Ушедшие связи напряжения

      Многочисленные опыты приносят разные итоги, если не допускать ошибку, схожую на безумие – делать одно и то же и надеяться на другой результат. Если сменить последовательность или саму деталь, то будет новый итог и, самое главное, покажет новый путь к достижению цели. -Еще один опыт прошел успешно.-голос издался приглушенно и жутко.       В одной из лабораторий на планете, которую, скорее всего, назвали в честь богини земли, происходил очередной эксперимент. Никаких лишних шумов – только электричество, работа механизмов и приглушенные стоны, словно молились о помощи. За одной из дверей расстилался едкий зеленый дым, который плавно перемещался и расстилался по комнате. Здесь было достаточно много людей, которые занимались наукой, но среди всех остался только один, который смотрел на чужие мучения и делал выводы. Еще молодой мужчина, которому было за сорок, держал клипборд в руке и записывал итоги, пока в комнате по ту сторону стекла люди пытались сбежать и не вдыхать ядовитый газ. Эти токсичные пары никак не могли навредить ему: во-первых, на нем была специальная одежда и респиратор, и во-вторых, он и есть создатель этого газа.       Спокойно выдыхая воздух при помощи респиратора на лице, дописал последние слова и, подойдя ближе к стеклу, все дальше наблюдал за учеными. -Каждый раз, когда кто-то будет сталкиваться со мной, он будет молиться о быстрой смерти.       Один из ученых хотел разбить стекло, но оно было непробиваемым, от чего упал и исчез в ядовито-зеленом облаке. Этот итог был хорош для него самого, так что тот развернулся и вышел из этой лаборатории.       И так было, может, и не всегда, но Нокс сам решил, что лучше делать в своей жизни. Иногда были странные мысли, мол, он не мог поверить, что не видел красоту смерти еще в самом начале пути, но это переменилось, особенно с личным опытом.       Сейчас ему пришлось идти туда, где обычно проводил время – личная комната. Да, ведь все миры, где живут разные расы и легенды, пересекаются в разных точках. Для легенд эти места могут быть в любом месте, особенно здесь, когда им приходится, можно сказать, жить в одном здании до начала матчей или соревнований.       Ну да, как же без этого? Каждый день тебе приходиться видеть людей, которые будут и против тебя, и в твоей команде на протяжении всей жизни…а возможно и после.       Его комната была схожа на лабораторию, разделенная на две огромные части – первая была обычной, как у остальных: вид из окна на город и его жителей, пару шкафов с одеждой и разными штучками, кровать, небольшой рабочий стол, журнальный столик и несколько стульев, светодиодные лампы, а во вторая комната была предназначена для опытов и разных безумных идей. Она ограждалась стеклянными стенами, а внутри было все из металла ради безопасности. Там постоянно были железные шкафы, оборудование, капсулы разных размеров с газом и отдельный шкафчик как подобие аптечки. Можно было пройти сразу в обычную комнату или же в лабораторную, но надо пройти через небольшой коридорчик.       Это всегда радовало, но по поводу соседей можно было и помолчать. Слева от него был охотник из Талоса, который, в отличие от многих, был достаточно тихим и выполнял лишь свои намерения. Бывали моменты, когда он выводил ученого из себя с моральной точки зрения, особенно во время игр, но это было лучше, чем другой сосед. Конечно, он ничего против шума не имел, но когда этот приятель буквально безбашен то и делает, что играет в компьютерные игры и смеется, так и хочется ему вырвать даже роботизированные ноги. Или, по крайней мере, устроить визит в мозговой центр при помощи газового радиоактивного баллона.       Но он никак не может на это повлиять, ведь здесь все разные и имеют свой вкус жизни. Были поставлены правила, что нельзя, будучи легендой, убивать других вне игры. Бить, мучать – еще возможно, но отчасти было тяжко – во-первых, он был настоящим социопатом, который видел в людях лишь плоды для новых экспериментов и их результатов, и, во-вторых, он любил "тишину" и наблюдать. Конечно, он может разговаривать с людьми, так сказать, общаться, но смерть ему куда ближе, чем кажется на первый взгляд.       Был один человек, к которому он относился куда "добрее", нежели к остальным. Тоже ученый, тоже любознательный человек, но немного в другой сфере – электротехники. Может это связывало лишь фраза "наука о…", но вышло все куда уж сложнее. Дело было не в том, что это был именно тот человек, который его подтолкнул к добрым намерениям (знаем мы эти намерения, да-да)), связывало их и прошлое, и настоящее и, крайне возможно, какое-то расплывчатое будущее. И лично он сам об этом прекрасно знал. -Очередные помехи в этом месте.-Нокс посмотрел по сторонам, после чего вновь взял клипборд в руки и начал записывать.