***
Сложно было сказать, когда это всё началось. Вот, они трейни, формируют группу, едут в Америку. Первый перфоманс, за ним - первый альбом. Эра Pirate King, Say My Name, Wonderland… Вот оно! Именно тогда, когда Хонджун увидел старшего хёна с длинной чёлкой, вальяжно развалившегося на кресле и томно смотрящего в объектив камеры. Именно тогда он впервые почувствовал этот зуд: сломать его. Заставить жалобно скулить, показать то, что он прячет внутри. Увидеть настоящего Пак Сонхва. Несмотря на то, что на сцене старший был сексуальным монстром, наверняка заставляя не одного человека потечь, на шоу он был самой душкой. Заботливым хёном, который старался уберечь своих «детей» на пару со своим «женихом». Вне камер он был чуть спокойнее, однако, заботы от этого меньше не становилось. И Ким мог бы отстать от него, но не мог. Особенно, когда, в очередной раз, напившись в честь третьей победы на Immortal Song, они играли в бутылочку. Ни для кого не было секретом, что Юнхо и Сан те ещё любители пошлых игр, поэтому никто не был удивлён подобному предложению. Особенно Сонхва. Они уже не раз играли, однако, дальше простых касаний губ не заходили, но и этого всем было достаточно, чтобы понять: старший хён в постели является тем самым монстром со сцены. То, как он властно сминал чужие губы, то, как по хозяйски обхватывал талию во время всего процесса — заставляли подчиниться даже Уёна и Сана. По иронии судьбы: Хонджун ни разу не выпадал Сонхва и наоборот. Все мемберы сгорали от нетерпения и интереса — кто же из них будет доминантом ситуации. Ведь их лидер обычно проявлял не меньше власти, позволяя себе зайти чуть дальше, по-хозяйски облизывать нижнюю губу, напоследок прикусывая её, оставляя приятный осадок где-то в душе. — Предлагаю сегодня зайти дальше! — довольно громко начал Уён, приглашая всех сесть вокруг бутылки из-под соджу. — Если вы встречаетесь уже второй раз — целуйтесь по-французски! — в этот момент Ёсан смущённо отвёл взгляд, Чонхо просто безразлично кивнул, пока Минги, Юнхо и Сан активно поддерживали эту идею. Только Пак о чём-то глубоко задумался, пока второй по старшинству в группе неосознанно наблюдал за ним: за слегка нахмуренными бровями, за языком, что каждый раз проходился по гладкой упругой коже на губах, за, почему-то, серьёзным взглядом. Не успел Хонджун серьёзно задаться этим вопросом, как Уён уверенно крутанул бутылочку. Игра шла своим чередом, алкоголь выпивался тоже постепенно, однако, это не мешало пьянеть. Сейчас горлышко бутылочки, которую крутанул Уён, показало на Пака. К слову, уже третий раз. Младший сидел на месте, показывая, чтобы старший сам к нему подполз. — Решил попытать удачу и попробовать взять вверх? — хмыкнул Минги, наблюдая за этой картиной. С лёгкой улыбкой, Сонхва буквально сделал один шаг на корточках, хватая Чона за шею и притягивая к себе. Судя по полустону, что издал младший — очередная попытка провалилась с треском. — Может, получится в следующий раз, — с беззлобной издёвкой сказал старший хён, потрепав чужую макушку. Уён лишь надул уже опухшие от постоянных поцелуев губы, параллельно выпивая ещё алкоголя. Пак лишь издал смешок вместе со всеми и на веселе крутанул стеклянную бутылку. Она крутилась долго, парни тем временем подшучивали над младшим, который, не особо был против, пока горлышко не выбрало свою цель. Она указывала на Ким Хонджуна. -…вот и кончились хиханьки да хаханьки, — сказал Ёсан, за что получил подзатыльник от Юнхо за прямолинейность и умение сказать тогда, когда это вообще не нужно. Однако, лидеру