***
— Виновен! — проговорил очередной вердикт Царь Энма, ударив молотком по столу, — Ну, а теперь можно отдохнуть, я уже целых два часа одно и тоже талдычу! — чуть ли не плача произнёс ленивый Царь, с мольбой смотря на меня. — Ещё чего. — хмурю бровь, цокая, — Это Ваша работа, будьте добры выполнять её как положено! — развёл я руки по сторонам, прожигая его взглядом. — Ну вот опять ты такой противный! — забурчал он, ударяясь лбом об собственный стол, — У тебя же завтра свадьба, неужели в честь этого нельзя сделать мне подарок?! — захныкал пуще прежнего, поднимая голову. Его заплаканные маленькие глазки, так по-собачьи смотрели на меня, умоляя смиловаться, а большие губы — вареником, надулись, становясь ещё больше. Но огромные щёки, на не менее здоровом лице, конечно, они не покрывали. Будь я смертным, то прямо сейчас помер от этого мерзкого зрелища… Как же это выводит из себя. Люблю ж я над ним поиздеваться! Загоревшись адским пламенем, я подхожу ближе к Царю, ударяя себя по руке своей любимой булавой. Царь Энма, поднял руки, сыпрыгивая со своего стула и пятясь к стене. Его лицо покрылось испаринами, а капли пота, то и дело, скатывались по лбу, переходя на щёки. Его неуклюжая улыбка, нервно подёргивалась, оголяя зубы. Столкнувшись со стеной, он нервно посмотрел в бок, а потом и вовсе замотал интенсивно головой. — А вот и я! Мя! — послышался весёлый и такой знакомый голос. Хладнокровно обернувшись на звук, я закатываю глаза, снова припёрся этот мифический котейка — журналюга. Как всегда появляется не в нужный момент. Что он вообще тут забыл?! Поджав губы, я качаю головой. Что-то я захотел обратно к Око. Когда это мне только так работа надоедала?! — Кажется, я не вовремя, Ня! — почесал он мохнатую головку под маленькой кепкой, не отпуская старенький фотоаппарат. — Забыл тебе сказать, Хоодзуки! Я пригласил его к вам на свадьбу! — воодушевлённо начал Царь, мигом отходя от стенки, он подошёл к мифическому существу, виновато улыбаясь. — Она же только завтра. — Всё нужно делать заранее, Мяк! — поднял он мохнатый палец вверх, подмигнув. — Делайте, что хотите, но только попробуй написать поганую статью, придушу! — гневно выдал я, хладнокровно зыркнув на кота. Сглотнув мягкий комок шерсти, лишь энергично закивал головой, быстро отворачиваясь от меня, и прячась за Царём Энмой, который просто стоял так и продолжая неуклюже улыбаться. Тяжело придётся … Отложив в сторону булаву, я подхожу к Царю, нахмурившись, поправляю съехавшее с его плеч кимоно. — Пора работать. — Слушай, давай-ка ты за место этого мне расскажешь, где планируешь провести своё свадебное путешествие? И на сколько уедешь! — радостно запел он, хлопая в ладоши и возвращаясь обратно на своё место. — Мне тоже это очень интересно, Мя! — доставая из пазухи блокнот и ручку, довольно промяукало мифическое существо. — Мы никуда не уедем, я же не могу оставить свою работу, тем более без меня Вы тут точно разленитесь, Царь Энма. И как же мои рыбо-цветы?! — Но ведь свадьба бывает всего раз! — недоумённо произнес журналист, роняя свой блокнот. Расширив глаза, Царь Энма сначала закашлял, а потом и вовсе свалился со стула, ударяя кулаком по полу. Он как-то огорчённо смотрел на меня, с какой-то грустью, качая головой. Встав с пола и отряхнув себя, он подошёл ко мне, и приблизившись почти вплотную, тут же отлетел к стене, от одного удара моего кулака. — Слишком близко. Прикрыв глаза, я тихо вздыхаю. Может, я и впрям погорячился!? Нужно ли взять отпуск на пару неделек, чтобы порадовать Око?! Но вот только надо ли ей это самой?! Прикусив губу, я начинаю ходить туда-сюда, стараясь не замечать странного взгляда Царя Энмы, который чесал свой ушибленный зад… И кота, который поджав хвост, просто молча наблюдал. — Наконец-то я нашла Вас, Хоодзуки-сама! — с придыханием послышался женский голос, от которого мурашки пошли по спине. Повернув нерешительно голову, и выдавив слабую улыбку, я смотрю на голубоволосую особу, которая схватившись за живот, пыталась отдышаться, медленно подходя ко мне. На её бледной коже, был лёгкий румянец, а золотистые глаза как-то не понятно, но в тоже время красиво поблескивали, её синие губки были слегка приоткрыты, издавая тихий вздох. — Что такое, Око? Посмотрев по