Последний Хранитель

Блеклое солнце скользнуло вялыми лучами по надгробию и потонуло в серых облаках. Выгравированные буквы на камне — последнее, что оставалось от человека... Ламбо стоял чуть поодаль, ему казалось: подойди он ближе, и разнесет могильную плиту к чертовой матери. Либо же упадет на колени и будет бить землю, забравшую в себя чужие жизни. И в то же время он понимал, что у него не хватит сил даже на это. Тсуна был сильнее. Впрочем, как и всегда. Уверенными, спокойными шагами он прошел вперед, дотронулся левой рукой до могильной плиты. Ламбо подумалось, что правую руку он бы наверняка сейчас сжал в трясущийся кулак. Но, увы… Выглянувшее на долю секунды солнце с издевкой мазнуло тусклым светом по буквам: «Гокудера Хаято». Это было так иронично… В последней схватке Тсуна лишился своей правой руки, в прямом и переносном смысле. Ламбо почувствовал, что готов истерично рассмеяться, но потратил все силы на то, чтобы сохранять спокойствие. Отвел взгляд подальше, но куда ни смотри — вокруг была лишь смерть. Первой умерла Хром. Ее могила находилась чуть поодаль от остальных. Ламбо вспомнил, что Хибари Кея изначально вообще был против того, чтобы ее хоронили в фамильном склепе Вонголы: — Такая слабовольная женщина не заслуживает этого, — и добавил холодное: — Предательница. Никто не мог понять, что случилось, она умерла при совершенно загадочных обстоятельствах. Было ясно лишь одно: она сделала это сама. Но по какой причине? Ответ на этот вопрос Хром унесла с собой в эту самую могилу. Тсуна, тем не менее, был не согласен с Хибари и непреклонно стоял на том, чтобы похоронить ее здесь. Это грозило обернуться тяжелой схваткой, напряжение зашкаливало, но в конечном счете Хибари Кея уступил. — Делай, что хочешь. Если тебя так волнуют мертвецы, тем более предатели, пекись о них сам. Следующим погиб Рёхей. Подло, низко — его подставили. Как подставили и всю Вонголу. Несколько членов союзной мафиозной семьи решились просто на сумасшедший поступок и предали альянс, убив Хранителя Солнца Вонголы. Тсуна рвал и метал, он готов был собственноручно прикончить их всех, но в тот момент в нем как никогда нуждалась Киоко. — Я сделаю это, — спокойный, холодный тон, сжатые кулаки, боль и желание мстить в глазах. — Полагаюсь на тебя, Ямамото. Ламбо навсегда запомнил его в тот момент: этот извечно добрый и улыбчивый человек был неузнаваемо зол и холоден. Вдвойне грустнее было осознавать, что таким он видел его в последний раз. Ямамото с Варией совершили облаву на предателей и уничтожили всех подчистую. Но по неясным причинам в здании произошел взрыв, и им уже не удалось выбраться. Хибари Кея незамедлительно отправился выяснить, кто за всем этим стоит. Конечно же, в одиночку. И… не вернулся. Прошло уже почти полгода, но Тсуна отказывался ставить могилу. Ламбо и сам до последнего надеялся, что сильнейший Хранитель еще жив, но… Вчера все стало понятно. — Давно не виделись, Савада Тсунаеши. Ламбо чувствовал, сколько боли, страданий и злости Тсуна испытывает, глядя на… Рокудо Мукуро. После освобождения из тюрьмы он залег на дно, и какой роковой ошибкой стало для Вонголы забыть о нем. Кто еще так хорошо знал все о Хранителях? Кто еще мог заставить Хром совершить самоубийство? Кто мог действовать так низко, подставляя людей и уничтожая их по одному? Они не были готовы. Никто из них. Битва была тяжелой, им удалось убить большую часть приспешников Мукуро, но это стоило Тсуне руки. Ламбо знал, что в этой схватке должен был погибнуть он, но… в последний момент, как будто на подсознательном уровне его прикрыл собой Гокудера. Словно Ламбо все еще был маленьким ребенком… И теперь он стоял на могиле своего спасителя, чувствуя себя как никогда жалко и бесполезно. Тучи сгущались, и казалось, что солнце уже не выглянет вновь. — Ламбо… — в голосе Тсуны была сталь. — Присмотри за Киоко и Хару. Ламбо почувствовал, как сжимается сердце и щиплет в глазах. Нет-нет-нет, это он должен отправиться на битву, никак не калека… Без одной руки Тсуна не сможет использовать X-banner. — Они всегда заботились о тебе, когда ты был маленький. Так почему же его до сих пор считали ребенком?.. — Позволь мне сделать это, — собрав всю свою волю и мужество, сказал Ламбо. — И сам останься с Киоко. Тсуна повернулся, и Ламбо знал этот взгляд: он был непреклонен. — Ламбо, это приказ. Промозглый ветер ударил в лицо, Ламбо так отчаянно хотелось хотя бы на пять минут отправиться в беззаботное прошлое и взглянуть на всех еще раз… Хотя бы один раз. Ему было страшно заглядывать в будущее, а в прошлое вход был закрыт. В настоящем же было лишь потонувшее в холоде солнце, похороненные тела старших товарищей и жестокий приказ. Последний приказ. Последнему Хранителю.