Недокуренное

«Я вернусь лет через двести, если ты доживешь до утра».

9 марта, 14:04

Знакомая стойка – уклонился еще до того, как осознал неожиданный удар. Короткий свист воздуха от молниеносного движения руки, шаг вперед и перехват. – У вас через две недели медосмотр. Помните? – Разве я не мог поскользнуться на крыльце? Бьешь по ногам, пока он не освободился, затем хватаешь за воротник, обнажая краснокожий лик Кинтаро под ключицей и глаз вечно обреченного карпа в обрамлении черно-кровавых хризантем, тянешь вправо, сбивая с равновесия. Приземляется на одно колено, но успевает сделать подножку – сгруппируйся. – В таком случае вы, вероятно, еще ударились локтем, пока падали, – попытка подтверждения слов успеха не возымела, кулак соскользнул по плечелучевой мышце. – Или нет, скорее предплечьем… За сплошным рисунком ирэдзуми синяки малозаметны, однако вопросы порой возникают. Сочинение правдоподобных ответов на них становится почти искусством, сравнимым, разве что, с восстановлением картины преступления по неоднозначным крупицам доказательств. – Ах, да, точно, – сейчас он повторит подсечку: отшагни вправо, теперь ударь в плечо, следи за ногами. – Кажется, это было перило… – И плечом – о дверную ручку. – До чего же я неуклюжий… – Вы просто еще не привыкли к весеннему льду. Перехватил руку, заламывает за спину – вывернись и присядь, бросая противника на пол, бей в живот, затем резко согни ногу в колене и подними, когда он попытается поймать за стопу. Не успел. – За три года? Пожалуй…

13 сентября, 04:14 20 лет назад

Смирение – бессмертный журавль, разучившийся летать. Как говорили, он в мгновение ока вывихнул себе сустав большого пальца, дабы быстро освободиться от наручников, затем, используя их как кастет, сломал челюсть лейтенанту и одновременно свалил с ног командира мощным ударом голенью по бедру, оглушив дополнительно носком ботинка по уху. Еще два офицера, подбежавших на шум, достали оружие, но выстрелить не успели – якудза их опередил, воспользовавшись пистолетом лейтенанта. Раскаяние – стервятник с павлиньим хвостом. Обезоружил убитых и сел за руль заведенного автозака рядом, после чего переехал еще шестерых, прострелил колеса оставшихся троих фургонов и умчался по направлению к городу, затерявшись в слепых зонах дорожных камер. Стыд – общипанный фламинго с повадками страуса. Как только Хабари Джин передал заключенного начальству, он по приказу командира тут же отправился назад в дом, ибо поимка оябуна – заслуга хоть и похвальная, но от прочих обязанностей не освобождающая. Штурм еще не окончен, здание не взято: мрак обесточенных комнат то и дело вспыхивал огнями выстрелов, подобно сломанной гирлянде. Отчаяние – пчела, отдавшая жало. И если это не хохот дьявола, то милосердная улыбка судьбы – ну да впрочем, без разницы. Убедившись, что никто не следит, бездумно вернулся к месту рокового убийства, ведомый опасениями, чутьем и тревожным осознанием непоправимого. Вот она. Застреленная женщина по-прежнему лежит в коридоре, так никем и не поднятая. На ней черная куртка с капюшоном, кожаные сапоги и темно-серые джинсы, отчего неуместная на поле брани жертва мало чем выделяется среди прочих трупов. Бойцы обеих сторон лишь спотыкаются о ее тело, укутанное темнотой, не различая безликих павших, боясь различать – любой мертвец под ногами может оказаться кем-то, чью гибель сейчас оплакивать некогда. Чувство вины – запутавшаяся в паутине сколопендра. Но раз уж рядом пока никого, снял ей капюшон и осторожно подсветил фонариком лицо – просто убедиться. Это могла оказаться одна из служанок, кухарка, няня, какая-нибудь гостья – но нет: кожа, необычайно бледная даже для трупа, красные глаза, платиновые волосы… Совесть – кровососущий нетопырь с голубиными крыльями. В этот же момент послышались шаги, которые могут принадлежать кому угодно: спрячься за дверью напротив, займи удобную позицию. Подошли двое чужих, но атаковать все же не стал – один из них несет на руках младенца. Второй вбегает в комнату, по-видимому, принадлежавшую погибшей, и не найдя ее там, осматривается снаружи. Вскоре оба заметили труп женщины, которую искали. Горе – саранча, пожирающая цветущий сад. Якудза выглядели так, словно готовы без колебаний отдать собственные жизни за то, что принесут оябуну дурные вести, но тело-таки не бросили. Как оказалось, их первоочередной задачей было спасение семьи босса – за сыном пошли в первую очередь, к невесте уже не успели. Судя по их разговору, та должна была собраться, после чего запереться в спальне и никуда не уходить – так что же и зачем заставило ее выбежать навстречу пуле? Материнский инстинкт громче инстинкта самосохранения, что, впрочем, не делает ему чести. Предчувствие – слепая сова, всегда летящая в верную сторону. Тем временем снаружи послышался звук мотора, потом выстрелы. Кагуцу Генджи сбежал. Его подчиненные не выразили по этому поводу удивления, будто все и так идет согласно плану, кроме одной лишь непредвиденной смерти, равноценной сотне поражений. Сейчас же спустятся в погреб, где между бочек бургундского сухого спрятан выход в тоннель, оттуда доберутся до машины и увезут ребенка в укрытие. Бездыханное тело его матери на всякий случай все же собираются завезти в больницу, пусть очевидно, что нет никакого смысла так глупо рисковать, надежда лишает благоразумия. Сожаления – раздавленная гусеница, не ставшая бабочкой. Шумиха на улице должна была отвлечь внимание спецназа, однако затаившегося в паре шагов офицера они так и не заметили. Ты мог бы сейчас застрелить обоих, а младенца отнести в безопасное место, как и следовало бы сделать стражу правопорядка, исполняющему приказ и доверяющему своему начальству. Правосудие – священный ибис на стороне огненного бога. Но ты, отнявший у этой женщины жизнь, позволишь хотя бы отвезти ее дитя к отцу. Это не искупление – это компенсация. Ты ведь и сам вскоре им станешь – Юки на восьмом месяце.