сторонам, и приветливо улыбнувшись Царю с котом, демонесса встала на носочки, и коснувшись губами моей щеки, опалила ухо горячем воздухом, так тихо прошептав: «У нас будет маленький, Хоодзуки!..». Проговорив это, она опустилась, внимательно смотря на меня, ожидая ответа. Шокировано проморгав, чувствую, как мои щёки начинают розоветь, а сердце биться в ускоренном темпе. Тяжесть с глаз, которая всё время меня преследовала, куда-то исчезла, а моя хладнокровность ко всему постепенно начинала таять. В голове как-никогда стало удручённо пусто, даже все мысли о работе куда-то испарились. — Т-ты сказала, что у нас будет ребёнок? — нервно произношу я, пытаясь взять себя в руки. А ведь я об этом уже рассуждал совсем недавно… — Кхм… — Да, именно так, Хоодзуки-сама! — мило улыбнулась она, пряча свои прелестные глаза. В горле пересохло, а на душе стало так спокойно и тепло, что захотелось петь, хотя я не умею этого делать. Весь сарказм, который так любил крутиться у меня на языке, куда-то покинул меня, точно так же, как и решительность, которая постоянно была со мной, даже когда я сплю. А за место этого, такое непонятное, но очень нежное чувство окутало меня с ног до головы… Это ли можно назвать счастьем? — Вот это да, кто б мог предположить, что наша Око-сан будет беременна после той страстной ночи, миииияу, это же ещё сенсационней, той сенсации! Самая, что ни наесть… Ого-онь! — послышался голос кота, который как и всегда умудрился испортить всю идиллию и теплоту момента. — Кто бы мог подумать, что у хладнокровного Хоодзуки-сама, так рано появится карапуз! — начал он с каким-то диким удовольствием записывать что-то в свой маленький блокнот, противно хихикая. Как ни странно, меня даже это не взбесило, я был так спокоен, что это даже как-то начинало пугать. Обычно, в такой момент, я бы его уже булавой давно огрел, или же хвост оторвал, а может кипятиться бросил на самое дно ада. — Как мило! — просюсюкал Царь Энма, надувая губы и болтая ногами как маленький ребёнок, сидя на троне. — О! Я придумал гениальное название! Оно отлично, будет красоваться на первой полосе газеты! Хы-хы, Мя! — он довольно потёр себя по пузику, осматривая нас хитрым взглядом, подойдя ближе ко мне, подмигнул. — «Последствие страстной ночи. Нежданный сюрприз для будущих женатиков!» Помощник великого Царя Энмы — Господин Хоодзуки обрюхател свою невесту до женитьбы! Ну и дела! Госпожа Око, Вам нравится? — заиграл он бровями. Покраснев, демонесса поджала губы, её золотистые глаза сузились, а от привычной доброй улыбки не осталось и следа. Сейчас, здесь стоял самый что ни наесть безжалостный демон. Облизнув свою нижнюю губу, она подняла мифическое существо за шкирку, помотав у себя перед носом. — Господин Кобан, я не думаю, что Вам следует писать этот бред! — улыбнулась она, сверкая горящими глазами, — Я тут знаю несколько прекрасных мест, где отлично Вам покажут разного рода мучительные пытки! Вот в такие моменты, можно сказать, что эта женщина точно моя. Неужели у нас и правда будет маленький ребёночек? А как же за ним ухаживать и всё такое… Я же всю свою демоническую и такую долгую жизнь прожил один… — И правду же говорят… Муж и жена — одна сатана, мияу!.. — Что? — ещё невиннее она улыбнулась, хлопая своими пушистыми ресничками. — Н-ничего! Я понял, Мяк! Ничего писать не буду, чес слово! Удовлетворительно кивнув, Око опустила кота на пол, погладив того по голове и проговорив, что он умничка. Задрожав, мифическое существо лишь поджало хвост, пряча свою писанину за спину. Отряхнув руки, демонесса встала, невинно посмотрев на меня, она вновь покраснела, вызывая красноту на щеках и у меня. По-моему, это в первый раз за все прожитые века, когда я покраснел, что-то слишком уж у меня много этих первых раз — с этой женщиной. — Хоодзуки-сама, Вы счастливы? — тихо спрашивает она, отворачивая голову. Не совладав со своими эмоциями, я подхожу к демонессе, заключая её в тёплые, крепкие объятия. Её длинные голубые волосы, пахнут спелой вишней, а кожа такая мягкая и прекрасная, что прямо сейчас вновь хочется её расцеловать не оставляя ни единого периметра пустым. — Я очень рад. Моё хладнокровие и впрямь дало трещину.***
