***
Поутру, когда едва рассветает, а по склонам ещё стелется сизый туман, шиноби, расплатившись с хозяйкой за свои номера, стоят в маленьком подворье, готовые выдвинуться в путь. Одним дорога лежит в Суну, другим в Коноху. — Спасибо, что помогли нам, — будучи лидером группы, говорит за всех Гаара. Он благодарит восьмую команду за то, что те разделили с ними ночлег, хотя ему самому так и не удалось сомкнуть этой ночью глаз. Вместо сна он работал, и оставалось лишь надеяться, что это не слишком отразится на его состоянии. Впрочем, бессонницы были частыми гостьями Гаары, и до сих пор он как-то справлялся с их последствиями. Но его волновала Хината, привидением застывшая между своими спутниками, с залёгшей синевой под глазами и такая бледная, будто из неё выкачали почти всю кровь. В какой-то степени это было недалеко от истины, если вспомнить её кровотечение из носа; ей бы отдыхать, но она всё равно оставалась рядом и помогала ему повесить штангу. Гаара чувствовал вину за то, что ей пришлось через это пройти. Ну почему она такая упрямая, думает он, невольно касаясь рукой своего шарфа. Что, если теперь на пути домой с ней что-то случится? Ход его мыслей прерывает ответная речь Кибы. — Ничего, вы нас тоже выручили, — счастливо отзывается парень, почесав Акамару за ухом. Пёс, подтверждая сказанное, громко лает. — Что ж, пора нам отправляться в дорогу, — подводит итог Шино, когда все слова между ними сказаны. — Всего доброго. Ниндзя песка кивают и на этом прощаются. Какое-то время идут почти молча, лишь Темари с Канкуро перебрасываются незначительными фразами. Но, оказавшись в своём кругу, как это часто бывает, они становятся куда более откровенными в речах. — Чёрт, я совсем не выспалась, — начинает жалобы Темари, разминая шею и плечи. — Всю ночь моя соседка бродила туда и обратно. А я ещё думала, это у Гаары проблемы с бессонницей. Канкуро хохочет, откровенно потешаясь над сестрой. — И у Гаары тоже, но он нас совершенно не тревожил. Ушёл и вернулся лишь под утро. Если Канкуро хотел дождаться от брата какой-то реакции, у него ничего не вышло. Гаара даже не комментирует. Зато Темари не может промолчать. — И ты оставил своего Каге без охраны?! — возмущается она, желая отвесить Канкуро затрещину, но тот ловко уклоняется и отбегает от неё подальше. — Да перестань! Его было кому охранять, — смеётся он, пытливо поглядывая на спину идущего впереди брата. И чтобы добавить эффекта, буквально мурлычет: — Я ведь всё видел, Гаара. И без того прямая спина брата словно бы вытягивается, а плечи расправляются ещё сильнее, и юноша, притормозив, бросает на кукловода непроницаемый взгляд. — О чём ты? Не болтай ерунды. — А что, скажешь, ничего не было? — настаивает Канкуро. — Между тобой и той цыпочкой? Хинатой? Гаара стойко выдерживает нахальный взгляд Канкуро, стараясь подыскать достойные аргументы. Он был бы счастлив ответить ему, как и прежде, что ничего не было, что всё это глупые домыслы... Счастлив? Какая чушь! Но теперь, пожалуй, ответив подобным образом, он скажет Канкуро неправду, а это шло вразрез с некоторыми его принципами. Поэтому, закончив играть с братом в гляделки, Гаара не находит лучшего решения, кроме как развернуться и прибавить шагу. Уж лучше так, чем объясняться, когда ответа нет. Есть общая тайна. Темари смотрит брату вослед с приоткрытым ртом. Она не верит ни своим глазам, ни ушам, и только Канкуро одобрительно хмыкает. Всё же его брат взрослеет.Часть 1
25 марта 2021 г. в 20:00
Темари заливает водой почти потухший к утру костёр и, вглядываясь вверх, недовольно цокает языком. За ночь незаметно наползли тёмные тучи и, затянув собой всё небо, нависли над головой. Воздух стал плотным и тяжёлым. Пахло грядущей грозой. Следовало сворачивать палатки и выдвигаться, если они хотели уйти из-под зоны осадков.
Девушка идёт будить братьев, но видит, они уже встали. Сборы проходят быстро и без лишних заминок. И когда все они готовы, то почти сразу срываются на бег. Желание пройти как можно больше прежде, чем хлынет дождь, подгоняет каждого из них. Привалы устраивают короткие и только по необходимости. И всё-таки ближе к вечеру сквозь просветы в кроне деревьев до шиноби начинают долетать холодные капли.
— Дождь вот-вот разразится, — подаёт голос бегущий в хвосте Канкуро. — Не стоит ли нам позаботиться о палатках, пока ещё есть время?
— И провести ночь на сырой земле?! — недовольно отзывается Темари. — Нет уж, спасибо! Разве мы не можем остановиться в гостинице?
— С каких пор ты стала такой принцесской?
— Это же не миссия, — замечает девушка. — Так зачем мне отказывать себе в удобствах?
— Вообще-то миссия, — поддевает сестру Канкуро. — Дипломатическая!
— Дипломатическая миссия закончилась в тот самый момент, как мы вышли за ворота Конохи, — возражает она. — И теперь я хочу провести хотя бы одну ночь не под открытым небом. Когда начнётся пустыня, мы...
Спор обрывается так же быстро, как начался. Гаара внезапно прекращает бежать и встаёт возле бука, остальные как по команде замирают.
— Что не так, Гаара? — подойдя ближе, полушёпотом спрашивает Темари, трогая брата за плечо. — Враги? — А потом смотрит в ту сторону, куда был направлен взор юноши, и едва не вскрикивает от неожиданности: выше по дороге, скрываясь за высокими деревьями, стоит небольшой постоялый двор! Путешествуя между Конохой и Суной, она никогда не знала о нём. Обычно маршрут её пролегал несколько иначе, но сегодня, пытаясь сбежать от дождя, они взяли чуть северней. Кто бы мог подумать! Какая удача!