было абсолютно плевать на это. Всё его внимание было направленно на старшего хёна. Который, к слову также пожирал его взглядом. Джун давно замечал, что между ними есть какая-то напряжённость. Что-то такое, что если кто-то из них позволит себе немного больше, чем положено — что один, что второй сорвутся с цепи. Это один из тех моментов, когда фраза «ходить по краю острого лезвия» подходит как нельзя лучше. — Ты к полу прирос, я не пойму? — довольно раздражённо и дерзко выпалил Пак, откидывая руки назад и наклоняя голову, всем видом будто показывая, кто тут главный. Ещё никто не позволял себе такую вольность по отношению к лидеру, однако, тот на это как-то слишком хищно улыбнулся. Все понимали, что подобное вряд ли закончится обычным касанием губ, как было сказано правилами. И они были правы. Хонджун, словно дикий зверь, что нападает на свою добычу, в несколько секунд настиг старшего, по-хозяйски устраиваясь на чужих коленях, тут же целуя. Никаких прелюдий, сразу к делу. Пак, не отставая, кладёт одну ладонь на аккуратную талию, вторую - на середину бедра, сжимая и притягивая к себе резким рывком. Сложно было сказать, кто первый пытался проникнуть в чужой рот языком, забирая главенство. Их языки вытанцовывали жаркий танец, пока рука Кима не зарылась в чужие волосы, оттягивая за пряди назад, а вторая не легла на шею, сдавливая до лёгкой боли. Только-только юноша почувствовал, что он смог овладеть старшим целиком и полностью, как Сан расталкивает их, с красными щеками, которые были не только у него. — Хёны, вы конечно дико горячие, но, мне кажется, все слишком пьяны. Предлагаю уже разбредаться по комнатам, — остальные подхватили, согласно кивая. Старшие же, почти не слышали то, о чём говорят младшие. Сердцебиение отдавалось эхом в ушах, пока кровь прилилась к паху. Когда хёны ложились в кровати, они не проронили ни слова. Даже спокойной ночи не пожелали. Ведь только они знают, что были самыми трезвыми среди всех донсэнов и на алкоголь списать ту страсть и желание — было очень глупо и лживо.***
Ким начал задумчиво надевать пижаму, анализируя то, что происходило после того поцелуя. Прошло около четырёх месяцев, а старший хён делает вид, будто ничего и не было. Даже наоборот. Было ощущение, будто он всеми силами старается соблазнить лидера. Почему Хонджун сделал такой вывод? Потому что даже слепой заметил бы эти провокации. Каждый раз, когда у Сонхва что-то «случайно» выпадает из рук: ложка, ручка, майка — он наклоняется за этой вещью на негнущихся ногах, стоя спиной к юноше. А Ким что? Естественно он не мог себе отказать в возможности поглазеть на подтянутые ягодицы, представляя, как хорошо они бы смотрелись в его руках. Затем, Пак поднимал то, что уронил и оборачивался, зная, что на него смотрит любопытная пара глаз. Он, смотря прямо в душу, по-блядски облизывая губы, после чего уходил в другую комнату. Однако, Киму и этого хватало, чтобы запереться в туалете на лишних минут тридцать. Тяжело вздохнув и откинув волосы пятернёй назад, лидер направляется выпить воды. От всех этих мыслей во рту тут же пересохло. Лёгкими, почти беззвучными шагами он заходит на кухню и замирает. Почему-то, Сонхва, стоящий к нему боком и вытирающий своё лицо краем футболки, заставил его сердце пропустить удар. Взору Киму предстал слегка выпирающий пресс и штаны, что еле-еле держались на худых бёдрах. Услышав копошение, старший перевёл взгляд на человека, что вошёл. Его взгляд был томным, а увидев, кто это, язык тут же прошёлся по вмиг пересохшим губам. Уголки губ слегка