— Не верю, но почему милая Око, досталась такому как ты?! Ик… — зарыдал хлеще прежнего мифическое существо, подливая в стакан саке, — Ты же её не достоин, ик! Я…я… — упав на стол, Хакутаку вырубился, пуская слюну. Хмуро обведя взглядом это бестолковое существо, я закатываю глаза, вот почему с каждый встречи с ним, мне так и хочется его ударить? И это растёт с каждым днём всё сильнее и сильнее, ничего не поделаешь, видимо, нужно просто хорошенько его отделать, и это пройдёт. Злобно ухмыльнувшись, я беру свою булаву, которая стояла возле стула, и с размаху ударяю этого бабника под дых. С ором, пролетев пять столов, ну и, конечно же, забрав с собой, что там стоит, он наконец-то столкнулся со стенкой, ударяясь об неё, и как вялая амёба, падая на пол. Ну, неплохое зрелище, хотя могло быть и лучше, может, в следующий раз повязать его верёвкой и повесить над котлом, где частенько купается Дацуэба? Задумчиво чешу я подбородок, заказывая уже вторую порцию огромного холодца. — Ты что творишь, Хмуроглазик?! Сдохнуть хочешь?! — заорал на всё помещение дух-покровитель, подходя ко мне и засучивая белоснежные рукава. — О, а ты знаешь, что мы с Око ждём ребенка? — поедая в две щеки блюдо, и совсем не обращая внимания на его слова, давлю я на больное, злорадно ухмыляясь. — Ч-что?! — падает он на колени хватаясь за голову, резко протрезвев, — Вы с моей Око… С моей Око… Ждёте … Не верю, не-ет! Ты всё врёшь! — резко поднялся он на ноги, указывая на меня своим длинным пальцем, — Око не может ждать ребёнка от такого как ты! Глупость какая! — покачал он головой, резко хватая бутылку и выпивая её до дна с горла. — Я отчаливаю!.. — сказав это, он медленными шажками побрёл к выходу, открывая дверь, и выйдя на улицу, демонстративно хлопнул ею. Пожав плечами, я спокойно продолжил есть, думая о завтрашнем дне. Подготовка шла полным ходом, вот уже как неделю, но некие сомнения всё равно гложили, всё ли пройдет как надо и будет хорошо? После сегодняшнего утра… Я принял решение, что отпуск точно не помешает, и неплохо было бы съездить с Око, в другие глубины ада, не по работе, а просто, чтобы отдохнуть и провести нормально время.***
Поливая рыбо-цветов, я тяжело вздохнул, уже было так поздно, но сон не шёл не в один глаз, по непонятной причине, я реально нервничаю, и как-то переживаю что-ли? Совсем скоро, я стану женатым человеком, а ещё чуть погодя, и отцом. Кто бы мог предположить, что такой как я хладнокровный, безжалостный демон — садист, помешанный на правилах и серьёзной работе, женится да ещё и ребёнка заделает… Нет, ну правда нелепость же какая-то. И куда только подевалась моя рассудительность. . — Хоодзуки-сан, почему не спите? — послышался сонный, нежный голосок в стороне, на который я поспешил повернуться. — У меня к тебе будет тот же вопрос, Око, почему ты не спишь? — подхожу я ближе к демонессе, накидывая на неё своё снятое кимоно. Её щеки моментально покраснели, а золотистые глаза заблестев, расширились. Её пушистые ресницы слегка трепетали, а лёгкая улыбка озарила бледное лицо. Она и правда очень милая, настолько милая, что у меня нет сил больше сдерживаться, я в действительности теряю былую невозмутимость. Сколько я себя знаю, у меня никогда не было времени на самого себя, не говоря уже о чём-то другом, в моей голове, и жизни, существовала только работа, остальное меня никак не касалось. Я любил придумывать разного рода пытки, или же испытания, связанные с пытками, для каких-либо праздников и всему остальному. Это всё, что было мне всегда нужно и необходимо. Но вот только почему это всё, в одну секунду, когда я понял, что влюбился, просто испарилось, и стало таким незначительным? Как вообще у хладнокровного, эгоцентричного, такого, кто карает грешников самым мучительным способом, самого сильного демона, могло появиться это лёгкое, но непонятное чувство? Вот этого я точно не знаю.. Не спеша, приподняв подбородок демонессы, касаюсь её губ своими, вовлекаю в неторопливый поцелуй. Её губы мягкие и сочные, такие вкусные. Их так и хочется поедать, и с каждой секундой, это невероятное желание растёт всё больше и больше. Запустив язык в её ротик, забираю в пляс её язычок, сильнее прижав к себе. Я уже совсем перестаю узнавать себя. — Пошли в дом, Око. Зайдя в тёплое помещение, я смотрю на то, как демонесса, медленно снимает с себя моё кимоно, и аккуратно вешает то на спинку стула. Потянувшись, она подходит медленно ко мне, протягивая свою нежную руку к щеке, нежно поглаживая. От этого простого действия становится так безмятежно. Спокойно. — Хоодзуки-сама, пошли спать?***