Где-то вдали слышится раскат грома, а капли всё чаще стучат по козырьку над дверью, когда трое путников заходят внутрь. Сбоку звякает колокольчик, но никто не выходит их встречать. Минуя совсем крохотный коридор и проходя в общий зал, предназначенный, чтобы столоваться, они вскоре находят этому объяснение. Хозяйка заведения, низенькая, но плотно сбитая женщина разговаривает ещё с тремя посетителями, одетыми по-дорожному. И кажется, они никак не могут прийти к соглашению. Сильней всего среди них шумит вихрастый шатен, в котором песчаная троица вмиг узнаёт Кибу. А это значит, что вместе с ним путешествуют Хината и Шино. Взгляд Гаары чуть дольше положенного задерживается на фигуре темноволосой куноичи, и этого хватает, чтобы потерять бдительность. Он получает от брата тычок в бок.
— Свезло так свезло, правда? — напевает Канкуро и, хохотнув, направляется к шиноби Конохи.
Темари лишь закатывает глаза на ребяческую выходку кукловода. Иногда Канкуро бывает невыносим, и Гаара полностью разделяет это мнение. Он не раз донимал Гаару неуместными шуточками из-за последнего инцидента в теплицах, связанного с Хинатой. Неужели из-за их случайной встречи Канкуро вновь возьмётся за старое?
— Не обращай внимания, — пожимает плечами Темари и идёт за кукловодом. Гаара и хотел бы сказать ей, что всё это не имеет значения, но просто не успевает. Сестра уже оставила его. Похоже, недоразумение, возникшее между восьмой командой и хозяйкой заведения, заслуживало особого внимания.
— Как это, вы не можете войти в наше положение?! — возмущается Киба. — У вас тут совсем не думают о клиентах, так что ли? Вы готовы выставить нас под дождь?
— Повторяю, — стоит на своём хозяйка, — с собаками к нам нельзя! Без них – пожалуйста.
К ногам Кибы в это время жмётся большой белый пёс, очевидно, понимающий, что именно он вызвал неодобрение строгой женщины, а потому особо притихший сейчас.
— Я не оставлю Акамару под дождём! — гнёт своё Инузука. — Либо вы заселяете нас всех вместе, либо не заселяете никого!
Ничто, однако, не указывает на то, что подобный ультиматум как-то испугал женщину или заставил изменить решение в пользу гостей. Предвидя её возможный ответ, друга пробует урезонить Шино.
— Твои чувства понятны мне, Киба, мы не можем бросить Акамару, — говорит он с присущим ему спокойствием, — но помни также о том, что мы обязаны позаботиться о Хинате; нам нельзя допустить, чтобы ей стало хуже. Она нуждается в тёплом ночлеге.
Киба разом сбавляет свой гонор, с беспокойством косясь на Хинату. Гаара тоже смотрит, но не видит в девушке никакой болезненности, она выглядит вполне обычно. Почему же тогда Киба и Шино так переживают? Разве что-то случилось?
Слова Абураме, в свою очередь, будто вырывают Хинату из транса, и она начинает спешно оправдываться.
— Нет, не думайте обо мне, — встревоженно просит девушка, — если снять номер не получится, можно установить палатки в лесу.
На лице Кибы мелькает огорчение; он, как видно, боялся, но вместе с тем ждал чего-то подобного от Хинаты, а потому, тяжело вздохнув, вновь приступает к трудной осаде.
— Ну, хорошо, — соглашается он, переводя взгляд на хозяйку, — признаю, ночлег нам крайне нужен! Что вы скажете на то, что я заплачу за нас с Акамару двойную цену? А? Как вам такое? Подходит?! — упрашивает парень, подогревая предпринимательский интерес женщины.
— М-мы все заплатим двойную цену, если п-понадобится, — поддерживает предложение друга Хината. Шино молчаливо кивает.
— Я вовсе не набиваю цену, — с досадой тянет женщина, взвешивая все «за» и «против»; внушительные размеры собаки не дают ей покоя, но предложение слишком заманчиво. — Я всего лишь забочусь о своём имуществе.
— Так в чём проблема-то? — вопрошает подошедший Канкуро. — Это же собака-ниндзя. Киба, примени на нём хенге, и пусть он одну ночку побудет человеком.
— А это выход! — восклицает тот, но сразу же осекается. — Стойте! Откуда здесь...
Он оборачивается на голос, и только теперь шиноби Конохи замечают своих союзников из Суны. Киба обменивается радостным приветствием с Канкуро и улыбается его спутникам, Шино кивает, а Хината – опускает голову в поклоне. Абураме спешит придержать девушку за плечо, хотя в этом совершенно нет никакой нужды. В чём же всё-таки дело?
Пока Гаара задаётся этим вопросом, другие члены его команды решают более насущные проблемы. Коротко поприветствовав женщину, слово берёт Канкуро.
— Так что, хозяюшка, как насчёт ещё одного номера? — с вальяжной расслабленностью интересуется кукловод. — У нас таких проблем с собаками не будет.
— Боюсь, для вас ничего не осталось. Все номера заняты, — без лишних сожалений заявляет женщина. У Темари и Канкуро тут же вытягиваются лица, да и восьмая команда тоже выглядит растерянной.
— Как это? — теперь наступает черёд Канкуро возмущаться, он никак не предполагал, что сам окажется в затруднительной ситуации.
— Так в чём проблема? — находится Киба. — Почему бы нам не взять этот номер на семерых?
Но хозяйка своим едким комментарием разрушает все их планы.
— И где же вы там ютиться будете? У друг друга на головах?
— А хотя бы и так, — огрызается Канкуро. — Что? Нельзя?
Темари приходится хлопнуть кукловода по плечу, чтобы он успокоился. Гаара раздумывает, не пустить ли в ход свою дипломатию, но почему-то подозревает, что и она может оказаться бессильной против этой женщины. На выручку им неожиданно приходит помощница хозяйки, которая вот уже какое-то время стояла позади неё и ждала распоряжений.
