***
Ситуация номер один. Пока Детерми была ещё совсем-совсем маленьким скелетиком в пеленке, она была самым милым, спокойным и прекрасным ребенком на свете. Очаровательное чудо, которое так и хотелось погладить. Всё начало меняться примерно с того дня, как этот самый идеальный ребенок научился ползать. Теперь присмотр требовался буквально круглосуточный, поскольку бывали ситуации, подобные этой: — Хей, Дрим, ты успел увидеть мой сад? Видел, какой он красивый? Попробуй только сказать, что это не так, я тебя посохом ударю, — в шутливой манере озвучил свою угрозу Найтмер, однако в вовсе не шутливой манере зачем-то правда создал свой посох. Наверно так, для профилактики. — Оу, наверно также, как ты зарядил мне по черепушке цветами на своей свадьбе? Так «элегантно» подбрасывать букет только ты мог. — Не уж то всю жизнь будешь напоминать об этом? — закатив зрачки чуть раздражённо произнес младший из хранителей. — Хах, да. — Да иди на хер. Зато я очень сильный, такой шкаф как ты заставил отлететь, — подумав секунду, хитро сощурив глаза добавил. — Как настоящую птицу. — Тц. Ты неисправим. — А то, хаха! Что же, поражение следовало бы признать. Вот только за этим глупым разговором они не заметили одну маленькую, причем в прямом смысле этого слова, вещь. А точнее не вещь, а один маленький сбежавший детский таз. — Эй, а где твоя дочка? — вдруг произнёс «шкаф», посмотрев на ковер, где до этого игралась с кубиками малышка, а после недоуменно оглядывая комнату. — А? — сперва не понимая, что произошло, Найтмер очень быстро пришел в себя. — Детерми, милая! И причём искали они в тот день вдвоем её примерно час. Если ещё не считать небольшой истерики Фиалочки, но с ней справились достаточно быстро. И всё же пряталась она очень, очень умело. А спалил ребёнка в конечном итоге… Петух. И нет, не Дрим. Кевин, блять. Успевший устать и также понервничать за это время старший хранитель в очередной раз зашёл на кухню. Посмотрел под столом, за дверью, в углах — ребёнка тут всё ещё нет. Как вдруг… Громкое кукареканье — и резко распахнулась дверца одного из шкафов внизу. Оттуда на всей скорости выбегает (даже вылетает) петух, а следом за ним падает на животик и сама Детерми… А за ней порванная коробка с печеньем, куча крошек и надломленные, облизанные кусочки этого самого печенья. Прекрасная картина. И смотрит на неё Дрим в полном шоке, и смотрит на него в ответ взглядом: «А что не так?» эта маленькая бестия. После чего вновь тянется к сладости. Примерно в этот момент он понял, что нервов с ней в будущем потеряет очень и очень много.***
Ситуация номер два. Это красноглазое чудо подросла и уже могла крайне спокойно бегать по всему дому с криками и истериками. Сомнений в том, что в этом вредном тазу точно находилось шило, ни у кого не было. А ещё она изначально, как тогда казалось, возненавидела своего дядю. Который, кажется, в ответ что-то разлюбил маленьких детей. Была ли Дет просто папиной дочкой или тут в чем-то другом дело — трудно сказать. Но стоило в ее маленьких ручках оказаться какому-то предмету, а в поле зрения своему нелюбимому петуху (любимым был Кевин и к нему мы ещё вернёмся), как всё. Эта самая вещь прилетала в него. А в один прекрасный день КТО-ТО подсказал малышке, что можно взять большую палку с улицы. А также этот КТО-ТО даже купил своему ребенку молоточек. Да, игрушечный. Да, небольшой. Но всё равно! Это хамство! И что теперь только не происходило… Вообще особо часто заходить в гости к брату не получается из-за банальной занятости. Как никак на огромное количество работы, а также на своего возлюбленного, приходится тратить огромное количество времени. <таb>Но в те дни, в которые Дрим собирался вообще-то провести время с младшим братом и, пусть и очень капризной, но всё же племянницей, обязательно та устраивала какой-то феерический пиздец. В этот мирный спокойный денёк хотелось отдыхать. Забыть про работу, про все свои проблемы и просто провести время с семьёй. И вот, стоят два брата и один осьминожек, болтают о чем-то своём, как вдруг… — А! — от резкого удара по одному месту он вскрикнул Милая маленькая душа, прелестный, просто золотой ребёночек… С палкой вдвое больше себя стоит весь довольный и злорадно смеётся. — Догони! — выкрикнула она и, отбросив палку, начала убегать Вот только пусть Дет и была крааайне активным ребенком, от щупальцев Найта увернуться было практически нереально. — Эй! Так нечестно! — недовольным голосом произнесла она, активно дрыгая ножками и ручками в воздухе. И в данной ситуации никто не заметил того, как грустно дримсвап Найтмер смотрит на уже полностью грязное новое платье своей дорогой дочурки… Опять стирать…***