9 марта, 14:05

– Время для вас летит незаметно… Чего не скажешь о тебе: захват голеностопа мало способствует медитации. – О да, ведь я провожу его в чистосердечном покаянии… Как можно аккуратнее приземляешься, переведя вес на другую ногу, затем хватаешь его за руку, выкручиваешь фаланги. Но этого мало – бьешь в бок с размаху кончиками пальцев, хватка ослабилась. – Ни в коем случае. Вы давно перестали сокрушаться по ошибкам прошлого, теперь лишь наслаждаетесь настоящим и мечтаете о будущем после освобождения… Вырвавшись, все равно оказываешься поваленным на спину, но можешь применить удушающий на диафрагму, обхватив ногами его корпус в области нижних ребер. Он в свою очередь пытается душить тебя за шею – сдавливая локтем свободной руки, а вторую ты все еще держишь, пальцы опасно хрустят. – О своем добропорядочном законопослушном будущем, именно… Где больше нет места никакому насилию… Вблизи от него несет сигаретами и ягодным авамори, который, похоже, не следовало сюда привозить, раз тот заменяет заключенному полуденный чай. Не сговариваясь, отпускаете друг друга, дабы не потерять сознание в таком малоудобном положении и не множить травм. Отодвигаешься подальше – дышать этим приторным перегаром невозможно. – Разумеется, никакого насилия, – машинально ставишь блок предплечьем, защищаясь от очередной атаки. – Вы занимаетесь саморазвитием, ведете здоровый образ жизни, много читаете и учите шведский… Удар был слабым и почти что символическим – нужно передохнуть. Вопреки всем рекомендациям психолога, для него это лучшая терапия. Будь и у тебя пониженная болевая чувствительность, дрались бы так вечно: если воздерживаться от явных повреждений, сам процесс только в радость. Такой домашний арест стоил каждой кроны, вложенной в изначально безумную идею, практически не имевшую шансов на этапе задумки. Прямая Тейваз в позиции совета удивила – казалось бы, что здесь общего со справедливостью? Но стрелообразная руна также напомнила о некоем рисунке на чужой коже, возмутившем тебя однажды до абсурда, – тем самым став окончательной решающей мотивацией в пользу столь рискованной аферы. Мимо Кагуцу Генджи пролетели все стрелы, как он однажды выразился, помимо одной – вытатуированной. Самая нелепая из его шуток. – Jag tror att jag gör framsteg. [Думаю, я делаю успехи] – Du överskattar era ernående. [Вы переоцениваете свои достижения]

17 февраля, 17:10 8 лет назад

Кагуцу Генджи. Человек с необычайно пугающей аурой. Человек, знающий себе цену. С юности участвовал в боях без правил, побеждая куда более опытных и сильных противников, но кулаками его способности не ограничивались. Это харизматичный лидер, пользующийся безоговорочной преданностью подчиненных, вопреки своей мрачной репутации и суровому нраву. Истинный Зевс преступного мира. И откуда только в людях эта необъяснимая тяга к чужой жестокости, неприкрытой и неоправданной? При вступлении в клан участники лишаются не только пальцев, но и свободы: подавляющая часть их дальнейших действий ограничивается выполнением приказов босса или к нему приближенных, самостоятельность минимальна. Кагуцу Генджи – руководитель, отчасти стратег, но не тактик. Определенно не гений финансового планирования, при этом бизнес ведет успешно. Посредственно разбирается в юриспруденции, однако и тут к нему не подкопаться. Процесс реализации его распоряжений падает на плечи тех, кто достаточно хорошо ориентируется в каждой конкретной сфере, а следовательно, его советники – специалисты незаурядного ума. Что, опять же, порождает закономерный вопрос – как талантливый, здравомыслящий человек мог обречь себя на служение этому деспотичному дьяволу? Так в большинстве своем мыслят те, кто не знаком с Кагуцу Генджи.

