Когда наступит рассвет - я снова тебя возненавижу

"Только бы успеть! Только бы успеть", - проносится в моей голове. Одежда мокрая насквозь, а волосы неприятно липнут к лицу и шее. Над городом висит огромная черная туча, которая, кажется, вовсе не собирается улетать. Из-за отсутствия фонарей ориентироваться приходится буквально на ощупь. Благо, эти улицы знакомы вдоль и поперек. Еще пара кварталов, и я буду на месте. Пробежав еще несколько метров, я запинаюсь обо что-то и падаю. Стараюсь не издавать звуков, даже несмотря на то, что колено чуть-чуть саднит. - Ауч, - еле слышно корчусь от боли. Ткань джинс начинает пропитываться кровью. Это плохо. Меня найдут, выследят по запаху, если не поспешу. Поднявшись, чуть прихрамывая, продолжаю свой путь, стараясь ковылять как можно быстрее. Через пару минут слышу шумы где-то позади. Так и думала, хотя в глубине души надеялась, что доберусь вовремя. Порождения ночи. Проклятые. Живые мертвецы. Как только их не называли люди. Они были быстры, сильны, опасны и жестоки. Люди боялись их и пытались истребить. К сожалению, чеснок и деревянный кол в сердце, как любили раньше писать в книгах, в реальной жизни не работали. Спустя годы войны с этими безжалостными тварями, люди наконец нашли способ - освященное серебро и соль. В вампиров стреляли из пистолетов, арбалетов, из любого оружия, главное, чтоб пули либо стрелы были из серебра, которое освятили накануне. Некоторых сжигали заживо, но этот способ работал только с новообращенными вампирами, так как сил сопротивляться у них было еще недостаточно. Еще они боялись дневного света. Именно поэтому днем люди жили относительно спокойно, а ночью закрывались на все замки, осыпали и натирали солью окна и двери. Звуки приближаются. Это определенно они, я уверена. Уже чувствую, как они сверлят взглядом мою спину. Наверняка эти твари, а судя по звукам, за мной гонится как минимум двое, уже воображаю в голове, как набросятся на меня, вонзят свои клыки в пульсирующую от страха вену на шее. Как потечет ручьем моя кровь. Адреналин зашкаливает, но разбитое колено не позволяет мне быстро бежать. "Пожалуйста" - молю я, хоть шансы мои и не велики. Останавливаюсь, оборачиваюсь. Завожу руку за спину, за поясом пистолет. Я беру его, выставляю руки вперед, снимаю с предохранителя, целюсь. Раздается оглушающий выстрел. Я стреляю уже далеко не первый раз, но до сих пор не могу привыкнуть к отдаче, поэтому чуть пошатываюсь на месте. Мимо. Прицеливаюсь вновь и в этот раз пуля попадает в самое яблочко. Одна из этих тварей начинает истошно визжать и падает на землю. Тусклый фонарь, хоть и далеко, но благодаря ему я вижу, как тело мертвеца бьется в конвульсиях. Я разворачиваюсь и вновь бегу. За мной следом еще трое новообращенных. Они уступают по скорости более опытным представителям своего рода. Новообращенные более импульсивны и думают лишь о том, как поскорее утолить свою жажду. Опытные же более ловкие и предусмотрительные. Выстоять против одного опытного вампира куда тяжелее, чем против пары-тройки новообращенных. Они приближаются, я чувствую это, слышу их безумное шипение уже совсем близко. Разворачиваюсь, стреляю. В этот раз пуля попадает с первого раза. Еще один начинает биться в конвульсиях и стонать. Двое других переглядываются. Между нами расстояние совсем небольшое, они успеют его преодолеть быстрее, чем я добегу до склада. Пячусь назад, целюсь, но промахиваюсь. Выродок умудряется вовремя сменить траекторию и уворачивается. Второй, пользуется моментом и делает прыжок. Успеваю отскочить, но это не спасает. Кровопийца хватается за край моего плаща и