— А как насчёт четырнадцатого номера, Одзаки-сан? — обращается она к женщине. — Я помню, в нём сейчас проблемы с сантехникой, но сам номер большой и совсем недалеко находится от того, что мы сдали. Если постояльцы знакомы и готовы поделиться, они вполне могут обойтись всего одной душевой и туалетом, зато проблем со спальными местами не возникнет.
— О чём ты говоришь? — хозяйка отчего-то приходит в благоговейный ужас. — Где это видано – заселять жильцов в номер с неисправной сантехникой?! Что о нас люди подумают? Какая молва пойдёт о гостинице?
Киба с Канкуро молчаливо обмениваются взглядами и сходятся на том, что они и без того не лучшего мнения как о самой гостинице, так и о её хозяйке, но мыслей своих, конечно же, не озвучивают. К обсуждению меж тем подключается Темари.
— Не волнуйтесь, — заверяет она женщину, — нас всё устраивает, и мы готовы заплатить за номер, если вы нас впустите. А уж санузел мы как-нибудь сумеем поделить, — тут куноичи оборачивается к восьмой команде. — Вы как, согласны?
— Да, конечно, разумеется, — слышатся нестройные голоса Кибы и Хинаты ей в ответ.
И хозяйке приходится уступить.
Ну, ещё бы, она ведь поимела с этого немалый куш, думает Канкуро, когда все они поднимаются на второй этаж следом за Асуи-сан, той самой помощницей.
— Так, слушайте, — на ходу командует Темари, — предлагаю немного перетряхнуть наши команды и в самый большой номер заселить парней, а оставшийся поделим мы с Хинатой.
Её слова заставляют всю их компанию притормозить посреди коридора, и первым среди всех подаёт голос Канкуро:
— Чего?! — негодует он. — Да ты просто хочешь захапать себе номер с душевой! А нам оставляешь что похуже!
Темари в раздражении прикрывает глаза, а потом, взглянув на брата в упор, с иронией в голосе спрашивает:
— И чем же ты, интересно, недоволен? Можешь ведь пользоваться всем, чем захочешь. Или так сложно пройти два шага по коридору, когда захочешь по нужде?
Восьмая команда не вмешивается, но видно, что Киба и Шино готовы с лёгкостью уступить просьбе Темари, лишь бы не связываться с ней. И всё-таки что-то их останавливает: они с беспокойством смотрят на Хинату, как будто не желая её оставлять.
— А нам о-обязательно разделяться? — спрашивает Хьюга песчаную куноичи, тоже поглядывая на своих друзей. — То есть... ничего же такого, если нам п-придётся спать в одной комнате. М-мы ведь команда, п-поэтому...
Но Темари довольно быстро обрывает любые слабые попытки к возражению.
— Перестань, Хината. Не съем же я тебя, в самом деле! — она ободряюще хлопает девушку по плечу и просит Асуи-сан вести их дальше.
— Так вот, кто у вас командир в отряде, — насупившись, бурчит Киба, когда гроза проходит мимо.
— И ты это так оставишь, Гаара?! — возмущённо восклицает Канкуро, задетый и сегодняшней конфронтацией с Темари, и обидными словами Кибы.
Но его младший брат, очевидно, думает как-то иначе, либо не думает вовсе, потому что не считает нужным вмешиваться. И вместо того чтобы поговорить, наконец, с сестрой, смотрит на то, как Хината прощается со своей командой.
— Ну, тогда я пойду за Темари-сан, — говорит она им, покрепче перехватив свой дорожный рюкзак, — Киба-кун, Шино-кун, Акамару, не стесняйтесь к нам заходить.
— И ты тоже, Хината, — наставляет её Инузука, — если вдруг что, мы рядом. Знай это.
Акамару привычно уже подбирается к девушке, чтобы ткнуться холодным носом ей в руку, но, поскольку он теперь выглядит как Киба, получается что-то совсем неправильное. Он наклоняет голову, чтобы потереться щекой о плечо Хинаты, и та в первые минуты выглядит ужасно удивлённой. Через мгновенье, совладав с собой, девушка гладит Акамару в облике Кибы по волосам, и тот жмурится, не в меру довольный, даже урчит.
Шино не выдерживает, чуть поворачивает голову в сторону и издаёт очень нетипичный для него звук, крайне похожий на смешок. Киба же краснеет до кончиков ушей и, кажется, готов поднять крик на весь коридор.
— Блин, Акамару, ты что делаешь?! — вскрикивает он, оттаскивая своего пса от Хинаты. — Стань сперва собой, а потом и... В общем, пойдём, держись рядом со мной и веди себя как человек.
Кибе не по себе, и, стараясь скрыться от лишнего внимания, он быстро шагает вслед за Асуи-сан, держа за руку второго «себя».
Во время этой маленькой сценки Канкуро едва сдержал себя, чтобы не покатиться со смеху. Его внутренний насмешник никак не даёт ему так просто оставить Кибу, хочется для порядка вставить хоть пару словечек. А потому он спешит за Инузукой, напрочь позабыв о своих разногласиях с Темари.
Гаара же находится в какой-то прострации. Он не может точно объяснить, что чувствовал, когда Хината с такой добротой и лёгкой улыбкой на губах гладила другого юношу. Фактически, конечно, она гладила собаку, поправляет себя Гаара, но это не помогает избавиться от яркой картинки, застывшей перед глазами. Запечатлённые образы, однозначно, вызывали в его груди некий дискомфорт. А собственная память играла с ним злую шутку. Гааре казалось, он всё ещё помнит, какие у Хинаты руки. Небольшие, но твёрдые, с загрубевшими мозолями на пальцах: она много тренировалась. Зато прикосновения её мягкие, осторожные и такие нежные. Напрасно отрицая своё желание почувствовать их вновь, Гаара лишь обманывал себя. Но столь иррациональные мысли ему несвойственны. И он признаёт, что это, вероятней всего, невозможно. Кто он такой, чтобы желать этого? Кто он такой, чтобы иметь такое право?
Взгляд его ловит, как Хината разговаривает с Шино; её губы двигаются, но он ничего не слышит, только видит, что рука Абураме сжимает маленькую ладошку Хинаты. Но ведь это вполне нормально? Так принято среди друзей. Они что-то ещё говорят друг другу, после чего Хината оборачивается. Её взор внезапно останавливается на нём, и девушка тепло улыбается.