14 сентября, 19:19 20 лет назад

– Если скажете, что боитесь меня обидеть, я обижусь. – Нет, обидеть вас я не боюсь. Просто размышляю, как бы высказать свою критику без ущерба для здоровья моей жены. – Вот теперь вы меня обидели. – Мне извиниться? – Если вам не сложно. – Сложно. – Тогда не извиняйтесь. Просто назовите мои ошибки. – Во-первых, самоуверенность. Вы привыкли подавлять противника морально – что, безусловно, весьма эффективно в большинстве случаев, но, как видите, не во всех. Чрезмерно полагаясь на психологическое влияние, вы забываете о технике и пропускаете элементарные удары, которые могли предугадать заранее – если бы чуть меньше смотрели устрашающе в глаза и чуть больше обращали внимание на бессознательные сигналы тела. – Я действительно так устрашающе смотрю? – Вам не говорили? – Постоянно говорят. – Во-вторых, сила. Если ею злоупотреблять, она становится слабостью – энергия, которую вы вкладываете в удар, действует против вас же: чем сильнее бьете, тем больший получаете урон при контратаке. – А вот теперь объясните, будьте добры, эту вашу магию, сэнсэй. – В-третьих, я вам не сэнсэй. А биомеханика – не магия. Как видите, большинство моих приемов предполагают выворачивание конечностей в дискомфортное или неестественное для них положение. Понимание того, как устроено человеческое тело, дает вам бесценную информацию о его слабых местах. Суставы – это первое. Дальше – равновесие. Когда напряжение определенных мышц выдает ваш следующий удар, я уже знаю, в какую сторону вы прикладываете вектор силы и куда его можно сместить. – И вы в процессе боя это все вычисляете? – Это вычислили задолго до меня, я просто запомнил и пользуюсь. Рефлексы вырабатываются практикой, но со старта движения должны быть обдуманны и медленны: важно понимать, что именно вы делаете. И тренировать внимательность – большую часть действий противника можно предугадать, просто наблюдая за его стойкой, плечами и бедрами. Внезапность относительна: даже если вы сами еще не осознали свой следующий удар, тело его уже знает и уведомляет об этом разум, отчего вам кажется, что решение принято вами, но нет – это была идея спинного мозга. Головной ее лишь воспринял и проанализировал, сняв с предохранителя заранее готовые к атаке мышцы. – Да, одна ведьма тоже постоянно твердила, что я думаю спинным мозгом… Ну допустим, считайте меня невнимательным, но по вам в бою не понять ни черта. Значит вы научились как-то скрывать эти сигналы, нет? – Научился, хоть и весьма условно. Если будете знать, на что обращать внимание, сумеете предугадывать и мои движения. Еще одна ваша ошибка, как я уже упоминал, – зрительный контакт. Опытный противник может легко вас обмануть, посмотрев в одну сторону, а ударив – в другую. – Но как же мой устрашающий взгляд, сэнсэй? – Оставьте тем, на кого он действует.

17 февраля, 17:15 8 лет назад

Либо же знаком недостаточно. Это нечто глубже обыденного рационального сознания – как древняя память первобытного дикаря, поклоняющегося кровожадному богу. Безусловная инстинктивная потребность служить этой могущественной силе, тем самым возвеличиваясь в собственных глазах. Возможно, немалую роль здесь играет его фамилия, невольно пробуждающая в подсознании ассоциации с божеством огня, прародителем вулканов, и покоряющая внутреннего язычника, что тайно дремлет в каждом. Может, добившись его расположения, люди чувствуют себя немного избранными, наполняя тем самым свое существование неким сакральным смыслом. Не оценивая и не задумываясь – точно сектанты под гипнозом. Отчасти так оно и есть. Харизма – та самая магия лидерства, доверие – тот самый гипноз. Как и любая эмоция, это лишь шум, транслируемый чьей-то аурой. Если шум достаточно громок, его невозможно не услышать, а на услышанное крайне сложно не отреагировать – так волей-неволей возникает резонанс, который часто ошибочно принимают за подлинные чувства. Но если вдуматься в природу чуждого тебе состояния, не поддаваясь столь убедительному влиянию, осознаешь его истинную сущность – внушение. Невольное, разумеется. Сам Кагуцу вряд ли осознает, как именно воздействует на других своим присутствием и насколько мощно это воздействие. Он просто им пользуется – как лев пользуется клыками, а скорпион – ядом. И эта прямолинейная животная непосредственность в сочетании с уморительно-вежливым остроумием, безусловно, завоевывают каждого, кому судьба уготовила с ним встречу. В момент их знакомства Хабари Джин даже не сразу понял, кто перед ним – больно уж спорное впечатление произвел подаренный темнотой противник. Его навыки боя и уверенная манера держаться не оставляли сомнений в значимости этой персоны, вероятно, занимающей одну из руководящих должностей в иерархии клана. Но бесхитростная простота и обезоруживающая фамильярность так не соответствовали образу грозного Кагуцу Генджи, что услышанное имя поначалу показалось лишь дерзкой шуткой одного из его подчиненных.

13 сентября, 03:58 20 лет назад

– Кагуцу Генджи. Прощаю. И суток не пройдет, как я выясню вашу должность, не переживайте… – Боюсь, вы переоцениваете свои перспективы. Выйдя на свет, присмотрелся – да, действительно он. Лидера приказали схватить живым, но никто не ожидал встретить его непосредственно в бою. По вашим расчетам, оябун должен был оставаться на втором этаже: либо в одной из спален, либо в кабинете, под защитой вооруженных телохранителей. Там и собралось большинство сил обеих сторон, там и погибла та женщина – так не вовремя покинувшая комнату, что была на тот момент лишь под твоим прицелом. В темном коридоре, заваленном трупами. Ее убийство не являлось осознанным намерением. А значит нажавший на курок не столько действовал по своей собственной воле, сколько был инструментом воплощения незримой воле вселенной, чьи нити оплелись вокруг него как подходящего исполнителя. Тверди это себе. Но легче не станет. – Может и так, посмотрим… Вы специально ждали тринадцатого? Сыну как раз месяц сегодня. – Мои поздравления. – Ладно, пусть мать пока с ним разбирается… А я тем временем поищу офицеров, что попродажнее вас. Есть кто на примете? Это могла быть и не она, верно? Ты же не присматривался к убитой, а здесь найдутся и другие женщины, как минимум прислуга… – Увы, никого не могу вам порекомендовать. На этом все, желаю справедливого правосудия.

