но поднимать головы он не хотел. В таком положении он четко помнил растрепанного, потного Юджи, который хохотал во все горло и задорно вскрикивал, когда Хайбара был в опасной близости от его плеч. — Но он резко обернулся на меня и так улыбнулся, че-е-ерт. Юджи прелестный. Вот о чём думал Сатору, когда тот весело поздоровался с ним, встречая его усталой, но счастливой улыбкой. — Что. Ты. Ему. Сказал? — отчеканил Гето, раздражаясь от унылого вида друга. Это бесило ещё больше, нежели когда тот возвышал себя как бога. — «Итадори, сходи помой голову, уже мусор липнет». — Слово в слово цитирует Сатору и даёт себе пинок под зад. Итадори выглядел как чёртова фея с этими блестящими глазами и травой, запутавшейся в персиковых волосах. — Идиот? — вступает Сёко, а Гето ей отвечает. — Идиот. Сатору слишком громко вздыхает, пару раз побившись головой об парту. Он не применил к себе своей бесконечности, что означало всю запущенность ситуации. — Вот скажи мне честно, ты как девушек клеил? — Сугуру пытается помочь, правда. — Да никак. Сниму очки в торговом центре, и все в радиусе двухсот метров сами бегут ко мне, и неважно, что я там ляпну. — Что правда, то правда. Бывало, что девушки того даже не слушали, из-за чего Сатору мог на халяву поесть за чужой счет. — А тут мало того, что пацан, так ещё и на внешность не падкий. — Сатору всеми силами пытался обаять мальчишку, но в ответ получал лишь скромные улыбки и смущенные, от его тупых шуток, взгляды. Ни капли намёка на симпатию. — Вау, жизнь заставила Сатору включить мозги, и он в пух и прах провалил данную задачу. — Девушка говорит больше двух слов за раз, да ещё и колкие, поэтому Сатору повышает голос в раздражении: — Сёко, если открываешь рот не по делу, то хотя бы отойди на два метра, воняешь. — И демонстративно машет рукой, отмахиваясь от табачного запаха, исходящего от Иери. Та высовывает язык, но замолкает. — А если честно, Сатору, чего ты так прицепился к нему? — для Годжо Сатору проявлять интерес к человеку дольше десяти минут это редкость. На протяжении трёх месяцев — уже звоночек. — Откуда мне-то знать, — Сатору поднимает голову и с полным отчаянием бросает её вновь на парту. За болезненным ударом следует совсем тихое и жалкое ругательство. — Блять. Хуже нарциссичного Сатору есть только страдающий Сатору. Потому что если нарциссичный вызывал только раздражение, то страдающий вызывал жалость у друзей. Настоящую жалость и обеспокоенность. Годжо редко увлекается людьми, но если увлекается, то только на день. Но когда в их жизни появился первогодка Итадори Юджи, покоя Сатору не было ни дня. Прошло три дня. Прошла неделя. Интерес не пропадал. Поначалу друзья издевались, находя такое поведение крайне забавным, но когда прошел месяц, а глаза Сатору всё также были прикованы к мальчишке, зазвонил тревожный сигнал для друзей. И сейчас всё обернулось тем, что белокурый отказывался в позоре поднимать голову, падая ниц. Сёко хмурится и цокает, плевав на всё: «Докатились, помогаю другу закадрить парня, ужас что творится в наше время». — Она демонстративно громко шагает к двери класса и останавливается, оборачиваясь на две пары глаз: — Я пошла. Позвоню через пять минут, будьте тише воды, ниже травы, и не дай бог хоть один пук будет услышан на моей линии. Конец спектаклю. — Куда ты? — почти в унисон спрашивают парни. Иери улыбается, показывая в руках смартфон: — Конечно же к Итадори Юджи.* * *
— Итадори, какие девушки тебе нравятся? — начинает разговор Нанами, размахивая краем формы. — М? Думаю высокие и с большой попой, как Дженнифер Лоуренс. — Итадори почти не медлит, отвечая на вопрос автоматически. За дверью Сёко тихо поцокивает, собираясь уйти и перестать подслушивать. На том конце линии совсем тихо и девушка беспокоится о том, слышал ли слова Итадори Сатору, и как он прореагировал на них. — А мне нравятся девушки которые много кушают! — тут же вступает Юи, весело гогоча. — Хайбара. — Строго звучит Нанами, потирая потное лицо. — Нет, правда, смотреть на девушку за обедом — услада для глаз! — Иери за дверью даже улыбается и подумывает над тем, чтобы начать почаще беседовать с мальчиками. — Хорошо… — Вздыхает Кенто, открывая рядом с собой окно и впуская свежесть в душный класс. — Хорошо? — переспрашивает Итадори, подходя к окну. — А тебе какие, Нанамин? — Не дури, обычные. — Отнекивается парень, убирая чёлку с лица. Итадори хихикает, совсем не удивляясь. Таким вот был Нанамин человеком. Но одно осталось непонятным. — А почему хорошо? — вновь спрашивает Юджи, присаживаясь на подоконник. Нанами хмурится и отводит взгляд в сторону. Чертов Юджи Итадори не может сделать вид, что не слышал его слов? — Я уж думал, ты… — Медлит парень, оглядывая ожидающих друзей. Даже Хайбара, предатель! — гей. Сёко сильнее прижимает динамик телефона к деревянной двери, надеясь, что её мальчишки всё отлично слышат. Началась жара. — Почему, если нравится парень, то сразу гей. — Бубнит Итадори, задумываясь над вопросом слишком серьезно. — Просто первое приходит на ум. — Отвечает Хайбара, присвистывая: Нанами залился румянцем и теперь отказывается напрочь поднимать взгляд на парней. — Поэтому