***
Эйран провел целый день в лавке дядюшки Адиля с родителями и неугомонным Аззамом, он был счастлив окунуться в их любовь и заботу. Вечером за ним приехал Таир. — Я останусь с дедушками, — сообщил Аззам, и когда Эйран присел, обнимая его, шепнул ему на ухо: — Дедушка мне сказки рассказывает еще лучше, чем ты. — Ох, Аззам, — засмеялся Эйран и поцеловал его в щечку. — Я приеду завтра утром. После отъезда родителей, Таир повел Эйрана во дворец знакомить с императорским лекарем Риядом. Аззам напросился с ними, чтобы повидать Принца-лягушку. Теперь Эйран с Аззамом каждый день ходили во дворец, где Аззам успел перезнакомиться со всей охраной и прислугой, хотя чаще проводил время с принцем Рузилем и его суженым, пока Эйран разбирал травы и помогал лекарю готовить лечебные снадобья. Свадьба Субхи и Хэидера прошла тихо, в узком кругу родственников и близких. Хэидер посчитал, что устраивать пышную третью свадьбу только давать повод для сплетен, а о нем и так разве что ленивый не болтал: то муж — горгон, то — не из того круга. Слышал он, что слуги болтают, видел завистливые взгляды, что бросали они на его юного мужа, и ждал, прежде чем самому приструнить их, что сделает Субхи. Субхи тоже слышал шепотки за спиной, видел презрительные взгляды и кривые улыбки, от которых сжимались зубы, кулаки и сердечко. Особенно приходящая прислуга старалась, иногда они даже голос не понижали, обсуждая, что оказывается можно было просто залезть в постель к хозяину и, пожалуйста, — муж. Конечно, когда Субхи отдавал прямое указание, то оно с неохотой и неспешно выполнялось, но никто не воспринимал его хозяином, и не столько из-за возраста, сколько из-за происхождения — он был таким же, как те омеги, что не жили в доме постоянно, а приходили на работу: помощники садовника, кухаря, уборщики. В их глазах он ничем не отличался от них, а большинство считало, что и внешностью они покраше Субхи будут. Субхи вида не подавал, но запоминал все. Как-то утром он остановил Эйрана, собирающегося, как обычно, идти во дворец к лекарю Рияду. Аззам вместе с Таиром, который с наступлением осени не прекратил своих тренировок, отправился к мастеру Шу, там он с удовольствием смотрел, как Таир выполнял сложные, необычные движения или боролся с мастером Шу. Аззам частенько пытался с сосредоточенным видом повторять их, либо же, когда ему становилось скучно, шел в лавку к дядюшке Адилю, который взял себе в помощники младшего брата Субхи. — Эйран, нужно поговорить, — сказал Субхи, покусывая губы и глядя в сторону, — присядь. — Что случилось? — Ты старший омега в доме, — заявил Субхи, — значит, главный над всеми слугами. Эйран обиженно заморгал — не слишком-то приятно, когда тебе в лицо тычут возрастом. — Ну спасибо, — пробурчал он. Субхи перевел на него взгляд и улыбнулся: — Ох, Эйран, ты самый красивый омега во всей Империи! Когда дядюшка Адиль тебя привез, я долгое время считал, что ты прекрасный принц, попавший в беду, потому что обычный омега не может быть настолько красивым. — Ну спасибо, — снова сказал Эйран, правда, совсем с другой интонацией. — Я к тому, — продолжил Субхи, — что ты действительно старший омега и должен смотреть за порядком в доме. — Но я не могу, мне надо во дворец. — Эйран! Ты тоже здесь живешь. Ты что, не хочешь, чтобы твой муж жил в чистом доме? Только посмотри на эти пыльные окна! А шторы! А углы! Да там несколько декад никто не мыл! Эйран обреченно глянул на окна, а потом в сторону углов, похоже, поход во дворец откладывается на неопределенное время, а он только начал переписывать рецепты с затертых, старинных рукописей. — Ты хочешь, чтобы я помыл окна и постирал шторы? Но я не успею за один день. Субхи распахнул глаза и взмахнул руками: — О боги, Эйран! Ты что такое говоришь? Нужно просто приказать слугам, чтобы добросовестно выполняли свою работу, им за это деньги платят. — Приказать?.. Субхи подозрительно уставился на Эйрана и вкрадчиво