— Я пойду, доброго вечера, Гаара-сан, — говорит Хината и идёт искать Темари. Ему с Шино остаётся лишь отправиться в их общий номер.
Но в номере их ждёт какой-то балаган, не иначе. В дверном проёме они с Шино стоят довольно близко, потому Гаара слышит, как Абураме испускает очень тихий вздох и проходит внутрь.
Посреди комнаты, уперев руки в бока, стоит Киба, крайне раздражённый действиями Канкуро, который сидит у стены и добродушно треплет по макушке Акамару. Договор с хозяйкой гостиницы по-прежнему в силе, поэтому собака продолжает носить личину Кибы.
— Фу, ты хоть сам понимаешь, что делаешь? — прикрикивает на кукловода Инузука. — Ещё бы за ухом его почесал.
— Неплохая, кстати, идея, — смеётся Канкуро, желая воспользоваться предложением и ещё сильнее позлить Кибу, но это уж Инузука стерпеть не может.
— Блин, перестань! — голосит он, подскакивая к кукловоду и собственному псу. — Акамару, место!
Но пёс, очевидно, не понимает, где в незнакомом жилище может быть его место, поэтому с чем-то, отдалённо напоминающим лай, радостно носится вокруг Кибы и Канкуро, явно желая поучаствовать в их игре, пока двое парней вступили в нешуточную схватку с целью как следует друг другу наподдать. Киба особенно усердствует. Он пыхтит и кряхтит, пытаясь одолеть противника, а тот даже в своём незавидном положении успевает подначивать Кибу фразами вроде «слушай, а какие команды он ещё знает?», «а тапочки принести сможет?»
Шино, никак больше не реагируя, молчаливо проходит в самый дальний угол и садится возле прикрытых оконных ставен; вид у него такой, будто он очень хочет выйти в окно.
Ситуация не сахар. И Гаара отчаянно борется с желанием скрыться в ванной с неисправной сантехникой. Но это было бы недостойное Казекаге бегство! И, в конечном счёте, он устраивается недалеко от Шино. Кто-то может сказать — ребячество не может продолжаться вечно, но Киба и Канкуро, очевидно, могли бы с этим поспорить. Они на время забывают свои проделки, только когда в номер приносят ужин. Но даже принятие пищи не обходится без небольших эксцессов, и Гаара, сидя со своей тарелкой за маленьким столиком с краю, думает только о том, как здесь сейчас не хватает Темари. Та заглядывает к ним в номер через час, с распущенными волосами, распаренная и румяная. Не иначе как только недавно принимала ванну.
— Ну, как вы тут? — интересуется девушка, проходя внутрь. — Удобно устроились?
Канкуро на это бросает лишь кислую улыбочку, но всё-таки охотно отодвигается, чтобы уступить сестре место.
Гаара покидает номер, когда понимает, что долгожданного спокойствия он, пожалуй, не обретёт до тех самых пор, пока все не улягутся спать.
Темари и Канкуро вновь начинают препираться из-за какого-то пустяка. Обычно они неплохо ладят между собой, но иногда на них находит. И это, видимо, тот самый случай. Так что даже отсутствие Кибы, решившего вывести Акамару на прогулку под стихший, но всё ещё моросящий дождик, ничуть не помогает.
Гаара и сам рассматривает возможность слегка проветрить голову на свежем воздухе и постоять, быть может, немного на крылечке, но в коридоре он нос к носу сталкивается с Хинатой. Её с Темари номер немного дальше по коридору, а она идёт со стороны лестницы. Это вызывает вопросы. И Гааре думается, что она, вероятно, кого-то ищет: Кибу или Шино, либо нуждается в помощи. Память тут же услужливо подбрасывает ему эпизод, когда Инузука настоятельно эту помощь предлагает. Поэтому Гаара не позволяет себе пройти мимо и останавливается прямо против девушки, вынуждая и Хинату сделать то же самое.
— Что-то случилось, Гаара-сан? — она опережает его с вопросом, заметив некоторые его затруднения с формулировкой. И это заставляет его разомкнуть рот.
— Тебе нужна помощь? — поспешно спрашивает он Хинату, не до конца определившись с интонацией. Получается почти утверждение.
— А, нет, я... — девушка отчего-то теряется, но потом, понимает, что причин для паники нет. — Всё в п-порядке, — осторожно отвечает она. — Я лишь относила вниз посуду после ужина.
Но её нервозность никуда не исчезает, и, в конце концов, она сдаётся.
— Это р-ребята проболтались, да? — спрашивает Хината, пытаясь догадаться по глазам собеседника.
Он не знает, как ей ответить. Обдумывает, что скрывает за собой этот вопрос.
— Значит ли это, что ты совсем не в порядке на самом деле?
Хинате становится крайне неловко, теперь отпираться бессмысленно.
— Я... в порядке, — произносит она с заминкой. — Немного пострадала на задании. Но н-ничего серьёзного. Обычное дело.
Гаара вновь бросает на неё заинтересованный взгляд, пытается ненавязчиво осмотреть, но внешних повреждений не видит. Он старается припомнить её походку, движения, мимику. Могло ли хоть что-то доставлять девушке дискомфорт?
— Мы должны были поймать банду, совершавшую набеги на мирные поселения, — нестройно начинает Хината, видимо, желая объясниться. — По нашей информации они даже не были ниндзя, но... некоторое их оружие было необычным. И мне досталось. — Девушка непроизвольно тянется к затылку, но одёргивает себя. — Я потеряла сознание, и ребята слишком разволновались. Возможно, у меня сотрясение, я не знаю. Но прямо сейчас я чувствую себя хорошо.
— Теперь понимаю, — кивает Гаара, кажется, получив необходимые ответы. — Тебе стоило обратиться в больницу.
— Я обращусь, когда мы вернёмся в Коноху, — уверяет его девушка. — Мы сдали бандитов старосте ближайшей пострадавшей деревеньки, но там не было больницы. Врач приезжает туда из более крупного центра. Поэтому так вышло.