вы позвали меня в класс? — догадывается Итадори, неподдельно удивляясь. — Ну это, конечно, хорошо. Если бы рядом с сэмпаями спросили, — тянет юноша, дрыгая ногой, выдавая свою нервозность, — думаю, я бы умер! Нанами на эти слова подозрительно щурится: — Только не говори мне… Ты же сказал тебе нравятся девушки. Иери совсем не чувствует стыда от подслушивания и волнуется лишь о том, что сейчас думает Итадори, и о том, что имеет в виду Нанами, со своим хождением вокруг да около. — Ты ведь про девушек спросил. — Объясняется Юджи, выставляя перед собой руки в знак защиты. — Хорошо, спрошу напрямую. — Нанами всё ещё красный, а Юи всё еще присвистывает, что подливает масла в огонь. — Тебе нравится кто-нибудь мужского пола? Юджи краснеет. Он опускает голову, почесывая затылок. Мочки ушей невероятно красные, как спелые помидоры, и Хайбара пытается их коснуться, но юноша дергается, прикрывая их руками. Он что-то бурчит, и Юи может различить только «сэмпай». Нанами просит того не мямлить и ответить как взрослый парень, на что Итадори краснеет пуще прежнего под успокаивающие похлопывания Хайбары в районе лопаток. Девушка за дверью слышит от телефона копошение. Наконец Итадори выдает: — Сэмпай. Годжо. Сэмпай. Юи свистит особенно громко и получает от Нанамина недовольный взгляд. Кенто безнадёжно вздыхает, комментируя со всей желчью в голосе: — Даже не знаю что хуже, то что ты втрескался в Годжо-сана или то, что ты идиот. — Хайбара встаёт на защиту Итадори и обидчиво отзывается на слова Кенто. Тот смягчается. — Хотя первое скорее вытекает из второго. Юи качает головой в знак неодобрения на попытку Нанами сгладить углы, но видимо, тот их обточил сильнее прежнего. Юи вспоминает образ сэмпая, думая о том, что обычно говорят в таких ситуациях, и не находит ничего лучше, чем спросить о «попытках старшего впечатлить Итадори»: — Ох, Юджи, но разве Годжо-сан не задирает тебя? — Я так не думаю, — качает головой Юджи, улыбаясь, вспоминая Годжо на поле, — просто сэмпай по-другому не может. — Почему ты так считаешь? — интересуется Юи, озадаченный таким уверенным ответом. — У него глаза добрые. Сказать на это парням было нечего. Не то, чтобы они были согласны с Итадори, по крайней мере, Нанами не видел в образе Годжо ничего доброго, а Юи не мог позволить себе плохо отзываться о старших. Поэтому они сошлись на том, что просто молча примут факт того, что Итадори Юджи влюблен в дурака сэмпая. Иери отходит от двери на безопасное расстояние и полушепотом спрашивает у тишины в телефоне: — Сатору, ты слышал? Сатору? После нескольких секунд молчания ей отвечает Сугуру, запыхавшийся и разъяренный: — Сёко, уходи, засранец побежал в вашу сторону.* * *
Сёко успела завершить звонок и отойти от окна, как послышалось эхо от шагов с лестничной площадки. Через пару мгновений показался сам Сатору, перешагивающий по две ступеньки, как бешенный. Он подбегает к Сёко, улыбаясь во все тридцать два зуба, и девушка еле сдерживается, чтобы не улыбнуться ему в ответ. Она кладёт маленькую ручку ему на плечо, ободряюще похлопывая. Он нежно гладит крошечную кисть девушки и шёпотом выдает: — Спасибо. И залетает в класс, где расположились парни. Дверь жалостно скрипнула и напугала первогодок. Те обернулись в сторону Годжо, удивлённо хлопая глазками. — Здравствуйте, Годжо-сан! — первым здоровается Хайбара, быстро собравшись с мыслями. — Хайбара, Нанами, — приветствует Сатору, — Итадори, нам надо поговорить. — Юджи спешно встаёт с подоконника, прихватывая лямку своего рюкзака. — Сэмпай, останьтесь с Итадори тут, мы с Нанами уже уходим на задание. — Юи, прелестный мальчик, берет Кенто под локоть, уводя его из класса на задание, которое только что выдумал. Ничего же от этого маленького обмана не будет, так? Нанами хмурится, но покорно идет с Хайбарой, окидывая взглядом старшего. В голове до сих пор не укладывалась мысль о том, как такое пугало может заинтересовать Итадори. Он не ревнует, нет, он искренне переживает за друга. Они закрывают за собой дверь, приветствуя девушку и прибывшего на место Сугуру. Сатору волнуется сильнее, беспокоясь о том, что его идиоты начнут подслушивать их приватный разговор. — Что такое, Годжо-сэмпай? — Итадори усаживается обратно на подоконник, внимая Сатору. Тот тушуется от доброго взгляда Юджи. — Юджи-кун, для начала я хотел бы извиниться за свое поведение, — неожиданно начинает Годжо. За дверью что-то подозрительно шумит и юноша готов поклясться, что это не к добру. Юджи выглядит слегка озадаченным, принимает нерешительно извинения, даже не догадываясь, за что они были преподнесены. — А сейчас я хочу сказать тебе, что… — А что собственно? Из головы Сатору вылетели все рациональные (и не очень) мысли, оставляя хозяина головы с открытым ртом и без единого членоразделенного звука. — Сэмпай? — волнуется Юджи, наблюдая за немым Годжо, который выглядел так, будто сейчас побежит в туалет. Комичности всей картины добавляет румянец под очками юноши. — Да твою же мать, к черту всё это, — Сатору понимает, что позориться при Итадори стало его вторым делом, и искренне негодует, от мыслей, что выставляет себя в свете величайшего клоуна в мире