Я не Череп. Я...

      Скалл ненавидел всего три вещи.              Об этом каскадер сказал сильнейшим сам еще в первую их встречу.              Прошло не так уж много времени, прежде чем они смогли путем нехитрых вычислений выяснить два из трех пунктов.              Это были рост каскадера и… молоко.              О первом было не так уж сложно узнать, ибо парень очень остро реагировал на любое, даже косвенное упоминание его роста. Ну что они могли сделать с тем, что Облако самое низкое в группе!              Лютая неприязнь молока скорее всего появилась из-за комплексов, связанных с ростом. Сильнейшие даже устроили тотализатор на то, кто сможет напоить Скалла белой жидкостью.              Вот только третью «нелюбовь всей жизни» их Облака они выяснить так и не смогли…              Точнее не могли, до того момента, как им попалось одно не самое простое задание.              Возможно проблем и не возникло бы, но как выяснилось, их враг умудрился перейти дорогу ассоциации Алхимиков.              Эта во всех отношениях необычная группа людей со сверхспособностями большую часть времени работала на правительство, и каким ветром незадачливых мафиози не Сильнейших конечно, а тех за которыми они в этот момент охотились занесло во враги Королевских Алхимиков, им ещё предстояло выяснить, а пока…              — Нам было уплачено за их уничтожение! - настаивал на своём Реборн.       — Да уничтожайте их на здоровье, только дайте нам забрать, что необходимо и всё, — отчаянно сказала девушка-Алхимик, которой поручили переговоры. Но непреклонный вид Солнца показывал, что он не собирается сдаваться, — Да, как вы не понимаете! Был украден один из наших, и ладно бы кто-то. Но это был Альфонс Элрик! Если его брат узнает…              Что будет, если брат некоего Альфонса узнает, им узнать так и не удалось.              Мощная вспышка взбесившегося Облака вообще не способствует чьей-либо разговорчивости. Все моментально повернулись к «каскадеру», который сейчас в прямом смысле слова пылал фиолетовым пламенем.              От такого напора огня души мощная въедливая краска для волос в прямом смысле слова стекла с каскадера, оголяя природный охристый цвет шевелюры. Глаза, в которых обычно не было видно цвета за озорными бликами пламени облака, сейчас пугали темно-пшеничным, полным ярости взглядом.              Неожиданно для всех парень хлопнул в ладоши, моментально меняя свою одежду. И полным льда голосом произнес:              — Повтори-ка, девочка, что ты сказала? — ледяным тоном произнес каскадер (? или Алхимик?).       — В-вам не о чем б-беспокоит-т-ться, госп-подин Эдвард, — дрожащим голосом произнесла девушка, явно проникнувшись демонстрацеий силы Скалла (? или некоего Эдварда).       — Какой идиот блять посмел тронуть моего брата?! — яростно закричало облако, — Все знают, что я ненавижу, когда кто-то трогает Альфонса!              Девушка кажется была в предобморочном состоянии, а Скалл тем временем повернулся к Реборну. И в этот момент у киллера не было ни малейшего желания оспаривать место этого человека среди сильнейших.              — Это задание я закончу сам, Реборн-семпай. Как от нашего лица, так и от лица Алхимиков. Так же всё будет в порядке? Вот и славно, — закончил Скалл, не дождавшись чьего-либо ответа, а затем вновь обратился к девушке, — А ты передай Мустангу, что если с головы Ала упал хоть один волосок, то всем ха-на.              И на столь оптимистичной ноте каскадер-алхимик ушёл не прощаясь.              — Нам всем хана, — заключила девушка.       — Это ещё почему же? — меланхолично поинтересовался Реборн, делая мысленную заметку, что им теперь известен третий пункт после молока и роста.       — Почему? Почему?! Да вы вообще знаете, с кем только что разговаривали?! — взвилась девушка, — Это — Эдвард Элрик! Величайший и Сильнейший Алхимик современности. Тот, кто смог воскресить человека, утеряв свои Врата Истины, а затем восстановить свою способность к алхимии. Он человек-легенда!              Сильнейшие смотрели на девочку с нескрываемым удивлением, в то время как другие алхимики многозначительно кивали на заднем фоне.              

Где-то в своём кабинете чихал Рой Мустанг и молился, чтобы это сейчас не Эдвард его вспоминал. Снова перестраивать главное здание управления королевских алхимиков как-то не хотелось…