спросил: — Ты же приказываешь слугам? Эйран смущенно потупился. — Что им приказывать? Они и так все делают… — Поня-ятно, — протянул Субхи, несмотря на то, что происхождение Эйрана было еще ниже, чем у самого Субхи, в глазах прислуги за счет неземной красоты и покладистого, спокойного нрава он был не иначе как сказочным принцем. Тут Эйрану кое-что пришло в голову и он поднял глаза: — Но, Субхи, ведь главный хозяин в доме Хэидер, а ты его муж, значит ты и есть самый главный омега, который и должен руководить всеми слугами. Ты тут хозяин, Субхи! — А ты не против? — робко спросил Субхи. — Конечно, нет! — Эйран вскочил и подхватил кожаный мешочек, с которым ходил к Рияду. — Я побежал во дворец! — он чмокнул Субхи в лоб и направился к двери. Субхи с любовью посмотрел ему вслед, а когда он скрылся за дверью, оглядел окна, шторы, и на губах его появилась недобрая улыбка. Да, он хозяин, и те, кто этого не понял до сих пор, отправятся искать новую работу.***
— Эйран, — Таир обнял мужа, с любовью глядя в его глаза, за прошедшие четыре года Таир подрос, возмужал и раздался в плечах, еще пара лет и его с легкостью можно будет спутать с Хэидером, — мастер Шу возвращается в Восточную Империю и предлагает взять с собой Аззама. — Что? — в возмущении Эйран хотел оттолкнуть Таира, но тот только крепче прижал его к себе. — Да с чего? Как такое только в голову пришло? — Тише, сердечко мое, — Таир поцеловал его в лоб, не обращая внимание на недовольное фырканье Эйрана, — просто послушай. Аззам, твоя маленькая копия, уже сейчас, в свои десять лет, привлекает внимание альф всех возрастов. Он очень красив, как и его папа, самый прекрасный омега в мире, — он поцеловал Эйрана в макушку, которой тот не доставал ему и до подбородка. — Я постоянно в напряжении, постоянно боюсь, что его могут похитить. — Боги! Что ты такое говоришь?! — испуганно вскричал Эйран. — К тому же он слишком независим и беспечен, так и норовит вляпаться в неприятности, слуги с ног сбиваются, следя за ним. — Тут ты прав, — вздохнул Эйран и покосился на Аззама, затаившегося в кресле, только глаза блестели. — Ты же сам жаловался, что Аззам совершенно неусидчив, когда дело касается рукоделия, — Таир постарался сдержать улыбку, вспомнив кривые вышивки, выходившие из-под рук маленького омеги, — а там императорская школа, созданная специально для омег. Их учат и шитью, и живописи, и танцам, и наукам разным, то, что нужно для Аззама. — Но как же он там один? — с тоской спросил Эйран, думая на самом деле о том, как он тут останется без Аззама. — Отчего же один? Вместе с ним будут учиться другие омеги. — А?.. — Школа эта полностью закрыта, находится на территории императорского дворца, наставники — омеги, руководит этой школой старший брат мастера Шу — омега. Все дети там в полной безопасности. — Символ Восточной Империи — дракон, верно? — нахмурился Эйран. — Да, но он просто символ, — успокаивающе погладил его по спине Таир. — А сколько там учиться? — Семь лет, — тихо произнес Таир. — Боги! Нет! Аззам никуда не поедет! Аззам тут же подскочил к Эйрану, заискивающе заглядывая ему в глаза. — Папочка, ну пожалуйста, ну разреши поехать. Эйран прижал его к себе. — Ты даже не представляешь, малыш, как это далеко! И надолго! — Ну, папа! — заныл Аззам. — Зато вернется благовоспитанным юношей с прекрасными манерами, — вставил Таир. — И опять же драконы. А вдруг они там все-таки есть? — не успокаивался Эйран. — За последние четыреста лет никто не видел ни одного дракона, они давным-давно вымерли, — заметил Таир. — Но это же Аззам! — воскликнул Эйран. — Он непременно разыщет дракона и захочет его поцеловать или стащит яйцо. — Я обещаю не целовать дракона и не воровать у него яйцо! — торжественно заявил Аззам, глаза его горели восторгом. — Пожалуйста, папочка, разреши поехать в школу. Послышался шум и детский смех, почтительные слуги распахнули двери и вошел довольный Хэидер. На