Найти себя

PovKarol На следующий день приехали родители Ивана — Антонио и Ханна Густье. Они прилетели в 4 утра, поэтому когда мы забирали их с аэропорта и приехали домой, то сразу же легли спать, и встали мы где-то около двух часов дня. Когда мы уже пообедали, то решили, что сегодня вечером мы сходим в театр оперы и балета «Колон». И поскольку я, моя мама и мама Ивана очень любим балет, наш выбор пал на знаменитый балет Чайковского «Лебединое озеро». И, кстати, Иван и Антонио не были против того, что мы выбрали именно балет, а не оперу. Они, как ни странно, тоже любят балет. И я до сих пор не понимаю, как моей маме удалось достать билеты именно на сегодняшний вечер, ведь «Колон» — это очень знаменитый театр в Латинской Америке, и достать туда билеты очень сложно. Но видимо её деньги и связи действительно могут решить всё. Спустя некоторое время мы начали собираться. Я надела нежно-голубое платье в пол, на ноги туфли серебряного цвета, а волосы я заплела в греческую причёску. Когда я спустилась вниз, то около лестницы уже стояли Иван и его отец. Они были одеты в классические смокинги. Сразу за мной спустилась мама и сеньора Ханна. Мама была одета в красное платье в пол, с рукавом на одно плечо, а на ногах чёрные туфли. А на Ханне было ярко-синее платье в пол и на ногах чёрные туфли. — Господи! Какие же всё-таки прекрасные дамы нас сопровождают, — сказал Антонио. — Спасибо, милый, — с нежностью ответила ему Ханна. — Ладно, давайте не будем задерживаться и поедим, то мы можем опоздать. И, тем более, я уверена, что там как всегда будет огромная толпа людей, — сказала моя мама. В этом она, кстати, права. Когда мы приехали, то сбылось то, что говорила мама. Около театра была очень много народа, но это и неудивительно, ведь «Колон» — это не только театр, но и достопримечательность Буэнос-Айреса, и он относится к памятникам. Так что сюда приходят не только любители оперы и балета. «Лебединое озеро» было поистине прекрасно. Музыка и постановка были просто великолепны. Хотя, возможно, «Лебединое озеро» вызывает у меня такую реакцию потому, что это мой любимый балет. Помню, я на него ходила, когда мы только переехали в Нью-Йорк. А в первый раз я его увидела, когда мне было лет четырнадцать, но, к сожалению, я не помню тот поход в театр. После театра мы сразу же поехали домой и как-то быстро легли спать. *** Дым. Вся комната заполнена им. Создаётся впечатление, что отсюда нет выхода. Меня переполняет чувство страха и ужаса, и у меня будто начинается паническая атака, поскольку грудь начинает сжиматься, и я задыхаюсь. Мне даже начинает казаться, что это дым от какого-то пожара. Но вдруг откуда не возьмись свет. Он как будто расчищает мне дорогу от дыма и ведёт меня в другую комнату. Там на лестнице стоит женщина лет тридцати пяти, с каштановыми волосами и в белом платье. Она протягивает мне руку и зовёт за собой наверх. Я не знаю почему, но я иду за ней. Мне кажется, что я могу ей доверять, и что она покажет мне выход. Тем более когда я её увидела, страх и ужас начали уходить, сменяясь чувством покоя, а грудь перестала сжиматься. Я вижу подол её белого платья, она заходит в комнату, в которую иду и я. Это небольшая комната, со стенами берёзового цвета и с яркими элементами. С цветным комодом, шкаф с зелёными рисунками, также картины с такими же яркими рисунками и много ярких подушек на кресле и на кровати. Кажется, это комната подростка, но может даже и ребёнка. И я вижу эту женщину, которая сейчас стоит ко мне спиной. — Кто ты? — спрашиваю её я. Она оборачивается ко мне и на её лице очень добрая и яркая улыбка, а в ярко-карих глазах так и читается доброта и безграничная любовь. Она протягивает мне руки и как будто шепчет: — Луна… Иди ко мне, — не смотря на то, что говорит она тихо, её голос эхом разносится по всей комнате, и она снова говорит мне: — Иди ко мне, Луна… Иди ко мне… Но вдруг улыбка с её лица исчезает, а доброта и любовь в глазах сменяется диким ужасом и страхом. Я