валит на землю. Асфальт мокрый и холодный, но лапы чудовища намного холоднее. Пытаюсь перехватить его руки и не дать вцепиться когтями и клыками, но он намного сильнее. Не думаю, что продержусь долго. Тварь шипит, его глаза краснеют, а вены на лице темнеют. Клыки торчат, вампир готовится вскоре нанести укус. Через пару секунд, когда руки ослабевают, я слышу едва заметный свист, словно что-то, а точнее кто-то, проносится мимо. Больше не чувствую тяжесть этого выродка на себе. Переворачиваюсь на бок и едва могу разглядеть еще одну фигуру. Молодняк в недоумении. Второй, тот, что не успел добежать до меня, шипит еще сильнее. - Это мое, - слышу мужской голос и в ту же секунду рука мужчины вонзается в тело того кровопийцы, что успел на меня напасть. Затем бездушное тело падает, а в руках остается окровавленное сердце. Оставшийся вампир-новообращенный против взрослого, опытного вампира. Оба знают, чем закончится схватка за добычу. Оба знают, что молодым не по силам тягаться. Оба знают, кому следует уступить. Пользуюсь моментом, встаю и сворачиваю за угол. Буквально сшибаю двери склада, забегая внутрь, и закрываю их на засов. В этом месте пару раз в месяц днем проводят собрания "Ловцы". Так называются те, кто не страшится детей ночи и всеми силами пытается истребить эту нечисть. Я стала ловцом около двух лет назад. Не каждого берут и не каждый решается им стать. Мой отец погиб от лап этих чудовищ. Именно тогда я решила, что во что бы то ни было, но я отомщу. Я убью столько этих тварей, сколько смогу. Даже если в один прекрасный день мне будет суждено отдать за это жизнь - я буду бороться до последнего вздоха. Кровь вновь закипает в венах, когда перед глазами всплывает тот ужасный день. Сегодня мне удалось избавить мир от еще двоих кровососов, но я едва не попалась. Следует быть аккуратнее. В одной из комнат наверху нахожу аптечку. Снимаю штанину и обрабатываю рану перекисью. Как только прозрачная жидкость попадает на кожу, она начинает шипеть и колено слегка пощипывает. Включать свет опасно, чтобы не привлечь лишнее внимание, поэтому пользуюсь карманным фонариком. Одежда промокла насквозь, и теперь, когда адреналин перестал бушевать, я чувствую, как тело начинает зябнуть. Тучи наконец рассеялись и луна, показавшаяся из-за черноты, освещает помещение. Роюсь в шкафах, что стоят в неком подобии комнаты. На самом деле, это бывший кабинет, но когда склад забросили, а "ловцы" начали использовать помещение в своих целях, кабинет обустроили так, что можно было спокойно переждать ночь. Однако, мало кто на это решался. Снимаю с себя одежду и аккуратно развешиваю на спинку стула. Надеюсь, за ночь она высохнет. Достаю из шкафа мужской свитер, он длинный и теплый, остальное не важно. Надеваю его и достаю шерстяные носки. Они потертые, но это лучше, чем холодными босыми ногами ходить по голом бетонному полу. На полу лежит матрац. Постель не застелена, но поскольку мне уже ни раз приходилось проводить ночь в этом помещении, я спрятала пару простыней и подушку в одном из шкафов. Застилаю постель, пистолет кладу под подушку. Нужно немного поспать. В последние годы я сплю очень чутко, слышу каждый шорох, поэтому оружие всегда должно быть наготове. У меня осталось всего три пули, но все окна и двери защищены солью. Кроме одного. Но о нем никто не знает. Почти никто... Слышу скрип окна, затем чья-то тень проносится в противоположный угол комнаты. Резко подрываюсь, опираюсь одной рукой на локоть, второй хватаю пистолет и целюсь в угол. В темноте виднеется фигура, точнее едва различимые очертания. - Тебе следует быть аккуратнее, - приятный