каждой руке у него сидело по черноволосому и черноглазому малышу, которые казались его копиями. Маленьких альфу и омегу легко можно было принять за близнецов, но на самом деле альфа был внуком Хэидера — сыном Таира и Эйрана, а омега его собственным сыночком — нечаянной радостью. У них даже имена были похожи — Дилшэд и Шэди. После Улариту Хэидер и помыслить не мог, что встретит омегу, с которым захочет провести жизнь и завести детей. Субхи, как почувствовал, что он пришел, тут же впорхнул в комнату, гибкий, плавный, с призывным взглядом, он стремительно подлетел к Хэидеру, и тот, наклонившись, жадно приник к его губам. Дети довольно запищали, Таир с усмешкой подошел и забрал сына. — Иди ко мне, малыш. — Я не малыш, я — альфа, — грозно заявил маленький Дилшэд. Эйран поцеловал в щечку сына, но тот, считающий, что альфам ни к чему такие нежности, потер щеку и вскричал: — Ну, папа! — Но увидев старшего брата, которого обожал, потянул к нему руки: — Аззам! Эйрана до сих пор смущала разница с мужем в восемь лет, в отличие от Субхи, которого совершенно не волновало, что он младше своего мужа на двадцать лет. Хэидер, нацеловавшись с мужем и отдав ему Шэди, внимательно посмотрел на Эйрана: — Что у вас тут происходит? Почему Эйран такой кислый? Аззам тут же рассказал об идее его учебы в Восточной Империи. — Может, это и неплохо, — задумчиво произнес Хэидер, — тем более что он сам хочет туда поехать. — Но семь лет! — воскликнул Эйран, заламывая руки. — Думаю, у вас получится его навещать, да и мастер Шу сможет привезти Аззама. Таир тебе уже сказал, что император назначил его в посольскую миссию. Эйран удивленно обернулся к мужу: — Что? Таир пожал плечами и виновато посмотрел в ответ. — Да, — продолжил Хэидер, — он будет в составе посольской миссии ездить в разные страны, в Восточную Империю в следующем году. Сможешь поехать вместе с ним. Эйран растерянно посмотрел на Аззама, и тот, догадавшись, что его все-таки отпускают, с довольным гиканьем запрыгал по комнате. Дилшэд и Шэди с радостью присоединились.***
Пока Аззам учился, Эйрану удалось дважды навестить его. Таира в омежью школу не допустили, а Эйрана провели и показали учебные комнаты, где юных омег учили, о диво, слагать стихи, рисовать, красиво писать не только пером, но и кисточкой, танцевать обычные танцы и восточные с веерами, прыгая и изгибаясь, словно змеи. Эйрану увидеть все это было удивительно и познавательно, особенно его удивило увиденное в большом зале, где омеги, одетые в свободные рубахи и широкие штаны активно махали руками и ногами, причем ноги задирали выше головы, что было совсем уж неприлично. Когда Аззам учился уже четвертый год, Эйран забеременел и стал невыездным. Родился еще один омежка, черноволосый и зеленоглазый. Субхи, чтобы не отставать от друга, тоже родил малыша, еще одного омегу. Хэидер только радовался, что дом наполнился звонкими детскими голосами. Семнадцатилетний Аззам вернулся вместе с мастером Шу, когда младшим братьям было соответственно одиннадцать и три. Стройный, изящный, держащийся с воистину с королевским достоинством он прошествовал в дом. Следом слуги тащили сундуки и узлы с вещами и подарками. — Аззам! — вскричал Субхи, увидев его, и прижал руки к груди. — Как ты вырос! Совсем взрослый. И красивый какой, словно сказочный принц. Эйран примчался со второго этажа, как только слуги сообщили о возвращении Аззама. По щекам его текли слезы, он прижал к себе Аззама так крепко, что у того хрустнули ребра. — Ну, папа, — пробормотал Аззам, обнимая Эйрана, — ну чего ты? Все, я вернулся. — Наконец-то. Больше никуда тебя не отпущу. Аззам промолчал, потому что точно не собирался сидеть дома. Каким бы утонченным он не притворялся, внутри его непоседливая натура ничуть не изменилась. Да и своего принца он пока так и не встретил. Во дворец Аззам пошел вместе с Таиром и Хэидером, Таира он так и не стал называть отцом, хоть и считал его