оборачиваюсь назад и понимаю, что дым начинает заполнять и эту комнату. И у меня вновь появляется чувство страха и ужаса. Женщина начинает снова мне говорить, только громче: — Огонь! Он здесь… Ты должна срочно уходить от сюда. Беги! — она кричит мне, чтобы я убегала, но что будет с ней, я не хочу бросать её. И она снова кричит мне. — Беги! Слышишь, убегай отсюда! — не хотя, но я всё-таки оборачиваюсь, чтобы убежать, и вдруг яркая вспышка словно от взрыва… И я резко просыпаюсь и начинаю часто и тяжело дышать. Сон? Это был всего лишь сон? Но тогда почему он такой реальный? — Кароль? Почему ты не спишь? — сонным голосом спрашивает меня Иван. Видимо, я его разбудила. — Да так, сон плохой приснился, — сказала я, приняв сидячее положение и протерев лицо руками. — Точно всё в порядке? — снова спрашивает он меня. — Да, конечно. Я же сказала, просто плохой сон. — Ладно. Давай спать, — сказал он мне, укладывая назад и заключая в объятия. *** На следующее утро я встала достаточно рано, поскольку из-за этого сна мне было сложно заснуть, и я просто пролежала до пяти утра, а когда поняла, что нет смысла просто тупо лежать, то решила встать и пойти на пробежку. Тем более я около недели уже не бегала. Да, я очень люблю заниматься спортом. В Нью-Йорке и в Гарварде я часто бегала и ходила в спортзал. Просто я люблю держать своё тело в тонусе и мне не надо беспокоиться о лишних килограммах. И для меня спорт никогда не был способом похудеть, для меня это способ выплеснуть свои эмоции, а особенно бег. На пробежке у меня всегда прояснялся ум, и я могла разложить все свои мысли по полочкам. Вот и сейчас я пытаюсь понять тот сон. Почему он был таким реальным? И почему мне снился тот дым? И, тем более, что эта была за комната, в которую меня привела та женщина? И почему она мне кажется сейчас такой знакомой? И самый главный вопрос. Что это была за женщина? Почему она показалась мне такой знакомой и… родной? Её карие глаза, которые наполнены любовью, добрейшая улыбка, голос. Всё это заставляет чувствовать меня покой. И тем более её образ всё время в моей голове. У меня такое чувство, что я когда-то её знала. Скорее всего она из моего прошлого, поэтому сейчас я вижу лишь один выход — поговорить об этом с мамой (и не только об этом). Когда я пришла домой, то встретила Ольгу. — Доброе утро, Ольга. — О, а вот и наша спортсменка! — воскликнула она, а потом добавила: — Доброе утро. Послушай, милая, я всё никак не могу понять. Зачем ты занимаешься этим спортом? Ты и так как тростинка, ничего не ешь, но при этом бегаешь и ходишь в спортзал. Хочешь совсем прозрачной стать? — Ольга, ты же знаешь, спорт — это для меня не способ похудеть, а способ выплеснуть свои эмоции. И тем более я люблю держать своё тело в тонусе. — На счёт эмоций, — начала она. — Ты не думала покричать там в подушку или побить её? Нет? А вот что на счёт тонуса… Ты себя видела? Ты и так выглядишь идеально, какой тут ещё тонус. — Ольга… — хотела сказать я, но она меня перебила. — Ладно, я знаю, что с тобой бесполезно разговаривать на эту тему. Поэтому иди умывайся, переодевайся и спускайся вниз на завтрак. Сегодня я буду кормить тебя по своему особому меню, — сказала она, и я пошла наверх. После завтрака я застала маму в гостиной, читающую книгу, поэтому я решила не медлить и расспросить её. — Мама, послушай, могу я задать тебе один вопрос? — спросила я, садясь рядом с ней. — Да, конечно, милая. Какой? — сказала она мне, откладывая свою книгу. — Ты случайно не помнишь женщину лет тридцати пяти, с каштановыми волосами и карими глазами? Знаю, описание, конечно, не очень, но может ты припоминаешь такую женщину? Может мы или ты когда-то её знала?.. Ну или я? — Нет, милая, я не припоминаю такую женщину, — сказала она, но потом продолжила: — И, Кароль, послушай, как я понимаю, ты снова расспрашиваешь меня о прошлом, ты снова пытаешься вспомнить его. Неужели ты забыла слова врача об этом? Милая, я как никто хочу, чтобы ты всё вспомнила, но