шаманов. — Ты мне нравишься, Юджи, возможно, даже люблю, возможно, даже хочу. Не хочешь заглянуть ко мне после занятий? Видимо, Сатору поспешил. За дверью кто-то стукается об деревянную поверхность и смачно матерится, и Годжо напрягается ещё больше, осознавая, что данное ругательство не принадлежало ни Сугуру, ни Сёко. Первогодка пару мгновений стоит с невинным лицом непонимания и по его выражению можно понять, насколько долго до него доходит смысл слов. Лицо юноши искажается в удивленной гримасе, попутно начиная краснеть, как несколько мгновений назад. Теперь его очередь издавать непонятные звуки. А Годжо горд собой. Можно даже сказать, что данный момент является одним из лучших достижений Сатору за все шаманские годы жизни. Итадори становится ярче своих волос и только тогда, когда кислород начал нормально поступать к нему в легкие, он ответил: — А может сначала на свидание пригласите, сэмпай?* * *
Полгода с Юджи для Сатору прошли как каких-то жалких пару минут. И это он не преувеличивал. Чем больше он находился в компании первогодки, тем больше ему хотелось чего-то нового. Необузданного. Сатору никогда не ходил на свидания. Его первое свидание, настоящее свидание, было с Юджи. Они пошли в кафе, где Годжо впервые узнал, что Итадори не уступает ему в любви к сладостям. Он узнает, что смех Юджи может быть ещё звонче, когда тот не окружён стенами. Он не смеялся так громко, потому что стеснялся своего громкого голоса и боялся потревожить всех вокруг. Теперь рядом с Годжо он смеётся почти всегда и знает, что Сатору наслаждается его смехом. А ещё светловолосый чертовски тактильный и прилипчивый. Это было неудивительно, все ожидали от идиота-Сатору чего-то подобного, но он смог прыгнуть выше головы, уверяя всех вокруг, что в голове у него точно не все дома. Отходил ли Годжо от него? Почти никогда. Сатору проводил время вместе с первогодками и, бывало, ходил на пару заданий вместе с ними. Нанами это выбешивало, а Юи и Итадори были рады такой компании. Кенто подумывал над тем, чтобы сменить себе друзей. В дни, когда Сатору надоедали лица незрелых мальчишек, он утаскивал Итадори на руках к Гето и Сёко и заставлял Юджи сидеть вместе с ними. Ни Сугуру, ни Иери против не были, пока Сатору не начинал, буквально, вылизывать Итадори у тех на глазах. Тот смущённо пытался прекратить нападки Годжо, но старший имел слишком большое влияние на мальчишку, и тот прощал ему все откровенные поцелуи и вылизывания шеи на малой публике. До поры до времени. Потом начал вылезать Сукуна, полюбивший одно — портить настроение Годжо. Но и с ним Сатору смог совладать, пригрозив пару раз, бог знает чем, Итадори так и не узнал, что ляпнул сэмпай его проклятию. Возможно, если бы не угрозы Сатору, то Сукуна дал о себе сейчас знать, испортив тем такой момент. Канун чертового Нового года. Время суеты и нескрываемой детской радости, которую Сатору ни с кем не разделял. Он не любил праздники, если честно. Единственное, что ему было симпатично в таких днях — наличие еды и возможных подарков. Но даже праздник становился для Сатору чем-то новым, когда он был рядом с Юджи. Они сбежали к Итадори, увиливая от задания. Фактически, увиливал Сатору, оставляя для Гето сюрприз в виде говна под ёлкой. Так себе подарочек. Но он справится, Сатору уверен, ему просто будет необходимо выполнить это задание, чисто из своих соображений. Сатору даже разрешил стукнуть его пару раз по затылку, если Сугуру не выдаст белокурого с потрохами. И тот, к несчастью, согласился только с пятого раза, удвоив компенсацию. Но это уже были проблемы будущего Сатору, нынешний же Сатору наслаждался стонами Юджи, выцеловывая каждый миллиметр его шеи. Парень под ним ворочался, убегая от горячих губ, но стоило Сатору чуть помедлить с новой порцией, Юджи сам тянул Годжо к себе за волосы, направляя. Сатору издевается, спускаясь ниже и выцеловывая ключицу. Слегка покусывает кожу, зубами чувствуя выпирающую косточку. Так он ощущал себя хищником, вгрызающимся в добычу, и эта мысль побуждала парня к активным действиям.Он поднимается обратно, ловит губами скачущий кадык, сбитое дыхание Юджи и смыкает губы сильнее, прикусывая кожу. Итадори от неожиданности вскрикивает, цепляясь за Сатору. Мальчик капризно хнычет, похлопывая Сатору по плечам, но тот отстраняется от него лишь тогда, когда на коже засияла багровая отметина. — Сэмпай, не делайте так, все же увидят! — надувает губы Юджи, потирая влажное место. — Ну и что? — хихикает Годжо, убирая руки юноши от шеи, и клюет носом в открытые плечи. — Все же знают, что мы встречаемся. — Мурлычет Сатору, потираясь холодным носом к разгоряченной коже. — Мнение посторонних тебя волновать не должно, а проклятиям не будет дела до твоей шейки. — Отстраняется и дует на отметину, вызывая у мальчика табун мурашек. — Все равно не делайте так, — бубнит юноша и гладит Сатору по затылку. — Почему-у-у? Если хочешь, можешь и мне поставить, я буду только рад! — Сатору шалит, запуская руки под футболку. Царапает рельефные бока, изучает талию и поднимается к груди. Сатору мнет мышцы, зажимая между пальцами соски, и присвистывает, пуская слюни. — Юджи-кун, у тебя