крохотная грустная история.

Да, как обычно тяжело работается, чего уж тут жаловаться, дело привычное. Вечером от домов парит, жаркая пыль на одежде да море плещется отражённым закатным светом прямо в глаза. В спину, не успел сойти с крыльца: —Дава?! С ума съехать можно! Накрывает, накрывает воспоминаниями с тех времен, когда эта невозмутимая интонация преследовала в каждом дворике, в кабинете участка. Тех времен, по которым запрещает скучать, заваливая себя работой. Че ж как сердце то схватило, аж брови на лоб кидаются. Щас я сделаю вам скандал и вам будет весело! Бравый разворот на сто восемьдесят —вместо образа, которого до сих пор не хватает: тьфу ты! пацан какой-то, худощавый как уклейка, что копейки на привозе стоит. Шкет пьяно улыбается, видно, проспорил кому-то назвать уважаемого человека по имени. На месте восторженной наивной улыбки мигом появляется та же каменная маска, глаза гаснут./ну а шо ты ждал, дурак?/ —Тебе-то я какой Дава?Для тебя Давид Маркович.