Рецепт апокалипсиса 2

Со всеми этими поединками я едва не пропустил начало событий известного мне канона. Оказалось, что все те разы, когда я безуспешно разыскивал Айзена для продолжения тренировок, он не прятался от меня, а действительно отсутствовал в Хуэко Мундо. Спохватился я только тогда, когда Улькиорра начал отчитываться о своем походе в мир живых и стычке с временным шинигами. Судя по его докладу, Куросаки оказался полнейшим мусором, не стоящим внимания. Странные существа эти арранкары – совершенно забывают, что сами копили свои силы в течение столетий, а Ичиго всего несколько месяцев назад получил способности шинигами. Как тут можно сравнивать, не понимаю. Надо бы уже самому с этим Куросаки познакомиться и составить собственное мнение, а то я часто в мире живых бываю, но все только для развлечения. Улькиорра решил подкрепить свой доклад визуальными доказательствами, и вытащив из глазницы собственный глаз, раскрошил его. Крохотные осколки из реацу достигли каждого из присутствующих, и мы увидели все, что он запечатлел. - Интересная способность, - произнес я, прежде чем кто-то успел открыть рот. – Уль-чан, как быстро ты можешь регенерировать глаз? - Примерно за час. - Прекрасно. Тогда одолжи мне парочку, обязательно, левый и правый. Нет, давай лучше сразу четыре штуки. У тебя такие красивые глаза, что я их в свою коллекцию добавлю. Таких ярких, да еще и с вертикальным зрачком у меня пока нет. А оставшиеся два я пересажу Канаме-куну. Видеть он ими точно сможет, а вот насчет особых способностей не знаю. Так что радуйся, Канаме-кун, уже через сутки ты сможешь увидеть небо. Только вот, Тоусен особо счастливым не выглядел и явно собирался возразить. - Не волнуйся, я в этом деле профессионал. Например, те глаза, что сейчас у меня, раньше принадлежали моему старшему брату. Я сам проводил пересадку, и работают они лучше прежних, - не дав и слова вставить, я переместился к нему и накрыл его очки ладонью. Правда, пришлось предварительно обездвижить шинигами с помощью гендзюцу, чтобы не дергался понапрасну. Секунду спустя его глаза уже были у меня в руках. - Вот видишь, это даже не больно. Хм, красивый цвет, а зрачков вообще нет. Немного на бьякуганы похожи. Короче, твои глаза я тоже забираю в коллекцию. - Ты!.. – меч Канаме рассек воздух в том месте, где я только что стоял. - В чем проблема? Неужели твои слепые глаза – слишком большая плата за мою помощь? Потерпи два часа, и у тебя будут новые, - начал я уговаривать, одновременно уворачиваясь от чужого занпакто. Еле успокоил разошедшегося шинигами. При этом вся Эспада дружно делала вид, будто их тут нет, а Айзен откровенно забавлялся. И только Гин казался самым адекватным, похоже, он действительно переживал за товарища, но встревать благоразумно не стал. Через два часа я наконец-то получил от Улькиорры донорские органы, и усыпив нервного Тоусена, приступил к операции. Пересадка прошла успешно, несмотря на то, что с духовными телами я работал впервые. Впрочем, медицинские техники прекрасно работали не только на арранкарах, но и на шинигами. Да и в глазах Уль-чана остались частичные способности к ускоренной регенерации, и половину работы они, можно сказать, проделали за меня. Закончив с пересадкой в рекордно короткие сроки, я наложил повязку и перенес спящего Канаме на кровать – операцию я проводил в его комнате. У него тут оказалось на удивление уютно для того, кто даже цвет стен увидеть не может. За дверью меня с явным нетерпением поджидал Гин. - Как все прошло? - Несмотря на все мои старания, пациенту удалось выжить. Улыбку Ичимару явственно перекосило. - Шучу я, шучу, не кипятись. Все прошло отлично. А пока я усыпил Тоусена, чтобы у него соблазна не было посмотреть на окружающий мир раньше срока. Новые глаза пока не стоит беспокоить. Через сутки я разбудил Канаме, мне хотелось, чтобы первым лицом, которое он увидит, стало мое. - Привет, как