бархатный голос раздается из темноты. - Тебе тоже, - пистолет щелкает, когда я отвожу курок вниз. - Ты не выстрелишь в меня, - мне не надо видеть, я чувствую его ухмылку. Даже в темноте, не видя его лица, я могу с точностью определить его эмоции. - Сукин сын! - выплевываю и откидываюсь обратно на подушку. Кладу пистолет на пол и закрываю лицо руками. Матрац проваливается под тяжестью его тела. Он за секунду оказывается рядом со мной, я даже не успеваю понять. - Сегодня я спас тебя, - его голос, такой приятный и ласковый, раздается над моим ухом. - Я тебя об этом не просила, - убираю руки и вижу его лицо. При свете луны оно еще красивее. Его кожа чуть смуглая, но должно быть при жизни он был немного темнее. Темно-каштановые волосы взлохмачены, а в темно-карих глазах блестят озорные огоньки. Я никогда не могла представить, что глаза мертвецов могут передавать какие-либо эмоции кроме жажды крови и желания убить свою жертву. Никогда не могла представить, пока не увидела это в глазах Дэвида. Он наклоняется чуть ближе. - Я так захотел, - он шепчет мне в ухо, вызывая мурашки по всему телу. Рукой он проводит от колена к внутренней стороне бедра, и я чувствую, как от этого легкого, едва ощутимого касания, низ живота начинает сводить. Его пальцы, как и кожа, холодные. Хотя это неудивительно, ведь назвать его живым довольно сложно. Сперва это безумно пугало меня, временами даже отталкивало, но то, с какой страстью Дэвид всегда отдавался, заставляло забыть обо всем на свете. - Я слышу, как сильно бьется твое сердце, - вновь шепчет, а затем прикусывает мочку уха. Знает ведь, как его голос на меня влияет. Рука по прежнему находится на внутренней стороне бедра. Мужчина не торопится. Он водит пальцами то вверх, то вниз, заставляя напряжение нарастать. Зажмуриваю глаза и прикусываю губу, стараюсь не дышать слишком шумно. Но он может проникнуть в мою голову, так что все эти трюки бесполезны. Он знает, что мне нравится. Знает, что я теряю голову от его прикосновений, знает, как свести меня с ума, и черт возьми, пользуется этим! - Я никому и никогда не позволю тебя обидеть, - он целует мою шею, втягивая кожу и оставляя засос, затем опускается к ключицам. Пальцы медленно скользят вверх, а поскольку нижнее белье тоже промокло и мне пришлось его снять, то он невесомо касается складок между ног и, не задерживаясь, ведет рукой выше. Как бы извращенно это не звучало, но дьявол, его холодные руки заставляют мою кожу гореть все сильнее. Он медленно и аккуратно проводит по животу, продвигаясь выше. Касается груди, чуть сжимая ее всего на секунду, затем так же легко проводит по моим ключицам. Дыхание сбито, не могу его выровнять. Я готова молить его не останавливаться, лишь бы эта сладостная пытка не кончалась. - Ты слышишь меня, Оливия? - теперь его рука скользит вниз, проделывая те же движения в обратной последовательности. Низ живота скрутило в приятный узел. Я не могу больше сдерживаться. Открываю глаза, приподнимаюсь и сажусь Дэвиду на колени. Целую его пухлые губы. Мужчина отвечает. Страстно, жарко, влажно. Наши языки переплетаются. Мои руки путаются в его волосах, а его скользят по моей пояснице. Вампир резко притягивает меня к себе, подхватив за ягодицы, и я чувствую его желание. Плоть упирается между моих бедер. Пара секунд, и он освобождает мое тело от свитера, а я срываю его футболку. Вещи летят куда-то на пол, плевать. Сейчас, в этой комнате, есть только он и я, освещенные лунным светом, с затуманенными от похоти разумами. Резко, я даже не успеваю понять как, оказываюсь на спине, а он нависает надо мной. - Люблю, когда ты умоляешь