17 февраля, 17:20 8 лет назад

Хабари Джин не питал иллюзий по поводу ценности себя как личности, он лишь один из многих – не лучше и не хуже других, занимающий свое место в этом многогранном мире и честно отыгрывающий предначертанную ему роль. Разумеется, он не снимает с себя ответственности полностью, ибо палач есть палач. Обстоятельства складываются именно так, как он того заслужил, все независящее от воли человека – лишь неочевидные последствия его же решений, с которыми судьба вынуждает столкнуться. Случайности неслучайны, хоть и далеко не все совпадения вызваны чьим-то прямым намерением. Дьявол притаился в мелочах, насмехаясь. Если Суо Аканэ умерла, значит она должна была умереть. Но если он оказался тем, кто выстрелил, значит именно он и должен был выстрелить – а затем пережить все дальнейшие результаты этого, казалось бы, фатального несчастья. По определенным причинам оно произошло именно с ним, а не с любым другим офицером, который запросто мог оказаться на его месте. И если произошло, значит должно было произойти – с каждой из вовлеченных в это сторон. Теперь же, двенадцать лет спустя, он смотрит на пережитое как на длинный тернистый путь, что привел его в итоге к должности командира бюро, с которой Хабари Джин справляется объективно лучше предшественника. Как оказалось, его характер и способности действительно нашли оптимальное применение в этой роли, чем он, несомненно, приносит пользу и себе, и обществу. Однако своими силами, очевидно, этого не добился бы, отрицать глупо: его мировоззрение не подразумевает воинственного упорства и самоуверенной склонности лезть на рожон, прогрызая себе путь к власти. Должно было произойти нечто действительно из ряда вон выходящее, чтобы он занял подходящее место. И это произошло – пусть ценою боли, трагедий, потрясений и смертей, но он оказался в итоге там, где был нужен миру. Ценой вмешательства Кагуцу Генджи.

4 октября, 03:58 20 лет назад

Юки мертва. Вчера сообщили о ее смерти и о взрыве на похоронах, забравшем жизни командира, лейтенанта, а также еще восьми офицеров и шести родственников. Еще двенадцать в больнице, двое из них – в реанимации. Как ловко. Собрать врагов там, где они беззащитны, вынудив самим подойти к бомбе. Отец усопшей всегда рядом с гробом на церемонии. А рядом с командиром всегда в первую очередь его дражайшие друзья и коллеги, даже не жена – поэтому она и выжила, робко стоя за спинами, прикрытая живыми щитами высокопоставленных гостей. Прочие же жертвы – те, кого вселенная вычеркнула из своих планов, кому просто не повезло. Виноват ли ты в случившемся? Признание было осознанным решением, это уже не случайный выстрел в темноте. С другой стороны Кагуцу Генджи сам рано или поздно мог бы вычислить, с чьего пистолета вылетела та пуля. И тогда все обернулось бы куда хуже, узнай он об этом не от тебя. Возможно, таким образом удалось хотя бы спасти Рейши – ребенка, о котором сейчас даже думать страшно. Нет, он должен расти подальше от отца – так будет и безопаснее, и легче вам обоим. Ты не готов его воспитывать, взять на себя ответственность за формирование растущей личности, на это нет никаких сил. Твои пути уже пересеклись с хаосом и смертью, сбежать, наивно укрывшись в ракушке семьи, было бы куда безответственнее, чем отказаться от сына. Во-первых, есть люди, что подходят на эту роль лучше: взять хотя бы твою двоюродную сестру с мужем, которые давно мечтают о ребенке, но из-за проблем со здоровьем не могут его завести. А во-вторых – сбежать не так-то просто. Вселенная расчетлива и не имеет обыкновения прерывать начатое: ты, переживший все это, несомненно, нужен ей для чего-то еще. Как и тот, по чьей вине ты это пережил – хоть и винить его не можешь, результат был закономерен. В конце концов, зла в этом человеке нет – вопреки всему, что он сделал. Разве является злом хищник, перегрызающий горло своей добыче? Цунами, ураган, извержение вулкана? Что животные, что стихии живут по законам природы, лишенные оценочного восприятия. Действия Кагуцу Генджи так же безотчетны, как инстинктивные удары, идущие по импульсам от спинного мозга. Он может осмыслить их разумом, но все равно совершит – потому что тело так сказало. Он может считать себя в ответе за свой выбор, но выбора у него не было. Реальность формируется решениями и их последствиями, ничто не случайно – ничто не лишне. И если вселенная не сопротивляется твоему намерению, значит оно гармонично вплетается в ее нити, значит ты имеешь на это право. Твоя личная часть узора при этом столь же продумана и симметрична, как и общее полотно. Однако смысл любой ошибки, тобою совершенной, а также горя, тобою пережитого, куда глубже, чем кажется на первый взгляд. С человеком не происходит ничего такого, чего бы он не заслужил. И ничего такого, с чем бы он не справился. Кислородная маска и бинты не оставляют возможности разговаривать, но хорошо помогают скрыть выражение лица. Ты и так знал о гибели Юки – из невнятного бормотания убийцы, убежденного, что его не слышат. И это был однозначно самый тяжелый момент в твоей жизни: кошмарные новости, гнетущая неопределенность, полное отсутствие чувствительности и контроля над телом, один только хруст ломающихся костей да отчаянный крик того, кого считают чудовищем. Не без оснований. На эту роль подходят далеко не все, а вместе с тем она необходима – как катализатор перемен, что сами по себе не произойдут. Кагуцу Генджи хорошо с ней справляется. Он рожден быть палачом, исполняющим грязную работу этого мира – что чувствует интуитивно, даже если не признает. Дверь палаты открылась, пропустив абсолютно невозможного, но тем не менее ожидаемого посетителя. – Доброе утро, сэнсэй. Не хотел вас беспокоить, но я здесь по одной причине: жена просила передать, что хотела бы держать вашего сына подальше от моего. Хотя, думаю, вы и сами догадаетесь…

17 февраля, 17:25 8 лет назад

Их встреча была неслучайна, как неслучайно все в этой жизни. Сила, пошатнувшая покой Отшельника, сумела провернуть Колесо Фортуны в сторону Правосудия. Когда впервые очнулся от транквилизаторов в незнакомом доме, сразу казалось, что это конец. Повешенному остается лишь покорно ждать Смерти.

