Женщина с портрета

Отец часто говорил, что мать самая красивая женщина всей магической Британии. И Скорпиус верил в это. Астория Малфой имела утонченную аристократическую внешность. Со стороны она казалась многим холодной и неприступной леди, которая только одним взглядом может лишить человека уверенности. Воспитанная в строгих традициях своей семьи, миссис Малфой умело применяла их и по отношению к своему единственному сыну. Наследник двух чистокровных родов всегда получал самое лучшее, но и обязательств у него было куда больше, чем у его сверстников. Нельзя перечить старшим, даже если они говорят очевидный бред. Нельзя вести себя неподобающе на людях, иначе пристыдят и не будут уважать. Нельзя показывать эмоции - посчитают за слабость. Нельзя проявлять раскаяние и сострадание, аристократам нет дела до чужих проблем. Нельзя жаловаться и ныть, даже если сильно больно. И множество таких "нельзя", которые Скорпиус крутил в своей голове, намереваясь запомнить, но ничего не получалось. Каждый раз он видел разочарованное лицо Люциуса и совершенно пустое отца. Признаться честно, Малфой завидовал другим детям. Они были с детства окружены заботой и любовью. Он видел, как на перроне перед отправлением в Хогвартс, родители обнимали своих детей, целовали их и просили писать почаще. Скорпиус же получал холодное рукопожатие отца и очередные наставления матери, которая до дрожи в голосе просила его не опозорить их. Уж это получалось у него лучше всего. Начиная с буйного характера в детстве, из-за которого маленький Скорпиус попадал во всякие передряги и заканчивая его поведением. Казалось, родителям ничего не нравилось в нем. Он слишком громко говорит, слишком активный, слишком добр к домовикам и слишком не похож на них. Но Скорпиус закрывал на это глаза, привыкнув к тому, что в своей семье он был белой вороной. На него не действовали ни слова матери, ни наставления деда. Однажды будучи семилетним мальчишкой он упал с дерева. Тогда Люциус лишь недовольно взглянул на него, а после сказал отцу "Видимо, грязную кровь не вывести воспитанием." В тот день Малфой был озадачен. Он не понимал, почему его дед так отозвался о нем. С детства он знал, что чистокровный. Его отец из богатого рода, его мать из древней семьи. Неужели, из-за его поведения кровь стала грязной? Мальчик подолгу рассматривал свое разбитое колено, наблюдая за капельками засохшей крови. Ничего особенного. Все, как у всех. Скорпиус не мог дождаться того дня, когда поступит в Хогвартс. Уж там он сможет быть самим собой без контроля родителей. Однако и эта идея оказалась провальной. Он получал лишь еще больше требований от матери, которая всячески намекала ему, как важно в этом возрасте завести правильных друзей. Она устраивала вечера в мэноре, приглашая всех аристократов и значимых политиков, у которых были дети. Конечно, Малфой должен был присутствовать там. Он томился в углу у окна, подумывая взять метлу и немного полетать, но стоило ему наткнуться на предупреждающий взгляд матери, как он тут же отбрасывал эту идею. Казалось, Астория всегда была в курсе того, что творится в голове наследника. Она сама не раз выступала против его общения с Альбусом Поттером и Хьюго Уизли, считая, что те портят его. Но ее слова были лишь пустым звуком для мужа, он не обращал внимания на ее истерику, заверяя, что Малфои сами решают, как им поступать. Если в отношении матери Скорпиус был уверен, что она особо недолюбливает его, то отец оставался для него загадкой. Всегда холодный и отстраненный. В основном, он все время посвящал работе, а после нее закрывался в своем кабинете. То призрачное место, что манило Малфой-младшего, но к сожалению, оставалось запретным. Никто бы не осмелился пойти против слова Драко Малфоя, который никому не позволял переступать порог своего кабинета. Казалось, он мог проводить там дни, а то и недели. Даже мать часто стояла под дверями, пытаясь достучаться до него, но быстро бросала эту идею. Не позволительно аристократке, как грязному маглу врываться. Уж о грязи маглов Скорпиус знал достаточно. Каждое его посещение Франции, где обосновались его бабушка и дед, Малфой-младший частенько слышал лекции о том, какие разные их миры. Пусть Люциус и не высказывался яро против них (если министерство это услышало, навряд ли, одобрило бы), но иногда его заносило на поворотах, что заставляло Нарциссу вступить в разговор. Кажется, его бабушка выступала в их семье своего рода примирительным рычагом. Она не раз останавливала ссору отца и деда, которые просто обожали припомнить друг другу совершенные ошибки. Но для Скорпиуса оставалось непонятным, по какой причине грязнокровки считались хуже, чем они, чистокровные. В Хогвартсе он видел некоторых маглорожденных, и они не выглядели такими страшными, как рассказывал Люциус. Некоторые были очень дружелюбными и, вероятно, могли бы стать друзьями юному Малфою. Друзья. Возможно, услышав это дед бы скривился, а отец лишь приподнял бровь. Весь его эмоциональный диапазон уходил на это. Скорпиус пытался вспомнить хотя бы один раз, когда видел на сосредоточенном лице Драко удивление или радость. И в голову приходил только один момент. В то время он учился на первом курсе, и однажды его вызвали к директору. Тогда Скорпиус не понимал, что натворил, но увидев отца, до него дошло, что причина появления того - письмо, которое сын так и не отправил. Он боялся рассказать своей семье о факультете, на который его определили. Никогда еще Малфои не учились на гриффиндоре. Ожидая увидеть разочарование или, Мерлин, презрение, Скорпиус, не хотя, поднял голову и впал в ступор. Впервые за несколько лет он видел улыбку отца. Ни усмешку над очередным льстецом из министерства, что пытается выслужиться перед лордом Малфоем, ни фальшивый изгиб губ, который больше похож на попытку остановить тошноту, а улыбку. Самую искреннюю и, этого не может быть, гордую. Скорпиус впервые видел, как произвел на отца хорошее впечатление и навсегда запечатлил этот момент в своем сердце. Возможно, именно это воспоминание и согревало двенадцатилетнего студента, когда он узнал правду о своей матери. Находясь на зимних каникулах в мэноре, он подслушал разговор отца и Астории, который стал для молодого наследника роковым. -Прекрати. - Мужчина пытался скинуть руки жены со своей шеи. - Скорпиус еще не спит. Женщина лишь нахмурилась, но рук не убрала. Она придвинулась ближе, уткнувшись в шею блондина и вдохнула любимый аромат. -Это так важно? - Недоумевала Астория, заглядывая в родные серые глаза, которые всегда отвечали ей лишь холодом. - Сколько еще отговорок ты найдешь? -Сколько потребуется. Прошипел Малфой, скидывая ее руки и отворачиваясь. Он стоял перед зеркалом, поправляя запонки на дорогой рубашке. Хоть мужчина и не смотрел на жену, но отчетливо чувствовал ее испытывающий взгляд на себе. -Чем я тебе не угодила? Фигура не такая? Может, по-твоему, я уродина? Воскликнула Астория, завязывая халат. Она смотрела на своего привлекательного мужа и не понимала, почему он оставался по прежнему отстраненным. Она ведь делала это для него. Укладки, лучшие косметические зелья, процедуры. Все, чтобы оставаться такой же молодой. Но, видимо, ее муж ослеп уже давным-давно, раз не видел ее страданий. -Ты ведь знаешь, что это не так. - Спокойно ответил слизеринец, привыкший к истеричным всплескам жены. - Ты самая красивая женщина магической Британии. Об этом пишут в каждой чертовой газетенке. Астория поднимает затуманенный взгляд, надеясь, что он увидит, какую боль приносят ей его слова. Но Малфой лишь качает головой, открыто говоря, что ее слезы не действуют на него. -Ты думаешь, я не понимаю? - Кричит женщина, запуская пальцы в идеально собранные волосы. - Все только и шепчутся о том, что ты пренебрегаешь своей красивой и молодой женой, изменяя ей со своей работой. Драко вздыхает, слишком сильно отдергивая запонку из-за чего рвет рукав рубашки. Он, не говоря ни слова и не показывая своего гнева, достает палочку и чинит ткань. Малфой пытается отсчитать мысленно секунд пятнадцать, когда Астории надоест спорить, и она уйдет, хлопнув дверью и оставив его в тишине. Но видимо, эта женщина не намерена сегодня отступать. Ей больно. Он видит это, но не испытывает ни сочувствия, ни сожаления. Он не понимает, почему она так упрямо пытается вызвать его чувства. Ведь, Салазар, он дал ей все, что она хотела. Известную фамилию, высокий пост в обществе, деньги, которые как не трать, не кончатся. В чем ее проблема? -Все журналы только и пишут об