таковым. Таир с Хэидером отправились к императору, а Аззам — в покои принца Рузиля, пройдя мимо охранников у дверей, проводивших его долгим взглядом. — Аззам! — воскликнул Рузиль. — Какой ты стал взрослый и красивый! — он обнял его и, отодвинув на длину рук, покачал головой: — Такому красавчику нужен не меньше, чем принц. Я этим займусь. — Я тоже рад тебя видеть, Рузиль. Ну похвастайся своими новостями. — Ох, и правда, — засмеялся Рузиль, — пойдем же скорее, я познакомлю тебя с сыном. Четыре года назад у Рузиля родился альфа, которого император Антар и объявил своим наследником. Они прошли в детские комнаты, где маленький принц играл со слугами. — Антар, — окликнул его Рузиль, — иди сюда, смотри, кого я привел. Мы назвали его, как отца, — сказал он Аззаму, заметив его удивленный взгляд. Маленький альфа, увидев незнакомого человека, принял серьезный вид и неспешно подошел к ним. — А вы пока отдохните, — махнул Рузиль слугам, — я позову вас позже. Омеги, присматривающие за наследником, пестрой стайкой выпорхнули из комнаты. — Это Аззам, — представил его Рузиль, — помнишь, я тебе рассказывал про него. Альфочка солидно кивнул: — Ты спас отца, а еще ты очень красивый. Пожалуй, я возьму тебя в мужья, когда вырасту. Аззам засмеялся и изящно присел на корточки, он протянул принцу мешочек с подарком: — Это большая честь для меня, Ваше высочество. Вы позволите сделать вам подарок? Антар величественно кивнул и протянул руку. — Что там? — с любопытством поинтересовался Рузиль, присаживаясь рядом. — Тебе помочь? — Я сам! Антар потянул завязки и вытащил из мешочка мастерски выточенного деревянного дракона, так, что каждая чешуйка казалась отдельной, а сам дракончик взмахнет крыльями и взлетит. — Кто это? — очарованно спросил Антар. — Это дракон, я потом тебе про него почитаю, — сказал Рузиль и пояснил, глядя на Аззама: — У отца есть старинный фолиант с картинками редких и волшебных созданий. В детстве я очень любил их разглядывать. Аззам поднялся и сказал: — Для тебя у меня тоже есть подарок, — он протянул Рузилю сверток. — И что же тут? — Рузиль встал и, развернув ткань, вынул длинную ярко-красную рубаху из тончайшего полупрозрачного шелка, расшитую изящным золотым узором. — Какая красота! Я должен сейчас же ее померить. Он вскочил и выбежал из комнаты, забыв, что отослал прислугу. Антар, тоже заметив, что они остались вдвоем, нахмурился и важно произнес: — Будем играть в прятки. Прячься, я буду тебя искать. Аззам, скрывая улыбку, спросил: — Ты умеешь считать? — Я знаю буквы и цифры, я — будущий император, я умею считать. — Тогда отвернись и считай до десяти. Антар, насупившись, отвернулся и принялся вслух считать. Комната предназначалась для игр и была полупустой: стеллаж с игрушками, низкий столик, большое кресло в углу, видимо, предназначенное для Рузиля, несколько подушек на полу. Аззам присел за креслом, накинув на себя плед, лежащий на спинке кресла. Антар досчитал до конца, дверь распахнулась и вошел император, следом за ним Хэидер и Таир. — Деда? Император показал на прислугу, толпящуюся в коридоре под дверью, и спросил у внука: — Почему они там? Где папа? — Я играю в прятки, а папа сейчас придет. Император покачал головой и подхватил Антара на руки, тот сразу попытался снять с его головы тонкий золотой обруч с большим камнем в центре. Императорский венец надевался только по торжественным случаям. Наконец Антару удалось стащить обруч, и он завозился, пытаясь спуститься. Император поставил его на пол и повернулся к спутникам: — Единственное место, где нас не подслушают. Антар, высунув от усердия язычок, надевал на голову императорский обруч, но тот падал ему на плечи. Император с улыбкой посмотрел на него и, посуровев, перевел взгляд на Хэидера и Таира. — Таир, на Совете мы обсуждали твою поездку в Западную Марку, на родину Антара. На самом деле ты поедешь с посольской миссией в Королевство горгонов. Никто об этом не