поднялись вверх. — Привет, Хонджун-и, — с лёгкой хрипотцой сказал хён, опуская футболку. Почему-то, все тормоза у лидера тут же срываются, не оставляя и шанса парню перед ним. Он, буквально, в два шага настигает Пака и с силой толкает его к столу. Руки ложатся на бёдра и заставляют сесть на деревянную поверхность. На удивление, юноша вообще не сопротивляется, даже наоборот, сжимает чужие плечи и победно улыбается. — Ты, блять, специально это делаешь?! — зло спрашивает Хонджун, с силой сжимая кожу через ткань одежды, находясь лишь в паре миллиметрах от чужого лица. — Хммм, — Хва сделал наигранно-задумчивое выражение лица, слегка выпячивая нижнюю губу, — я просто ждал, когда мой Хонджун-и обратит на меня внимание, — сказав это, он спрыгивает со стола, подхватывая чужое тело и впечатывает в стену. Лидер издал болезненный стон, от того, что голова больно встретилась с бетоном. — У тебя такой прекрасный голос, когда ты стонешь~, — на этот «комплимент» Ким лишь издал лёгкий смешок. — Я уверен, — начал младший, мягко зарываясь пальчиками в чужие волосы, — ты будешь стонать намного слаще, малыш, — после этих слов, он тут же с силой сжал чёрные пряди, притягивая к себе. Губы впились в паковы, жадно сминая их, не стесняясь пропускать зубы. Язык моментально проникает в рот, слегка грубовато толкаясь в приятный жар рта. Джун оттягивает голову старшего назад, проникая глубже и прижимая к себе. Сонхва не ожидал такой доминантности от младшего, поэтому его руки тут же ослабели, позволяя лидеру встать на ноги. Последний усмехается, снова толкая к столу. Старший спохватился, пытаясь перетянуть инициативу на себя, но его попытка была прервана рукой, что обвила его талию, притягивая к телу Хона максимально близко, пока вторая рука бесцеремонно опустилась в штаны, пальцами оглаживая напряжённый вход. Хонджун удивлённо смотрит на парня, видя, как тот моментально дрожит, закусывая губу. — Неужели, — начал младший, обнажая ряд белых зубов в небольшом оскале, — мой малыш подготовил себя для меня?~ — Я не твой малыш, — тихо прошипел Хва, запуская руку между их телами, тут же сжимая хонджунов член через ткань штанов, слегка усмехаясь. — О, ты сильно возбудился, Хонджун-а! — последний слог срывается криком, когда в растянутое нутро тут же проникает два пальца, а следом и третий, чувствуя, как хорошо растянут старший. — Прекрати-и-и, — несмотря на слова, Пак выгибается в спине, неосознанно насаживаясь глубже на пальцы. — Я не думаю, — лидер, буквально, срывает чужие штаны, обхватывая ладонью не малых размеров возбуждение, вызывая тихое мычание, — что ты хочешь, чтобы я остановился~, — закончив предложение, он разворачивает старшего к себе спиной, заставляя лечь на стол. Ким наклоняется к чужой спине, начиная оставлять засосы-укусы от шеи и до поясницы, пока одна из рук начинает в быстром темпе надрачивать член старшего. Тот, в свою очередь, закрыл ладонью свой рот. Он решил, что не позволит младшему услышать то, что он хочет. По крайней мере, он так думал, пока не почувствовал влажную головку у своего входа. Пока Хва сдерживался от стонов, младший успел опустить штаны до щиколоток и положить ладонь на поясницу, заставляя тело под собой прогнуться, выпячивая задницу назад. — П-Постой! — старший попытался отползти, однако, руки, что крепко ухватились за бёдра, не позволили этого сделать. Хён закусил губу, слегка вздрагивая от члена, что проник в него лишь на пару сантиметров. — Малыш, я же знаю, что ты довольно сильный, — сказав это, Ким вошёл в парня под собой одним слитным