Связь

***

      Учиха прошла во внутрь помещения, где царил полумрак, заставляя перестроиться на ночное зрение.       В её комнате устоялась приятная прохлада, которая холодом пробирала до костей, забираясь под юкату.       Шаг, и рука уже собирается закрыть дверь, сквозь которую пробивался искусственный свет, тонкой полосой уходя во тьму.       Но вдруг на краю восприятия замаячила знакомая чакра, всполохами предупреждая о своём присутствии.       Близко, буквально в нескольких метрах от нее.       Не почуяла.       Слишком расслабилась.       Плохо.       В нос ударил запах свежей листвы, сырость густого леса и... перегара.       Подошёл почти вплотную.       — Что ты здесь заб...       Губы опалило горячее дыхание, полностью выбивая из колеи.       Её поцеловали напористо, но при этом со всей нежностью, впиваясь в такие желанные губы.       На языке ощущался вкус дорогого саке.       Цепкие пальцы крепко сжимали хрупкие плечи, с силой прислоняя к стене, но при этом аккуратно, стараясь уберечь от боли.       Та рефлекторно, не сдерживаясь, вдарила в бок, прикусывая чужую кожу до крови, пытаясь отстранить массивное тело от себя.       Чувствуя как Сенджу чуть согнулся от боли, наваливаясь вперёд и промычал, отрываясь от губ, утыкаясь в выпирающую ключицу, дыша глубоко, покрывая идеально бледную кожу мурашками.       Та зашипела.       Собираясь врезать прицельно...посильнее...пару десятков раз...       Но в коридоре по деревянным доскам ступали бесшумные шаги.       Шаг-шаг-шаг.       Изуна.       Шаг-шаг-шаг.       Она замерла, не шевелясь.       Застыла каменным изваянием, даже не дыша, чувствуя чужое дыхание на бледной шее.       Горячее и обжигающее.       Аметисто-белую кожу чуть прикусили, заставляя спину покрыться холодным потом.       Деревянная половица тихо скрипнула, неслышно для обычного обывателя, но заметно для тонкого слуха её младшего брата.       Прокол.       — Мадара? — низкий вопросительный голос прозвучал словно шелест ветра.       Молчание.       По изящной шее провели кончиком носа, прикусывая пульсирующую жилку, заставляя внутренне заматериться и проклясть Сенджу как только можно.       Нельзя.       Брат не должен узнать.       Неслышный шаг в сторону проёма.       Черт.       Она никогда не оставляла дверь приоткрытой.       Никогда.       Слишком близко.       Нельзя.       — Изуна?... — мелодичный голос с хрипотцой, заставил названного замереть.       Но потом сделать ещё один шаг.       Черт-черт.       Сердце билось как бешеное, отдаваясь пульсом в голове.       — Стой там... — хрипотца в голосе проявилась намеренно.       — Сестра? — голос низкий, настороженный, проникающий до самых пят, пуская сердце в скач.       —...принеси мне чай.....с куркумой...*       Молчание.       Тот не двигался.       — Не часто ты напиваешься, что требуется моя помощь, — подозрительно констатировал тот, но с места не так и с двинулся.       Сердце ухнуло в пятки.       Если не сработает.       Она сжала кулаки до хруста.       Молчание.       И шаг в противоположную сторону.       Родственная чакра отдалялась, вызывая тихий облегченный вздох.       Мощную фигуру никак не получалось отодвинуть от себя.       Сильный, черт.       До бесячего сильный.       Карие глубокие глаза мерцали при темноте, отсвечивая бликами.       Выдерживая просто убийственный взгляд черноволосой, от которого у любого бы сердце остановилось, заставляя в ужасе бежать и прятаться в самый дальний угол.       Но Сенджу даже глазом не моргнул, пристально изучая её черты лица, слушая чуть участившийся пульс.       Пока холодный голос, способный заморозить самые жаркие страны, не разорвал устоявшуюся тишину.       — Проваливай...       Пока Сенджу не обнаружили.       Создавая проблемы ещё и ей.       Глобальные проблемы.       Глава Сенджу ночью в комнате Химе вражеского Клана.       Прекрасный повод для слухов.       Но тот лишь улыбнулся, светло и нежно, как умеет только он, освещая своей аурой пространство вокруг себя.       С потаенным желанием глядя в её глаза, жадно, с придыханием, тем самым невольно заставляя поежиться.       Схватил ещё сильнее, обхватывая туловище руками, обнимая и прижимая тонкие предплечья вдоль пластичной фигуры.       Сжимая ребра до хруста.       Стискивая в слишком тесных объятиях.       Не давая дышать.       Уткнулся прямо в шею, обдавая бархатную кожу своим горячим дыханием.       