этом, задаваясь вопросом, почему у нас еще нет детей? Мужчина замирает, поднимая тяжелый взгляд. Он встречает ссуженные глаза жены в отражение зеркала. -У нас есть сын, Астория. От его голоса женщина сжимается, словно ожидая, что он накричит на нее, но Драко никогда бы себе этого не позволил. -Конечно, я люблю Скорпиуса. - Судорожно произносит Астория, делая шаг вперед к мужу и кладя руки на его грудь. - Но я хочу нашего, Драко. Просто представь, если бы у нас родился сын. Чистокровный. Он мог стать настоящим наследником, поступил на слизерин, добился уважения твоего отца. Разве это не прекрасная идея, милый? -Уважение Люциуса последнее, чего я хотел бы для своего ребенка. - Мужчина сжимает губы в тонкую полоску и накрывает руки жены своими. - Меня все устраивает, и если я правильно помню, тебя тоже. Мы ведь обговаривали это перед свадьбой, помнишь? Женщина тянется к губам мужа, нервно выдыхая. Ее глаза буквально молят Драко не отворачиваться. Всего один поцелуй, но именно он даст ей надежду на отведенный им судьбой срок. Астория будет и дальше поддерживать образ идеальной жены, а по ночам вспоминать, как сладко его губы играли с ее. -Помню, но Драко, я так хочу этого. Он сжимает ее руки, а после грубо убирает их, вновь возвращаясь к своему отражению. -Тема закрыта, Астория. - И вновь этот тон, которым он отдает приказы на работе. - Мне рано вставать, поэтому переночую в кабинете. Мужчина убирает палочку и собирается покинуть комнату, но резкий голос жены, наполненный ядом останавливает его. -Ты самовлюбленный кретин, Драко. - Астория усмехается, даже забывая, что выглядит сейчас далеко не так, как учила мать. - Ты только и причиняешь другим боль. -Я не понимаю тебя. - Вспылил Малфой, подходя к жене. - Я дал тебе все, что ты просила. Ты одеваешься в лучшие ткани, носишь редкие украшения, руководишь целым мэнором. Вся общественность завидует тебе, говоря, что у тебя умный сын и верный муж. В чем, блять, претензия? Она смотрит на него затравленно, словно осознает, что никогда не достучится до слизеринца. Астория помнила тот день, когда Нарцисса впервые заговорила об их женитьбе. Тогда Драко поставил несколько условий, одно из которых заключалось в том, что они лишь играют пару, но не являются ей. Несмотря на то, что это не устраивало Гринграсс, она согласилась, в глубине души лелея надежду. -Лучше бы ты изменял мне с каждой шлюхой Лютного переулка, чем продолжал убиваться по мертвой грязнокровке. - Астория чувствует, что ступила на опасный путь, видя, как темнеют глаза мужа. - Так бы у меня был шанс. Она не успевает опомниться, как Малфой подходит к ней и сжимает ее плечи, принося неприятную боль. Женщина никогда бы и не подумала, что его прикосновения могут быть настолько грубыми. Конечно, она же не гребаная гриффиндорка, чтобы быть с ней нежным. -Запомни, Астория, я скажу лишь раз. Никогда больше не говори о ней в таком тоне. Даже не смей думать, что это сойдет тебе с рук. - Мужчина лишь крепче сжимает ее плечи, чем вызывает сдавленный вскрик то ли от боли, то ли от испуга. - А что касается шанса? То его нет. Ни одной женщине не удастся затмить ее. Даже тебе. Драко кидает ей напоследок, будто хочет плюнуть, но видимо, аристократическое воспитание не прошло даром. Он не смотрит на жену, а покидает комнату, не замечая, как глаза Астории наполняются слезами. Скорпиус пытался переварить услышанное. Он думал, что ослышался, но вскоре все стало на места. Астория Гринграсс, а в замужестве Малфой, не была его матерью. Первым желанием мальчишки было узнать личность настоящей. Он не осмелился поговорить с отцом, понимая, что тот лишь равнодушно посмотрит на него и промолчит. Естественно, Люциус и Нарцисса не подходили. Они бы никогда не позволили внуку думать, что его мать была грязнокровка. Но она и была такой. Долгое время Скорпиус искал ответы в Хогвартсе. Он пытался разузнать у своих друзей, прося тех поговорить с родителями, но все как один отвечали, что Малфой ненавидел грязнокровок в школьные годы. На какое-то время Скорпиус оставил поиски, пока на ужине у Поттеров, у которых часто гостил, он не выпросил школьный альбом. Именно там он заметил девушку. Она стояла рядом с дядей Гарри и дядей Роном, обнимая их за плечи. Малфой не видел ее ранее, но почему-то она казалась ему отдаленно знакомой. А потом его осенило. Улыбка. Девушка в гриффиндорской форме улыбалась больше левым уголком так же, как и сам Скорпиус. Он твердо решил узнать всю правду. Скорпиус провел свое расследование среди однокурсников и узнал, что той женщиной на фотографии была Гермиона Грейнджер. Лучшая студентка Хогвартса, умнейшая ведьма за последнее столетие и героиня войны. Чем больше Малфой о ней читал, тем больше злился. На отца, что не рассказал о том, какая была его мать замечательная, добрая и решительная. На Поттеров и Уизли, что скрывали от него ту, что вместе с ними спасала мир от Темного Лорда. Вернувшись вновь на каникулы Скорпиус решил, что обязательно проникнет в кабинет отца. Однажды после очередного торжественного вечера, устраиваемого их семьей, Скорпиус дождался, когда отец вновь уйдет в кабинет. Он простоял в коридоре четыре часа, надеясь, что Драко не решит остаться ночевать в кабинете. Он всегда, будучи пьяным, покидал его, будто боялся, что натворит что-то лишнего. Так и случилось в этот раз. Дождавшись, когда лорд Малфой покинет кабинет, Скорпиус смог проникнуть в него, пока запирающие чары не сработали до конца. Кабинет, который так манил его, был небольшой комнаткой. У дальней стены стоял жесткий и, вероятно, неудобный диван. Он даже пожалел отца за то, что тому приходится на нем спать. Рядом стоял стол, а на нем множество мелких предметов, чуть дальше котел, напротив во всю стену шкаф, часть которого занимали древние книги, которые, видимо, отец перенес из библиотеки, а другую часть - зелья. Но больше всего внимание мальчишки привлек портрет, висящий на стене. На нем была девушка с чудесной улыбкой. Стоило Скорпиусу посмотреть на нее, как он сразу понял, что эта женщина - его мать. Ее кудрявые темные волосы доходили до поясницы, аккуратно сглаживая острый подбородок. Теперь он понимал от кого ему достались эти кудри. Несмотря на то, что он родился светлым, что непременно относило его к Малфоям, его волосы были, на удивление, не послушными. У его отца и матери таких проблем не было, но Нарцисса всегда напоминала о том, что у Скорпиуса есть и Блэковская кровь. Она говорила о своей сестре, которая тоже была кудрявой. Но как тогда объяснить карие глаза, которые так похожие на его, сейчас смотрели на мальчишку с портрета? -Здравствуй. - Голос был почти схож с шепотом, но женщина все равно расслышала его. - Мама. Вырвалось у Скорпиуса, прежде чем он осознал это. Он поднял свои глаза на Гермиону, думая, что она будет злиться, но она лишь улыбнулась. Карие глаза наполнились слезами, смотря на повзрослевшего сына. -Я ждала тебя, мой мальчик. - Грейнджер смахнула слезы и поддалась чуть ближе. - Сколько тебе уже? Скорпиус отложил палочку, что была единственным источником света на стол, а сам сел на высокий стул, стоящий у стола. -Через месяц тринадцать. Женщина нахмурилась, испугав сына. Он подумал, что сказал что-то лишнее, но она лишь покачала головой, заметив его разочарование. -Не извиняйся. - Словно предвидев его дальнейшие слова, проговорила Гермиона. - Я уже так долго здесь. Мальчик опустил голову, закусив губу. Он не знал, что ответить, но ему так не хотелось прерывать их разговор. -Тебе не холодно? Глупый вопрос. Она не могла чувствовать то, что испытывают люди. -Портретам не бывает ни холодно, ни тепло. - Улыбка так и не сошла с ее лица. - Расскажи мне о себе, Скорпиус. Он задумался, не зная, с чего начать. Постукивая пальцами по столу, Малфой нахмурился, не заметив лукавой улыбки матери. Он был так похож на своего отца, даже не осознавая этого. -Мне нравится читать, а еще играть в квиддич. Я хочу на старших курсах стать капитаном, как дядя Гарри когда-то. - Услышав имя друга, Гермиона спокойно выдохнула. - Кстати, я учусь на гриффиндоре, как и ты когда-то. Чуть слышно пробормотал Скорпиус, ругая себя за стеснение. Ведь она была его матерью в конце концов, но что-то внутри не давало ему покоя. Несмотря на то, что они были одной крови, Гермиона все еще оставалась для него незнакомкой. Он знал ее, как героиню войны, но не как мать. -У тебя много друзей? - Поинтересовалась Грейнджер, взволнованно выдыхая. - Ты сейчас в прекрасном возрасте, когда нет никаких проблем. Малфой