14 сентября, 10:50 20 лет назад

Впрочем, как одна из альтернативных причин похищения – возможность шантажировать командира через его дочь, не так давно сменившую фамилию на Хабари. Результат, однако, сомнителен – этот человек никогда никому не пойдет на уступки. – Командир не согласится на ваши условия, не стоило утруждаться. Но тем не менее по извлеченной пуле не так уж сложно определить, кому принадлежал пистолет, получив доступ к базе данных бюро. Если Юки все же здесь, ее могут казнить, мстя за убийство невесты оябуна. Фатальная случайность, вынудившая Хабари Джина бездумно нажать на курок в том злополучном коридоре, станет теперь причиной гибели их обоих, а с ними и нерожденного сына. Неужели это – и есть та судьба, которой они заслуживают, окончательный итог всех принятых ими решений? Месть борекудан жестока, это едва ли не худший из вариантов окончить свою жизнь. И ведь он даже искренне не понимал, что в его образе мыслей было настолько устрашающе неправильным, чтобы привести к подобному результату. Даже самая мучительная смерть не пугала так дико, как вероятность того, что действующие силы мироздания и законы кармы оказались столь далеки от его ожиданий. – Ошибаетесь, мне ваш командир и даром не сдался.

17 февраля, 17:27 8 лет назад

Но Кагуцу Генджи даже не догадывался, кто совершил тот выстрел. Он просто нашел себе учителя, которого не поленился «нанять», похитив и шантажируя семьей, дабы усовершенствовать свою технику боя – вот уж непробиваемая целеустремленность. И невообразимое совпадение. Пусть эмоции – шум, они никогда не появляются без причины. Хабари Джин отрицает само понятие совести – так восхваляемой обществом психической привычки, по сути своей бессмысленной и вредной. Но когда бессмысленное так необъяснимо и неоправданно мучает, значит оно требует от тебя конкретных действий – и это еще один язык, на котором изъясняется судьба.

30 сентября, 17:55 20 лет назад

Нечто подобное, вероятно, чувствовал Авраам, отдавая сына в жертву своему богу. – Это я застрелил вашу невесту, приняв ее в темноте за противника. Кагуцу Генджи – огненный бог, во власти которого сейчас твоя семья. Вознеся истину на его алтарь, стремился лишь заглушить душераздирающий вой совести – кровососущего нетопыря с голубиными крыльями. Нещаднейшего монстра из бестиария людских чувств. – Кто-нибудь еще в курсе? – Командир. Огненный бог, принявший жертву, скорее тлеет, чем горит. И последнее слово, казалось бы, произвело на него куда более гнетущее впечатление, чем услышанные до этого. – Черт… Ну и вот что вас за язык тянуло, скажите на милость?

17 февраля, 17:30 8 лет назад

Сестра командира была замужем за одним из конкурентов нынешнего оябуна, что тщательно скрывали. Бюро отчасти действовало в его интересах, решившись на штурм, но это выяснилось уже после. Одним взрывом лидер клана избавился от главного козыря на руках своих врагов, под видом возмездия за невесту. Притом что главный виновник, застреливший ее, остался все-таки жив: и те, кто были более-менее в курсе произошедшего, понимали это как месть тебе, что, очевидно, хуже смерти. Кагуцу Генджи искусен в политике – он хорошо знает, какое впечатление ему следует создавать и какую репутацию поддерживать, дабы закрепить свою власть. На первый взгляд ситуация сложилась как нельзя лучше в его пользу, отчего кажется даже подстроенной заранее. Бытовало также мнение, что вы изначально были в сговоре – судя по дальнейшим результатам. Немалую роль сыграл факт твоего назначения посредством чиновника, косвенно уличенного в связях с борекудан, однако теория, к счастью, широкого распространения не получила. Сам ты прекрасно понимаешь, кому обязан командирским постом, но остальным об этом лучше не знать. Вот уже двенадцать лет возглавляя враждующие стороны, вы ухитряетесь поддерживать относительный нейтралитет и избегать прямых конфликтов, если не сотрудничать. Что со стороны выглядит как договоренность, однако таковой не является: все дело как во взаимном уважении лидеров друг к другу, так и в нежелании пересекаться. И пока каждый сохраняет свои сферы влияния, по возможности не вмешиваясь в дела другого, это удобно для всех. Кагуцу сам воспитывает сына, но ты потерял всякое право на отцовство. С тех пор, как готов был пожертвовать жизнью Рейши в угоду одному лишь назойливому шуму – чувству вины за то, о чем так тягостно было молчать. Впрочем, у кузины в Хоккайдо ему действительно живется лучше – с тебя бы вышел ужасный родитель. Поэтому ты им и не стал, оставив за собой лишь скромную роль двоюродного дяди, изредка заезжающего в гости. Зато стал командиром – каждый должен заниматься в первую очередь тем, в чем хорош, не так ли? А прочее оставить тем, в чем хороши они. Ты все оправдаешь и простишь себя за любой проступок. Таков уж твой характер. Сформированный годами беспристрастия, служения собственному пониманию справедливости и непростых порой решений – характер, идеально подходящий тому, кем ты являешься на данный момент и кем стал благодаря убийце Юки. Невозмутимый и безупречно равнодушный, глухой отныне к любым проявлениям человечности, живущий лишь ради исполнения долга обществу – единственного смысла твоего дальнейшего существования. Те, кто называют тебя совестным, понятия не имеют, о чем говорят. За всеми твоими действиями стоит лишь стремление сохранить мир и хрупкое, субъективно осязаемое равновесие между порядком и хаосом, никак не совесть. По ощущениям, ты просто вычислительная машина, которая неплохо притворяется человеком. Одно только не дает покоя, но это даже не мысль – так, воспоминание-шутка. Назойливо неотвязное… Ты постоянно всем твердишь, что эмоции – шум, не стоящий внимания. И только Кагуцу Генджи додумался сравнить его с музыкой.