самочувствие? – спросил я, разматывая повязку. - Нормально, - слегка настороженно произнес шинигами. - Ты глаза-то открой, мне надо убедиться, что все работает, как надо. Тоусен немного помедлил и приподнял веки, а потом широко распахнул глаза, с удивлением глядя на меня. - Сколько пальцев видишь? - Два. - В глазах не двоится, голова не кружится? - Нет. - Отлично. Тогда собирайся. - Куда?! – опешил шинигами. - В мир живых. Я же обещал, что ты увидишь небо, а в Хуэко Мундо и посмотреть не на что. Но сначала я вручил Канаме небольшое прямоугольное зеркало. - Вот, полюбуйся на себя. Вообще-то, тебя можно даже счесть за экзотического бишонена, так что с внешностью тебе повезло, да и зеленые глаза тебе идут. Но я – образец бишонена классического. Впрочем, Айзен-сама в некотором роде тоже, но он в совсем другой возрастной категории. Так, с мужской красотой разобрались, теперь несколько слов о женской. Девушки красивы все, не зависимо от того, как на самом деле выглядят. И запомни – никогда, слышишь, НИКОГДА не называй ни одну из них уродиной, а то потом проблем не оберешься. Закончив краткий экскурс в той области, о которой Тоусен раньше ничего не знал, я повел его на прогулку в мир живых. Там как раз наступал вечер, и парк, куда я открыл гарганту, в золотых лучах угасающего солнца смотрелся особенно красиво. Канаме, кажется, вообще потерял дар речи и глазел по сторонам широко открытыми глазами. Сейчас мы оба были без гигаев, и люди не могли нас увидеть. Но как же хорошо, что тут торговые автоматы на каждом шагу, поэтому я смог купить две банки сока, и кинул одну из них Канаме. Летающие по воздуху банки произвели фурор, и эта часть парка быстро опустела. - Апельсиновый сок кажется мне особенно вкусным, когда я гляжу на оранжевый закат. Пойдем на смотровую площадку, оттуда будет лучше видно. До тех пор, пока солнце не скрылось за горизонтом, Канаме не мог отвести от неба зачарованный взгляд. - Я и представить не мог, что небо может быть таким разным, - наконец, произнес он. - Это еще не все. Сейчас не сезон, но каждый год бывают метеоритные дожди, когда кажется, будто звезды падают с неба и сгорают, не долетая до земли. Или во время грозы, когда багровые тучи подсвечены зарницами, а молнии похожи на огромные деревья, ветвями задевающие облака. Да и фейерверки летом тоже очень впечатляющее зрелище. Но больше всего я люблю ночное небо, раньше я часто сидел перед сном на веранде своего дома с чашкой чая. У нас в саду круглый год жили специально выведенные светлячки, и казалось, будто звезды сияют не только на небе, но и вокруг меня. Постепенно вечерний сумрак вокруг нас окончательно сгустился и превратился в ночь, а свет парковых фонарей и ночного города сюда почти не доходил. - Так вот как выглядят звезды. - Да… Жаль, что сегодня новолуние, и луну ты увидеть не сможешь. - Спасибо. Спасибо, что показал мне все это. - Мне было не сложно, поэтому не считай себя чем-то обязанным. - Я не понимаю… зачем тебе это было нужно? У тебя не было никаких причин помогать мне. - Для того чтобы кому-то помочь, мне не нужны причины. Я просто хочу сделать этот мир лучше. На этой фразе Канаме явственно вздрогнул, слишком уж мои слова были созвучны с теми, что когда-то говорила женщина, которую он считал своим лучшим другом. Я знал об этом, как и о том, что Тоусен – один из немногих, кто действительно верит, что Айзен сделает этот мир справедливее. И теперь я собирался перетянуть его на свою сторону. - Я видел много людей, которые хотели сделать этот мир лучше, но они почему-то шли к этому такими безумными путями, что в результате получали только страдания и ненависть. Например, один считал, что если заставит людей познать настоящую боль, то страх перед новой болью не даст им творить зло. Другой хотел уничтожить старый прогнивший мир, и на его руинах построить новый, где детям не придется умирать за идеалы взрослых. А третий просто мечтал