посмотрел на мать, отмечая, как молодо она выглядела. Он знал, что мисс Грейнджер умерла, когда ей было всего 24 года, но никто даже не догадывался, что у нее есть сын. -Я хорошо общаюсь с Альбусом Поттером, Хьюго Уизли и Джейденом Забини. - Перечислил Скорпиус, не сводя взгляда с матери. - Последнего ты, наверное, не знаешь. -Он сын Блейза? - Получив кивок, женщина усмехнулась. -Никогда бы не подумала, что он решит жениться. -Он уже развелся. Скорпиус улыбнулся, услышав смех матери. Впервые он не чувствовал себя обязанным держать правильно спину и следить за своими эмоциями. Он мог говорить о том, что хочет и знать, что его услышат. -Другого я от него не ожидала. - Хмыкнула Гермиона, а после насторожилась. - Тебе пора, твой отец скоро будет здесь. Малфой посмотрел в сторону двери, прислушиваясь к шагам. -Видимо, он опять поругался с Асторией. Гриффиндорец закусил губу, кидая настороженный взгляд на мать, но она лишь извиняюще улыбнулась. -Заскакивай ко мне время от времени. - Прошептала она, когда шаги приближались. - Одной бывает очень скучно. Скорпиус понимал ее. Ему было хорошо знакомо одиночество. Казалось, Малфой был оставлен всей семьей, которая не принимала его таким, каким он был. -Я приду. Заверил ее сын. Заметив, как глубилось тепло в карих глазах Гермионы, Скорпиус твердо решил сдержать слово. *** Он пришел через три дня, когда отец был на работе, а мать гуляла в саду с бабушкой. В этот раз ему не понадобилось дожидаться, когда Драко покинет кабинет. Кажется, чары запомнили его и впустили без всяких проблем. -Несмотря на то, что профессор Слизнорт был далеко не честным человеком, мне он, как преподаватель, нравился больше. Гермиона кивнула, с сожалением смотря на сына, который не нашел общего языка с новым учителем зельеварения. -Надеюсь, ты не выкинул ничего плохого? Скорпиус ходил вдоль стола, рассматривая различные вещицы. Он до сих пор не понимал, зачем отцу нужно было все это, но спросить, конечно, не решался. Иначе весь его план падет ко дну. -Ничего. Правда. - Столкнувшись с прищуренными глазами матери, он сдался. - Может быть, я поджег его мантию? Он ожидал недовольного цоканья или даже ругательств, но мать удивила его вновь. Она громко рассмеялась, прикрывая рот рукой. -Видимо, это наследственное. Скорпиус приподнял брови, облокачиваясь на край стола. -Отец тоже подобное делал раньше? - Заметив, как Гермиона покачала головой, Малфой еще больше удивился. - Ты? Женщина кивнула, и вновь ее смех пронесся по комнате. Гриффиндорец смотрел на мать, чувствуя, как ему самому становилось спокойно рядом с ней. Как будто они были знакомы всю жизнь. -Мне пришлось это сделать. - Сказала в свою защиту Грейнджер, складывая руки на коленях. - Не думаю, что профессор Снейп был против. Скорпиус лишь покачал головой, удивляясь, как его мать решилась на такой поступок. Он знал, что профессор Снейп, который был признан посмертным героем войны, был при жизни человеком строгим, а иногда и пугающим. Однако мальчишка не смог остановить улыбку, которая тут же украсила его губы. -Хорошо, что тебе понравился мой рассказ. - Парировал Малфой, крутя в руках перо. - Астория этого не оценила. Вновь они пришли к этой теме. Скорпиус мысленно проклинал себя за то, что рядом с матерью терял контроль над языком, а потому говорил все, что думает. -Я не спрашивала, боялась. - Ее голос дрогнул, заставляя Скорпиуса поднять брови в удивление. Он недоумевал, как могла его мать опасаться чего-нибудь? - Она ведь была хорошей матерью? Малфой лишь отвел взгляд. Он никогда не считал Асторию стервой. Она точно не подходила под описание типичной мачехи. Да, временами была резка с ним, никогда не скрывала своего недовольства, но он все равно видел ее заботу. Может быть, она и не любила Скорпиуса, но ее чувства к отцу были настоящими. Видимо, часть из них перенеслась и на мальчика. -Какой могла быть. - Пожал он плечами. - Все аристократы воспитывают своих детей в строгости. Стараясь избегать проникновенный взгляд матери, проговорил мальчишка. -Я рада, что хотя бы Гарри и Рон были рядом с тобой. Скорпиус кивнул, спрыгивая со стула. -Они всегда рады видеть меня, часто зовут на семейные ужины. Недавно дядя Рон пообещал сводить нас с ребятами на матч, хоть отец и не одобрил этого. - Фыркнул Скорпиус, вспоминая, как Драко даже не стал слушать. - Ну, знаешь, он и дядя Рон не особо ладят. -К сожалению, так было всегда. Кивнула Гермиона, смотря куда-то в даль, словно предавалась воспоминаниям. -Ладно, мне надо идти. - Ответил Скорпиус, чувствуя, как в горле першит. - Отец скоро придет. Вновь они вернулись к неловкости. Казалось, прошлое никогда не оставит их, но больше всего вредило настоящее. Каждый раз, когда Скорпиус говорил о своем детстве, то натыкался либо на сожаление, либо на извинение. Но было кое-что еще в глазах Гермионы, когда она слышала про леди Малфой. Ревность. Молчаливая и податливая, а другой у мертвеца не бывает. -Не злись на него. - Умоляла женщина, тепло улыбаясь сыну. - Драко, может, и не умеет выражать чувства, но это не значит, что у него их нет. -Ты уверена, что они были? - Воскликнул Скорпиус с неожиданной для себя живостью. - Потому что он не похож на того, кто может что-то чувствовать. Грейнджер помрачнела, понимая, что Драко зашел слишком далеко в своем горе. Она привыкла видеть его каждый день. Разбитый. Рыдающий на коленях перед ней. Умоляющий вернуться. И всякий раз, сглатывая неприятный ком в горле, Гермиона отводила взгляд. Она видела, как причиняет ему лишь больше боли, но никто из них не должен был нарушать закон Вселенной. Мертвые остаются в прошлом. И даже богатый и влиятельный лорд Малфой не сможет это исправить. Но ему нравится пытаться. Каждый раз, изводя себя, словно наказывая за то, что он сделал несколько лет назад, Драко опускается на колени перед статной женщиной, которая до сих пор сохранила свою красоту и молодость. -Прошу, Гермиона, поговори со мной. - Молит он. Его голос дрожит. Из-за рыданий. - Я схожу с ума без тебя, милая. Прошу, просто ответь что-нибудь. Но она так боится сделать это. Дать лишнюю надежду. Гермиона мысленно просит его заткнуться, проговаривая про себя это, словно выученный рецепт зелья. Он уже принадлежит другой. Слишком эгоистично заставлять его страдать, ведь прошло столько лет. Грейнджер убеждена в этом, даже, когда ее сердце сжимается от боли, слыша его рыдания, когда Драко громит кабинет при очередной неудаче, когда он опять умоляет ее. -Не молчи, черт возьми. - Он откидывает сломанный стул в сторону, а сам подходит к портрету слишком близко, что будь гриффиндорка жива, то почувствовала бы его дыхание. - Не молчи, не изводи меня. Я так скучаю по тебе, Гермиона. Я так скучаю. Перед глазами все рассеивается, и вместо сломленного мужа она видит недоумевающего сына. -Я знаю, что права, Скорпиус. Я была там. Я видела, каким нежным был твой отец. Он любил меня и так сильно ждал твоего появления, что, буквально, считал дни. - Грустно улыбается Грейнджер. - Попробуй наладить ваши отношения, вы не должны больше оставаться одинокими. Скорпиус сомневается. Он проводит несколько дней, обдумывая слова матери. С детства Малфой-младший привык к тому, что его отец флегматичный человек. Мог ли лорд древнего рода, словно мальчишка, радоваться скорому появлению ребенка? Считал дни? Подобное точно не в его характере. -Скорпиус, ты слышишь меня? - Астория окликает его, выдергивая из мыслей. - В последнее время ты ходишь сам не свой. Женщина качает головой, наливая себе чаю. Они сидят в общей столовой, довольствуясь приготовленным домовиками обедом. -Прости, мама, задумался. Он почти вздрагивает, понимая, как чужеродно звучит это слово. Скорпиус настолько привык обращаться так к портрету в отцовском кабинете, что не может не испытывать тошноту, называя так Асторию. -Завтра мы идем на благотворительный ужин, поэтому оденься подобающе. - Получив кивок от сына, женщина переводит взгляд на мужа. - Милый, мне нужно забрать наши костюмы из ателье. Не хочешь пойти со мной? Зайдем в твой любимый книжный магазин. Драко откладывает ложку и, прежде чем Астория успевает взять его за руку, встает. -У меня много дел. - Малфой идет на выход из столовой, даже не удостоив семью взгляда. - Возьми с собой Скорпиуса. Стоит Драко покинуть их, как Астория тихо вздыхает, смотря на сына. -У меня тоже много дел. - Заверяет ее блондин, но видит сомнения в глазах женщины. - Я ведь должен найти подходящий костюм. Скорпиус чуть усмехается, довольный тем, что