Гаара не требовал её объяснений, и девушка сама начинает смущаться. Не слишком ли она откровенна? Навязчива? Хината спешно пытается заговорить о чём-то постороннем и замять неудобную ей тему. Она спрашивает, как прошла его встреча в Конохе. Но Гаара не успевает ответить. В конце коридора порывом ветра распахивает окно, и одна из створок под его напором раз за разом ударяется о стену, грозясь выбить стекло.
Гаара оборачивается на шум, а Хината, реагируя на возможную угрозу, инстинктивно активирует в глазах бьякуган. Но угрозы нет, это всего лишь ветер.
Естественным желанием Гаары было подойти к окну и надёжно его затворить, потому он не сразу замечает, что происходит с его собеседницей. Хината, покачнувшись, едва не налетает на него. Гаара и шага не успевает ступить, а она несильно бодает его в грудь головой, но тут же отступает прочь. Происшествие с окном помешало юноше заметить, как девушка зажмурилась, словно от резкой боли, стоило ей активировать бьякуган, и как из носа её хлынула кровь. Он не видел, как она с трудом разлепила слезящиеся глаза, лишь после того как убрала бьякуган. Теперь же Хината стоит перед ним, зажимая нос рукой, а Гаара застыл перед ней, словно парализованный.
— Всё нормально, — пробует выдавить из себя девушка. — Наверно, мне не стоило этого делать.
Её голос выводит из оцепенения. Гаара моргает, Хината всё ещё перед ним, но терять равновесие она, кажется, больше не собирается.
— Я могу... оставить тебя на минуту?
— Только не надо никого звать, — в голосе девушки мольба, и Гаара кивает, а потом ещё раз просит:
— Побудь здесь.
Быстрым шагом он подходит к окну, неба за ним совсем не видно из-за туч, готовых в любой момент вновь извергнуть из себя потоки воды. Ветер хлещет в лицо, и Гаара плотно закрывает раму, а после возвращается к девушке, которая за время его непродолжительного отсутствия выудила откуда-то платок. Хината прижимает его к носу, но, кажется, кровь больше не идёт, и тогда незапачканной его стороной она начинает приводить себя в порядок. Гаара же вновь застывает перед ней в нерешительности. В конце концов, Хината – опытный шиноби и может сама о себе позаботиться. Нужна ли ей его помощь? Может ли он просто оставить её после того, что видел?
— Я провожу тебя до номера, — наконец объявляет Гаара, и Хинате приходится поднять на него глаза. На лице её читается страдание из-за того, что он стал свидетелем её слабости. Но взгляд её неожиданно цепляется за что-то, и на лице расцветают совсем иные эмоции.
— Твой... шарф... — произносит она несмело, указывая глазами на ткань.
Вообще-то осень в Конохе казалась Гааре не такой уж холодной, и он не понимал, почему ещё не убрал свой шарф в дорожный рюкзак. Но, собираясь выйти на улицу, Гаара действительно машинально накинул его на шею. И теперь мог заметить, что на светло-бежевой ткани появились пятна крови.
— Прости... это моя вина... Я застираю... Я верну... К утру всё будет в порядке. Вы же отправляетесь утром?
— Да, но... — Гаара за ней не поспевает. — Ты не должна. Тебе лучше отдохнуть. А это... это ничего.
Но Хината, спрятав окровавленный платок куда-то в боковой карман брюк, уже тянется за его шарфом.
— П-пожалуйста, п-позволь мне его забрать.
И Гаара сам не может объяснить, почему он, точно находясь под каким-то гипнозом, слегка наклонился и позволил снять с себя шарф. Почему ничего не сделал, когда Хината коротко кивнула ему в знак признательности и, ещё раз попросив никому не рассказывать о случившемся, попрощалась и оставила его одного. Гаара был ошеломлён.
Как так вышло, что его настолько сбили с толку? Он не только не проводил Хинату, как того хотел, но вдобавок отдал ей свой шарф. А вдруг ей станет плохо из-за лишней нагрузки?
Мучиться сомнениями ему совсем не нравится, и Гаара решительно идёт к номеру девушек. Дверь, разумеется, открыта: Хината дожидалась возвращения Темари. В комнате горит свет, на полу уже расстелены два футона, разделённые небольшой бумажной перегородкой, но в самом помещении Хинаты нет. Зато из ванной слышится плеск воды.
Поколебавшись, Гаара стучит в дверь; а когда ответа нет, берётся за ручку и замирает, не зная, как быть. Этого замешательства хватает, ручка вдруг начинает поворачиваться, и в образовавшемся проёме, вытирая полотенцем руки, возникает Хината.
Она не была готова так скоро увидеть Казекаге вновь; её замешательство тут же отражается на её лице; и Гаара почти готов развернуться и сразу уйти.
Его останавливает только цель его визита, а ещё её нежный голос:
— Что-то случилось? — быстро спрашивает девушка.
— Да. Ты не должна сейчас оставаться одна, — рубит он с плеча, и Хината не сразу находит, что на это сказать.
— Скоро должна вернуться Темари... — пробует она, но её попытки бесполезны.
— Тогда я останусь до тех пор.
Казекаге непреклонен, и Хината больше не пытается спорить. В ней теплится надежда, что она сможет расположить гостя в их общей с Темари комнате, пусть там и не так много места, но Гаара, проскользнув мимо неё, проходит в ванную. И Хината плетётся следом.
Чувствуя нервозность, она возвращается к раковине и включает воду. Всё это время Гаара находится позади неё, присев на бортик ванной, но даже не пробуя заговорить. Он только смотрит, и девушка практически кожей чувствует на себе его взгляд. Она желает обернуться и в то же время оттягивает этот момент.
Случай заговорить подворачивается, когда Хината заканчивает выводить пятно и в нерешительности оборачивается, не зная, куда бы повесить шарф. Его в конечном итоге приходится позабыть на краю раковины, поскольку девушка замечает на руке Гаары несколько кровавых пятен, и что-то ей подсказывает, что кровь не его.
— Твои руки... — порывисто восклицает Хината. — Их надо помыть! Это ведь я... это моя...