— Трубите колокола! Дрожи же вся земля! Господин Хоодзуки и Госпожа Око теперь муж и жена! Не успел я и оглянуться, как свадебная церемония подошла к концу. Я теперь женатый демон, и в это поверить ну уж очень сложно. Демоны и разные существа из дворца, и наши знакомые… Все они сегодня присутствовали, и так старательно готовили этот вечер, наверное, я им благодарен, но это не точно. Если говорить по-честному, то зрелище можно было сделать — эпичнее, а так… Я и без этого, постоянно вижу эти устаревшие пытки на работе… А так, могли бы поджечь живьём кого-то на костре, или же придавить булыжником пару раз, а можно было вообще отправить на самое дно ада, искать приключение, о или же… — Моя правая рука Хоодзуки наконец-то женился! — поедая еду, ревел в углу Царь Энма, попутно разговаривая Момотаро и Широ. Царь Энма, видимо, рад даже больше меня, ах, ну да, точно. Он же будет три недели халяву ловить! А мы потом с Око приедем с медового месяца, и работы будет на год вперёд... Так бы и прибил. Нужно кого-нибудь попросить, чтобы проследили за этим ленивым Царём... Возможно, я бы сделал это и сейчас, но у меня нет ни желания, ни сил покидать мою жену... О, господи, неужели, как там люди говорят: "Я становлюсь примерным семьянином!" Ох, мамочки. Хорошо это или же плохо. Гмн. Хотя не важно, главное, чтобы это осталось только в кругу семьи... А на рабочую жизнь и остальную никак не влияло. И я буду, как всегда хладнокровен и спокоен. — Милая Око, если у вас родится дочь, я её дождусь! — рыдая в три ручья, произнёс Хакутаку, выбрасывая очередную опустевшую бутылку демонического саке. Что этот ускоглазик вообще тут забыл, он же не собирался приходить. И фиг ему, а не моя дочь! — Нет уж, их ребёнок будет моим! — присоединился к разговору Караури, стукая по столу. — С чего бы это, ммм?.. Ик! — А с того! Я к мисс Око был ближе! Она должна бала достаться мне! — Ты слишком мелкий для таких желаний! — прищурился бабник, вставая. — Я вызываю тебя на дуэль!.. Ик! — показал он на младшего демона пальцем. — Ну-ну тише, ребята, негоже драться низшему демону с божеством! — поднял руки вверх Насуби, пытаясь разнять своего друга. — Я согласен! — вскрикнул Караури, взяв бутылку саке, — Начнём же состязание, кто больше выпьет! Нахмурившись, я покачал головой, достав булаву из пазухи, я её кинул в ту парочку, попадая прямо в яблочко. Расшумелись. Ойкнув, они вместе с ней улетели в восвояси, а Насуби побежал за ними, ловя булаву в свои маленькие светлые ручки. Что ж, пусть пока что побудет у него. Относительно спокоен. — Хоодзуки-сама! — хихикнула в рукав, держащая меня под руку Око, мило улыбнувшись. Сегодня, она как никогда была прекрасна. Её красивые голубые волосы, были распущены и идеально выпрямленные, сбоку красовалась белая розочка, на которой была нарисована змея. Накрашена она была, как и всегда: голубые веки обременяли золотые глаза, розоватые щёки от смущения, и голубые губы, что так ласково улыбались. На её бледной коже красовалось белоснежное кимоно, закрепляющееся чёрными поясом в виде змеи, было мило. Это кимоно ей так подходило, оно, делая её миниатюрную талию с нужными прелестями ещё роскошнее. Мммм… Я уже представляю как буду рвать это чудесное кимоно сегодня ночью. Сердце колотилось как ненормальное, а в животе порхала стая бабочек, температура тела резко поднялась, и к щекам прильнул румянец, который я так старательно пытаюсь спрятать от пронзительных, змеиных — золотистых глаз. Сглотнув тугой ком, я отвернулся от демонессы, сжимая её руку ещё сильнее. — Скажу всего раз, так что, слушай внимательнее, — сипло шепчу я, не узнавая собственного голоса, — Я люблю тебя, Око. Правда, люблю. Почувствовав на своих губах, её мягкие и теплые, я прикрываю глаза, отдаваясь трепетному, такому лёгкому поцелую. Забывая обо всём на свете. Что она со мной делает?! Как у неё вышло, перевернуть так мою жизнь? И почему мне это так чертовски нравится? Как сладко. — Я тоже люблю. Очень сильно. Люблю.