отец в очередной раз осадил Асторию. Если раньше он и не понимал причин такого поведения, то теперь видел их насквозь. Портрет. Только женщине на портрете Драко Малфой дарил свою любовь и заботу. Мальчишка поднял взгляд на грустную леди и тут же осекся. Он почувствовал вину, заметив, как удрученно выглядела аристократка. Смотря на их взаимоотношения с отцом, Скорпиус не мог поверить в слова матери. Мог ли Драко Малфой быть способным на чувства? *** Весь оставшийся день Астория не давала ему покоя. То ей не нравился его воротник, то рубашка слишком грубая. Скорпиус не понимал, почему она так суетится перед обычным благотворительным вечером, но что-то внутри подсказывало, что он еще успеет пожалеть об этом. Признаться честно, мероприятие ничем не отличалось от тех, на которых он часто бывает. Пышно украшенный зал, столы, валившиеся от угощений и множество цветов. Вот в чем заключалось лицемерие их общества. Если продать все эти украшения, то глядишь и благотворительность не нужна будет. За этот недолгий вечер, который длился всего два часа, Астория успела познакомить его со всеми коллегами отца, у которых, по чистой случайности, были дочери его возраста. Конечно, Малфой понимал, к чему все идет. Его родители были представлены друг другу, как будущие супруги, еще в десятилетнем возрасте, но Скорпиус пытался не думать об этом. Не мог же отец так поступить с ним? -Миссис Малфой, мистер Малфой. - К ним подошел мужчина средних лет с лысиной на голове. - Я рад видеть вас. Астория улыбнулась, протягивая руку для поцелуя. Скорпиус лишь кивнул, хотя никто и не посмотрел на него. -Мистер Селвин, а я как рада, что мы встретили вас. - Как и полагается леди, женщина говорила медленно и тихо. - Как продвигается ваш проект? -Очень хорошо, благодаря, вашему мужу. -Что ж, я передам ему. - Астория перевела взгляд на девочку лет десяти, что стояла позади отца. - Мисс Селвин, вы становитесь все красивее с каждым днем. Девчонка залилась румянцем, выходя вперед. Она не сводила взгляда со Скорпиуса, который уже проклинал этот день. Он пытался найти себе путь отступления, но как не вовремя к ним подошел отец. -Мистер Малфой, мы как раз говорили о вас. Селвин пожал руку волшебнику, с улыбкой оглядывая всю семью Малфоев. -Надеюсь, только хорошее. Драко усмехнулся, вовлекая мужчину в разговор. Они перекинулись парочкой фраз, пока в то время Скорпиус избегал взгляда девчонки. Он пытался не показаться разочарованным, иначе она примет это на свой счет. -Я был удивлен увидеть, как повзрослел Скорпиус. - Заметил Селвин, кивая в сторону двух детей, что молча стояли напротив друг друга. - Они выглядят так мило, хоть и не успели подружиться. Драко отставил стакан, обращая внимание на кислое выражение лица сына. -У них еще будет время познакомиться поближе. Скорпиус замер, услышав слова отца. Он не мог поверить, что тот в серьез рассматривает вариант его женитьбы на незнакомой ему девчонке. -Ох, ты прав, милый. - Пролепетала Астория, смахивая слезы умиления. - Мы ведь тоже были такими, а теперь, посмотрите, мистер Селвин, живем душа в душу. Скорпиус не мог больше этого слушать, а потому решил просто уйти, но голос женщины, которую он несколько лет называл матерью остановил его. -Возьми с собой Геральду. - Ах, вот, как ее зовут. - Она уже начинает скучать. Астория улыбнулась девчонке, которая в будущем могла стать ее невесткой. Скорпиус, заметив их переглядывания, усмехнулся и подошел ближе к волшебнику. -Мистер Селвин, я скажу сразу, чтобы в будущем у нас не было недосказанностей. - Выпрямившись, проговорил Малфой. - Я не намерен жениться на вашей дочери. Да и вообще на ком-то, кого знаю от силы минут десять. Мужчина явно выглядел оскорбленным. Он взял дочь за руку и повел ее прочь от хама, как выразился сам. Скорпиус лишь усмехнулся, даже не заметив, как Астория больно ущипнула его. -Совсем с ума сошел? -Здесь так душно, не так ли, мама? - Он смотрел ей в глаза с явным весельем, что не замечал тяжелого взгляда отца. - Мне нужно подышать свежим воздухом. Скорпиус прошел мимо них, направляясь на выход. Астория развернулась, посмотрев на спокойного мужа. -Сделай что-нибудь, Драко. - Молила женщина, виновато улыбаясь остальным присутствующим. - Вот же несносный мальчишка. Но Малфой уже не слышал ее. Он шел за сыном, который уже скрылся в коридоре. Спустя пару минут он нашел Скорпиуса, сидящим на ступеньках. Его внешний вид отличался от приемлемого. Светлые волосы выбились из идеальной прически, бабочка на воротнике оторвалась и, видимо, была потеряна по дороге. -Немедленно вернись и извинись перед Селвином. - Драко пытался говорить спокойно, но у него получалось это с трудом. - Скажешь, что это глупый юмор, не более того. Мальчишка поднялся со ступенек, смотря отцу прямо в глаза. Малфой хмурился, видя разочарование сына, которое он не скрывал. Сейчас Скорпиус выглядел намного старше и почему-то напоминал Драко его в шестнадцатилетнем возрасте, когда он не хотел принимать метку. -Я не вернусь туда. - Прошипел мальчишка, отряхивая темные брюки. - Кому и нужно извиняться, так это тебе передо мной. Если Малфой-младший и был удивлен, что может говорить с отцом в таком тоне, то не подал виду. Он видел, как скривились черты его лица в холодном гневе, который всегда был направлен на других и никогда на сына. -За что? - Глухо отозвался аристократ, не решаясь подойти ближе к Скорпиусу. - За то, что пытаюсь сделать твою жизнь лучше? Драко вздрогнул, услышав нервный смех сына. Тот, прикрыв глаза, потер переносицу, пытаясь сдержаться и не высказать отцу все, что думает о нем, а ему было, о чем рассказать. О том, как он оставил его на попечение Астории и деда с бабушкой, как игнорировал всякий раз, когда Скорпиус хотел сблизиться, как его отстраненность не приносила ничего, кроме печали. -Это твой метод воспитания? Сперва разрушить все, а потом пытаться восстановить? - Издевательски протянул мальчишка, оттягивая светлые волосы. - Я не женюсь на ней. Даже не пытайся переубедить меня. Драко вздохнул, прикрывая глаза. Он уже начинал терять терпение и единственное, что останавливало его от того, чтобы грубо ответить сыну был зал, полный гостей позади его спины. -Никто не заставляет тебя жениться на ней. Вы просто пообщаетесь. Может, она понравится тебе? У Скорпиуса была одна очень отличительная черта, доставшаяся ему от отца. Упертость. Именно ее он хорошо сейчас показывал, не замечая, как были напряжены скулы Драко. -Я не собираюсь с ней общаться. - Проскрипел мальчишка, кивая в сторону двери, за которой проходил благотворительный вечер. - И поверь, ты не сможешь заставить меня. Малфой же был удивлен, услышав подобную формулировку. Он никогда не заставлял сына делать то, что тому не нравилось. Драко закрыл глаза на его близкое общение с Поттерами и Уизли, и если признать, то был даже рад, что у Скорпиуса есть хоть что-то от матери. Пусть он сам этого не осознает, но Гарри и Рон, несмотря на характеры двух гриффиндорцев, никогда не заводили с ним разговоры о его матери, но делали все, чтобы Скорпиус не чувствовал себя одиноким. -И что же ты сделаешь? Усмехнулся Драко, находя истерику сына даже забавной. Несмотря на то, что он сам не участвовал в его воспитание, Малфой был поражен заметить их сходства. -Если ты будешь продолжать настаивать, то я уйду. - Без тени сомнения, проговорил мальчишка, не сводя взгляда с пораженного отца. - Можешь, сжечь меня с гобелена, лишить фамилии, но я не буду жить по твоей указке. Драко сам не до конца понимал, как не упал в тот момент, услышав слова сына. Мало того, что он выглядел, как сам Малфой, так еще и говорил, как он когда-то. "-Я женюсь на Гермионе, отец. Если понадобится, оставлю фамилию, вас, все, что угодно, чтобы быть с ней." Драко не успел ничего сказать, как Скорпиус обошел его, возвращаясь в зал. Малфой лишь устало улыбнулся, заверяя, что обязательно расскажет Гермионе об этом случае. Скорпиус раздраженно выдохнул, выходя из камина. Ему удалось улизнуть с вечера, оставаясь незамеченным ни Асторией, ни отцом. Он скинул пиджак в гостиной, а сам пошел в кабинет отца. Стоило мальчишке только зайти, как он наткнулся на теплый взгляд матери, который быстро сменился взволнованным, заметив состояние сына. -Ты ошиблась, мама. - В голосе его были слышны нотки гнева, который был вызван разочарованием отца. - Он не способен на то, чтобы что-то чувствовать. Гермиона не говорила ни слова, смотря на блондина, который выдохнув, присел на стул, напротив портрета. Он не поднимал