очень большие сиськи. — Сатору сжимает грудь, сводит её, и Итадори возмущённо пищит о том, что он не девушка и слышать подобные фразы для него унизительно. Годжо полностью игнорирует тихий голосок и уже представляет, как будет смотреться его член, зажатый в плену у этих сисек. — Такие мягкие… Годжо поднимает футболку и ныряет под нее, обдает дыханием живот и наблюдает, как учащается дыхание у Юджи, как он втягивает живот, вжимаясь в кровать. Годжо проходится языком по торсу, обводит вокруг пупка и медленно поднимается к соскам. Ласкает грудь и слышит, как задыхается Итадори, поднимает руки и закрывает ими рот, потому что стены в общежитии бумажные, слышно каждый шорох чужого одеяла. Играется языком с чувствительным соском, поддевает ногтями другой, а свободной рукой сжимает бедро, запрокидывая ногу Юджи к себе на талию. Юноша скулит, цепляясь в светлый загривок и трётся промежностью о таз сэмпая, раззадоривая себя сильнее. — В общежитии никого нет, не сдерживайся. — Выныривает из-под футболки и горячо шепчет Сатору, посасывая красную мочку уха. Итадори под ним особенно сильно дергается, вжимаясь бёдрами в парня, прерывисто вздыхает и стонет, подставляясь под ласку. Сатору на пробу проводит языком по ушной раковине, пошло причмокивая, прикусывает мягкий хрящик и ловит стоны. Исследует языком каждый миллиметр уха, обсасывает завиток и целует каждую ямочку. Годжо отстраняется от ласки, чтобы удостовериться. Итадори под ним поплыл хуже некуда. Разгоряченный пуще прежнего, первогодка затягивает Сатору в агрессивный поцелуй, стукаясь с ним зубами. Словно извиняясь, Юджи проводит языком по зубам, деснам, обсасывает нижнюю губу и глухо стонет в поцелуй, когда руки Сатору сжимаются на ягодицах и притягивают вниз к себе. Годжо разрывает поцелуй и тянется ко второй нетронутой мочке. Реакция Юджи не заставляет себя долго ждать. Форменная рубашка старшего смята в районе плеч, Юджи царапает Сатору через ткань и, игнорируя слова старшего, кусается, чтобы заглушить стоны. Белоснежная ткань неприятно скрипит на зубах, тяжелеет от слюны Юджи, отчего на языке оседает вкус кондиционера, но он не выпускает ткани изо рта, содрогаясь от языка, играющегося с его мочкой. Сатору оглаживает тазовые косточки, поддевая длинными пальцами привлекательную кромку трусов, проводит руками под боксерами, но дальше не заходит. Обдувает красное ухо и проводит носом по линии челюсти: — Юджи-кун, давай сыграем во что-нибудь взрослое? — урчит сэмпай и покусывает дергающийся подбородок мальчика. — Приставка у Хайбары, сэмпай. — Вторит Юджи, пародируя мурлыканье старшего. Сатору такое явно не нравится — он опускает руку к домашним штанам и сжимает чужой член у основания. — Издеваешься, да? Юджи пищит и задыхается, одновременно принося свои глубочайшие извинения за неудачную шутку. Сатору принимает извинения, разжимает руку и аккуратно водит ею по члену со всей своей снисходительностью, не переставая целовать под подбородком. — Давай поиграем в «Правда или Действие». — Предлагает Годжо, накаливая настрой тем, что продолжает ласкать Итадори через штаны. Кохай совсем не слышит слов, сгребает на плечах мокрую ткань и согласно кивает, двигая бёдрами навстречу к руке. — Начинай ты: правда или действие? Годжо убирает руку и провоцирует недовольный скулеж у Юджи, который только начал подстраиваться под ласкающую руку. — Думаю, действие будет интереснее, — шепчет Юджи, прикусывая губы в предвкушении чего-то поистине грязного. — Тогда нахуй снимай с себя всё, — рычит Сатору сквозь улыбку, начиная стягивать с Итадори штаны, — кроме трусов. — Хорошо? — Итадори послушно позволяет старшему снять с себя штаны и футболку, оставаясь перед сэмпаем в одних трусах. Юджи озадачен последним элементом одежды. Обычно Сатору раздевает его догола, даже если они собираются просто подрочить друг другу, а вот сам горазд оставаться всегда почти одетым. Праздничный дух повлиял на Сатору? Годжо наваливается на парня, подминает его под себя, целуя. Итадори обхватывает ногами талию, трётся членом об выпуклость на штанах старшего и довольно стонет, удовлетворяя их обоих. Очередь выбирать Сатору. Он без колебаний выбирает «действие» и тут же оказывается без верхней части одежды. Противная рубашка летит к вещам младшего, оставляя своего хозяина беззащитным от зубов Итадори. Юджи чертовски кусачий. Терпеть не может засосы от Годжо, но сам не против обкусать его всего. Сатору терпит, когда в ключицу вписываются два клыка, но отвечает, прикусывая того за ухом. Итадори стонет, вылизывает след от зубов и оставляет рядом точно такой же, пока его ухо поедается старшим. Годжо вошёл во вкус — кусается, обсасывает и исследует языком ушную раковину, трётся об Итадори, имитируя толчки и глухо постанывает, от чего у младшего дергается член и начинает сильнее намокать в трусах. Они не забывают про игру, теперь черед Юджи. Но Годжо перебивает его, предупреждая: — Если выберешь «действие», то останешься без трусов, а там уже и без анальной девственности, ясно? Итадори сглатывает и выбирает правду. Заниматься настоящим сексом он пока боится, испробовав на себе мучения, приносимые лишь от двух