Сбитый с толку её беспокойством, Гаара поднимается и, невольно расцепив руки, осматривает их. А Хината уже уступает ему своё место у раковины.
— Нет, — он с грустью качает головой, — я могу всё убрать.
И Хината вскоре понимает, что кровь попала на песчаный доспех Гаары, который теперь неторопливо сползает с кожи его рук. Песчинки кружатся в воздухе, образуя едва заметные облака, а после Гаара попросту отправляет их в свою тыкву. Некоторое время он смотрит на сосуд, а после задумчиво произносит:
— Теперь мой песок в чужой крови, — и словно позабыв о Хинате: — Как давно это было.
Но осознание настигает его достаточно быстро, и, будто сделал что-то непозволительное, он спохватывается и ловит её взгляд, ловит любую реакцию.
— Прости, это не лучшие воспоминания в моей жизни. И не самая приятная тема. Не хочу, чтобы ты думала...
— Всё в порядке, Гаара, — как можно мягче заверяет его Хината. — Люди меняются. Я верю в это. И... ты уже сделал многое, чтобы изменить представление о тебе.
— Но достаточно ли этого? Для того чтобы быть, как все остальные? Чтобы люди приняли и перестали бояться. — Эти сомнения в нём, казалось, никогда не иссякнут; а поделиться ими с кем-то боязно, но и приятно в равной степени. — Иногда я... всё ещё вижу взгляды из прошлого. Сейчас, в настоящем.
— Но ведь теперь тех, кто нуждаются в тебе, кто любит, гораздо больше, правда? И они не боятся! Во всяком случае, не те люди, которых я встречала в Суне! И не члены Коноха-одиннадцать. Не я.
Гаара смотрит на неё долго, внимательно. Что-то, определённо, вертится у него на кончике языка. Наконец он решается:
— Иногда мне казалось, ты боялась меня немного. Во время нашего спарринга был момент, когда...
— Это другое, — быстро и с неприсущей ей горячностью восклицает девушка, а потом сразу теряется от собственного тона, добавляет уже гораздо тише: — И потом, знаешь? Я вообще-то трусиха, — на губах появляется смущённая улыбка. — Но это большой секрет. Все мы можем чего-то бояться, но потом переступать через себя, выходить и сражаться. Справляться с трудностями. Верно?
— Наш спарринг был для тебя преодолением страха? Страха передо мной...
Хината лишь качает головой, немного про себя улыбнувшись.
— Если бы я боялась, я бы не стала рисковать напрасно. Без видимой причины.
Значит, она не боялась. Кончики губ Гаары почти незаметно приподнимаются.
А девушка подходит к нему и — это стоит ей некоторых усилий — берёт за руки. Такие тёплые и настоящие.
— Я не боюсь тебя, Гаара. Видишь?
— Да, вижу. Спасибо, Хината.
Но этого будто недостаточно. Хината поднимается на носочках, высвобождая руки, и легонько прижимается к его губам, где-то уже в самом конце вспоминая о неприятной детали. Гаара по-прежнему защищён песком, поэтому её губы встречаются лишь с мелкими и колкими крупинками, оставшимися после на её коже.
Она вновь опускается на пятки и немного склоняет голову.
«Боже, как стыдно», — набатом раздаётся внутри.
Её голова сейчас прямо против груди Гаары, что, несомненно, мешает ему взглянуть на её лицо, но между ними всё равно добрых пять сантиметров дистанции. Хината думает, если она постоит так с минуту, будет уже не так стыдно смотреть ему в глаза, что-то говорить. Но время ещё не истекло, а Гаара берёт её чуть повыше локтей и, немного отодвигая, спрашивает:
— Зачем ты?.. — он замолкает, догадки появляются в его голове раньше, чем он успевает продолжить. — Хината, ты не должна мне ничего доказывать. Я ведь уже сказал, я верю...
Девушка невольно усмехается про себя. С ним будет непросто, верно?
— Это другое, — вновь знакомая фраза, но, что за ней скрыто, Гааре сложно понять. И если Хината делает это по какой-то иной причине, то по какой. Возможно ли, что она просто хочет?
— Мне казалось, — наконец произносит Хината, по-прежнему стараясь смотреть чуть в сторону, — что момент был подходящий... Вроде как подходящий момент с правильным человеком, который... — нужные слова умирают где-то в горле, происходит заминка. — Но если я сделала что-то не то, и тебе было неприятно, тогда я...
— Я уберу песок, — вместо этого произносит Гаара. И Хината несмело поднимает на него глаза. Значит ли это, что он собирается ей ответить? И с удивлением она понимает: да, это так.
Руки его скользят выше и ложатся теперь на её плечи. Кажется, всё ещё есть места, участки открытой кожи, касаться которых он не смеет, не даёт себе права. Он наклоняется к ней, но некая дистанция между ними по-прежнему присутствует. У Хинаты перехватывает дыхание; и если бы сейчас к ней вернулась её постыдная слабость терять сознание, она бы ничуть не удивилась. За этими мыслями девушка так отвлекается, что неосознанно чуть ведёт голову вправо, так что губы Гаары мазнув по её губам, попадают в самый уголок её рта. Он отстраняется, и по лицу его трудно отследить реакцию, но у самых глаз виднеются чуть заметные морщинки, а над переносицей залегает небольшая складка. Похоже, Гаара недоволен. Собой или ей? Мог ли он ожидать чего-то подобного?
— П-прости, я... с-случайно! — извиняется девушка.
— Нет, всё в порядке.
Но Хината вцепляется в него мёртвой хваткой. Это не должно закончиться так.
— Третий раз! Н-на удачу! — просит она.