ты забыла, что было в прошлый раз? — Нет, мама, я не забыла, и я прекрасно помню слова врача, — сказала я. — Но у меня к тебе ещё один вопрос. Ты не знаешь девушку с именем Луна? — Нет, милая, не знаю, — ответила она, но мне почему-то показалось, что она мне соврала. — Ладно, прости, что отвлекла. Приятного чтения, — сказала я и ушла, но когда я была на лестнице, мама мне снова сказала: — Не забудь, что нам сегодня идти на ужин в поместье Бенсон. — Да, я помню — сказала я. Честно сказать, мне не очень хочется идти на этот ужин, поскольку мне кажется, что Шарон пригласила нас только из-за того, что я похожа на сестру Амбар. Ведь мы с ней, можно сказать, и не сотрудничаем, поэтому нет смысла обсуждать какие-то деловые вопросы, тем более их можно было обсудить на приёме. *** Когда пришло время собираться на ужин, то мой выбор пал на чёрный комбинезон и чёрные туфли на высоком каблуке. Волосы я завязала в конский хвост и выпрямила его. Когда я наносила макияж, то в комнату зашёл Иван. — Куда ты собираешься, любовь моя? — спросил меня он. — Неужели ты забыл, что Шарон Бенсон пригласила меня и маму на ужин сегодня вечером? — спросила я. — А куда вы с родителями сегодня идёте? — Пока ещё точно не знаю. Родители не говорят, — сказал он мне, садясь рядом со мной. — Слушай, а тебе точно нужно на этот ужин? Может мы проведём этот вечер вместе? — Ну ты как будто не знаешь мою маму. Ты же понимаешь, она скажет, что я её единственная дочь и наследница, и что я просто обязана быть на этом ужине. Поэтому нет, извини, но сегодня точно не получится. Да и тем более, когда в последний раз вы с родителями вместе гуляли? — Ладно, но обещай мне, что мы обязательно проведём вечер вместе. — Обещаю, — сказала я, и он поцеловал меня в губы, после чего я отстранилась и сказала ему: — Тебе повезло, что я их ещё не накрасила. — Ой ой ой, как страшно, — сказал он мне, на что я закатила глаза и продолжила дальше краситься, ведь времени оставалось всё меньше. *** Когда мы приехали к особняку Бенсон, то нас встретил и проводил в дом мужчина лет сорока. Одет он был в чёрный костюм. Когда он увидел меня, то в его глазах так и читалось удивление, но я сразу же вспомнила слова Амбар о том, что я похожа на её погибшую сестру, и, как я понимаю, он, естественно, её знал. Когда мы уже зашли в дом, то нас уже встретили сеньора Шарон и Амбар. Она была одета в чёрное платье, с пышной юбкой, а на ногах чёрные лодочки, из украшений на ней было золотое колье и чёрно-белый, широкий браслет. А сеньора Шарон была одета так же как моя мама, сдержанно, но элегантно. После ужина в столовой мы решили переместить наш разговор в гостиную, но, как бы странно это не звучало, у нас закончился сок, и, чтобы не беспокоить домработницу, мы с Амбар решили сходить за ним сами, ну точнее решила я, а Амбар вызвалась помочь. — У тебя очень красивый дом, Амбар, — сказала я, рассматривая кухню. Не знаю почему, но, находясь здесь, у меня появилось какое-то странное ощущение. — Спасибо, — сказала она мне с улыбкой. — На самом деле, этот дом очень старый, но, благодаря крёстной, он в прекрасном состоянии. Вдруг, за спиной Амбар я увидела лестницу, которая была так похожа на лестницу из моего сна. — Амбар, а что это за лестница, и куда она ведёт? — спросила её я. — Это лестница для персонала, она как раз таки ведёт в их крыло, — ответила она мне. — Ладно, я возьму соки, а ты возьми, пожалуйста, пирожные. — Конечно, я пойду прямо за тобой, — когда она ушла, то я сама толком не поняла почему, но поднялась по этой лестнице в крыло для персонала, хотя вряд ли эта лестница может меня куда-то привести, ведь это был всего лишь сон, но всё же… Когда я поднялась наверх, то поняла, что это глупая идея, и захотела уйти, но мой взгляд случайно наткнулся на закрытую дверь, точнее на её ручку. На ней висели небольшие брелки в виде луны, солнца и нескольких звёзд. Я сама не поняла почему, но потянулась к ручке, и когда открыла дверь, то пришла в полный