создать мир, где будет жива девушка, которую он любил. Хорошие вроде бы цели, но они полностью обесценились, когда ради их исполнения начали убивать людей и развязывать войны. И тогда мой лучший друг сказал, что сделает мир лучше безо всяких войн, и я в него верю, потому что он всегда держит свое слово. Можно сказать, что все добрые поступки я совершаю в его честь. Хочу, чтобы он тоже узнал, какой прекрасный мир могу построить я. Я слегка улыбнулся, вспомнив Наруто. Интересно, как он там сейчас? Опять кого-то спасает, или может, уже примеряет шапку Хокаге? - И где сейчас твой друг? – отвлек меня от приятных дум голос Тоусена. - Он… Он далеко, - мысль о том, какие расстояния нас теперь разделяют, мгновенно испортила мне настроение, и я хмуро уставился на собственные руки. Нет, лучше даже не вспоминать об оставленном мире. Раз уж я все равно не могу увидеть ни Наруто, ни Итачи, то постараюсь даже не думать о них, не хочу травить душу лишний раз. Канаме тактично не стал расспрашивать дальше, видимо, подумал, что и мой друг погиб. Через некоторое время мы вернулись обратно в Хуэко Мундо, и Тоусен потом несколько дней ходил задумчивый, однако быстро вернулся к норме. А события канона между тем шли своим чередом. Грим-кун почему-то был очень недоволен тем, что где-то в мире живых существует некий Ичиго Куросаки, и твердо вознамерился исправить это недоразумение. Только вот Айзен запретил трогать временного шинигами, и пару дней Гриммджоу крепился, но все-таки не выдержал. - И куда это ты собрался? – я в последнее время постоянно за ним следил, и когда арранкар намерился открыть гарганту, материализовался рядом. - Не твое дело, - огрызнулся Грим-кун. - Решил сам посмотреть на временного шинигами, - утвердительно произнес я. - И что? – не стал отпираться Гриммджоу. – Попытаешься меня остановить? - Приказа тормозить тех идиотов, кто собирается нарушить его волю, Айзен-сама не давал, так что я и напрягаться не стану. Но его, - я указал на бишоненистого Илфордта Гранца, - я с тобой не пущу. А то Заэль может расстроиться, если его братец умрет. На самом деле это было совсем не правдой. Заэль уже и сам не помнил, почему называет этого арранкара братом, да и не очень-то был к нему привязан. Но вот обитательницы Дворца Солнца мне точно не простят смерти этого «длинноволосого няшки». Я не помнил точно, когда слишком вспыльчивый Гриммджоу положит всю свою фракцию, однако рисковать точно не стоит. Поэтому я мгновенно переместился к Илфордту и запечатал его во внутренний мир прямиком в цепкие ручки внутренних личностей женского пола. После этого ему можно будет даже память не стирать, потому что он все равно постесняется рассказывать о том, что пережил.- Ты!.. Сволочь! – Гриммджоу бурно отреагировал на увиденное, и мне пришлось отпрыгнуть в сторону, чтобы его меч не рассек меня пополам. - Спокойствие! Верну твоего фраксиона, как только прибудешь обратно. Остальных я бы тоже не советовал брать с собой, потому что они, скорее всего, этого не переживут. Но Грим-кун меня уже не слушал, активно пытаясь достать мечом, пришлось даже притормозить его с помощью гендзюцу. - Хватит беситься, я же сказал, что верну Илфордта. Причем живым, здоровым и даже счастливым. И я вроде бы не давал тебе повода сомневаться в моих словах. Гриммджоу пришлось смириться с моей тиранией и вернуть меч в ножны. Но я понял, что теперь отговаривать его от визита в мир живых точно бесполезно. - Если ты убьешь Куросаки, Айзен-сама вконец озвереет и мальчиком для битья вместо него назначит тебя. Но ты можешь хорошенько над Ичиго поиздеваться, например, пообещать прикончить всех его знакомых, раз он такой слабак. - Без тебя разберусь. С дороги! - прорычал Гриммджоу, и прошел в раскрытый зев гарганты. Посмотрев ему вслед, я пожал плечами. Я не знал подробностей, но вроде как этот визит арранкаров чем-то важен для сюжета. Впрочем, скоро я пойму, чем именно.