Гаара смотрит на неё с тенью сомнения во взоре и, кажется, полностью измученный предыдущим опытом, так что Хинате, в конце концов, становится стыдно, и она даже готова дать задний ход. Но Гаара делает шаг, одна его ладонь вновь ложится на девичье плечо, осторожно его поглаживая. Он будто колеблется, и Хината понимает, что должна что-то сделать сама. Она старается закрыть дистанцию между ними и тянется к нему, но ей, конечно, не хватает роста. Гаара наклоняется, поначалу они соприкасаются лбами и замирают, словно обвыкаются, учатся чувствовать друг друга. Хината первой решает провести ладонью по его щеке, по линии челюсти, чуть наклоняя, чтобы прижаться к его губам. Гаара не сразу, но подаётся вперёд, чтобы облегчить Хинате задачу. Действия его осторожны. Когда Хината пробует сделать их поцелуй глубже, руки Гаары сильнее сжимаются на её предплечьях, и она немного отстраняется, чтобы на него посмотреть. Но он почти сразу тянется за ней следом, не позволяя собственным сомнениям его сбить; его рука почти незаметно поднимается выше, чтобы лечь на её затылок и помешать отстраниться, но Гаара останавливает себя прежде. Он не хочет причинить девушке боль. Потому его рука неловко повисает в воздухе, но ему всё-таки удаётся невесомо поймать губы Хинаты. Он чувствует, как она улыбается. И это снимает некоторую напряжённость, позволяет ему больше сосредоточиться на девушке перед ним, на её мягких губах и тёплом дыхании. Теперь Гаара может себе позволить прижать её ближе, касаться смелее, и Хината, кажется, чувствует то же самое, потому что сильнее сжимает ткань его плаща, привлекая парня к себе и продолжая целовать. И он следует за ней, на время забывая обо всём. Ничто сейчас не имеет значения, только она.
Но три коротких удара в словно бы образовавшемся здесь вакууме звучат подобно удару грома среди ясного неба. Гаара с Хинатой, не размыкая объятий, недоуменно смотрят друг на друга, а потом переводят взгляд на дверь. К их общему замешательству, ручка начинает медленно поворачиваться. Они забыли запереть дверь! Гаара вытягивает вперёд руку, используя песок, покрывавший её, в качестве той силы, которая удержала бы дверь закрытой с их стороны и помешала незваному гостю повернуть ручку до конца. Две силы сталкиваются. Хината тихо ахает. Тот, кто находится снаружи, совершает ещё несколько неудачных попыток, но, кажется, сдаётся. Из-за двери слышится его короткий вздох, и Гаара сразу узнаёт Темари.
— Можешь не открывать, — произносит куноичи песка как можно громче, чтобы её можно было расслышать из-за шума мерно льющейся воды. — Я только хотела узнать, в порядке ли ты, Хината. Ты там уже довольно долго...
Заслышав своё имя, девушка вздрагивает, застигнутая врасплох. Будто она наивно полагала, что удачный трюк Гаары, позволивший им избежать разоблачения, может скрыть и тот факт, что в ванной комнате кто-то есть. Гаара, продолжая придерживать её одной рукой, чуть сильнее сжимает девичью талию, привлекая к себе внимание, и когда Хината смотрит на него, молча указывает ей на дверь, за которой по-прежнему ждут хоть какого-нибудь ответа.
— В-всё хорошо, спасибо, — прочистив горло, произносит Хината, продолжая меж тем смотреть прямо Гааре в глаза. Они словно стараются её успокоить, его глаза, но вот сердце юноши, в противовес этому, бьётся быстро, взволнованно. Совсем как её собственное. Хината невольно опускает взгляд ниже, на его губы. Гаара всё ещё находится так близко, и эта близость не может не волновать её. Но, ругая себя, девушка думает, что поцеловать его снова в такой ситуации было бы сущим безумием. Вместо этого Хината пытается высвободиться, отступить от него на шаг, но чего она совсем не ожидает, так это того, что поскользнётся на холодной плитке, отчаянно взмахнув руками. Своими размерами ванная комната не такая уж большая, и Хината бы точно приложилась головой о раковину, если бы не Гаара. Он хватает её, дёргает на себя, и девушка всем весом впечатывается ему на грудь. Обоих тут же ведёт в другую сторону. На спину теперь падает Гаара, и падение грозит быть крайне травмоопасным. В полёте юноша хватается за первое, что попадает под руку — за шторку. Полиэстеровая ткань натягивается, кольца, протяжно звякнув, скрипят под неожиданным весом, но — чего уж Гаара совсем не ожидает — ткань выдерживает. Однако одно крепление срывается со стены, штанга ползёт вниз и натяжение исчезает. Парочка вновь начинает падать, а неисправная конструкция со шторкой, удерживаемая лишь одним креплением, готова погрести несчастных под собой, накрыв их с головой точно саваном.
Удар приходится Гааре в спину. Впечатавшись в стену, он чуть сползает вниз. Хината запоздало вытягивает руки вперёд, чтобы тоже упереться ими в стену. Они спасаются от лишних травм, но не от печальной картины учинённого разгрома. Вдобавок, за дверью по-прежнему была Темари; кажется, она перепугалась, и настойчивый стук в дверь возобновился.
— Хината, ты как?! Что это было?!
— Н-ничего! Ничего такого! — как можно скорее пытается ответить девушка. — Я... я уронила шланг.
Кое-как найдя точку опоры, она отползает на коленях назад и даёт Гааре пространство для манёвра. В конце концов, кто-то из них должен позаботиться о том, чтобы дверь осталась закрытой. Однако Темари больше не пытается войти. Она над чем-то думает, и эти мгновения кажутся Гааре и Хинате невероятно, мучительно долгими. Наконец куноичи песка отвечает:
— Тогда ладно. Будь осторожней.
И с этим напутствием покидает их. Хината и Гаара с облегчением выдыхают. Теперь они могут наконец подняться и посмотреть, что натворили. Пальцы Хинаты непроизвольно тянутся вверх, чтобы в испуге прикрыть рот, но так и застывают на полпути. Гаара внешне остаётся спокоен, но даже он тихо вздыхает. Кронштейн, крепивший штангу к стене, вырван с корнем, а на месте, где он когда-то был, зияет небольшая дыра. С одного конца дно ванны усыпано серой крошкой, и когда Гаара пытается посмотреть, что с этим можно сделать и для пробы ставит штангу в исходное положение, в котором та, конечно, оставаться не желает, из дыры лишь высыпается новая порция крошки.
