***
Девушка вела его в лес какими-то тропками. Ели тянули к ним свои густые лапы, ветви царапали лицо, то и дело ведьмак натыкался на кочку или корягу. «Эти места совсем дикие». Геральт посмотрел на зайца, который даже не шелохнулся при приближении людей, а лишь сидел на открытом пространстве и шевелил усами. «Не пуганный. Не стрелянный зверь». Впереди что-то интенсивно засияло. Жёлтый свет лился равномерно и мерцал среди растительности, словно заманивая дальше. — Это место силы, — вслух сказал Геральт. — Ого, надо же. А я всё думала, что это такое? Может, какой алтарь для поклонения древним лесным богам. Хотя я знаю всех богов, которым поклоняются на Скеллиге. Геральт наклонился, зачерпнул немного жидкой светящейся маны. Прозрачная, перетекающая сквозь пальцы, она казалась совсем невесомой. Ведьмак уселся в позе лотоса рядом с местом силы. Он чувствовал, как энергия плавно перетекает в него, как восстанавливаются его силы, как увеличивается мощь знаков, как очищается его организм. — Прекрасные ощущения, — выдохнул Геральт, вставая. — Видимо, это что-то, доступное лишь вам, ведьмакам. Мне не понять. — Ты права, Керис. Это ты мне хотела показать? Спасибо. Очень полезно. Я смогу вернуться сюда, если буду сильно ранен или истощён. — Нет, я хотела показать не это, — покачала головой девушка. Рыжая коса метнулась в сторону, перекинувшись на спину. — Я подумала, м-м-м… может, мы могли бы устроить какой-нибудь пикничок? — Пикничок? — усмехнулся Геральт. — Почему нет? Я уже всё приготовила. Геральт невольно вспомнил другой такой «пикничок», устроенный Кейрой Мец в Велене. Тогда ведьма усыпила его бдительность в буквальном смысле – наложила заклятие, когда они лежали на паласе после бурного секса. Жаль бабу: пришлось убить, а тело предать огню. И всё из-за каких-то бумажек. Бумаги, впрочем, были очень ценными. То были записи об эпидемиях, хранящиеся на Коломнице. И Геральт должен был остановить чародейку. Он не мог отпустить Кейру к Радовиду. Ведь король Редании далеко не тот, кто будет использовать эти знания во благо народа. И неизвестно, что Радовид потом сделает с самой Кейрой. Но, пожалуй, Геральт и впрямь слегка переборщил, вступив в бой с чародейкой. Наверняка можно было мирно договориться, но тогда ведьмак не знал, как. Времени на раздумья было мало, а Кейра к тому же, использовала его, обманула. Он до конца не признавал, что поступил правильно. Но иного выхода пока что не видел. — И о чём ты задумался? О Йеннифэр? — Да что ты всё про Йен? — раздражённо бросил ведьмак. — Как будто кроме неё никого нет. Идём уже на твою поляну. — Вот так-то лучше, — улыбнулась Керис и поспешила вперёд. Её меховая накидка развевалась при каждом движении и создавалось впечатление, что девушка летит. «Непрактично в бою, однако», — заметил Геральт. Ему было свойственно подмечать каждую малейшую деталь. Ведьмак шёл вслед за дочерью Краха неспешно, по пути собирая кое-какие травы и грибы в качестве алхимических ингредиентов. Всегда пригодится. Торговцы-травники ведь не под каждым кустом сидят. А Геральту предстояла ещё дальняя дорога на остров Ундвик. Наконец они вышли на ровную площадку. Впереди Геральт увидел океан, в который с невысокой скалы впадал водопад. Над океаном кружили крикливые чайки, в водной глади отражались блики солнца. Кое-где виднелись рыбацкие лодчонки, хоть время было и совсем не для рыбалки. Свежий воздух дунул ему в лицо. — Красиво, — произнёс Геральт в изумлении. — Это ещё не всё. Ты обернись. Ведьмак послушно повернулся к Керис. Меж трёх елей она постелила некое подобие плотного одеяла, там же