В гостях в Хакугёкуро

       Сатори чувствовала себя здесь... неуютно. Скорее даже неловко.        Дело было вовсе не в том, что она за годы своего отшельничества больше привыкла к западному антуражу, а в Хакугёкуро всё буквально воплощало собой японский дух и японскость, от архитектуры до приёма. Нет, к этому Сатори была готова — в конце концов, она всё-таки японский ёкай, а не какая-нибудь вампирша из Особняка Алой Дьяволицы, а вся западность её дома была простой прихотью, а не страхом родной культуры.        Тем, что больше всего смущало Сатори в Хакугёкуро, была хозяйка.        При всей повысившейся с инцидента со злыми духами коммуникабельности, Сатори до сих пор испытывала некоторые трудности в общении со многими обитателями поверхности — точнее, она просто с ними не взаимодействовала. С той же Ююко она в последний раз виделась около тридцати лет назад, охотясь на сбежавшего из Бывшего Ада злого духа, — неудивительно, что сейчас она даже со своей способностью читать мысли не знала, о чём можно с ней поговорить!        А Ююко тем временем была так же далека от смущения, как Сатори — от места своего естественного обитания: насвистывая под нос какой-то незатейливый мотив, она с самым безмятежным видом разливала чай по чашкам. Сатори идея совместного чаепития не понравилась сразу — а уж после того, как хозяйка заявила Ёму, что хочет поухаживать за гостьей сама, она и вовсе почувствовала что-то похожее на отчаяние. Как ни странно, в присутствии Ёму Сатори чувствовала себя расслабленнее: мысли садовницы были так просты, что читались, наверное, даже без третьего глаза; в отличие от мыслей Ююко, которая говорила одно, а думала второе и третье одновременно, параллельно успевая оценивать обстановку и реакцию собеседника.        Однако выбора в любом случае не было: жильцов Ююко, которых Сатори пришла навестить, дома не оказалось. Поэтому она теперь только и могла, что пытаться не смущаться в компании мило улыбающейся Ююко и мысленно грозить товарищу, что, если он ещё раз подумает о себе как о крайне необщительном, она ущипнёт его за нос.       — Дай-ка я прочитаю твои мысли, Сатори-сан: ты чувствуешь себя очень неловко и не можешь дождаться, когда они вернутся?        Вопрос Ююко, заданный невинным, совершенно беззлобным, хоть и немного озорным тоном, вырвал Сатори из невесёлых мыслей в ещё более неловкую реальность. Сатори подняла глаза на Ююко (с которой всё это время непроизвольно избегала прямого зрительного контакта) и обнаружила, что та с ободряющей улыбкой протягивает ей полную дымящегося чая чашку. Пара секунд заминки — и Сатори, кивнув, приняла чай.       — Я так понимаю, вид у меня сейчас действительно нервный? — с усмешкой уточнила она, отводя взгляд.        Ююко проследила, чтобы она не обожглась, и, хихикнув в кулак, также взяла в руки чашку.       — Ещё какой! — радостно подтвердила она, заставляя Сатори покраснеть, и добавила: — У тебя вид, как у ребёнка, которого впервые привели на светский приём взрослых, и он не понимает, что можно тут делать, а что — нельзя.        Рука Сатори с чашкой дёрнулась, так что на стол выплеснулось несколько капель чая, а губы искривились в нервной улыбке.       — Спасибо, что поделились подробностями, Ююко-сан... — пробормотала она.        "Впрочем, не то чтобы я не читала нечто похлеще сейчас в твоих мыслях..." — мысленно добавила она, косясь на хихикающую Ююко. Та же как будто нарочно продолжала выдумывать ассоциации всё абсурднее и абсурднее, так что Сатори в конце концов постаралась абстрагироваться от этого клубка сравнений и, вздохнув, осторожно принялась за чай.        