шок, ведь именно эта комната мне снилась. Бирюзового цвета стены, с яркими элементами, яркий комод, рисунки и подушки. Я прошла немного вглубь комнаты и поняла, что она идеально чистая. Здесь не было ни одной пылинки, кажется, что эту комнату убирают точно так же, как и другие, может, даже и лучше. Но только мне кажется, что здесь никто не живёт, ведь на прикроватных тумбочках, столе и комоде практически нет никаких вещей. Тогда почему здесь заправлена кровать, на ней лежат подушки, здесь висят шторы и всё-таки стоят хоть какие-то, но вещи? И, почему, здесь такая атмосфера? Это одиночество что ли? Такое чувство, будто эта комната ждёт своего хозяина, ну или его ждут. Я прошла немного дальше, но за моей спиной раздался голос: — Что ты здесь делаешь? — когда я обернулась, то увидела Амбар, и она была не очень довольна меня здесь видеть. — Я спрашиваю тебя ещё раз. Что ты здесь делаешь? — Прости, Амбар, просто… Кому принадлежала эта комната? — спросила я. — Неважно, идём. Как я и сказала, тебе здесь нечего делать. — Послушай… Эта комната была твоей сестры, не так ли? — я не знаю почему, но мне кажется, что эта была именно её комната. Скорее всего это из-за этой атмосферы, которая царит здесь. — Да, это её комната, — всё-таки сказала она, ведь после моих слов она как будто не знала, что сказать. — Но даже не спрашивай, почему она жила именно в этом крыле, это очень долгая история, а рассказывать её тебе я не намерена. И вообще, как ты поняла, что это её комната? — Я сама толком не понимаю, почему я так решила, но… здесь такая атмосфера… это атмосфера одиночества. Да, эта комната идеально убрана, здесь висят шторы, заправлена кровать, на ней лежат подушки, как и на кресле, здесь висят картины, но также здесь практически нет вещей. И кажется, что эта комната ждёт своего жителя, ну или его ждут, — увидев грусть во взгляде Амбар, я решила ей сказать: — Амбар, послушай. Может, ты и твоя крёстная всё-таки отпустите прошлое, и ЕЁ в том числе? Ведь, наверное, прошло уже много времени, и вам пора жить дальше. И не цепляться за эту комнату, как за спасательный круг. — Что? Да как ты можешь мне такое говорить?! — воскликнула Амбар. Видимо, ей мои слова не очень понравились. — Да что ты вообще можешь об этом знать? — Поверь, я знаю, что говорю. Я тоже потеряла близкого мне человека… Мой отец… Он умер несколько лет назад… Именно поэтому я и мама уехали тогда, — всё-таки сказала ей я. — И поверь, я знаю весь смысл фразы «жить дальше». — Ладно, прости… Мне жаль, что твой отец умер; — сказала она и добавила: — А теперь пойдём, не то моя крёстная и твоя мама будут нас искать. — Хорошо, идём, — сказала я, и, последний раз осмотрев комнату, мой взгляд задержался на тёмно-коричневом зеркале в пол, точнее, на моём отражении. Не знаю, что я там увидела, но… — Кароль? — вывела меня из размышлений Амбар. — Идём. После ужина мы с мамой уехали домой, и когда мы приехали, то я сразу же легла спать, поскольку чувствовала дикую усталость. End PovKarol *** В особняке Бенсон, в комнате Амбар ещё горел свет. Она сидела в кресле и смотрела на фотографию Луны, которую достала из розовой шкатулки. — Я знаю, это ты. Ты жива, и я докажу это. Практически все мы думаем, что это ты. Господи, как же сильно я хочу тебя обнять, поговорить с тобой… Я люблю тебя, сестрёнка, — сказала она и приложила фотографию к груди. Амбар убрала фотографию обратно в шкатулку, а саму её в комод у себя в гардеробной к остальным вещам сестры. Конечно, одежда Луны хранится в её комнате у неё в шкафу, но все её украшения, некоторые декоративные элементы, которые были в её комнате, её ролики и практически все её фотографии Амбар хранит у себя. Фотографии, которые были в рамках, лежали в комоде стопками, а которые были не в рамках, она хранила в любимой розовой шкатулке Луны. Конечно, некоторые были у Шарон, а некоторые стояли в гостиной, но во время ужина они временно убирались, ведь нельзя было, чтобы Присцилла и Кароль увидели их.