головы, но женщине и не нужно было видеть его лицо, чтобы точно знать, что Драко что-то натворил. -Что случилось? Скорпиус хмыкнул, рассматривая свои длинные бледные пальцы. Он вспоминал, как родители наняли ему учителя, чтобы научить играть на фортепиано, но с музыкой у мальчика были проблемы. Ему в том возрасте хотелось играть с детьми, бегать и веселиться, а не сидеть в душном зале, оттачивая стиль. Он был согласен даже почитать в тишине, только бы не слышать французский акцент, который в очередной раз перечисляет его ошибки. -Он подобрал мне невесту. - Грустно улыбнулся Скорпиус, поднимая глаза, полные слез. - Чистокровная. Красивая. Незнакомая. Грейнджер пораженно смотрела на сына, не скрывая своего разочарования к его отцу. В тайне она надеялась, что Драко все же заботился о Скорпиусе, но видимо, Малфой решил пойти коротким путем. С каждым его приходом Гермиона видела, как ее возлюбленный лишь больше становился похожим на Люциуса. И, правда, ее это пугало. -Он бы не сделал этого. - Пыталась убедить себя женщина, но по-другому объяснить разбитое состояние сына она не могла. - Вы поругались? Скорпиус кивнул, подходя к матери. Он прислонил голову к полотну, желая почувствовать ее прикосновение, но к сожалению, его не было. Она оставалась портретом. Пусть и была похожа на себя живую, могла проявлять эмоции, но все равно была мертва. И Скорпиус считал это несправедливым. Он не понимал, почему был обязан расти без матери, которая, безусловно, подарила бы ему заботу и ласку. -Я накричал на него. Впервые. - Проговорил Скорпиус, чувствуя, как становилось легче. - Я мечтал об этом столько лет. Каждый раз когда он игнорировал меня или грубо причитал о моих ошибках, то я представлял, как выскажу ему все, что думаю. Мать виновато смотрела на мальчишку, который выглядел, как обычный ребенок, нуждающийся в любви. Она не понимала, как Драко мог стать таким черствым. Гермиона помнила тот день, когда рассказала ему о своей беременности и, кажется, она никогда раньше не видела, чтобы он мог так ярко улыбаться. Малфой кружил свою девушку, которая просила поставить ее на пол, но он даже не слушал ее. -Прости меня, Скорпиус. За то, что меня нет рядом. - Заплетавшись, проговорила Гермиона. - Мне так жаль, что я не могу обнять тебя и показать, как сильно я люблю тебя. Мальчик поднял голову, замечая, как мать смахивает слезы. Он видел не раз, как плачут женщины. Астория, когда отец игнорирует ее, Нарцисса, которая пытается остановить очередную ссору Люциуса и Драко, тетя Джинни, услышав слова Скорпиуса о характере лорда Малфоя. Когда он был младше и ранимее, то часто рассказывал миссис Поттер о том, как отец бывает с ним груб. Она гладила его по голове, когда он лежал на ее коленях, и тихо всхлипывала от беспомощности. Ей было так жаль мальчика, который не понимал, почему родители так относятся к нему. Каждый раз, закрывая глаза, он представлял, что его гладит мать. Странно, но уже тогда он видел не образ Астории, а просто пустоту. Малфой-младший не представлял, как она выглядит, но точно был уверен, что эта женщина обладает самыми нежными руками в мире. -Мне бы хотелось, чтобы ты была здесь. - Тихо проговорил Скорпиус, даже не замечая, как слезы покинули его глаза. - Я бы рассказал тебе, как скучаю. Он не успел договорить, как послышался скрип двери и шаги, приближающиеся к нему. Комнату озарил не яркий свет из коридора, когда мужчина замер, увидев сына в своем кабинете. -Скорпиус, что ты здесь делаешь? Драко перевел взгляд с сына, который судорожно стирал слезы, на женщину, что угрюмо посмотрела на него. Она знала. Знала, что он провалился, как отец. Знала, что он оставил их мальчика в одиночестве. Знала, что он не проявлял к нему должного внимания. Малфой не смог вынести ее испытывающего взгляда, а потому опустил голову. -Я уже собирался уходить. - Без эмоций ответил мальчишка, смотря на Гермиону с улыбкой. - Просто хотел поговорить с матерью. Мужчина вздрогнул, услышав, как нежно произнес Скорпиус это слово. Когда он обращался к Астории, казалось, что он просто отдает ей должное, но сейчас он говорил так радостно и так тепло, словно понимал, что стоит за этим обращением. -Значит, ты уже в курсе? - Малфой закрыл дверь, подходя к сыну, но его взгляд был прикован к портрету. - Как давно? Скорпиус не понимал в каком настроении был отец. Он говорил спокойно, но в голове были слышны оттенки волнения. -Полгода. - Коротко ответил сын, не поднимая головы. - Я подслушал ваш разговор с Асторией, а потом нашел этот портрет. Мужчина кивнул, принимая ответ. Он смотрел на Грейнджер, но ее взгляд был направлен куда-то в сторону. -Она отвечает тебе. - Грустно заметил Малфой, протягивая руку, чтобы дотронуться до полотна. - А со мной всегда молчит. Скорпиус мялся, надеясь, что отец отпустит его. Не хотелось, чтобы все вновь закончилось ссорой. -Она выглядит также, как на фотографии в школьном альбоме дяди Гарри. Прикусил язык гриффиндорец, понимая, что сболтнул лишнего, но Малфой не заострил на этом внимания. -Портрет делали профессионалы. - Вздохнул Драко, отходя к столу. Он стоял спиной к Гермионе и не мог заметить ее грустного взгляда. - Было сложно, потому что кроме колдо ничего не осталось. В свои последние дни твоя мать выглядела очень слабой. Скорпиус тяжело сглотнул, кидая настороженный взгляд на портрет. Его мать выглядела молодой и красивой. Естественно, на ней не было ни следа приближающейся смерти, лишь безжизненный взгляд. -Как она умерла? Решился, наконец, спросить мальчишка. Он хотел знать правду, но сомневался, что отец ответит ему. Однако Драко начал рассказывать, не оборачиваясь к сыну. -Тебе тогда было только три месяца, как Гермиону срочно вызвали на работу. Им нужно было разрушить проклятье какого-то артефакта, но это было слишком опасно. - Малфой замолчал, и сын заметил, как дрогнули его руки, крепко вцепившиеся в край стола. - Она работала над ним два месяца, а после слегла в постель. С каждым днем ей становилось лишь хуже, она ничего не ела, постоянно спала. Я пытался найти лекарство, но его не было. Через пару дней твоя мать умерла. На последней фразе его голос дрогнул, готовясь перелиться в рыдания, но лорд Малфой продолжал стоять, как и подобает аристократу. -Почему ты никогда не рассказывал о ней? Недоумевал Скорпиус. Он сразу отмел идею о том, что Драко не хотел причинять ему больше боли, объясняя, что у некоторых детей нет родителей. Так бы мальчик рос, с детства зная, что его мать хотя бы любила его. -Ты не знаешь, но в то время я поругался с Люциусом и ушел из семьи. Мы жили с Гермионой в маленькой квартире, но были так счастливы. - Драко прочистил горло, которое уже першило из-за накативших слез. - Когда мы остались одни, то я не мог полностью заботиться о тебе. Пришлось обратиться к родителям. Скорпиус не сводил взгляда с матери, которая уже не смахивала слезы. Она слушала возлюбленного, находясь в полном оцепенение. -Поэтому ты женился на Астории? Малфой кивнул, оборачиваясь. В серых глазах стояли слезы, Скорпиус впервые видел отца таким сломленным. Он был и холодным, и грубым, и молчаливым, но никогда не разбитым. Словно вся та боль, которую он нес в себе двенадцать лет, наконец, решила появиться на поверхности, чтобы сбросить тяжесть пут страданий. -Это было условием Люциуса. Он не хотел, чтобы ты знал, кто твоя мать. Я согласился, но всегда был уверен, что расскажу тебе правду. Чуть позже, но ты узнал все слишком рано. - Драко немного улыбнулся, но вышло криво и жалко. - Я надеялся, что Астория станет для тебя хорошей матерью. Пусть никогда и не заменит настоящую. Скорпиус ничего не ответил. Он опустил взгляд, смотря себе под ноги, будто найдя там что-то интересное. -Я ведь могу приходить сюда и разговаривать с ней? Робко спросил Малфой-младший, услышав хмыканье отца. -Даже если я не разрешу, ты все равно поступишь по-своему. - Получив кивок в ответ, Драко вновь посмотрел на Гермиону, которая улыбалась. - Конечно, можешь, я никогда бы и не запретил тебе. Когда Скорпиус покинул кабинет, Малфой проводил его грустным взглядом, понимая, что его единственный сын слишком быстро растет. Он посмотрел на возлюбленную, которая не сводила с него взгляда, полного благодарности. -Он очень похож на тебя, Гермиона. - Заметил лорд, расстегивая пиджак. - Я не знаю, радоваться мне или волноваться. С детства Скорпиус рос ребенком активным, не мог усидеть на одном месте и до жути настойчивым. Почему-то последнее пугало Драко, когда тот вспоминал, как пытался отговорить