лежали две тушки освежёванных кроликов, немного фруктов и ягод. Лежали сложенные шалашиком дрова. — Нужна капелька твоей магии. Геральт, не задумываясь применил знак Игни. Сноп искр вырвался из его ладони и достиг костра. Деревяшки вспыхнули, пламя поглотило их. Керис хлопнула в ладоши. — Вот это здорово. — Как будто ты до этого огня не видела, — пожал плечами Геральт, усаживаясь напротив девушки. — Даже волшебного. Сегодня же печь разжигал таким же способом. — А, точно. Память девичья. Керис ощерилась, обнажая слегка неровные зубы. Впрочем, те у неё были гораздо лучше любого островитянина. От девушки пахло мясом, кровью, креплёной кожей, сталью. Битвой и охотой. Так всегда пахнет от воительниц. Запах совсем не похожий на Йен: крыжовника и сирени. Геральт удручённо вздохнул. — Хватит думать о своей Йеннифэр. Сам же говорил. — Керис жарила на огне кролика, попутно кидая себе в рот пару виноградинок. — Хочешь? Заморские. Геральт достаточно восстановил здоровье тогда, у источника силы. Но еда, впрочем, соблазнительная. Жареное мясо кролика уже было почти готово. Да и Керис точно не вздумает его отравить. Ведьмак отхлебнул вина из металлического кубка, закусил черникой. Водянистая ягода таяла на языке. Керис вдруг захихикала. — У тебя все губы синие. — Правда? Наверняка, это какое-нибудь проклятье. Геральт не умел шутить, но Керис залилась смехом ещё пуще прежнего. — А говорят, ведьмаки бесчувственные, чёрствые. — Так и есть. Это из-за мутагенов. — Но у тебя хорошее чувство юмора. — Сочту за комплимент. Фраза вышла холодной и короткой, даже немного грубой. Но Геральт по-другому и не умел. — Интересно, а ведьмаки такие же ледяные и в постели? — А ты хочешь проверить? Знаешь, никто не жаловался до тебя. — Я пока тоже не могу пожаловаться. — И не будешь. Геральт притянул её к себе. Керис не сопротивлялась, даже наоборот, подалась вперёд, чтобы их губы соприкоснулись. В уголке рта Керис остался невытопленный жир кролика, но это было неважно. Они слились в жарком, как пламя костра, поцелуе. Ловкие, чуть грубые пальцы девушки залезли в его волосы, оттянули голову ведьмака назад. Керис поцеловала Геральта в шею, а руки её потянулись сами собой вниз, но ведьмак перехватил её. — Сними свою кирасу, воин, она тебе ни к чему. Они разделись оба. В свете костра казалось, что бледная, покрытая веснушками кожа девушки приобрела медовый оттенок. Охряные глаза сияли от возбуждения. А упругая молодая грудь вздымалась от напряжённого дыхания. Керис не была красива в том представлении, что обычно ожидают от женщин. Угловатая, с широкой талии из-за развитых косых мышц. Мускулистые ноги, широко расставленные. Много-много веснушек и родинок, а так же бесчисленных шрамов всевозможной формы и размеров, разной зрелости. Рыжий волосы везде, не только на голове. И всё же у неё был свой шарм. И она была привлекательна по-своему. Геральт убедился, что мечи его лежат в надёжном месте и при этом не будут мешать, если они лягут, и подошёл к девушке. Приподнял её голову за подбородок, легко коснулся её губ. Керис неожиданно испустила сладкий стон. — Не знал, что ты такая крикливая. — Боишься, что я кого-нибудь спугну? — Или привлечёшь какую-нибудь сирену. — Сирену? Сирен больше на Ундвике, у нас их нет. — На Спикерооге я тоже их видел. Болтовня остужала пыл, поэтому Геральт немедля приблизился к девушке снова, касаясь её разгорячённого тела. Его крепкие, испещрённые шрамами руки гладили Керис по спине, сама девушка впивалась в кожу ведьмака ногтями. Геральт повалил девушку вниз немного неуклюже: её пятка проехалась по траве, зачерпнув