Ситуация номер три. Знали ли вы, что маленькие детки очень даже быстро и легко запоминают абсолютно всё, что вы говорите? А вот знайте. И запомните одно из самых важных правил при общении с ними: Никогда. Ни при каких обстоятельствах. Ни за что на свете. Не ругайтесь при ребенке. Особенно при маленьком. Детерми в свои полтора годика уже умела говорить. Разве что все сказанные ею предложения были очень и очень простыми. Но говорила она буквально без умолку. — Дядя, — своим крайне милым голоском произнесла она, смотря на Дрима с широкой улыбкой. — М? Что-то хочешь, милая? Как-то почти смущенно хихикнув, она провела ножкой по полу и, чуть наклонив голову, не менее счастливо сказала: — Вы глупый, дядя. — Начинается. Каким ещё словам тебя твой папа научил? — Идиот. — Было. — Петух. — Классика. — Хороший- — А вот это неожиданно. — Хороший кретин. — А… Ладно, ошибся, — со вздохом выдал он, покачав головой. После этого тихо добавил. — Ничего не меняется, всё ещё такой хам, блять. Детские глазки сразу заискрились интересом и непониманием. Детерми была крайне любопытной, особенно когда дело доходило до вещей, которых ей знать точно было не нужно. — Хам? Блять? Блядь? — почему-то она ещё шире улыбнулась. И вдруг как крикнула. — Мама-а-а! Сюда! — Что-то случилось? Бомбочка моя, ты опять дядю до срыва доводишь? — сказал Ночка, заходя в спальню дочери из соседней комнаты. Он был частично удивлен тому, что в ней сегодня не было апокалипсиса. — Мама! Мама! Дет сразу же задёргала своего обожаемого родителя за низ чёрной футболки. Однако поднять себя на руки не дала, чуть не укусив в ответ за «самовольность». — Мама. А дядя хам или блядь? — с искренним интересом спросила малышка, тут же хихикнув. Вот точно всё она понимает, действительно. — Что?! Дрим! Кто в конечном счёте стоял в углу, можете предположить сами.***
И всё-таки нельзя сказать, что эти двое друг друга ненавидят. Да, они часто могут не понять друг друга или поругаться, но они всё ещё близкие друг другу родственники. Если старший из них начинал ворчать, обычно подходил один из Найтмеров и говорил что-то вроде: «Она просто привлекает внимание. Ты же видел детей, ты должен это понимать». Да и, чего уж таить, сама Птица счастья прекрасно это понимала. И как бы часто малышка не кусалась, она также любила свою семью. Да и на самом деле, чего уж таить, дядю просто обожала. Ситуация номер четыре. — Ау! — вскрикнул Найтмер, сразу же отдернув руку от своего маленького солнышка. Очень вредного солнышка. Все уяснили одно четкое правило. Принцессу нельзя поднимать на ручки, пока она сама этого не захочет. Только получив снисходительность её высочества, можно было удостоиться такой чести, как подержать эту малютку на руках. Даже если это был Фиалочка. — Чего кричишь? — спросил Сон, с недоумением глянув на дорогого брата и не менее дорогую племянницу. Первый недовольно цокнул, а вторая же показала в ответ на это свой язык — Кусается! Боже, невозможно взять её на руки, при этом не потеряв все пальцы! — О чём ты? — недоуменно спросил Дрим, даже удивившись. Сразу после этих слов он присел и вытянул руки для объятий. И буквально в ту же секунду его крепко-крепко обняли маленькими детскими ручками. Спокойно встав, старший поудобнее перехватил ребенка, и тот спокойно сидел у него на ручках, лишь чуть-чуть болтая ножками. В этот момент буквально все в гостиной смотрели***
И таких ситуаций было ещё очень, очень много. Казалось бы, мелочи, но в взаимоотношениях близких друг другу людей и монстров они могут много чего означать. Как никак, даже после стольких ссор, вы всё ещё остаётесь друг другу родными. Разве не в этом вся суть семьи? И в этом, и в том что дети — всё-таки цветы жизни, Дрим ещё не раз убедится.