Гермиону работать. Он говорил о том, что ей нужно восстановиться после родов, но женщина настояла на своем. *** Скорпиус приходил каждый день. Он слушал рассказы матери о ее приключениях с друзьями, иногда он смеялся, словно не веря, что Гермиона могла выкинуть что-то запретное. В основном, он посещал ее, когда не было отца. Всякий раз, стоило гриффиндорцу войти в кабинет, он замечал пустой стол. После того дня Драко убирал все предметы, но это не облегчило любопытство сына. Он хотел знать, чем занимается его отец. Поэтому однажды решил проверить шкаф. Мальчишка перебирал книги, большинство которых было на латыни. Среди них были дневники их предков, лордов Малфоев, которые расписывали свои исследования, и кое-что напугало Скорпиуса. Все записи были о маховиках времени. Он не мог поверить, что его отец дошел до такого. Неужели, Драко в самом деле хочет вмешаться в ход времени? Он собирается нарушить закон. За такое сразу отправляют в Азкабан. Руки мальчишки дрожали, когда он услышал голос отца, который не предвещал ничего хорошего. -Видимо, воспитание и правда прошло мимо тебя. - Угрюмо заметил мужчина, поглядывая на дневник в руках сына. - Разве, позволительно брать чужие вещи? Скорпиус понимал, что ему следует извиниться, но он даже не собирался делать этого. Лишь переводил взгляд с книги на сосредоточенное лицо отца. -Ты собираешься использовать маховик? - Гриффиндорец проигнорировал скривившегося от резкого тона Малфоя. - Разве, они не уничтожены? Драко вздохнул и подошел ближе к Скорпиусу, забирая из рук того дневник Карвета Малфоя. -Все. До одного. Кивнул Малфой, поглядывая на записи и рисунки своего предка. Он нашел этот дневник пару лет назад и считал его своего рода благословением. Если только удастся, то можно будет изменить прошлое и остановить, наконец, эти страдания. -Значит, ты хочешь не найти, а создать? - Не унимался Скорпиус, вставая напротив отца. Их разделял только стол. - Чтобы спасти маму? Мужчина кивнул, вновь обращая внимание на молчаливый портрет женщины. Та даже не смотрела на них, больше уделяя внимание стене, на которой находились старинные часы. -Я потратил несколько лет изучения, чтобы понять, как все это устроено. - Драко перевернул дневник и придвинул его к сыну. - Мой прадед, Карвет Малфой, смог создать один из маховиков. Он подробно описал это в своем дневнике, когда понял, что работа прошла успешно. Скорпиус смотрел на неразборчивую схему, которая казалась слишком сложной. Где-то записи были стерты из-за времени и плохой бумаги, но поверх них легли наблюдения отца, который записывал каждое слово. -Сколько лет ты занимаешь этим? Наконец, спросил сын, поднимая заинтересованный взгляд на отца. -Десять лет. - Спокойно ответил Драко, понимая, что все это время он отдавал лишь на воплощение своей идеи. -Я тратил месяцы, чтобы найти каждую деталь и правильно воссоздать маховик. Мужчина махнул палочкой в сторону шкафа, который резко открылся и достал оттуда шкатулку. Скорпиус подошел поближе, чтобы рассмотреть странную конструкцию со множеством деталей, которая лежала на дне коробки. -Как он сможет перенести человека в прошлое? Недоумевал мальчишка, не сводя взгляда с маховика, который немногим отличался от обычных нарисованных в книгах. -К сожалению, человека он не перенесет, но может доставить послание. - Выдохнул мужчина, глядя с обожанием на предмет, который он создавал столько лет. - Мне осталось лишь пару запчастей. Скоро он будет готов. Скорпиус смотрел на вещицу, которая лежала в шкатулке, не веря, что она сможет им помочь. Однако он не спешил расстраивать отца, который положил на это дело свою жизнь. На мгновение мальчишка представил, что будет, если у них удастся это сделать. Они смогли бы стать настоящей семьей? С веселыми ужинами и заботливыми вечерами? Какого это, возвращаясь домой, слышать не лекции о поведение аристократа, а видеть радость в глазах близких? Какого это, когда тебя ждут? Несколько дней отец и сын не поднимали эту тему, но Драко больше не прятал свою работу. Вновь стол стал заполненным разными запчастями и книгами. Скорпиус тоже частенько приходил, когда отец работал. Он всегда наблюдал за ним краем глаза, смотря в основном на мать. Гермиона же всегда молчала в присутствие Драко. Лишь однажды Скорпиус, проходя мимо кабинета отца, услышал ее голос. -Я собираюсь вернуть тебя. Заверял Драко, стоя у портрета. Он часто говорил с ней, но никогда раньше не получал в ответ ничего, кроме жалостливого взгляда. -Тебе нужно отпустить меня. Малфой замер, услышав знакомый голос. Он медленно поднял голову, смотря на Грейнджер, которая отвечала ему тем же нежным взглядом, что и при жизни. Сперва мужчина подумал, что он ослышался. Видимо, несколько лет страданий не прошли даром. Однако он не смог бы воссоздать ее голос с такой точностью. Драко засмеялся, выдыхая от облегчения. Он уперся лбом в полотно, чувствуя, как его самого распирает от радости. Двенадцать лет молчания не прошли даром. Каждый день он просил ее сказать хоть слово, боясь, что однажды забудет ее голос, но он оставался таким же родным, словно высечен в памяти. -Я не отпущу тебя. Никогда. Даже смерть не помешает мне. Заверил ее Драко, не замечая, как взгляд становился лишь грустнее. С тех пор мать больше не молчала. Она разговаривала, в основном, со Скорпиусом, лишь изредка поглядывая на Малфоя, который был полностью в работе. Мужчина же слушал их беседы, иногда улыбаясь. -Я знаю, что смогу. - Настаивал Скорпиус, протягивая руку. - Я не так плох в этом, как ты думаешь. Мальчишка старался не показать своей обиды на отца, который не позволял ему мешать зелье. Иногда гриффиндорец хотел помочь ему и брал простые задачи на себя. Они работали вместе по вечерам, не говоря ни слова, если речь не шла о работе. В такие моменты Скорпиус чувствовал себя, наконец, желанным. Проводить время с отцом стало для него новым излюбленным хобби. -Я бы не доверял тому, кто запорол зельеварение. Драко не заметил закатывающих глаз сына, продолжая мешать зелье. -Ты не сдал зельеварение? Недоумевала Гермиона, не сводя взгляда с мальчишки, который мысленно ругал отца за его длинный язык. -Там был сложный тест. - Оправдывался гриффиндорец, совсем не чувствуя себя виноватым. - Да и профессор Феливарт не очень любит меня. Женщина покачала головой, стараясь скрыть усмешку, когда вспомнила о том, как сын поджег мантию зельевара. Она тут же пришла в себя и выпрямилась. -Тебе все равно придется исправить оценку. Настаивала Гермиона. В такие моменты она становилась, как все матери, которые пытаются заставить детей хоть немного сосредоточиться на учебе. -Исправлю. - Кивнул Скорпиус, хоть и понимал, что сделать это будет трудно. - Тем более, это не моя вина. Драко отвлекся от работы, поднимая взгляд на расстроенного сына, который совсем не планировал заниматься на каникулах зельеварением. -А чья же? - Приподнял бровь Малфой, видя, как робеет его сын. - Что тебя так отвлекло? Скорпиус пожал плечами, вновь занимая прежнее место. Он не хотел вдаваться в подробности своей школьной жизни, но уже предчувствовал, как родители вновь начнут обсуждать его, даже не смотря на то, что он сидит прямо здесь. -Думаю, Драко, здесь не что, а кто. - Заговорщически ухмыльнулась женщина. - Случаем, ее имя не Лили? Мужчина удивленно посмотрел на сына, который покраснел бы, если бы умел. -Лили Поттер? Серьезно? - Не понимал Драко, выглядя крайне удивленным. - Вы же недолюбливали друг друга? Малфой старался сдержать улыбку, услышав смех Гермионы. Он так давно не видел ее веселой, что самому становилось иногда приятно. Он будто вновь узнавал свою возлюбленную, благодаря Мерлина за то, что Скорпиус нашел ее портрет. Иначе она бы так и молчала до конца его дней. -Мы и сейчас недолюбливаем. - Уверено ответил гриффиндорец, все же добравшись до зелья. - Она такая раздражающая, всегда смеется, даже когда не смешно и улыбается всем, кроме меня. Скорпиус скривился, вспомнив сестру друга. Девочка с короткими рыжими волосами, как у своей матери, и большими зелеными глазами, как у отца. В детстве они часто подшучивали друг над другом, и, к сожалению, это не прошло со временем. Чем старше они становятся, тем грубее их шутки. Мальчишка продолжает помешивать зелье, не замечая переглядываний родителей. Уж они точно знают к чему в будущем это приведет. Гермиона смущенно улыбается, вспоминая, как однажды они с Драко обсуждали, каким вырастет Скорпиус. На что тот ответил, что готов принять любое его решение, только бы он не