-Никаких побочных итогов…       Произнес на выдохе и вновь медленно вдохнул воздух, который просачивался через респиратор. Наблюдая за легендами этого места, четко поставил один итог – на всех газ влияет по-разному, в большей частности после игр. Он безвреден для них и союзников, в схватках – смертельный газ, но побочных эффектов после возрождения и регенерации совсем иное. К примеру можно взять того же парня с искусственными ногами. Если после игры Октейна слегка контузило, то приняв стимулятор, сразу становится как прежде и идет развеивать скуку. Также и с одним врачом, у которого хороший друг Д.О.К., лечащий и снимая эффекты. У некоторых, к примеру Блота или же Крипто чуть сильнее оказываются под влиянием, но проходит за полчаса максимум это отравление. Если взять странницу Рейф, то может ей и неприятно, но показывает хладнокровие, что заслуживает отдельного уважения.       Но так можно говорить бесконечно.       Проходя мимо комнат в коридоре, услышал, как некие искорки трескались за дверью. Поняв, чья эта комната, спокойно бы удалился, но дверь сама открылась перед ним, заставив остановиться. -Опять…       Как и оказалось – был сквозняк. Видимо забыли закрыть окно, хотя теперь в комнате помимо напряжения был и свежий воздух. В обеих комнатах были шкафчики почти до потолка, два огромных стола, на котором были чертежи и небольшие модели инструкций, множество стеклянных закрытых колб с напряжением и молниями…в принципе это было как убежище для электротехника высшей категории. Сразу же через дверной проем была обычная комната с тем, с чем есть у всех- мебель, окно с прекрасным видом, одеждой и личными вещами.       Нокс бы не обратил на это внимание, пока не остановился окончательно и не направил взгляд в дальнюю комнату. Он заметил самого ученого, лежавшего на кровати поверх одеяла и повернутым на бок. Лежав так практически неподвижно, медленно руками поглаживал собственные плечи, словно замерз. Это опасно, тем более для девушки, ведь так можно простудиться и не только.       Тут же в голове пролетела картинка – газ, комната, много людей. Не став чемпионом, так как погибнул из-за глупости, смог вместе с полевым врачом ликвидировать пару отрядов. И в одном из отрядов была она сама и попала в ядовитое облако достаточно надолго. Может ученый электротехники и выкарабкался, но не настолько нужно, чтобы выжить. Слишком много надышалась им и упала, проиграв игру.       И он наблюдал. Просто смотрел на нее и ничего не делал. Видел, что ей не по себе, чувствует себя вряд ли хорошо, что не находится рядом с другими или же не экспериментирует со своими механизмами, устройствами и электрическим током. Если для него и было спокойно и с каким-то воодушевлением наблюдать за приходящей смертью или неминуемыми чужими мучениями, то было ощущение, что сейчас проглотил стекло. Он не совсем понимал, как это сейчас связано. Из-за прошлого, которое было связано наукой, а может просто из-за союза в моментах игр – причин и оправданий можно придумать и сказать многое, но нынешний результат просто не изменить. -Словно вновь чувствуешь жизнь, даже если смерть подошла совсем близко.-сказал он еле слышно, закрывая дверь.       Множество мини-искр только и делали, что искрились и били по стеклянным стенкам в банках в сторону того, кто зашел сюда сейчас без спроса. Нокс видел это, но никак не реагировал, мол, есть и есть. Перейдя в другую комнату, остановился в нескольких шагах от той, кто, скорее всего, спит или находится в подобном состоянии. Глаза были закрыты, видимо морально хотела смягчить побочный эффект, который должен был прекратиться достаточно давно.       Отвести взгляд уже не мог. Не потому что из-за наблюдения ради выгоды, любопытства или же личных намерений, а из-за воссоздания "кошмара" в адрес ученого. Может она и спала, ничего не слышала, но точно чувствовала. Даже внешне он видел симптомы, которые обычно бывают вначале у всех – это сильная слабость, лицо в некоторых участках было достаточно бледнее. Странный шум был схож на свист каждый раз, когда она вдыхала воздух, будто в легких оказалась пробка, которая не могла вылететь. Приняв почти сидячее положение, ученый посмотрел молча на ее лицо, позабыв о том, что нужно дышать. На лице слева были изогнутые аккуратные молнии, которые прятались за короткими волосами и одеждой. Они назывались фигурами Лихтенберга – следы в виде папортниковой формы, которые проявляются из-за контакта с высоким напряжением. Они обычно темно-бордовые или красно-телесные, но сейчас у девушки были немного другого цвета. Они были красноватые с ядовито-зеленым оттенком, которые из крупных "искр" пульсировались к самым кончикам и исчезали, повторяя круг действий. -Вот что бывает в…отравленном месте "жизни"- голос стал сухим.       