***
Новенький стажер по имени Диего, студент из провинциального городка в горной долине, близ штата Кёрн, очень и очень нервничал. Пускай интервью в сам, что ни на есть, Институт, он проходил уже, наверное, в тысячный раз, собеседований в иные места научной деятельности у него до этого еще не было. Студент, однако, питал надежды, что он все-таки будет вознагражден за свою беготню. Каждый раз он приходил сюда как в первый, повторяя по кругу свой доклад об учебе, вещая очередному сотруднику, ученому, инженеру или менеджеру о том, кто он и на кого учился. Собеседующий блистал своим отсутствием. Студент же, пользуясь случаем, занимал себя разглядыванием местного интерьера. Такого стиля ему встречать еще не приходилось – по крайней мере, он видел подобное вживую впервые. Да, в его захолустье, откуда он родом, ничего такого вовек не сыскать – все такое новое, чистое, футуристичное (но не слишком), а местами глаза радовала какая-нибудь обитая растительностью колонна или стенка. Казалось, что он пришел стажироваться на базу, находящуюся на какой-то другой планете, и стажировать его берут в космический флот. Поразительное место, пусть это всего лишь Институт. Дверь отворилась, и в кабинет кто-то вошел. Стажер мигом вернулся с небес на землю и замер, побоявшись даже оглянуться, не подавая, впрочем, вида своего волнения. Вошедший прошел рядом, и сел в главное кресло Т-образного стола, возле которого и ожидал студент своего часа, скромно заняв ближайший стульчик. Это был вполне себе доброго вида дедушка, в лабораторном халате, с белыми усами и бородой, зияющей лысиной и прямоугольными очками. Самый, что ни на есть, стереотипный ученый. Старичок вежливо улыбнулся, и спросил: — Волнуешься? Диего, придерживаясь своего курса, не подавать вида волнения, твердо ответил: — Н-нет. Что-ж, может не так твердо, как хотел. Ученый хмыкнул. — А, не переживай, — бодро посетовал он, — все волнуются, попадая сюда. Я сам волновался. Но не бойся, на твоей успех это никак не повлияет. Эти слова подействовали неожиданно успокаивающе. — Я – Доктор Лоскутов, — сказав это, он протянул руку, — Константин Игнатьич. Заведующий твоего будущего места работы. А тебя как, напомни, звать? — А, я? Диего, — ответил стажер, пожав руку ученому. — Очень приятно, — Лоскутов на какое-то время отвлекся на лежавшие перед ним бумажки, — как вам, провинциальным, у нас в городе? — Впечатляет. Я нигде не видел… такого, — стажер окинул взглядом кабинет, — будто в другой мир попал. Ученый радушно кивнул. — Нет, правда, — продолжил студент, — Вы бы видели наши места, там это просто кошмар, а здесь... Ой, я, наверное, уже перегибаю, давайте перейдем к делу… наверное. — Кошмар и есть, — шутливо подчеркнул Доктор, — ну хорошо, к делу так к делу. Рассказывай, где учился, как все обстояло. Рассказ пошел об учебе. Пересказывать своей учебный стаж надлежало со школьной скамьи, это Диего уже успел зарубить на носу. Вещая заученные наизусть фрагменты истории о своем образовании, он невольно вспомнил свой «кошмарный» родной край. Возможно, чистенькая провинция и не была такой уж плохой. А в особенности благодаря тем людям, и друзьям, что у него были. И благодаря ей… Та, ради кого он не осмелится никогда полностью признать свою жизнь ужасной – Ариана. Моментально явился образ – светловолосая девушка, с пронзительным взглядом светло-голубых, почти белых глаз, улыбающаяся ему в своей манере, сидя в тени листвы за какой-то очень интересной книжкой. А вокруг поле… чистое, уходящее далеко за горизонт. Прогулки по набережной, и те часы, что они провели вместе в библиотеке – да, такое забыть нельзя. — Очень занимательная история, Диего, — перебил его ученый, — но позвольте, я бы хотел услышать продолжение о вашей учебе. Стажер вдруг поймал себя на том, что переключил тему монолога на указанную девушку. — Ох… ой, прошу прощения, ради бога, я немного замечтался. Я продолжу. — Безусловно, ваша история достойна лучшего внимания, и более того, тоже может выступать важным элементом в найме, — загадочно кивнул Лоскутов. — так что прошу, продолжайте, но с большим вниманием делу. Студент продолжил.***
Створки лифта открылись, и из них вышел седой ученый. Доктор Лурз тут же перевел взор на его лысину, а потом на него самого – уж никак не получалось у него встречать его взглядом в ином порядке. Лица обоих ученых, тем не менее, явно были безрадостными, и оба это поняли с полувзгляда. — Что там с твоим? — спросил Лоскутов, двинувшись вместе с коллегой по коридору. — Ничего особенного, кроме того, на что следует обратить внимание, — размыто ответил Лурз, поправив очки, — паренек из другой страны, в которой было введено военное положение, приехал на паровозе в поисках удовлетворения своих научно-гуманистических потребностей. Лоскутов промолчал, где-то, с пол-минуты. В его взгляде читались какие-то неизвестные доктору Лурзу негативные эмоции. — А объект? — наконец спросил он. — Так же. Как и у всех, — получил