решил жениться на Розе Уизли, которой в то время уже было три года. Видимо, Скорпиус все же решил воплотить страшный сон отца, но выбрал дочь другого гриффиндорца, с которым у Драко были проблемы. -Но она красивая, да? Не унимается Грейнджер, пытаясь представить себе дочь друзей. Почему-то она видит ее точной копией Джинни, даже смеется, понимая, что та мало что взяла от Гарри. -Обычная. - Заверяет Скорпиус, хоть и понимает, что Лили никогда такой не была. Она слишком милая, но в то же время такая буйная. - Такие, как все. Драко кивает, но не сдерживает ухмылки. Скорпиус ведет себя, как ребенок, который еще не понимает, что к нему крадется первая влюбленность. Малфои выходят из кабинета, очищая свою одежду от мелкой пыли. -Скорпиус. - Голос отца заставляет мальчишку застыть на лестнице и обернуться. - Прости, что не стал настоящим отцом для тебя. Гриффиндорец сперва удивляется, но улыбка сама появляется на его лице. Он узнал своего отца за эти дни с другой стороны, которая раньше была видна только матери. Пусть Драко и не говорил с ним об их прошлом или о том, как ему жаль, но Скорпиус видел это каждый раз, когда смотрел на его напряженный вид. -Ничего страшного, я тоже не был идеальным сыном. Усмехается мальчишка, вспоминая все слова родственников о его поведении. Он всегда вел себя не так, как должны аристократы. И если раньше эти замечания обижали его, то теперь он только улыбался, понимая, что становится все более похожим на мать. Настоящую мать. -Нет, ты был таким, каким я хотел бы видеть тебя. - Признается Драко и отводит взгляд. - Таким, как она. Они оба знают, о ком он говорит. И Скорпиус лишь больше улыбается, понимая, что в нем, несмотря на то, что он раньше не знал Гермиону, есть ее черты. С самого детства они росли в нем, намереваясь однажды вырваться наружу. Возможно, потому шляпа и определила его на львиный факультет. Она знала, чья кровь течет в нем. *** Все оставшиеся дни Скорпиус проводил с отцом. Они почти закончили работу над маховиком, и каждый раз от этого становилось лишь тяжелее. Никто из них не знал, сработает ли эта затея. Сын смотрел на Драко, понимая, как тот будет разбит, если все пойдет прахом. -У тебя скоро день рождения. - Напомнила Гермиона, улыбаясь мальчишке. - Ты уже решил, что хочешь в качестве подарка? Он даже не заметил, как прошли недели. Время летело слишком быстро, и Скорпиус начинал сожалеть о том, что скоро ему придется отправиться в Хогвартс, а значит, он не увидит мать еще полгода. Осознание приближающего расставания слишком больно отзывалось в сердце Малфой-младшего. Он хотел было сказать родителям об этом, но знал, что никто не позволит ему пропустить школу. -Я ни в чем не нуждаюсь. - Скорпиус пожал плечами, чуть поддаваясь вперед. - Может, какую-нибудь книгу? Грейнджер кивнула, сожалея, что не может сама преподнести подарок сыну. -На мое тринадцатилетие родители подарили мне историю Рима. - Женщина покачала головой, вспоминая, как обрадовалась подарку. - Они были маглами, а потому достать магические книги для них было проблемой. Гермиона нахмурилась, понимая, что не может вспомнить лица родителей. Годы стерли их из ее памяти, заменив лишь туманными образами. Скорпиус хотел что-то ответить, но резкий стук оборвал все его мысли. Он подошел к столу, замечая, как размеренный стук исходил от маховика. -Он работает? Надеялся мальчишка, не сводя взгляда с вещицы, которая выглядела также, как на рисунках в дневнике. -Должен. Драко покусывал нижнюю губу, моля Мерлина, чтобы задуманное свершилось. Он взял в руки перо и лист бумаги, начиная выводить слова. -Ты хочешь отправить письмо? - Скорпиус смотрел на маховик, боясь, что тот исчезнет, стоит ему отвести взгляд. - Кому? Малфой судорожно писал, иногда его руки подрагивали, а мысли путались. Он закончил писать и передал лист сыну, чтобы тот окунул его в подготовленное зелье. -Себе. Драко вновь вернулся к маховику, аккуратно оглядывая его, будто он стоил целое состояние. Нет, он был намного дороже. Ни деньги, ни власть, даже жизнь не имела значения, если их план провалится. Скорпиус держал в руках письмо, вглядываясь в разборчивый и аккуратный почерк отца. "Ну здравствуй, кретин. Ты возможно удивлен найти это письмо в своих документах, в которых всегда царит порядок, но не бойся, так было задумано. И нет, это не очередная шутка Забини. Он не настолько силен в трансфигурации. Тебе пишу я, то есть ты, только из будущего. И могу с уверенность заявить, что оно ужасное. Мы проебались. Жестко. Знаю, что на этом моменте ты уже хочешь выкинуть письмо, потому что не веришь в правдивость. Я знаю, что на твоем правом колене небольшой шрам не от метлы, как ты любишь всем рассказывать, мол, впервые сел и сразу полетел. Тебя цапнул отцовский павлин. Я знаю, что каждый вечер ты записываешь события минувшего дня, а после сжигаешь лист, боясь что, кто-нибудь заметит. Я знаю, что ты так и не вернул бутылку огневиски, которую спер у Забини. Я знаю и о том, как в детстве ты боялся спать без света, а потому первым твоим заклинанием стал "Люмос", как ты подкупил Скитер, чтобы она написала ту противную статью про Грейнджер, как ты угрожал двум когтевранцам, что хотели пригласить ее на бал, а она все равно пришла. С Крамом. И ты злился из-за этого, а после отпустил пару шуток про ее уродливое платье, только оно таковым не было. Как видишь, я знаю о тебе все, Драко Малфой. Я бы рассказал и обо всем остальном, но времени не так много. Здесь ужасно. В будущем. Ты потерял свой последний шанс на счастье, когда Гермиона умерла. Оставшись с вашим сыном, который, Салазар, слишком похож на свою мать характером, тебе пришлось жениться на Астории. Год ты только и делал, что запивал свое горе, а после нашел дневник своего предка и решил создать маховик. Да, брак с Асторией был второй худшей вещью в твоей жизни. А потому ты должен исправить это. Слышишь? В 2003 году после рождения сына Гермиона начала работать с одним опасным заклятьем. Мы точно не знали, какой момент стал решающим, но через два месяца после начала, в октябре она заболела и умерла. Не допускай ее к этому и близко. Хоть я и не знаю, когда это письмо придет тебе, но надеюсь, что будет не поздно. И да, она любит тебя. Вы смогли подружиться через год после войны. Сперва стали коллегами, а потом начали встречаться. И это было самое счастливое время в твоей жизни. Больше его не было. Береги ее, Малфой. Ради нас. " Скорпиус передал отцу письмо. Драко положил его рядом с маховиком временем и, встретившись взглядом с Гермионой сказал: -Я скоро верну тебя. Я сделаю это. Было видно, как дрожали его руки, заводя маховик. Он отпустил его и отошел назад. Долгое время висела тишина, которая лишь больше давила на волшебников. Скорпиус смотрел на письмо, надеясь, что оно исчезнет. Он хотел, чтобы у них получилось. Хотел видеть живую мать и счастливого отца. Хотел и сам получить часть ее любви. Мальчишка закусил губу, мысленно моля, чтобы все свершилось. Пожалуйста, пусть кончатся их страдания. Однако маховик остался нетронутым, как письмо. Малфои переглянулись, не понимая, где допустили ошибку. Драко схватил дневник, проверяя каждый шаг, медленно вчитываясь в написанное. Он хмурился, пытаясь отыскать что-то, что могло бы им помочь, но ничего. -Почему он не работает? Скорпиус посмотрел на мать, но та лишь грустно улыбнулась ему, как бы говоря, что она была права. Переведя взгляд на отца, он заметил, как тот облокотился руками на край стола, прикрывая глаза. На мгновение ему показалось, что из плотно сжатых губ вырвутся рыдания, но мужчина был, на удивление, тих. -Не знаю. - Хрипло ответил Малфой, оттягивая воротник свитера, что начал душить его. - Я сделал все, как написано в этой гребанной книге. Резким движением руки он скинул спокойно стоящий стул на пол. Громкий грохот разнесся по кабинету, заставляя мальчишку напрячься. Он не привык видеть отца таким злым. Малфой ходил вдоль комнаты, потирая руки. Что-то бурчал, иногда в его словах проскальзывали проклятья. Он выглядел встревоженным и даже испуганным, словно понимал, что это конец. Конец всем надеждам. Все многолетние старания рухнули за один день. То, что спасало Драко от бесприметной тьмы, в которую его погрузила смерть возлюбленной, сейчас исчезло. Теперь они остались лишь в прошлом, как и она. -Я найду другой способ. - Заверил Драко, смотря на Гермиону. - Должно быть хоть что-то, что мы можем сделать. Любой другой способ. Грейнджер лишь покачала головой, как бы заверяя, что он должен оставить