немного земли пальцами. Керис на миг замерла, оцепенела, словно она была добычей, а он – охотником. Ведьмак с силой развёл её ноги в стороны и вошёл в её лоно быстрым, резким движением. Керис вскрикнула скорее от удивления, чем от боли, а когда Геральт начал ритмично двигаться внутри неё, утихла, запрокинула голову и закрыла глаза, отдаваясь полному экстазу. Дыхание её было прерывистым. Керис искусала все губы до крови, а ладонями смяла весь палас, на котором они лежали. Геральт не менял темпа. Он двигался, а его светящиеся глаза подмечали каждую перемену в девушке. Вот её соски набухли и встали торчком, так соблазнительно заманивая. Вот Керис изогнулась, словно тетива лука перед выпуском стрелы. Вот мурашки мелкой рябью прошлась по её бёдрам сверху вниз. Кровь прилила к губам и клитору. Геральту стало теснее, ýже внутри Керис. Девушка уже не сдерживала стоны, её била дрожь, колени хаотично дёргались. Ведьмак обхватил ягодицы Керис мощными ладонями, и девушка взвизгнула так, что острый глаз Геральта приметил, как сорвалась с ветки напуганная ночная птица. Он сам был уже близок, почти достиг пика. Прикрыл глаза и… да, долгожданная разрядка. Геральт мог очень долго заниматься сексом. Ему доставляло удовольствие наблюдать за поведением дамы под ним. Как женщина размякала, переставала сопротивляться и полностью погружалась в восхитительные ощущения, испытывая иногда по несколько оргазмов. Он был силён не только в сражениях с лесной нечистью, но и в удовлетворении дам. Геральт упал рядом с Керис, которая никак не могла перевести дыхание. Он был спокоен и безмятежен. Безлунное, звёздное небо над головой. Тысячи сверкающих огоньков, перемигивающихся прямо над ним. «Отлично, можно не опасаться случайных берсерков», — невольно пронеслась мысль в голове. — Это было… ах… великолепно, — пробормотала Керис. Ведьмак улыбнулся сквозь отросшую белую бороду, провёл ладонью по растрепавшимся огненным волосам девушки. — Меня так ещё никто никогда… ха, не трахал. Керис никогда не лезла за словом в карман, но тут явно смутилась. «Молодая ещё совсем. Сколько у неё было мужчин?» Геральту не было свойственно задаваться подобными вопросами, но внезапно открылся интерес. Впрочем, это всё же не столь важно. Костёр почти догорел, угли тлели, мерцая оранжевыми огоньками во тьме. Из-за отсутствия Луны на небе, не было видно дальше своей руки. Керис укрылась мехами, накидав сверху оголённого тела одежду и почти сразу закемарила. Геральт ещё долго всматривался в ночное небо и думал, думал. О прошлой жизни, о нынешней, о будущей. О Йеннифэр, о Лютике. О Цири… — Бедная девочка так настрадалась. Когда же ты отыщешься? — прошептал Геральт в темноте.***
Утром Керис уже рядом с ним не было. Геральт встал, подвигал угли носком сапога, убедившись, что они догорели до конца. Посмотрел на восток. Солнце уже взошло. Начало нового дня. Ему предстоит помочь этой красотке, с которой он провёл сегодня ночь. Найти и вернуть блудного брата Хьялмара с Ундвика. Чтобы снискать славу великого воина и тем самым получить преимущество в борьбе за корону, Хьялмар поддался уговорам Виги ан Тордарроха и отправился в поход по освобождению Ундвика от ледяного великана. Геральт спустился в деревню, отыскал Плотву – свою верную кобылку. Принялся её седлать, размышляя о том, как будет сражаться с сиренами, заполонившими весь остров, где ему добыть масла против огров, чтобы завалить великана. И что будет, если он не вернёт Хьялмара по каким-то причинам. — Нет, о таком думать нельзя. Сын ан Крайта должен быть жив. Я доставлю его живым. Хотя бы ради Керис.