Учиха не могла сдвинуться с места.       Не могла пошевелиться.       Не могла вздохнуть.       Приятного мало, когда тело, возвышающееся на полголовы, наваливается всей своей массой на хрупкую девичью фигуру.       Тяжёлый.       В глазах мутнело...       ...голова кружилась...       ...приливала кровь...       ...ноги стали подкашиваться...       ...готовые рухнуть в любой момент...       Пока хватка вдруг не ослабла.       А Учиха сделала глубокий живительный вдох, продолжая хватать ртом воздух.       Шея полностью открыта, что неприятное чувство беззащитности охватило сознание полностью.       Если Глава Древесного Клана захочет её убить.....то ему хватит одного мгновения.       Эти цепкие пальцы, которые сейчас бережно сжимали ее плечи, в любую минуту могли лишить её жизни.       Сердце билось все быстрее.       Вопрос доверия...       ...насколько сильно она может довериться ему...       ...насколько близко может к себе подпустить...       ...и как далеко позволит зайти...       ...он проверяет границы дозволенного...       ...карие глаза жадно блестят в темноте...       ...кристально ясные карие глаза...       ...сердце пропустило удар...       ...не пьян...       ...он действует осознанно...       ...полностью отдавая себе отчет...       Пульсирующую жилку поцеловали, заставляя вздрогнуть, касаясь мягко и легко, почти невесомо.       Спустился руками по прямой спине до талии, останавливаясь на поясе...       ...цепкими пальцами развязывая узел...       — Сенджу... — тихо рыча...       Но её прервали, сминая припухшие губы, чувствуя, как та недовольно прикусила.       Учиха схватила его за запястья, не давая поясу распуститься, останавливая шаловливые пальцы.       Он отстранился, передвигаясь к уху, не сдвинувшись и на миллиметр.       Шёпотом опаляя ухо, оглушая на месте, будто все звуки стихли, концентрируясь в одной точке.       — Твой брат не придёт...       По спине пробежал ледяной холодок.       Та перевела пронзительный взгляд на его торчащую макушку, всерьез размышляя о её ликвидации.       Атмосфера вмиг стала накаленной до предела, похолодев на пару градусов.       Сенджу сканировали на уровень угрозы, разбирая на мелкие частицы, дотошно изучая каждую, взвешивая на весах, которые выносили вердикт...       ...оставить в живых или убить любой ценой...       — На заднем дворе Тоби, — тот произнес это с лёгкой полуулыбкой, будто бы ничего и не почувствовав.       Отстранился, возвышаясь на несколько сантиметров, отпустил пояс, перехватывая изящную кисть руки, и поднёс к своей щеке...       — Меня ищет...       ...потеревшись словно верный пес о ладонь, пристально посмотрел в чёрные омуты, с внутренней теплотой и скрытой радостью...       ...и улыбнулся ещё шире, заметив, как та совсем чуть-чуть расслабилась, делая переход с дикой опаски на ярую настороженность...       Любой Шиноби — параноик до мозга костей.       И тесный контакт напрягает.       Заставляет ждать скрытого удара.       Смертельного ранения.       Учиха выдернула руку, притрагиваясь к обслюнявленной шее, при этом скривившись, чувствуя на пальцах влагу.       И кинула в каштановолосого очень выразительный взгляд, мысленно передавая все что о нем думает.       — Придурок, — ёмко и лаконично.       Секунда...вторая...       И тот резко опускает голову, заставляя ее мгновенно напрячься и рефлекторно отступить назад, натыкаясь на стену.       Плетью вдоль туловища повесил руки, распространяя депрессивную ауру, от которой любая мышь мгновенно превратится в камикадзе...       ...от жалости...       ...к себе...       Его лицо будто покрыла тень, распространяя негатив на несколько метров...       ...где-то треснула деревянная поверхность...       ...вызывая к себе иррациональную жалость...       ...и желание уступить...       ...вот биджу...       ...самое эффективное оружие в его арсенале...       ...просто убийственное...       ...какие там техники Призыва: Рашамон, Древесного Клона или Режим Мудреца...       ...какой Лес Смерти...       ...когда на тебя так жалобно смотрят эти темно карие миндалевидные глаза...       ...скорбно...       ...с таким отчаянием...       ...ломая все выстроенные барьеры в одно мгновение...       ...легко, словно разбивая водный пузырь...       ...будто ничего не стоит...       ...самое страшное оружие...       Она не попадётся на это.       