Когда я думаю о Ней...

Когда становится совсем темно, я выхожу на улицу. Меня никогда не интересовали ни таверны, ни кабаки, ни прочие места скопления огромного количества народа. Я не люблю фальшивый блеск ярких витрин, наигранный смех продажных женщин и крики заядлых картежников. Мне по душе одиночество - холодное, темное, но спокойное и ничуть не пугающее. Оно дает мне время подумать над жизнью, над людьми, их душами и поступками. Оно мягко обволакивает меня неким прозрачным коконом, помогая забыться лучше, чем крепкое вино. Я каждую ночь хожу к морю, чей воздух действует внезапно отрезвляюще на мою голову, а рокот прибоя звучит громовой музыкой в сумрачной тишине. Холодные волны мягко ластятся к моим ногам и с шипением, словно обиженные котята, отползают назад, чтобы вновь вернуться. А когда небо бездонно, словно глубокий колодец, и на нем яркими огнями ослепительно горят звезды, меня посещает тоска. Тоска по тому Несбывшемуся... По Ней... Я чутко прислушиваюсь, надеясь услышать более громкий плеск волны или почувствовать более резкое дыхание соленого полночного ветра... Я еще надеюсь встретиться с Ней... А еще я жду, что "Бегущая по волнам" все-таки оживет и проплывет, пусть и далеко-далеко, на горизонте. И на миг блеснут золотые буквы на её борту, и колыхнутся паруса на окончании полосы безветрия, и послышится сердитый окрик капитана. Жаль, что уже не Геза... Я теперь забываю прошлое и не верю во все это... Порою кажется, что "Бегущая" - сказочный сон, наяву пригрезившаяся сказка. Но все равно во снах я вижу её каюты, её коридоры и её палубу... "Жди..." - тихо шелестит ветер, пролетая мимо, - "Может, я и принесу тебе весть...". "Надейся..." - вторит ему море, расстилая огромный кусок синего шелка и колыша его, - "Она, стало быть, и приплывет...". "Смотри вдаль..." - смеётся луна, заглядывая мне в глаза, - "И увидишь её...". "Забудь..." - нашептывает одиночество, обволакивая меня своей пеленой, - "Она не вернется...". "Не слушай..." - вызвенивает тишина, перекрывая остальные звуки, - "Эти песни не дадут душе покоя...". "Не верь..." - умоляет тоска, защемляя мне сердце, - "Воспоминания могут лгать...". Но я слышу только один голос: "Не скучно ли на темной дороге? Я тороплюсь, я бегу..." - и верю ему. И верю воспоминаниям, и верю своей душе... Фрези Грант, не забыла ли ты меня? Вспоминаешь ли ночами Гарвея, того самого, с которым ты тогда плыла в лодке? Не забыла ли ты его? И иногда я явственно слышу Её голос: "Гарвея? Я помню его и никогда не смогу забыть того, кому однажды было одиноко...". Тогда я машу рукой в пустоту, улыбаюсь и поднимаюсь наверх, в город... Я, как всегда, иду в свой дом, теперь пустой и холодный, после смерти Дэзи... Чужой и страшный... Когда я лягу в кровать и закрою глаза, то Бегущая придет ко мне, сядет рядом и спросит только одно... "Не скучно ли на темной дороге, Томас Гарвей?" А я засмеюсь и отвечу: "С тобой, Фрези, мне никогда не будет ни скучно, ни одиноко... Потому что ты рядом и ты здесь, со мной... А значит, я не одинок, а счастлив!"...