Шокирующие признания

Губы Дэнни были теплыми и сухими, а еще податливыми те несколько мгновений, в течение которых сам Дэнни пытался понять, что вообще происходит. Можно было все свалить на адреналин, на то, что сердце стучит где-то в глотке, на то, что они вновь едва выжили, причем едва выжили несколько раз подряд. Прыжок с парашютом в то время как тебя пытаются обстрелять из соседнего вертолета — это пока нечто новое даже в послужном списке Стива Макгарретта. Про Дэнни и говорить нечего. Наверное, он успел осипнуть, израсходовал месячный запас ругательств. И, возможно, он все еще видел, как жизнь проносится у него перед глазами. Он стоял по колено в океанском прибое, тяжело дыша, с намокшим от воды парашютом за спиной, и смотрел куда-то вдаль застывшим взглядом. Им повезло, что их не снесло в океан, что они приземлились почти рядом друг с другом, что пули, изрешетившие парашюты, не попали в них и не сильно повлияли на механику спуска. Им много раз чертовски повезло. Стив не помнил, как отцепил парашют, как подбежал к Дэнни, подумав, что тот ранен, обнял его, ощупывая, всмотрелся в бескровное лицо. И в следующий момент вдруг ощутил вкус обветренных сухих губ Дэнни, его сорванное теплое дыхание, запах мужского пота, мокрой ткани и почему-то железа. И влажные пряди под ладонью, и такой же влажный затылок. Мгновения текли одно за другим, и Стив, сам ошалев от происходящего, почти поверил, что его даже не убьют здесь и сейчас. Дэнни отстранился. Не оттолкнул, не попытался врезать, не заорал, просто сделал шаг назад и без выражения проговорил: — Интересный опыт. Стив бы никогда происходящее так не охарактеризовал. Он вообще не был уверен, что там, во время падения в бездну под свист ветра и пуль, ему было хотя бы вполовину так же страшно. И что он не свихнулся во время этого падения, иначе зачем он только что поцеловал лучшего друга? Иначе откуда это ощущение лопнувших строп и свободного падения, хотя он уже стоял на земле? Он попытался что-то ответить, но издал только свистящий звук, потом прокашлялся. Мгновения утекали сквозь пальцы, как морская вода. И вместе с ними утекало что-то еще, что-то важное, что Стив не хотел упускать. И он ухватился за это, как ухватился за постромки парашюта Дэнни, отстегивая, роняя ремни в воду. Дэнни смотрел снизу вверх, его взгляд уже не казался остекленевшим, теперь он был тяжелым и почти нечитаемым. Почти. — Это не адреналин, — наконец проговорил Стив. — Вообще-то он, — глухо отозвался Дэнни. — Или ты намерен сделать какое-либо шокирующее признание? Стив не собирался делать никаких признаний, у него вообще всегда было плохо с признаниями. Вместо этого он склонился к губам Дэнни, коснувшись их своими еще раз, а потом выдохнул и столкнулся лбами, потерся щекой о висок, чуть приобнял, позволяя Дэнни самому решить, что делать дальше. — Давай мы все-таки выйдем из воды, и ты продолжишь свои шокирующие признания на суше, — сипло попросил Дэнни, прежде чем притянуть Стива за шею и вернуть поспешный, сердитый, неловкий, но зато уже не такой невинный поцелуй.