меня, - прервав поцелуй, он ехидно улыбается. Он разводит мои ноги и его лицо оказывается между моих ног. Сжимаю в кулаках простынь, когда язык касается набухшего клитора. С губ срывается стон, а Дэвид продолжает вырисовывать узоры своим языком. - Дэвид, - мой голос охрип и я знаю, что ему это нравится. Нравится мучить меня, нравится слышать, как я в бреду шепчу его имя, нравится, как мое тело отзывается на его ласки. Еще немного и я могу кончить. Он это знает, он это чувствует. - Пожалуйста, - каждый раз я молю его. Молю не останавливаться, молю взять меня со всей своей страстью, на которую он только способен. И он это делает. Его штаны падают на пол и вампир нависает надо мной. Я вижу его лицо. Пухлые губы слегка приоткрыты, а в глазах горит бешеное желание. Когда он входит в меня, то сил сдерживаться больше нет, поэтому с губ срывается очередной стон. Наши бедра двигаются в такт. Ногтями впиваюсь в его спину, и Дэвид издает гортанный рык. Мне не нужно обладать вампирской способностью читать мысли, чтобы понять что хочет мужчина. За это время я и сама поняла, как ему нравится, поэтому пытаюсь перевернуться. Дэвид помогает мне и теперь я оказываюсь сверху. Мне нравится, что теперь я контролирую процесс. Он закрывает от наслаждения глаза и еле сдерживается, чтобы вновь не зарычать. Двигаю бедрами, то ускоряясь, то наоборот замедляя темп. Провожу рукой по его прессу, по твердой, как камень, груди. Мое разбитое колено саднит, но мне плевать. Я хочу, чтобы Дэвиду было хорошо. Когда руками вампир хватает мои бедра и начинает помогать мне двигаться быстрее, я понимаю, что еще чуть-чуть и он дойдет до пика. Несколько движений и я откидываю голову назад. В глазах темнеет, так как низ живота сводит приятной истомой, а мышцы между ног начинают сокращаться. Дэвид кончает следом, прорычав. Падаю ему на грудь и мы лежим так какое-то время, пока мое дыхание не приходит в норму. - Так не может больше продолжаться. Ты же знаешь, когда наступит рассвет - я снова тебя возненавижу, - наконец, я прерываю молчание. - Я знаю, - одной рукой он обнимает меня, а другой ласково водит по волосам. Его голос такой глубокий, но печальный. - Я знаю.

***

Открываю глаза. В приоткрытое окно уже ярко светит солнце. Дэвида нет, и даже признаков, что он здесь был, практически не осталось. О нашей ночи напоминает лишь засос на моей шее и еще сильнее разодранное колено. Мое обнаженное тело аккуратно укрыто простынью. Надеваю свои вещи, которые практически высохли, и убираю простыни с подушкой обратно в шкаф. - Лив, это ты? - снизу раздается голос. Поправляю волосы, прикрывая засос, и спускаюсь. Это Эштон, один из "ловцов". - Да, это я, - озираюсь по сторонам. Никто не должен знать чем и с КЕМ я здесь занималась сегодня ночью. - Привет, - пытаюсь выдавить из себя улыбку, но получается как-то скверно и нервно. - Как прошла охота? - интересуется Эш. - Перед самым рассветом мы неподалеку обнаружили тело одного из этих кровососущих тварей. Ему вырвали сердце, - парень нахмурил брови. - Не понимаю, как такое могло произойти? Вампиры крайне редко устраивают подобное между собой... - Я тоже не понимаю, - прошептала я. Взгляд упал на кабинет, в котором мы провели очередную ночь. Действительно, я до сих пор не понимаю, как можно было влюбиться в такого хладнокровного и кровожадного убийцу, который в тоже время может быть таким нежным и страстным?.. Возможно когда-нибудь я всажу пулю ему в сердце, либо он вонзит свои клыки в меня, но я подумаю об этом потом. Не сейчас, когда на губах все еще осталось приятное послевкусие, а в голове фрагменты страстной ночи.