17 сентября, 06:52 20 лет назад

– То есть музыку вы не любите? – Люблю. Но человеческая душа – посредственный инструмент, она часто фальшивит. – Настраивать пробовали? – В тишине яснее думается. – Как же скучно быть вами… – Не жалуюсь. – Да вы ни на что не жалуетесь. Ничему не радуетесь, ни о чем не беспокоитесь. И нравится вам так жить, сэнсэй? – Это самый комфортный для меня вариант. Но тут вы не правы – положительных эмоций я не отрицаю, они приятны и полезны. – Ну да, вы их просто не испытываете, судя по вашему лицу. – Если я не испытываю приятных эмоций от общения с вами, это еще не значит, что я не испытываю их вообще. – Впечатления живут за счет контрастов. Не слышали такого? – Честно говоря, нет. – Ладно, я только что это придумал… Вы сейчас улыбнулись или у меня опять галлюцинации? – Просто удивился – что в контрасте с моим обычным выражением лица для вас, вероятно, выглядело как улыбка. – Либо же вы, не осознавая никаких контрастов, воспринимаете собственную улыбку как удивление. – Интересная мысль. – Я бы даже сказал – удивительная. – Может, продолжим наконец тренировку? – Нападайте…

17 февраля, 17:35 8 лет назад

Перед глазами – ярко-бордовая полоса горизонта, горящее золотом солнце. Закатные облака неспешно вальсируют под расстроенную скрипку памяти, дополняя мелодию цветом. Эта симфония ностальгии согревает душу терапевтически-постепенно, пренебрегая температурными условностями сезона. Прохладный ветер на террасе старательно изображает морозный февральский, а кажется сентябрьским теплым и будто бы даже не отсюда… В чем смысл – по сотому разу анализировать проанализированное, предаваться пыткам воспоминаний и благодарить судьбу за каждый миг пережитого тогда кошмара, что казался таким забавным? Если все нужные выводы уже сделаны и все уроки извлечены. Жизнь идет своим чередом, теням прошлого в ней не место – забудь наконец. Забудь и прости – себя в первую очередь, ибо его простил сразу: на стихию злиться глупо, даже если она из плоти и крови. Эта музыка хоть и приятна местами, но также и болезненна, осадком ей – чувство недосказанности, крайне вредное и крайне обманчивое. Вы давно все друг другу высказали, ваши разговоры принесли свою пользу и этим себя исчерпали – хватит. Пора жить дальше. Давно пора. Незамысловатая мелодия вызова так удачно прервала замкнутый круг тщетных размышлений, перебив бесталанные трели фальшивящей души. Неизвестный номер. Это может быть абсолютно кто угодно, да? – Хабари Джин? – Кагуцу Генджи?

25 декабря, 02:20 4 года назад

Вот же упрямая бестолочь. Злишься? Неужели. Напряжение в висках – будто лоб обхвачен стальным обручем, оставляющим только просвет на месте глаз: точно лошадиные шоры, насильно ограничивающие поле зрения. Гнев вынуждает смотреть сфокусировано исподлобья, только прямо, внимание чувствительно как оголенный провод, дыхание давит на диафрагму, неподъемно грузное. Воздух стал многотонным океаном, в котором двигаешься, не чувствуя собственного веса, окрыленный столь непривычным уже чувством ярости. Потоки энергии надевают Гермесовы таларии на ноги, кулаки непроизвольно сжимаются, готовые вот-вот совершить удар. Но единственное, что ты можешь сейчас сделать – это направить концентрированную волну ки в сторону одного невообразимого идиота за восемь тысяч километров отсюда… Так, тихо… Уже и забыл, каково это – злиться. Что не дает тебе, впрочем, никакого повода реагировать на этот шум как на что-то важное. Успокойся, обдумай беспристрастно – у него наверняка была причина так поступить… Да нет же, не было у него никакой причины – этот кретин просто взял и сдался, наплевав на всех и все, сломав свою жизнь ради одной жалкой бессмыслицы, не нужной никому совершенно… И пусть каждый отчасти имеет право на неоправданное скудоумие, но Кагуцу…? Жесткая текстура обоев коснулась костяшек пальцев еще до того, как действие осмыслилось – твой спинной мозг не многим умнее этого якудзы-страдальца. Боль отрезвила, но недостаточно – снова ударил ни в чем не повинную стену, и еще раз… Все было продумано оптимально: ты сам угробил свою репутацию – камуфляжную маску, лишь для того и существующую, чтобы использовать ее однажды в дипломатических целях, когда от этого действительно будет польза. Пусть пришлось в итоге инсценировать смерть, что изначально совсем не входило в твои планы, но игра стоила свеч – конфликт с оппозицией бюро удалось загладить, это главное. Власть подобна умственной болезни, она ослепляет разум. Когда столько лет отдаешь приказы, выполняемые беспрекословно, со временем забываешь, что твое понимание справедливости – субъективно и разделяется далеко не всеми. Что пути реализации намерений должны быть осторожнее и учитывать возможное сопротивление не готового к ним мира. Ты не винишь людей, предубежденных против борекудан, как и не винишь журналистов, зарабатывающих на чужой ненависти. У каждого свой путь, падальщики тоже нужны экосистеме, иначе их бы там не было…