эту идею, но мужчина не собирался сдаваться. Он был настроен решительно, даже не замечая боль от рухнувших надежд. Конечно, он найдет способ, нужно будет и сотни других найдет, а если не получится, то есть один проверенный - смерть. Даже если загробной жизни и не существует, он будут знать, что сделал все, что мог. Он не отдаст Гермиону. Не сможет забыть даже через столько лет, его сердце все равно будет желать только ее. Он готов проклясть весь мир, только бы вернуть ее. Драко смотрит на маховик с ненавистью, а после сжимает его, отбрасывая куда-то в сторону. Туда же летит и письмо. Опираясь руками на край стола, Малфой шипит. Он бросает нахмуренный взгляд на окровавленные пальцы, понимая, что порезался о мелкие детали. -Мы ведь можем обратиться за помощью? - Спрашивает притихший Скорпиус, который даже не узнает свой голос. - Поттеры или Уизли. Мужчина лишь качает головой, смахивая слезы, которые он впервые показывает сыну. -Я пытался. Тогда двенадцать лет назад я говорил им, что найду решение, но они были против. - Тяжело сглатывает Малфой, сжимая руки до боли. - Чертовы гриффиндорцы и их мораль. -Должен быть способ. - Шепчет мальчишка, смотря на мать, но она отводит взгляд. - Хоть что-нибудь должно помочь. Скорпиус вздрагивает, когда ощущает неуклюжие, но такие крепкие объятья отца. Наверно, он впервые позволяет себе подобное. Мальчик вцепляется в его свитер, крепче обнимая за талию. Он чувствует, как несколько капель падает ему на макушку, но не придает этому значения. От этих объятий становится тепло и даже как-то спокойно. -Конечно, мы придумаем что-нибудь. Шепчет Малфой, хоть и понимает, что это звучит, как очередная глупая надежда, которая, возможно, также и исчезнет, как и эта. Но сдаваться Драко не намерен. Пока нет. Он вернет Гермиону, даже если потребуется рискнуть свободой и жизнью. Они вновь станут семьей. Он будет готовить ее любимые сырники на завтрак, нежно целовать в шею, обещая вернуться с работы пораньше, чтобы почитать с ней новую книгу. Слизеринец обязательно сводит ее в театр, покажет прелести аристократической жизни, но все равно не устоит перед аттракционами маглов. Пусть и будет ругаться из-за повышенной опасности, но внутри все равно радоваться, как ребенок. А по вечерам они будут лежать в своей кровати, обнимаясь и рассказывая о том, как прошел их день. Они будут счастливы. Они будут вновь вместе. -Отец. - Дергает его Скорпиус, немного отодвигаясь. - Посмотри. Мужчина оборачивается и то, что он видит, повергает его в шок. Лист бумаги парит в воздухе над маховиком, словно перышко. Подходя ближе Драко замечает, как его почерк начинает бледнеть, а после и вовсе исчезает, оставляя пустой лист опуститься на пол. -Что произошло? Мальчишка хмурится, глядя то на бумагу, то на окровавленный маховик времени. -Видимо, получилось. Не верит Драко. Он опирается одной рукой на стол, а другой потирает виски. Боится показать радость, что протекает по его телу. Боится, что она окажется напрасной и ложной. Боится, что ничего не изменилось. -Что если магия просто стерла письмо? - Не успокаивается гриффиндорец, хочет, чтобы отец заверил его в их победе, но тот молчит. - Как нам проверить, что запись не просто исчезла, а перенеслась? Мужчина пожимает плечами, поднимая маховик времени. Он несет его к столу, кладя рядом с дневником. Почему в том не было ни слова про кровь? Драко листает страницы книги, а после замирает, стоит ему найти короткую запись. "Я не собираюсь отдавать его в руки министрам. Они никогда не получат его. Маховик всегда будет достоянием нашего рода, нашей крови." Малфой смеется, понимая, что принял подсказку предка за обычный пафос, что так свойствен их семье. Однако сын не разделяет его веселья, он смотрит на отца, как на сумасшедшего и собирается что-то сказать, но дверь резко открывается. -Вот вы где. - Наигранно грозно произносит женщина, складывая руки на талии. - Я зову вас уже десять минут. Скорпиус смотрит на дверь, ожидая увидеть там Асторию, но вместо нее стоит другая женщина. У нее длинные темные волосы, убранные на затылке, строгая офисная одежда и самая красивая улыбка. -Мама. - Мальчишка срывается с места, подбегая к Гермионе и крепко обнимает ее. - Я так скучал. Леди Малфой обнимает сына в ответ, немного улыбаясь, а Скорпиусу хочется мурчать от счастья. Да, у нее самые нежные руки в мире. Такие, какие он представлял себе в детстве. Они гладят его по спине и по щеке, немного лохматят светлые волосы, но от этого гриффиндорец лишь улыбается. -Когда же ты успел, если мы только утром виделись? - Женщина не сдерживает улыбки, смотря на повзрослевшего сына. - Ты готов к дню рождения? Он уже послезавтра. Скорпиус кивает, немного отодвигаясь, чтобы посмотреть на мать. Она такая же, как на портрете, только чуть старше. Возле глаз заметны легкие морщинки, но от этого она выглядит даже добрее. -А что ты подаришь мне? На самом деле это волнует его меньше всего. Разве, может что-то принести ему радости больше, чем видеть свою мать? У них получилось. Они смогли исправить прошлое, а значит, в этой версии Гермиона Грейнджер, а точнее уже Малфой, судя по ее кольцу, жива и счастлива вместе с мужем и сыном. -Ты же знаешь, я не скажу, пока сам не откроешь. - Женщина настораживается, видя, как легко сдается сын. - Что с тобой? Обычно ты часами нудишь мне под ухом, чтобы узнать про подарок. Что-то натворил? -Нет, ничего. Заверяет ее Скорпиус, но Гермиона не верит. Она хмурится, но не выглядит злой или расстроенной. -Снова завалил зельеварение? Мать начинает рассказывать о том, как важно учиться в его возрасте, но сын, будто, не слушает ее. Ему становится так приятно в груди от ее взволнованного, строгого, но все равно заботливого голоса, что мальчишка не может сдержать порыва. Он целует Гермиону в щеку и выбегает из кабинета в припрыжку, обещая, что исправит оценки. Женщина лишь качает головой, но нежной улыбки не скрывает. -А ведь он пошел этим в тебя. Она переводит взгляд на притаившего мужа и подходит ближе. Грейнджер обнимает его за талию, даже не замечая, как дрожит мужчина. Она кладет голову ему на грудь, позволяя Драко вздохнуть знакомый аромат. Он не двигается, будто, боится, что стоит ему открыть глаза, как все исчезнет. Даже если это сон, пусть он будет, как можно дольше. А если можно, то навсегда. -Гермиона. - Шепчет он сдавленно и обнимает ее. - Я скучал. Малфой сжимает женщину в объятьях, как самое дорогое, что у него есть. Кажется, годы разлуки и страданий отступили, позволяя, наконец, спокойно выдохнуть и быть счастливым. Драко готов благодарить весь мир за то, что у него получилось. Все то время, что он провел во тьме испарилось, будто в старую и пыльную комнату проник порыв свежего ветра. -И ты туда же? - Хмурится Гермиона, заглядывая в такие родные глаза мужа. - Я всего лишь задержалась у Джинни, мы решили попробовать новое вино Молли, но вы со Скорпиусом устроили целое представление. Драко кивает, оставляя нежные поцелуи на ее лице. Он так трепетно и чувственно прикасается к ее векам, улыбаясь, когда ее ресницы щекочут его подбородок, к ее коже, такой же нежной, что и раньше, к ее носу, который смешно морщится. Малфой смеется. Так громко и так легко. Будто все, что давило целыми днями, как тяжелый булыжник, наконец, спало с его груди. -Я рад, что ты вернулась. Он оставляет короткий поцелуй на ее губах, в глубине души не веря, что это происходит в действительности. Кажется, Малфой готов разрыдаться прямо здесь то ли от счастья, которое все же настигло его, то ли от облегчения. Она здесь. Гермиона рядом с ним, будто не было тех лет. Она обнимает его, позволяет целовать себя и смотрит так влюблено, что Драко готов продать весь мир, чтобы никогда не терять этот взгляд. -Вы, лорд Малфой, бываете иногда очень странным. - Отодвигаясь от него, щурится женщина. - Хотя бы сегодня пусть будет по-другому без твоих фраз о том, как ты волновался. Мужчина кивает, немного усмехаясь. Его глаза не покидают ее, словно довольствуясь тем, что он видит. Как бы Драко хотелось рассказать о том, что он пережил, но слизеринец затыкается, понимая, что все это осталось в прошлом. Ничего не важно. -Да, в этот раз все будет по-другому. Малфой идет за женой, крепко сжимая ее руку. Лишь на мгновение он оборачивается, кидая заинтересованный взгляд на стену. Там, где раньше висел портрет Грейнджер, теперь находится магловская фотография их семьи. Гермиона и Драко обнимают Скорпиуса, которому на вид лет семь. Они улыбаются. Они счастливы. Они смогли.