пальцев внутри. Два пальца и член Годжо и рядом не стояли, Юджи не рисковал оставаться без задницы. — Тогда скажи, где у тебя находится эрогенная зона, — Сатору не перестаёт толкаться, его речь сбивчива, и только от его шепота Юджи готов обкончаться прямо сейчас, но это уже пройденный этап. Юджи отводит взгляд от Сатору, прикусывая мокрые губы. Итадори никогда не говорил ему об этом, но знал, что когда-нибудь сэмпай сам догадается и будет донимать. Но, честно, предпочитал отложить это на потом. Годжо уже скучает, хотя не прошло и десяти секунд, толкается особенно резво, отчего самому больно становится из-за грубой ткани штанов. Итадори выгибается, сбивает собственное дыхание и вжимается сильнее, полностью раскрываясь: — Ммм, уши, — вновь грубый толчок, — у-уши! Сатору смеётся и нахваливает мальчишку, продолжая толкаться в таком ритме, претерпевая собственный стояк, от которого уже больно не по-хорошему. Сэмпай сжимает рукой подбородок, заставляет Юджи повернуть голову и открыть доступ к мочке. Теперь, понимая, что мальчик может кончить лишь от облизывания ушей, Сатору обильно смакует маленькое ушко, слюнявит и толкается внутрь. Юджи дергается под ним, в голове обезьяна бьет в тарелки и кричит о том, что сейчас язык Сатору перебьет ему перепонку, до такой степени колбасит парня. Но мартышка игнорируется, потому что мальчику охеренно, его ласкают везде — Сатору продолжает толкаться, удовлетворяя Юджи снизу, его руки блуждают по телу, а язык занят, ублажая до коликов внизу живота. У Итадори все плывёт перед глазами, он кусает сэмпая в основание шеи, подставляет под ласку второе ухо и получает двойную дозу наслаждения, когда старший стягивает с себя брючные штаны. Внизу у обоих все мокро, по-хорошему надо бы снять трусы и нормально подрочить другу другу и не мучить бедное нижнее белье, но от такого у подростков крышу сносит сильнее. Итадори хочет продолжить игру, спросить про эрогенную зону у старшего, чтобы приласкать его, заставить его стонать ещё громче, чтобы у Итадори крыша совсем нахрен улетела за пределы этой комнаты. Он еле отрывается от солёной кожи Сатору, спрашивая: — Сэм-мпай, — Сатору отзывается хриплым стоном около уха, у Итадори трещат нервишки в затылке. — Правда или- Годжо выбирает правду. Какое нахуй «действие», у них здесь происходит крышесносное порно. — Ваша… зона? — он замедляет ритм и уже мучительно нежно двигается, серьезно раздумывая над ответом. Светловолосый хищник оскаливается, возобновляя прежнюю скорость, что означало готовый ответ. Он равняется с Юджи, чтобы смотреть тому прямо в глаза, и ловит в них шалящих чёртиков: — Язык. Итадори не понял. Он вопросительно уставился на сэмпая, который не мог сдержать улыбку. Итадори переспрашивает, вызывая у старшего смех. — Язык, Юджи. Язы-ы-ы-ык. Вот сижу, представляю, как ты будешь играться с ним и член просто дымится, — делится с фантазиями Сатору, высунув кончик языка, подразнивая Итадори к действиям. Юджи обхватывает лицо парня руками и тянет, чтобы поцеловать. Годжо знал, что Итадори не любил целоваться с языком, стесняясь и опасаясь как огня во рту. Но сейчас он думал не головой и поэтому взял инициативу на себя, вторгаясь языком в чужой рот. Юджи сплетает их языки, его поцелуй совсем неуклюжий, слишком резкий, отчего рот тут же устаёт и хочется свести челюсть. Он очень неаккуратный — по подбородку начала стекать слюна, неизвестно кому принадлежащая, но эта мысль возбуждала, и Итадори преодолевая ноющую челюсть и стекающие с уголка рта слюни, играется с языком Годжо, постанывая и не переставая ни на секунду отвечать на толчки старшего. Юджи задыхается, поэтому поцелуй становится болезненным для обоих; мальчик задевает зубами язык, царапает и прикусывает его, желая отстраниться и вдохнуть кислород, но Сатору словно не нужен кислород, он рычит в поцелуй, собирает всю слюну и не намеревается отстраняться. Юджи скулит, сжимает волосы на затылке и с силой оттягивает старшего назад. Тот больно прикусывает ему губу, она опухает и горит, но Итадори заметит её ещё не скоро. Он сглатывает всю слюну у него во рту, дышит так, будто марафон пробежал и отпускает волосы Годжо, потому что тот начал шипеть: Юджи больно стянул загривок и чуть не выдрал светлые волосы с корнем. Стоило руке отпустить Сатору, как тот набрасывается на него, позабыв набрать кислород или хотя бы вытереться от слюней. Они вновь целуются, Юджи уже раскрепощается, начинает тягуче соревноваться с чужим языком за ведущую роль, обсасывать, как ебаную конфету, и у Годжо внизу все горит. В голову приходит сумасшедшая мысль о том, чтобы Юджи нахуй откусил ему язык и съел как один из пальцев проклятия или самую сладкую конфету и Годжо ему за это спасибо скажет, если сумеет. Мальчик, видимо, научился читать мысли, поэтому аккуратно проходится зубами по чувствительному языку, прикусывая и не переставая сосать. Годжо не может закрыть рот и даже пошевелить мышцей, слюни огромными каплями падают на подбородок Юджи и Годжо Сатору готов поклясться, что грязнее поцелуя у него никогда в жизни не было. Такое распутство он позволял себе лишь с ним. Годжо мычит, требуя брейка на то, чтобы