10 мая, 19:05 6 лет назад

– Этот писака, смотрю, за свое потомство вообще не переживает… У вас случаем не найдется монетки? – скомкал газету и бросил в пепельницу. – Благодарю. Так, мои источники прознали, что у него два несовершеннолетних сына: один в школе, другой в колледже. Допустим, старший – орел, младший – решка… – Вы все проблемы так решаете? – Только те, с которыми лень заморачиваться, – подбросил, упала орлом. – Что ж, не повезло студенту. – Каждый имеет право свободно выражать свое мнение. – А я имею право быть этим мнением недоволен, ну и что дальше? Зажигалка с красноглазым львом приговорила столь неприглядный для обоих комок бумаги, ставший причиной сегодняшней встречи. Хотя они и без того достаточно частые, ваше сотрудничество набирает обороты. Скрывать его все труднее. – В чем виноват его сын? – В том, что родился у своего отца. Это ведь тоже карма, правда? Значит в чем-то таки и виноват, раз попадется мне под руку. В конце концов, монетка ведь могла и ребром упасть. Взаимовыгодные отношения полиции с борекудан ни для кого не секрет, но тем не менее их наглядные доказательства еще способны вызвать некий резонанс – куда больший, чем ожидалось. Фразы вроде «закон, что полагается на беззаконие» звучат складно, толпа поддакивает, ну да пусть – пока это не мешает работать, проблема все-таки условна. – Не перекручивайте мои слова. Очевидно, что общество к таким, как вы, относится неоднозначно, всегда относилось. Здравомыслящие люди, однако, способны понять, какую роль вы играете в поддержании порядка, и готовы простить ваши спорные методы. А прочих лишнее насилие только сильнее настроит против вас – какой в этом смысл? – Сэнсэй, вы сильно недооцениваете людскую тупость. Если один баран написал и сорвал овации, второй повторит, третий подхватит. А когда три барана блеют в один голос, сотня овец им уже считай что верит. И лучше бы вовремя укоротить хвост первому, дабы поостереглись и прочие: блеяние одного увечного барана звучит всяко тише, чем троих. Отвергнул протянутую назад пятерку иен – двустороннюю рулетку, по которой небрежно решаются судьбы чужих детей. При всех достоинствах Кагуцу Генджи, определенные его черты не найдут в тебе отклика никогда. – Можете оставить себе. – Ах, да, прошу прощения – это, должно быть, выглядит как взятка.