И пока она мелкими глотками пила, Ююко не сводила с неё внимательного взгляда. Вот только в какой-то момент Сатори осознала, что в нём не осталось и следа прежней насмешки — нет, теперь Ююко выглядела... серьёзной? Задумчивой? Сатори от этой перемены слегка нахмурилась и, прежде чем пытаться проникнуть в запутанный клубок мыслей собеседницы, одарила её вопросительным взглядом. Ююко на это улыбнулась и поставила чашку на стол.       — Да просто подумала, что ты изменилась с нашей последней встречи, Сатори-сан. Ты, как бы это сказать, — продолжала она в ответ на удивлённое выражение Сатори, подаваясь вперёд и подпирая лицо рукой, — как будто стала полагаться не только на свою способность? У меня просто такое чувство, что раньше бы ты не сказала: "У меня нервный вид?" — раньше бы ты только глазами хлопала и не понимала, как же я так "прочитала твои мысли"!        Сатори вновь криво улыбнулась.       — Я понимаю, что вы не считаете, что есть смысл что-то скрывать от меня сейчас, Ююко-сан, но тут уж вы как-то слишком разоткровенничались... — заметила она.        Ююко выпрямилась и взяла в руку чашку.       — А я думаю, что лучше скажу все так, чем мне залезут в голову за подробностями, — хитро прищурившись, заявила она. Впрочем, в следующий миг она уже вновь расслабленно улыбалась, когда, отпив немного чая, произнесла: — А вообще я всё больше убеждаюсь, что мне не показалось: ты, может, сама не замечаешь, но ты в течение нашего разговора не только в одну точку смотришь, но полноценно наблюдаешь за моими жестами. Ты не была так внимательна к деталям в прошлую нашу встречу, и из-за этого при всей своей вежливости казалась... немного высокомерной.        Сатори удивлённо моргнула. Лишь после того, как Ююко обратила на это внимание, она осознала, что и правда всё это время автоматически следила за изменениями в поведении собеседницы: за её движениями, оттенками улыбок, интонациями голоса. Ююко была права: раньше Сатори была слишком сосредоточена на мыслях собеседниц, пытаясь вычитать истинные чувства в них, и неосознанно гордилась этим — ведь никто так не умеет, кроме сатори!        Однако реальность уже довольно давно преподала ей урок.        Сатори с улыбкой отставила чашку на стол и, протянув руку к лежащим на тарелке вагаши в форме цветов сливы, кивнула.       — Ты права, Ююко-сан: я с тех пор пересмотрела своё поведение. Дело в том, — продолжала Сатори, откусив кусочек вагаши, — что тогда волшебница из Особняка Алой Дьяволицы сказала мне примерно то же, что и ты: я слишком сильно полагаюсь на свою способность. Сначала я рассердилась, — она отпила немного чаю, — но потом спокойно подумала об этом и поняла, что она, в общем-то права, а я слишком много упускаю. Благодаря этому кое-какой хаос, от которого я начинала потихоньку уставать, обрёл некий смутный порядок, последовательность — и жить с ним стало приятнее и интереснее.        Рассказывая это Ююко, Сатори слишком явственно вспоминала, как именно пришла к этому выводу. Как злилась на Пачули, думая, что та слишком много о себе возомнила. Как сердилась на себя, когда поняла, что и правда вцепляется лишь в мысли собеседника, отметая любые другие способы познания, доступные всем. Как начала приглядываться к своей подруге, чьи слова и действия слишком быстро следовали за идеями, так что она просто не успевала предсказать хоть что-то в её поведении и, при всей любви, очень уставала от общения с ней. Как, наконец, нашла некие закономерности в её мышлении и поступках — и как научилась пользоваться ими, чтобы сделать ей приятное. Да, одно-единственное насмешливое замечание Пачули определённо пошло Сатори на пользу.        Ююко выслушала монолог Сатори с искренним интересом — а на последних словах хитро улыбнулась.       — О-о, уж не тот ли это "хаос", который пару месяцев назад мне полсада разгромил? — озорным тоном поинтересовалась она.        На это Сатори загадочно усмехнулась.       — Не переживай, Ююко-сан, за это "хаос" получил хорошую взбучку дома! — заверила она — и допила остатки чая.        