движением, слыша крик наслаждения. — Если бы ты этого не хотел, — ещё один толчок, — ты бы уже давным-давно оттолкнул меня, — после этого, он начал медленно двигаться, чувствуя приятную узость вокруг своей возбуждённой плоти. Сонхва не знал, куда себя деть. Он извивался на деревянной поверхности, пытаясь не поддаваться под мучительный темп позади себя. Он чувствует нежные касания к своей коже и понимает, что это его не устраивает. Пак хочет снова увидеть ту властную и доминантную сторону лидера. Чувствовать, как его заставляют стонать в голос. Он не понял, когда именно захотел младшего в подобном свете. С первого знакомства Сонхва сразу понял, что хочет секса с ним. Представлял, как тот стонет под ним, принимая его в любых позах. Однако, после того поцелуя, мокрые сны приняли совершенно другой оттенок. Всё чаще он представлял, как раздвигает ноги перед Кимом, как позволяет иметь себя как тот хочет, как ярко кончает от любых прикосновений. Но в данный момент, младший лишь медленно выходит и резко входит обратно почти на всю длину. Пак привстал на локтях, смотря в чужие глаза, по-блядски проходясь языком по губам. — Ты слишком медленный, Хонджун-хён, — сказав это, он насадился полностью на чужой член. — Если ты так и продолжишь, я попрошу Сана или Уёна продолжи-АХ, — неожиданно, в него резко толкнулись и тут же взяли быстрый и жёсткий темп. — Ещё раз скажешь подобное — я тебе вообще не позволю кончить, малыш, — зло сказав это, Хонджун начал со всей силы вбиваться в чужое тело. Темп стал грубым, причём настолько, что стол начал качаться в такт сильным толчкам. Сонхва уже начал во всю стонать, не стараясь сдерживаться. Его член болезненно ныл, прося разрядки, поэтому его руки потянулись вниз, обхватывая ноющую плоть. Это вообще не скрылось от взгляда Кима, что не на шутку разозлило его. Не прекращая движение бёдер, он заламывает чужие руки в локтях, одной рукой удерживая их на уже потной спине. А вторая подняла колено старшего, прижимая его к столу, из-за чего тот начал лишь глубже врываться в нутро. — Ну уж нет, — проговорил Джун, активнее вбиваясь в тело под собой. — Ты кончишь лишь от моего члена, малыш. После этих слов, темп перешёл на бешеный. Стол скрипел, а головка каждый раз попадала по простате, заставляя Сонхва гортанно стонать от удовольствия. — Хён, хён, хён, — бормотал старший будто в бреду, поддаваясь хлёстким толчкам, — я сейчас кончу. Боже, блять, я не могу, Хонджун-хён, — после этих слов, его тело содрогается, а пол пачкается в белёсой жидкости. Он тяжело дышит, думая, что всё закончилось и он поможет младшему кончить ртом и руками, однако, в его сокращающее нутро тут же начали вбиваться с новой силой. Сонхва никак этого не ожидал и пытался уйти от сверхстимуляции, но сильные руки удерживали его на месте. Он кричит от удовольствия, слёзы наслаждения текут по щекам, пока член, буквально, таранил простату. Пара толчков, и Хва чувствует, как внутри него разливается тепло, а чужая плоть пульсирует. Слегка повернув голову, он видит, как Ким свёл брови и открыл рот, наслаждаясь ярким оргазмом. Не выдержав, он тянет его за майку и нежно целует. Губы и языки мягко касаются друг друга, пока по внутреннему бедру стекает чужая сперма. Оторвавшись от столь желанного рта, Пак уже хотел что-то сказать, как их прервал звук упавшей кружки. Переместив свои взгляды на источник шума, они видят, мягко говоря, охуевающего Уёна. Сделав небольшой глоток воздуха, он визжит и убегает, под смех старших, со словами: — МОЖЕТЕ ТРАХАТЬСЯ НЕ НА КУХНЕ ХОТЯ БЫ?!