привести лицо в порядок. Он чувствовал, как от слюней кожа неприятно начинала засыхать и щипать. Юджи выпускает язык Сатору, тот быстро вытирает лицо и ему кажется, что его язык немеет. — Сэмпай, — зовёт и просит второгодку приоткрыть рот и высунуть язык. Годжо думает, что после такого он вряд ли сможет им пошевелить, и член предательски больно отзывается на эту мысль, ствол весь сочится, из-за чего ткань боксеров прилипает к чувствительной головке. Неебически неприятно, липко и грязно, но в трусах у Итадори точно также, если не хуже, и такие мысли должны вызывать отвращение, но вызывает желание слизать у кохая всё, что находится ниже пояса. Сатору открывает рот и высовывает кончик языка, Юджи сразу же нападает, заставляет открыть рот шире и пойти вновь по второму кругу. Мальчик старательно сосёт скользкий язык, ловит чужие низкие стоны и гордится собой, потому что это он заставил будущего великого шамана стонать, не прикасаясь к его члену. Сатору уже челюсти не чувствует, гладит Итадори по шее и понимает, что его язык набухает. Итадори сильно всасывает, прикусывая, и беловолосый задумывается: а могут ли на нем появиться гематомы? Будет очень забавно потом дразнить Итадори, мол посмотри на нём ебаные гематомы, а ты хнычешь из-за засосов на шее. Мальчик уже причиняет боль, но обламывать его становится невыносимо, его мальчик так старается. И не сказать, что Сатору соврал — ему правда хорошо от действий мальчишки, но сейчас это чувствуется так, словно парню надрачивали и не давали кончить. Было опьяняюще больно. Он просит Итадори остановиться и все его страхи становятся явью: язык чертовски вяжет, парень словно пьяный еле двигает мышцей, но на душе хорошо и чертики в голове пляшут и ликуют. Юджи строит виноватую моську, целует парня в кончик носа, извиняется за свою старательность, а Годжо ухмыляется, принимая всё без остатка. Парень ненадолго отстраняется, привстав с кровати, ощущая холодок по телу. Всё это время его согревала близость тела Юджи, стало невыносимо холодно, поэтому Сатору, быстро размяв затекшие мышцы, вновь лёг на младшего, прильнув к телу. — Юджи, Правда? — Мальчик кивает, тянется к шее старшего и принимается за любимое — начинает кусаться, как зверёк. — Хей, Юджи, на что ты дрочишь? — опускается Сатору, убирая от Итадори искусанное плечо. Юджи поливается густой краской. Оказывается он может краснеть ещё сильнее. Он мычит, обдумывает и пытается сосредоточиться над ответом, но Сатору всё трётся и трётся, не давая ни секунды на передышку. Положение усугублял член Юджи, которому необычный способ надрачивания уже поднадоел, хотелось большего, хотелось кончить от кое-чьей руки или хотя бы, чтобы Годжо вновь поигрался с его ушами. Годжо не давал ни того, ни другого, растягивая собственные муки и муки партнера. Легче было показать, чем рассказать. Парень просит сэмпая отлипнуть ненадолго, он перекатывается набок, шаря рукой под кроватью в поиске рюкзака. Сатору времени не теряет, играется с задницей, оттянув трусы и укусив за ягодицу, чем заслужил визг парня и чуть ли не удар пяткой по лицу. Парень недовольно бурчит, пытается быстрее отыскать смартфон, пока Сатору не съел его окончательно и находит, всё же получив от старшего пару болезненных шлепков. — Вот, — устраиваясь поудобнее, Итадори включает, на удивление старшего, не сайт для взрослых, а обычный ютуб. Итадори роется в своей библиотеке и открывает плейлист сомнительного содержания. Он отдаёт в руки Сатору смартфон и в яром смущении закрывает лицо руками, боясь даже слышать реакцию старшего. — ASMR ear… eating? Юджи готов сквозь землю провалиться. Годжо хохочет во всё горло, почти падая с кровати. Парня это задевает не на шутку и настрой продолжать как-то улетучивается. Он подтягивает к себе подушку, закрывает ею лицо и злится на самого себя. Лучше бы соврал. Годжо чувствует накал настроя и моментально успокаивается, надувая губы. Зовет паренька, но тот молчит и он волнуется, как бы сейчас не остаться ему без оргазма, поэтому ложится рядом с Итадори, оглаживает его руки и зарывается в подушку, пробиваясь к его уху. Юджи пытается отодвинуться, но сэмпай не дает, обнимая. — А я дрочу на тебя. Каждый гребаный вечер. Ты же спрашивал, почему я тебя фоткаю, да? Чтобы потом дрочить на твои фотки в своё удовольствие. — Интимный полушепот достигает слуха Итадори, он чувствует себя немного лучше, но даже такое звучит в сто раз лучше, чем мастурбация под асмр. — Хэй, ну чего ты, малыш, всё нормально. — Юджи ослабляет хватку, подушка летит на место, пелена накрывает глаза. Возбуждение мало того, что не пропало, оно словно с двойной силой ударило по мальчонке. — В конце концов, я знал, что ты извращенец. Итадори хочет возразить, но Сатору целует, затыкает и больно хватает его за талию, впиваясь короткими ногтями. — Не брыкайся так, словно я сказал неправду, — парень глумится, грубо держит Итадори за подбородок, но нежно поглаживает другой рукой бок. — Ты ведь маленькая похотливая сучка. Сатору шепчет на ухо издевательским тоном и Юджи расплакаться готов от унижения. А еще он готов кончить в любую минуту. Итадори согласен с ним полностью: он