25 декабря, 02:22 4 года назад

Вот только слепая беспечность мешала понять ограниченность твоей власти и неспособность повлиять на общественное мнение: оно распространяется по законам эпидемии, переходя в уязвимой среде от носителя к носителю. А вакциной, имя которой критическое мышление, увы, обладают не многие. Возможно, побеседовав со всеми этими недовольными лично, ты сумел бы докопаться до причин их недовольства и обосновать свою точку зрения. Но реальность не дала такого права. Это очередное внешнее обстоятельство, на которое ты повлиять не в силах, только защититься и перетерпеть. Неконтролируемые энергии Хагалаз, выжигающие все, что должно быть выжжено, не спрашивая воли будущего пепла… Энергии, так близкие этому безмозглому Кагуцу… А потом узнаешь, что тебя, видите ли, шантажировали, вынуждая сотрудничать, угрожая жизнью сына – да неужели? Которого ты даже отдал на воспитание родственникам, опасаясь за его безопасность – но тщетно: вездесущая мафия и там его нашла… Нет, ну что за несуразная чушь… Вся эта история еще больше очерняет борекудан в глазах общественности, не только его чертов клан – этот идиот втоптал в болото ненависти всех себе подобных, откуда ты так отчаянно пытался их вытащить… Но людям нужен враг, им нужны контрасты: возмутительно-непримиримое зло, на фоне которого добро будет казаться добрее. Людям нужны впечатления, тема для разговора, политическая позиция, повод высказать свой гнев и недовольство «продажной властью»… Люди понятия не имеют, что такое власть. И насколько в действительности тяжело поддерживать порядок, сглаживая опасные углы враждующих сторон с минимальными потерями для обоих. Людям плевать, что те, кого они считают угнетателями – такие же люди, которые точно так же порой считают угнетателями их, а так называемые преступники на удивление часто оказываются куда порядочнее этой лицемерно-законопослушной массы… Что невозможно угодить всем, что каждый должен чем-то жертвовать… Поэтому ты и лишился должности – перестав понимать людей, с чьим мнением вынужден считаться. Чье благополучие было в твоих руках, но распоряжался ты им не так, как угодно миру: значит твое место должен занять кто-то другой, более подходящий – как однажды ты занял место предыдущего командира. Видимо, нынешнее бюро нуждается в ином порядке, воплощением которого сейчас является Шиоцу. Позже его сменит кто-то еще, кем бы тот ни был – он идеально вплетется в этот узор судьбы и исполнит свою роль, у него просто нет выбора… Реальность соткана из проявлений чужой воли: как из мудрых, так и из ошибочных, они срастаются в единое сбалансированное целое, что само себя творит. Ты можешь прислушаться к ее голосу, прочувствовать эту коллективную волю, не отождествляя с собственной, дабы не множить ошибок. Когда они совпадают – твой путь чист и кажется предназначением, но стоит поставить идеалы личного эго выше сиюминутных переплетений вселенной, она перестает тебе содействовать. Если в чем-то провинился, помоги тем, кому навредил, а не можешь помочь – так оставь в покое. Наказывать себя бессмысленно, это такой нелепый бред… – Ну и зачем тебе эта тюрьма, придурок чертов… Кому ты лучше сделал?! Нет, хватит уже – до крови кожу содрал, обои только пачкаешь… Ты ведь не на Кагуцу сейчас злишься, лишь на себя – за то, что пожелал отбросить все прошлое разом, переродиться под другим именем, обманув колесо Сансары. Хабари Джину действительно целесообразнее оставаться мертвым. А всем близким – считать его таковым, не сомневаясь и не разыскивая. Это был твой трусливый побег от прежней жизни, которую хотелось просто вычеркнуть, оборвав все связи, будто и вправду умер… Если бы ты мог стереть себя из памяти всех, кто тебя знал, сделал бы это не задумываясь. – Мне стоило тебе сказать, да? Хотя бы тебе… Кагуцу Генджи, который вечно творит что ему вздумается… Гнев относится к мотивационной разновидности шума, это чувство – явный призыв к действию, подчас откровенно глупый. Что этот шум пытается сказать тебе, вынуждая колотить монолитную железобетонную стену с таким усердием, словно она от этого должна рухнуть? Наглядная аллегория попыток противиться судьбе. Да, это неприятно – сталкиваться с последствиями своей недальновидности: его бестолковые угрызения совести нередко прогрызают элементарный здравый смысл, о чем все же не стоило забывать, притворяясь мертвым. Но сейчас ты бессилен исправить ситуацию, которая тебя злит. Так зачем же злиться? По сути, будь он твоим родственником, можно было бы попробовать оформить вид на жительство, затем вписать его имя в чьи-либо показания из нераскрытых дел, прикрывшись конфиденциальностью источников… нет же, бессмыслица. На суде это не примут, для экстрадиции нужны веские основания, которые… при желании можно все-таки найти. Сложнее реализовать – здесь ты далеко не командир, всего лишь криминолог-профайлер из службы госбезопасности… Но у тебя есть деньги. И есть полезные знакомства, которыми тем не менее пользоваться в подобных целях не собирался, однако… Это рискованно. И очень маловероятно. Да нет же, это полный бред… Но ты попробуешь. Понадобится его электронная подпись, конечно… Для подделки протоколов и необходимых документов, что позволят выдвинуть обвинения. Вот только Япония не выдает своих граждан – значит гражданство ему придется сменить: сначала на двойное, затем, по истечению строка отказа, то станет шведским. А родственные связи можно и устроить, это меньшая из предстоящих трудностей… Удобная все-таки страна.

24 декабря, 11:27 3 года назад

– Вижу, паспорт вы еще не открывали? – А он у меня есть? – По прибытию вам должны были выдать папку с документами. – Только не говорите, что я женат…

17 февраля, 19:19 8 лет назад

Чернота безлистых деревьев густыми паутинами трещин въедается в сумеречное небо, и только лужи отражают свет пробуждающихся фонарей – зимний парк, по всей видимости, не в курсе, что он зимний. Можно было бы ограничиться разговором, но такую возможность упускать преступно. Если Кагуцу Генджи осмелился позвонить спустя столько лет, значит Хабари Джин осмелится предложить ему встречу – это не так уж и сложно. Звукового обмена язвительными любезностями явно было бы недостаточно, так почему не побеседовать лично, сославшись на занятость? К тому же место выбрано неслучайно: у западного входа школа айкидо, с чьим владельцем он давно сотрудничает. Не хотелось бы срывать там занятия, однако сама только мысль о поединке с давним оппонентом вызывает улыбку, которую все же научился отличать от удивления.

24 декабря, 11:28 3 года назад

– Вы женаты. – На вас, надеюсь? – …Немного странная формулировка. – Да тут все странное…

17 февраля, 19:20 8 лет назад

Сопровождаемые столь несвоевременным сейчас, извечно лишним шумом, ленивые секунды не поспевают за разогнавшимся сердцебиением. Тихий шаг для агента спецслужб – навык, равноценный быстрой перезарядке пистолета. Пусть Хабари Джин уже давно не рядовой офицер, привычки остались. Договорились на восемь, но оба почему-то пришли заранее: посидеть в вечерней тишине, понаблюдать за скупой на живописность дождливо-февральской природой, да и просто морально подготовиться к встрече. Кагуцу Генджи, человек с необычайно пугающей аурой, смеет к тому же осквернять прохладный свежий воздух своим неуместным табачным недоразумением. Осознавая, что вряд ли поблизости найдется храбрец, который рискнул бы сделать ему замечание. – Здесь нельзя курить. – Да? Ну извиняюсь…

24 декабря, 11:30 3 года назад

– Признаться, я ожидал от вас несколько иной реакции. – Уж простите, что не оправдал ваших ожиданий. – Прощаю.