Уголки его рта опустились, напоминая ровную дугу.       Не попадётся.       Кожа, светящаяся своим загаром, посерела...       ...и потемнела...       Не попадётся.       Брови опущены, лицо вытянулось...       ...выдавая все душевные муки и страдания...       ...вызывая желание сделать все возможное, чтобы вернуть его в прежнее состояние...       Не попадёт...       Но тело даёт себя поцеловать, чувствуя на языке привкус невыветрившегося алкоголя.       А шершавым пальцам все же удаётся развязать крепкий узел...       ...раскрывая края боевого кимоно...       ...проникая руками внутрь, прикасаясь холодными пальцами к разгоряченной коже бедер, вызывая непрошенные мурашки...       Не попадется.       ...руки напористо проводят по изящной спине...       ...заставляя по-кошачьему изогнуть гибкий позвоночник...       ...и сильнее прижаться к его широкой груди...       — Мадара...       Страстно шепчут ей прямо в губы.       Хватая ртом воздух.       Мужские руки спускаются ниже и ниже...       ...доходя до нижнего белья...       ...пальцами прикасаясь между ног...       ...надавливая через ткань...       Черноволосая дёргается, будто опомнившись, хватает его проворные руки своими и сжимает запястья, вновь пытаясь остановить.       Все уже зашло слишком далеко.       Тесный контакт напрягал ещё сильнее.       Заставлял раскрыться.       Приносил чувство беспомощности.       И вытаскивал потайные чувства на поверхность.       Нельзя.       Запрет.       Табу.       Но чужие губы тихо шепчут...       — ...позволишь?...       ...ломая все к чертям...       ...вскрывая холодные замки...       ...вытаскивая все эмоции наружу...       ...оголяя душу...       ...показывая свою слабость...       Учиха сомневается...       ...колеблется...       ...стоит на краю бездны, глядя в бесконечную пропасть, готовая сорваться в любой момент...       ...но она стоит...       ...в нерешительности...       ...не смея перейти черту...       ...предать все то, что Клан впитывал с кровью на лезвии катаны и молоком матери...       ...то, что передавалось сквозь века как неопровержимая истина...       ...то, во что верит ее брат без капли сомнений...       ...не доверяй Сенджу...       ...не обманывайся его сладким речам, которые обещают ей идеальный мир...       ...ей, которая устала от войн...       ...устала от потерь соклановцев...       ...устала от боли и крови...       ...устала от жизни...       ...предлагая решение, такое простое, но при этом до безумия абсурдное...       ...невозможное...       ...нереальное...       ...и при этом...       ...воплощая это в жизнь...       ...деревня создана, и мечта стала реальностью...       ...заставляя её душу...       ...черствую и жёсткую...       ...трепетать...       Выбор...       ...который уже сделали за неё...       Шероховатые гибкие пальцы, настойчиво отодвинули край ткани, проникая внутрь, начиная хаотично двигаться во все стороны.       Спустился к ключицам, обжигая горячим дыханием.       Длинные женские пальцы скользнули в каштановую длинную шевелюру, цепляясь за непривычно гладкие и ровные волосы, в отличие от её черных иголок, которые фиг приведешь в божеский вид...       ...и притянула к себе, целуя грубо и жёстко, страстно кусая чужие губы...       ...на что тот отвечал мягко и податливо, не препятствуя, а принимая её такой, какая она есть...       ...создавая жуткий контраст...       ...ей не помыкали...       ...не подавляли...       ...не приказывали...       ...не пытались контролировать...       ...а позволяли делать все что захочется...       ...мягко улыбались, когда та показывала клыки и когти...       ...словно дикая кошка....       ...опасная...       ...своевольная и непокорная...       ...любовались одним её видом...       ...искусными движениями...       ...грациозной походкой...       ...хищным разрезом глаз, готовых в любой момент стать алыми...       ...не боялся...       Её принимали такую какая есть.       Искренне.       Знали её внутреннюю суть.       Эти глаза цвета темного ореха видели её насквозь.       Обволакивая аурой спокойствия и равномерности, помогая поверить в лучшее.       Понемногу укрощали.       Шаг за шагом.       Привязывали к себе.       Дарили тепло.       Черноволосая жадно сминала его губы, ненасытно, страстно...       ...