Но она никак не отреагировала, лишь сильнее сжала плечо. В голове уже и так автоматически "прописались" действия от токсина, если иметь связь с током и при этом редко контактировать с ядовитыми веществами. Но от такого стало не по себе, от чего Нокс встряхнул головой. Эмоциональные мысли странно давили на голову, чувствовал, как руки на мгновение дрогнули, но бросил это недопонимание в сторону. Приложив аккуратно руку ко лбу, не ощутил никакого жара, а переместив к середине шеи, почувствовал нестабильное и сильное сердцебиение. Тоже симптом, но не хороший для обладателя этого отека легких. Либо она переживет следующие часы и все пройдет как обычно, либо это может затянуться на долгий срок, даже если такая легенда, как Аджей, решит помочь, то поможет лишь внешне. Этот дефект станет сильнее.       Лекарство давали без исключения всем и всегда после игр на выживание, чтобы никаких проблем не было, но это не сильно спасает. Катализаторы ему приходится давать анонимно главному, чтобы тот отдавал регенерирующие лекарства, дававшие моментальный эффект для устранения отравления и их осложнений. Сейчас, видимо, первый случай, который показывал другой итог.       Внутри его неприятно дернуло, мысли летели по порядку, но с неясностью, от чего холодно начинал злиться. Вытащив шприц и закрытую сыворотку из небольшой сумки сбоку, снял небольшую прозрачную обертку и иглой ввел внутрь его одну четвертую часть сыворотки. Это выглядело весьма странно, особенно со стороны – первая мысль с другого ракурса говорила лишь об усложнении или убийстве, ведь от него мало чего ждешь хорошего.       Резко вдохнув воздух, внутри ощутил сильный холод, словно в легких был лед. Вновь убрав эту странную мысль, приложил руку, слегка надавил на одну из искрящих линий. Сначала Нокс ввел в основную "линию" иглу, медленно забрал совсем немного крови, отстранил шприц и немного постучал по стенкам, чтобы перемешались основные компоненты. После наклонил ее голову в сторону и ввел уже содержимое шприца в шею в основной "ствол" молнии. Ядовитые пульсации прошли через несколько секунд, оставив от себя ничего. Молнии на теле побледнели, приняв обычный телесно-красноватый вид. То, что он вколол, считалось как сильнодействующий катализатор из его же лаборатории, когда сам попался в объятия собственной ловушки. Так сказать, тут личный опыт очень сильно помог создать на симптомах то лекарство, которое действует фактически мгновенно. Но эффект должен не сопутствовать тому, что хоть и маловероятно, но может произойти - замедления. Послышался вновь тяжелый вздох. -Твое реанимирование достаточно уникальное – он произнес слова такие лишь тогда, когда сам почувствовал это на себе.       Нокс снял свой респиратор и медленно выдохнул, сменил его на более работающий, приподнял голову ученому и одел на лицо. Тут же послышался глубокий вдох – лекарство работало. Подождав еще несколько секунд, спокойно развернулся и решал уже пойти к выходу из чужой комнаты. Делать уже нечего здесь, значит, можно уже вернуться в свои дела.       Только об этом он успел лишь подумать. Сделав небольшой шаг, тут же остановился и медленно повернул голову назад. Складывалось ощущение, что его только что попытались схватить за край одежды, дабы он не ушел отсюда. Но увидел лишь то, что Ваттсон лежала уже на другом боку, а одна из рук просто "выпала" с кровати.       Он и стоял на месте. Минуту, две, может пять – потерял счет времени. Это могло быть случайностью, только ему это не казалось. И, все-таки, решил остаться, пока вновь подопытные легенды не увидели его. Сев на рядом стоящий стул, наблюдал за ней, как она очень легко восстанавливается от его творений. В какой-то момент он даже закрыл глаза, задумываясь о своих странных впечатлениях. Чувствовал все тот же легкий воздух, нелепые детские объятия, которым не может дать объяснениям, какого-то странного спокойствия после того, как вылечил Ваттсон. Это было ощущение странным и с сильным недопониманием, которое не желал понимать в дальнейшем.       Но Нокс открыл глаза, и это все закончилось. На нем был свой респиратор, перед ним никто не спал, а сам, на удивление, был накрыт кристально-синим пледом. Посмотрев по сторонам, увидел девушку в другой комнате, работая со своим прекрасным настроением и самочувствием с электричеством. Убрав с себя этот плед, встал на ноги и спокойно подошел к ней. -Ты… -Никаких слов или возражений, доктор!-девушка остановила эксперимент и повернулась к нему.-Вы прекрасно понимали что к чему идет, поэтому я не сильно была удивлена визитом.-увидев недопонимание, она продолжила с легкой улыбкой.-Но вы не бессердечны, доктор Нокс! Ведь вы настолько спокойны к тем вещам, которые вы возлагаете!       Она и впрямь была как маленькая девочка. Ученый слушал ее и не показывал никаких эмоций до тех пор, пока она легко не сделала шаг и не обняла как родного человека. Нокс сделал небольшой шаг назад и замер, не пытаясь противоречить или же оттолкнуть от себя. Он почувствовал облегчение.