он ответ от Лурза. Старший ученый выругался и остановился. — Ты видел подобное хоть раз в своей жизни? — сухо спросил он у Лурза, едва скрывая злость, — Чтобы вот так… У всех подряд! — Видел бы я, док, ты бы и подавно знал бы, — сохраняя спокойствие, ответил Лурз. — Иерихон его… Продолжить им не дал широкий человек, возникший перед ними как ненастье, коим ученым и приходился. — Лоскутов! — окатил он своим баритоном седого ученого, — работы лишней не желаешь на свою головушку? — Не желаю, Джо, — надменно протянул Константин. — А зря! Будешь нехотя тогда делать, качество снизится. И тогда я тебя наругаю. Так что, лучше захоти, по-быстрому, а заодно сразу иди-ка да сделай. Мне, окроме тебя, и просить-то некого. Доктор Джонатан Бультвиг передал Лоскутову стопку документов, и целую кипу испорченного настроения. — Бультвиг, — неохотно пряча презрение, сверкнул очками Старший Доктор, — дезинтегрирую. — Ну тыц-дрыц! — не понял тот, — что, сложно что-ли? А начальству что скажу? Ладно, иди давай, там работы на пять минут. Отвлекись ты от своих болванов подопытных, уже сколько циклов с ними сидишь. Будто с экспериментом тем не насиделся, вокруг теории своей… как ее… постоянности. Ладно, надеюсь, ты меня услышал. И скрылся, гад. — Эх, ладно, потом поговорим. Проследи за объектом, пока меня нет, — вздохнул Лоскутов, — только пожалуйста, внимательно. Дело пахнет чем-то серьезным. — Постараюсь. Только ты там быстрей с этим… Мне тут оставаться страшновато одному. — Не обещаю, — бросил старый ученый, войдя в появившийся в стене Лифт.***
— Позвольте… — выслушав монолог Диего, доктор Лоскутов принял чуть менее радушный и более серьезный вид, — расскажите немного… Хм-м… О своей провинции. — Ну, наш городок находится в долине, вокруг одни только горы. Я, кроме этого собеседования, за его пределами толком то и не был никогда. Мэр нам все обещает горный курорт сделать, да все никак… не появляется. Хотя, лучше бы библиотеки построил, а то магазины одни книжные. Выучиться там было трудно. Старший Доктор медленно стянул очки. Что-то в его взгляде изменилось. — Но библиотеки в вашем городе все-же были? — Нет. Ни одной… — Но как же вы тогда могли сидеть там с… товарищами, как вы и рассказывали? — С какими товарищами? — не понял Диего, — у нас нет библиотек, да и друзей у меня толком-то нет. — Но, как же девушка? — Какая девушка? Лоскутов ничего не ответил. До него, кажется, начинало доходить…***
— Вот оно что, — выпрямился Лоскутов во весь рост, стоя у мониторов, — одна и та же девушка. Одни и те же воспоминания, у сотен тысяч подопытных. Двое ученых переглянулись. Добра это не сулило. — Это не может быть чем-то еще, парни. Но, я думаю, вы и сами прекрасно поняли. Лоскутов медленно развернулся к сотрудникам, сверкнув взглядом из-за очков. Те попятились. — Институт, отделение сто-тринадцать. Объявляется карантин всего отделения. — продиктовал он куда-то, словно вдаль, — все материалы и субьекты, а также субъекты, исполняющие служебную роль… Лоскутов вновь перевел взгляд на ученых. — Подлежат немедленной дезинтеграции. Створки раскрылись у него за спиной, и доктор сделал шаг назад. Двери Лифта затворились за секунду перед тем, как в них врезались две вопящие от страха и ужаса сущности…***
— Значит, не помнишь. — процедил Доктор Лоскутов, встав из-за стола. Волнение вновь вернулось к стажеру Диего. Из доброго старичка, Заведующий как-то резко перевоплотился в строгого, не подающего признаков эмпатии ученого. — Ни девушки, ни друзей, ни широкого поля, уходящего за горизонт. Константин резко наклонился к стажеру. — Ни чертового побережья, в чертовой горной долине. — Я… я не понимаю, к чему вы клоните, — почти дрожа ответил студент, слегка отпрянув, — я-я сказал что-то не так? В-вам не нужны ст-студенты из провинций? Ученый выпрямился и отвернулся. — Бесполезно. Все пошло под откос еще тогда. Одна и та же девушка. Иерихон, да чьи ж это воспоминания? — бормотал он себе под нос. Студент внимательно следил за ним. Внезапно раздался тяжелый, далекий гул, а в углу комнаты скромно завертелся красный прожектор. Студент сглотнул, и хотел было вновь спросить ученого, но тот опередил его: — Нет никакого города. Никакой девушки, никакой провинции Кёрн. Есть только абсолютный Институт. Он взглянул на студента исподлобья, достав что-то из-за пазухи, и направив на него. — Ты не принят, Диего. Что-то произошло. Но для студента Диего дальше уже больше ничего не происходило.***
— Были введены карантинные меры, все выполнено в соответствии с протоколом, доктор Грегори. — отчитался Лоскутов. Мужчина в черном халате не ответил. Лишь кивнул. — Также, я введу пристальную слежку в соседствующих структурах, в целях… — Да, я понял, Константин, — ответил Доктор Грегори, — хорошая работа. — Благодарю вас. — ответил Лоскутов, после чего вышел. Мужчина в черном продолжил задумчиво следить за структурами комплекса. Именная табличка на широком столе гласила: «Э. Грегори».