с волос пальцами перешла на его кимоно, зелёное, под цвет ранней листвы, цепляясь за широкий пояс, развязывая неподдающиеся плетения, скидывая с широких плеч, оставляя в одной кофте с высоким воротником и свободных штанах...       Сенджу вынул пальцы, стягивая белье вниз, и припустил свои штаны...       ...послышался шорох, длящийся пару мгновений...       Когда промежности коснулось что-то большое и тёплое, проникая во внутрь.       Всё глубже и глубже.       Срывая с губ рваный вдох — услада для чужих ушей.       Учиха вцепилась в его плечи, притягивая ближе, запуская руки по широкой спине, впиваясь острыми ногтями, и откинулась к стене, запрокидывая голову...       ...открывая бледную шею, которую также не обделили вниманием, прикусывая разгоряченную бархатную кожу, даря своеобразную ласку...       Мужские руки перекочевали на талию, поддерживая в таком состоянии, оглаживая изящные изгибы фигуры, сжимая мягко, но при этом крепко.       Он плавно вошёл до конца, причиняя резкую боль, вызывая тихое шипение черноглазой, и мгновенно остановился.       — Мадара?... — его голос непривычно хриплый, низкий, вопросительная интонация с неприкрытым беспокойством отдаётся в висках, по телу пробежала приятная дрожь, а сердце стало биться чаще.       — Быстрее давай, — недовольно прошипела та, невольно изгибая спину.       Тот навалился вперёд, обнимая сильнее, и вошёл ещё глубже, продолжая двигаться, наслаждаясь её опаляющим шею дыханием...       ...ее теплом...       ...ее откликающимся на ласки телом...       ...тем, что может прикасаться, без намерения убить...       ...что может целовать до умопомрачения эти припухшие алые губы...       ...может находиться так близко...       ...может зарыться в эти непослушные волосы цвета вороньего крыла...       ...может вдыхать запах пепла и огня...       ...может пробовать на вкус молочную кожу...       ...может прикасаться так...       ...может быть в неё внутри...       ...слышать её судорожный шёпот...       ...чувствовать, как её ногти впиваются в спину, после каждого толчка...       ...может желать её...       ...это словно иллюзия...       Учиха дышала глубоко, закусив губу, перебинтованная грудь поднималась и опускалась.       Широкие ладони спустились вниз подхватывая за бедра, закидывая на себя длинные ноги, которые тут же сцепились за спиной, прижимая ещё сильнее.       Черноволосая была прижата к стене и полностью повисла на высокой фигуре, обхватывая изящными руками чужую шею, хватаясь, чтобы удержать равновесие, сильнее углубляя проникновение.       Тихий, еле слышный стон разорвал тишину, прямо в ухо Сенджу, судорожным вздохом шевеля каштановые пряди, заставляя того замереть на месте.       Новые ощущения приятной пульсацией разливались по телу...       — Двигайся... — Учиха прорычала прямо в ушную раковину, оглушая на пару мгновений, не просьба — приказ, она сгорала от желания, поглощенная новыми чувствами.       Хаширама мог гордиться, довести её до такого состояния.       Толчок.       И в ухо опять отдаётся едва слышный выдох сквозь сжатые зубы, но при этом пускающий по спине мурашки.       Она хваталась за него, как за последнюю соломинку.       Заставляя сходить с ума.       И восхищённо ловить каждый вздох.       Хрупкое тело задрожало, сжав его ещё сильнее, отчего он кончил быстрее, чувствуя, как по организму разливается тёплая нега, а мышцы постепенно расслаблялись.       Тишина.       Только судорожное дыхание разрывало ночной покой.       Сенджу придвинулся к уху, чуть подул, обдавая холодным воздухом, и нежно прикусил мочку уха, чувствуя, как та чуть повела плечами и глубоко вздохнула.       — Пусти...       Он аккуратно, не делая резких движений, придерживая ее за бедра, плавно поставил ноги на пол, выходя из лона, наваливаясь сверху, поставив подбородок на её хрупкое плечо.       — Что ты здесь вообще забыл... — хриплый голос разрывает тишину.       Чуть уставший и спокойный, но при этом волосы на голове постепенно вставали дыбом.       — Мы с Тоби выпивали и...       Многозначительное молчание заставляло мысленно попытаться закончить предложение, но что-то...       ...не получалось...       — И?       Тишина.       — Неважно... — тяжкий вздох и крепкие объятия.       Сенджу любит много говорить, рассказывать о своих чувствах, мечтах и планах, но когда он произносит что-то таким тоном…из того не вытащить и слова…парадокс...       Кажется сегодня она так и не узнает в чем дело.       Но вот завтра...