Ююко рассмеялась.       — Не сомневалась в твоих воспитательных способностях, Сатори-сан! — воскликнула она. Затем она предложила гостье ещё чаю и, получив вежливый отказ, потянулась за вагаши.        После этого ненадолго повисла тишина. Наблюдая за задумчиво жующей Ююко, Сатори поймала себя на мысли, что на этот раз молчание вовсе не неловкое, а очень даже уютное. "Это потому, что я была с ней откровенна?" — спросила себя она.        Ююко успела опустошить всю тарелку, а те, кого ждала Сатори, всё не возвращались. Сатори начала уже задумываться о том, что зря отказалась от чая, когда Ююко вдруг заявила:       — А вообще я хотела тебе сказать, что очень жаль, что ты до этого времени не заходила.        Сатори одарила её растерянным взглядом: на лице хозяйки Хакугёкуро читалась серьёзность, но серьёзность эта была какой-то детской, как у маленькой девочки, которая шутливо упрекает дальнего родственника, что он редко привозит ей конфеты. На это Сатори только и могла, что с усмешкой покачать головой и заметить:       — Ну-у, учитывая, как ты же в последнюю нашу встречу сказала: "Напомни-ка, кто ты?"...        Ююко на это с выражением наглой невинности отвела взгляд в сторону и, даже не трудясь подавить хитрую улыбку, ответила:       — Совсем не помню такого!        Сатори наградила её скучающим взглядом и, подперев лицо ладонью, протянула:       — Ююко-сан, ну это уже откровенная наглость — так бесстыдно врать перед сатори, что даже без третьего глаза всё очевидно!        Ответом ей был лишь смех — такой беззаботный и мелодичный, что невозможно было злиться. И, словно желая закрепить эффект, Ююко вновь повернулась к Сатори с тёплой улыбкой и невозмутимо поинтересовалась:       — Но теперь-то ты будешь заходить почаще, чем раз в тридцать лет? Лично я, — продолжала она, неожиданно подаваясь вперёд и мягко накрывая лежащие на столе ладони Сатори своими, — буду всегда рада тебя видеть. Да и мои жильцы и гости тоже обрадуются ещё одной возможности встретиться с подругой.        С этими словами Ююко проникновенно взглянула Сатори в глаза — и Сатори почувствовала: если кто-то кроме её вида способен читать чьи-то мысли и гипнотизировать — они делают это именно таким образом. Потому что, когда Ююко смотрела на неё с такой теплотой и участием, Сатори просто не находила в себе сил отказать. Да и не слишком-то хотела.        Сатори вернула Ююко тёплую улыбку и, кивнув, ответила:       — С удовольствием приму твоё приглашение, Ююко-сан. Надеюсь, я ещё не раз теперь смогу воспользоваться твоим гостеприимством.        Выражение лица просиявшей Ююко определённо того стоило: казалось, что душу осветило яркое весеннее солнце, настолько тепло становилось с груди. А Ююко тем временем радостно тряхнула руки Сатори и убеждённо заявила:       — Я уверена, что ты очень скоро освоишься в Мейкае, Сатори-тян! В конце концов, что у вас, что у нас много духов и некоторой любопытной и энергичной, — Ююко хихикнула, — живности!        Сатори только и могла, что криво улыбнуться на такое заявление, слишком хорошо услышав в её мыслях, о ком она так отзывалась. "Бедные твои жильцы, Ююко!" — только и подумала она.        В этот момент сёдзи раздвинулись, и в комнату заглянула Ёму — она, как её просили, пришла доложить о возвращении остальных. Вопреки изначальным ожиданиям Сатори, Ююко оказалась той, кто радовался этому факту больше, — кажется, Сатори за время беседы успела полюбить общество хозяйки Хакугёкуро и теперь чувствовала даже небольшое сожаление оттого, что их уединение прервали. "А впрочем, — подумала она, когда Ююко ей улыбнулась, — жалеть не о чем: у нас ещё будет достаточно шансов так побеседовать".        И, направляясь вместе с Ююко на выход, Сатори просто тихо радовалась тому, что, кажется, сегодня обрела ещё одного друга.