извращенец, грязный противный изврат, которого возбуждают оскорбления и ебучий асмр. Но Годжо такой же, если не больший. Они оба это знают и оба сейчас находятся на пределе, в ушах уже звенит, поэтому им приходится прислоняться друг к другу поближе, чтобы услышать хоть что-нибудь, кроме своего сбивчивого дыхания. Сатору стягивает с Юджи трусы. Точка невозврата. Мальчик паникует, хватается за сэмпая, но тот успокаивает и говорит, что ничего не сделает. Трусы стянуты совсем немного, так, чтобы выпустить красную головку и пройтись по ней пальцами. Юджи выгибается навстречу руке, стонет и просит большего, но Годжо шипит в ответ, просит заткнуться и не подливать масла в огонь. Итадори захлопывает рот руками, выполняя просьбу парня, содрогается от назойливых прикосновений. Годжо переворачивает Итадори на другой бок, упирается членом ему в задницу и выдыхает в мокрый затылок, собирая солёные капли пота носом. Юджи хочет спросить, что тот делает, но держит рот на замке, потому что сейчас Сатору дошёл до точки кипения. Он хочет трахнуть Итадори и держится всеми силами, чтобы сейчас не завалить его. Он не делает это лишь потому что, прошлый раз закончился плачевно во всех смыслах. Итадори не мог спокойно сидеть два дня, а ведь Годжо вставил в него не полностью. На то, чтобы потрахаться, требовалось охерительно много терпения и сил, и если вторым Годжо обладал сполна, то первое сейчас могло дать трещину. Чтобы как-то выйти из ситуации, старший решился на маленькую махинацию. — Юджи, сожми бёдра, — Сатору сжимает бедро, показывая Итадори как именно он этого хочет. Юноша слушается, сцепляет ноги вместе и убирает руки от губ, сжимая подушку. — С-сэмпай? — На ухо ему тут же шикают, спуская с него трусы до колен. Итадори уже догадывается, что хочет сделать сэмпай и дрожит в нетерпении. Сзади Годжо стягивает с себя мокрые трусы, высвобождая болезненный стояк, шипит, надрачивая себе, чтобы как-то унять колющее возбуждение. Он сжимает задницу Итадори, проходится головкой по упругим ягодицам и раздвигает, потираясь стояком по промежности. Итадори всхлипывает, он тянется через плечо к Сатору, тот ловит его руку и разрешает парню приобнять себя за затылок. Годжо льнёт к шее парня, толкаясь между мягкими булками. Итадори стонет слишком сладко, прикусывая разбухшую губу и Сатору матерится, потому что каждый стон мальчишки крепче завязывает узелок внизу живота и делает движения Сатору хаотичными, грубыми и резкими. Хорошо, что они не занимаются сексом. Годжо уже надоедает эта сладкая пытка, он оставляет под линией челюсти Итадори засос и плюётся в руку, смазывая член по всей длине. Смазка так себе, но если трахаться они не собираются, то и это пойдет. Итадори оборачивается и останавливает сэмпая, он тянет руки к тумбочке и достаёт с верхнего ящика детский крем. — Вот, возьмите, сэмпай. Сатору вопросительно таращится на Юджи, угрожающе сжимая его задницу до побеления костяшек. — Хайбара оставил, просто оставил, прост- Итадори вскрикивает. Сатору сжимает его член, грубо надрачивая. Грязно ругается на парня, в конце концов, чужое имя в постели не совсем то, что он хотел слышать. Но крем принимает, открывая тюбик. Белая масса неприятно холодит кожу, но ничем не пахнет и Сатору рискует размазать её по стволу, молясь о том, чтобы потом не лишился члена. Мало ли, что за крем. Итадори цепляется обеими руками за кисть светловолосого, пережимающую мошонку до выступающих слёз, и, правда, начинает плакать, умоляя сэмпая ослабить хватку или хотя бы дать ему кончить. Годжо слушается мальчика, хватка на члене ослабевает, но руки парень не убирает, контролируя оргазм Итадори. Сатору выцеловывает слезы в уголках глаз и медленно протискивает член между бёдер. Не так узко, как хотелось бы, но если Итадори сожмёт их ещё плотнее, будет немного получше. Он озвучивает просьбу Юджи, тот смыкает бедра и слышит стон в благодарность. Свободная от члена рука держит Итадори за таз, Сатору толкается, член свободно скользит между мягкими бёдрами. Парень пытается представить тесные обволакивающие весь член стенки внутри Итадори и это помогает ускорить процесс. Второгодка наращивает темп, прислушиваясь к Юджи, который тихо постанывал в руку. Годжо тянется к манящему уху, кусается, Итадори моментально реагирует и поднимает голову поближе к старшему, поближе к его ласке. Шальная фантазия Итадори тоже разгуливается, он представляет как бы этот член толкался в нем. Чтобы он ощутил, помимо боли, от таких резких и глубоких толчков? Слюни сами чуть ли не вытекают из приоткрытого рта. Бедра немного сводит от того, что напряжены, но если расслабить, то удовольствия Годжо получать не сможет. Сатору бесстыдно стонет в перерывах между поцелуями и вылизыванием уха, и Итадори пробивает на судороги, когда слышит глубокий голос совсем рядом. Дыхание становится всё сбивчивее, светловолосый больно поддерживает таз и толкается уже не так ритмично, он скоро кончит, и Итадори чертовски рад, потому что у самого член поддергивается, а ухо ненормально болит и горит. Сатору ни на секунду не отрывался от ласк сладкого местечка. Каждое новое покусывание отзывалось не только порцией