— С-следует, наверно, извиниться перед хозяйкой и выплатить ей причинённый ущерб, — подаёт голос Хината, наблюдая, как Гаара вновь возвращает штангу в её накренённое состояние.
Юноше предложение не нравится, и он тут же морщится при мыслях о том, какую сумму может стрясти с них алчная хозяйка за их маленькую неосторожность. Явно намного больше реальной стоимости.
— Нет. Лучше решить дело иначе.
Гаара устремляет сосредоточенный взгляд на причину их общей проблемы, и Хината вторит его действиям. Она думает. Молчание рядом с ним её больше не смущает.
— Но что же тогда делать? — спрашивает она.
— Если я смогу найти снаружи необходимые материалы, я сделаю раствор и заделаю дыру.
Некоторое время Хината смотрит на него, не моргая, а потом не выдерживает:
— С-снаружи? Ты хочешь сказать, на улице? — девушка просто не верит своим ушам. Но Гаара, кажется, совсем не шутит.
— Это не так сложно, если знать, где искать и на какой глубине. Мои способности идеально подходят для таких поисков.
Хинате хочется убеждать его в нерациональности таких действий, в том, что уж лучше она возьмёт вину на себя и честно заплатит, ведь именно «её» слышала Темари, но Гаара давит в ней эти порывы одним коротким:
— Я справлюсь.
И ей почему-то хочется в это верить.
— Но как же? — вновь спохватывается девушка. — Один? Ты Каге! Тебе опасно быть одному.
— Я – Каге, — соглашается он, — и именно поэтому справлюсь. Важнее другое, испорченные дюбели необходимо заменить. Вероятно, что-то подходящее можно найти в доме, но...
— Мы не можем попросить об этом прямо, — продолжает его мысль Хината. — Это я беру на себя.
— Нет, — тут же возражает Гаара.
Юноша не знал, как ей об этом сказать, но он не хотел втягивать в это дело Хинату.
— Ты не можешь использовать свой кеккей генкай, — напоминает он, надеясь, что сработает. — Не после случившегося.
— Если не могу, значит не буду, — легко отвечает на это девушка. — Но я всё ещё ниндзя. И если нужно незаметно от хозяйки раздобыть дюбели, я сделаю это, я осмотрю дом.
Гаара чуть заметно хмурится. Ну почему она не может просто послушаться? Ей же будет лучше остаться вместе с Темари. Но Хината так мягко, настойчиво убеждает:
— Тебе всё равно нужна помощь. И если не моя, тогда наших спутников.
Гаара вздыхает, ему приходится признать:
— Темари – опасный свидетель. Она не должна узнать больше, иначе догадается.
Эти слова невольно возвращают обоих к тому, чем они занимались здесь минутами ранее. И удивительно становится, как они смогли позабыть, как смогли сосредоточиться на другом. У Хинаты пересыхает горло, ей очень хочется узнать, что об этом думает Гаара, как ко всему относится, но вместо этого она усилием воли заставляет себя сказать совсем другое.
— Тогда этим займусь я.
Гаара не сразу, но всё же кивает. Он уступил, и Хината чуть заметно улыбается.
Оба оборачиваются к двери, но перед ними новая проблема. Они не могут выйти вот так сразу. Темари должна уснуть, иначе им не удастся проскользнуть мимо неё незамеченными.
— Придётся выждать, — коротко констатирует Гаара. И Хината вынуждена согласиться.
В ожидании они проводят около получаса, и за это время девушка успевает себя накрутить. Ну почему она не может использовать бьякуган именно сейчас? Он бы теперь очень пригодился. Снаружи достаточно тихо, можно даже подумать, что никого нет. Но точного ответа им не узнать, можно лишь рискнуть.
— Может, пора? — шёпотом спрашивает Хината.
— Ты первая, — напутствует юноша. — Моё появление было бы крайне неуместным.
Действительно, думает Хината. Гаару не должны увидеть. Темари, вероятно, считала, что её соседка принимала душ. Ну, не могла же Хината, в самом деле, принимать его в присутствии Гаары. От мыслей об этом на девичьих щеках загорается румянец, и она пытается выкинуть из головы столь постыдную картину. Заметив её состояние, Гаара, кажется, хочет что-то у неё спросить, но Хината поспешно встряхивается и, приоткрыв осторожно дверь, ныряет в объявшую её темноту. Это было хорошим знаком. Вероятно, Темари легла, не став её дожидаться. Для надёжности Хината пытается рассмотреть фигуру куноичи на футоне, но глаза ещё не освоились с таким освещением, а лившийся из-за чуть приоткрытой двери свет едва помогал различить то немногое, что находилось в радиусе метра от ванной. Девушка делает ещё несколько шагов по направлению к своей соседке и замирает.
— Темари, ты спишь? — надеясь, что ей не ответят, очень тихо спрашивает Хината.
Она считает, что подкрадываться к спящей куноичи, не уведомив ту о себе, было бы большой глупостью с её стороны. Но от Темари не доносится ни звука. Комната пребывает в полной тишине, лишь тяжёлые капли после прошедшего дождя время от времени падают на оконный водоотлив. Убедившись, что всё в порядке, Хината поворачивает назад, за Гаарой, но тот уже сам, разобравшись в ситуации, встречает её на полпути. Хината знаками торопит его уйти, а сама возвращается и гасит свет, чтобы потом так же тихо выйти из номера.
Гаара дожидается её в коридоре; несмотря на то, что их маленький побег удался, эйфории от этого у них нет; их испытания, в конце концов, ещё не закончились.
Гаара с сожалением ещё раз смотрит на девушку, которую так хотел оставить в номере, но возвращаться к спору сейчас уже некогда. Хината едва касается его предплечья и напоминает о том, что им пора.
Действительно, пора.
Любопытную сцену той ночью удаётся увидеть Канкуро, собравшемуся было попить водички: его брат и куноичи Конохи идут куда-то вдвоём, вернее, отходят практически в боевом построении. Канкуро мог бы встревожиться, если бы эта картина не казалась ему столь очевидной. Он ухмыляется, решив дать этим двоим время скрыться.