наслаждения, но и боли. Юджи преследует ощущение того, что его ухо оторвется после такого, а член больше никогда не встанет. Он чертовски хочет кончить! Рука Сатору за всё это время не прошлась по члену, лишь слегка сжимала у основания и дразнила поглаживаниями по яйцам, гуляла по торсу и внутренней стороне бедра, но не прикасалась к члену так, как этого хотел Юджи. Перед глазами все расплывалось от слёз, парень скулил и просил старшего подрочить ему, сделать хоть что-нибудь, чтобы довести до долгожданного оргазма, но Сатору полностью игнорировал его, больше заботясь о своём. Итадори в отместку расслабил бёдра, из-за чего тут же получил болючий укус. — Блять, Юджи, не играйся со мной сейчас, — грозит Сатору, кусая Итадори за загривок. — Хочу кончить, сэм-сэмпай. Сатору прыскает, находя в этом что-то забавное. Он убирает руку от члена Итадори и хватает его за горло, заставляя того сильнее запрокинуть голову назад. — Конечно ты хочешь кончить, ебанная потаскушка, — цедит сквозь зубы и грубо целует, пока Итадори протестующе мычит, но руки сами цепляются за Сатору, прося большего. Унизительное прозвище бьет по возбуждению, Юджи хочет слышать эту грязную речь у себя над ухом, он хочет сказать об этом Сатору, и почти собирается: — Сэмпа-аах, — но не договаривает: Годжо теснее жмётся, освобождая руку от надобности поддерживать таз парня, и направляет её к изнывающему по ласке члену партнера. — Блять. Я хочу слышать из твоего открытого рта лишь стоны, поэтому стони громче, — просит Сатору. Итадори словно не слышит, все его чувства ушли к другой голове, он сосредотачивается на пальцах, растирающих предэякулят по головке, и руке, что сжимает его горло до легкой хрипоты. — Ну же, я знаю, что такие шлюшки как ты могут и громче. И Итадори стонет громче, почти кричит, когда Сатору большим пальцем давит на уздечку, оцарапывает чувствительную головку ногтем. Итадори трясёт, он сам подставляется под толчки, вынуждая Сатору побыстрее кончить и позволить это сделать ему. Он шепчет имя Годжо, умоляя его закончить все эти муки. Он из последних сил тянется к старшему, заставляет его отвлечься от толчков и жалобно просит: — Сатору, — Годжо ругается, когда слышит свое имя из этих уст, — пожалуйста-а-а! Итадори вновь срывается на протяжный стон. Рука на члене стала водить по основанию. Сатору надрачивает Итадори, подстраиваясь под свои толчки, но все время сбивается, готовый кончить. Итадори срывается первым, он вскрикивает, цепляясь за руку старшего и ловит фейерверки под закрытыми глазами. Он в судороге сжимает ноги сильнее, Годжо матерится и кончает прямо на бедра, толкаясь в последний раз. Итадори все ещё подрагивает, в теле взрываются последние искры, отдаваясь болью в нервишках, он пытается открыть глаза, но они слипаются, и Итадори лежит с закрытыми глазами, горящим ухом и стекающей по бёдрам сперме, так умиротворенно, словно словил дзэн пару мгновений назад. Сатору поворачивается к Итадори и целует его плечо, приобнимая лениво за талию. Сейчас, когда возбуждение спало, он замечает, как сильно они вспотели и как же душно было все это время в комнате. Грудь Сатору неприятно липнет к спине Юджи, сперма начинает засыхать, щекоча кожу. Итадори мычит, потягиваясь, и ловит сомкнутые губы старшего, звонко чмокает и поворачивается полностью к сэмпаю. — Надо вытереться, — предлагает лениво Итадори, а сам лежит, боясь делать лишние движения. — Где твои салфетки? — Годжо ещё имеет силы, чтобы обнять младшего за плечи и провести носом по влажному лбу. — Закончились, — они закончились ещё с прошлого раза, но Юджи всё время забывает купить новые, чтобы не использовать полотенце или простыню. — Полотенце? — искусанное плечо начинает ныть, Годжо немного разминает его, корчась от лёгкого жжения. — На стирке. — Итадори начинает засыпать, он изо всех сил пытается не закрывать глаза, но поглаживания старшего по плечу успокаивают и словно специально пытаются ослабить бдительность юноши. — Тогда давай одолжим это, — Сатору присаживается, придерживая голову Итадори у себя на груди и убирает из-под спины подушку, нагло устроив её на паху. Итадори оживляется, недовольно жалуется и пытается отобрать свою подушку, но Сатору обещает купить ему новые, в сто раз лучше этой задрипанной. Они кое-как приводят себя в «порядок», если не считать, испорченную и осквернённую подушку и грязные трусы на полу. Сон как рукой сняло, Итадори играется с пушистыми ресницами сэмпая, борясь с желанием их выдрать. А вот Сатору притих, позволяет чужим рукам исследовать свое лицо и не может выкинуть одной навязчивой идеи из головы: — Юджи, знаешь, у меня есть одна мысль. — Ммм? — Итадори дует на реснички, непонятно чего ожидая, и разглаживает светлые, тонкие брови, играется с еле заметными морщинками на спокойном лице. — Откусишь мне язык? Можешь даже его съесть, я бы посмотрел на это. — Юджи на секунду прекращает донимать лицо старшего, он хмыкает и хватает Годжо за лицо, звонко пошлёпав того по впалым щекам. Сатору от резкой боли ноет, открывает глаза и встречается со смешным лицом Юджи, который надувает губы и тянет глупого сэмпая за щеки. — Сэмпай, вы идиот.