должен знать, отец подберет тебе отряд надежной охраны. Направление одно, поэтому вы и будете ехать сначала в сторону Западного королевства, а потом в безлюдных местах повернете к горгонам. Таир раздул ноздри, но не произнес ни слова, он услышал, как отец глубоко вдохнул, но тоже не издал ни звука. — У горгонов сменилась власть, и хотя ходят слухи, что предыдущего правителя самолично убил нынешний, на границе стало спокойней и появилась надежда заключить с ними мир. В любом случае, хуже того, что был, нынешний правитель быть не может. — Не слишком ли юн Таир для такой миссии? — спросил Хэидер. — Нет, — отрезал император. — Сколько тебе лет? — Двадцать восемь, Ваше величество, — ответил Таир. — И семь из них ты ездишь с посольством. Хэидер, Таир выполнил абсолютно все задания, что я ему давал. Ты же и сам заметил, что с тех пор, как Таир стал послом, он подтвердил или заключил мирные договоры со всеми странами, что окружают Империю. Если кто и сможет принести мир в наши отношения с горгонами, то только он. Таир, у тебя есть пара дней собраться, я напишу послание, которое ты должен будешь передать новому правителю.***
Вещи были сложены, послание императора надежно спрятано, дорожная одежда приготовлена, и завтра на рассвете Таир с отрядом гвардейцев отправлялся в путь. Внутри все сжималось от тревоги и неизвестности. Главное, было не показать свое беспокойство Эйрану. После ужина Аззам отозвал Таира и шепнул: — Мне нужно с тобой поговорить. Тот насторожился: — Что-то случилось? — Нет. Хотел сказать, что я еду завтра с тобой. Таир недоуменно смотрел на него: — У меня посольская миссия, я не могу тебя взять с собой. — Папа же с тобой ездил несколько раз. — В этот раз я и папу бы не взял. Аззам одарил его тяжелым взглядом: — Я знаю, что вы едете к горгонам. — Что? — вскричал Таир. — Откуда? А, да, ты тогда был с нами во дворце. Подслушал? Аззам пожал плечами. — И речи не может быть! Никуда ты не поедешь! Я не могу рисковать тобой, да я не знаю, что там вообще будет. У нас уже несколько лет нет там шпионов, только от торговцев Западной Марки и получаем новости. — Таир, — прошептал Аззам, — я чувствую, что мне надо поехать, и я поеду, с тобой или следом. Ты этого хочешь? Думаешь, мне будет безопасней ехать по вашим следам? — О боги! За что? Папа убьет меня! — Все будет хорошо, я чувствую, а папу волновать ни к чему, он же будет считать, что мы поехали в Западное королевство. — Омега, юный и прекрасный в походе с альфами. — Но папа же ездил с тобой! — Твой папа — мой муж, — отрезал Таир. — Мы же с ним одно лицо, пусть считают, что ты снова едешь с мужем. — Только те, кто вас не знает близко, могут перепутать, папа и готовит лечебные снадобья, и помогает Рияду лечить воинов. Они вмиг поймут, что ты не Эйран. — А так? — Аззам затрепетал ресницами, взгляд из озорного стал ласковым, на губах появилась безмятежная улыбка — сходство с Эйраном стало полным. Таир поперхнулся и, откашлявшись, сказал: — Школа для омег явно пошла тебе на пользу. Папе сам скажешь, да не вздумай проболтаться о нашей миссии. Аззам принял оскорбленный вид, но тут же улыбнулся и произнес: — Спасибо, отец. Таир растаял — Аззам впервые назвал его отцом. Уезжали на рассвете, когда ночная прохлада еще не успела вытесниться жарким днем. Аззам, отчаянно зевая и кутаясь в накидку с капюшоном, забрался в седло. Таир закрепил переметные сумы с вещами Аззама, провиантом и флягой с водой. Через три дня с остановками на ночь на постоялых дворах они достигли точки, от которой нужно было менять направление. Таир остановил свой отряд и наконец рассказал об истинной цели их путешествия. Воины сразу подобрались и начали зорко посматривать по сторонам. Плотная дорога, утрамбованная копытами и колесами телег, осталась позади, перед ними расстилалась нетронутая целина. На ближайшие двое суток перехода не было ни одного поселения или постоялого двора — никто не желал селиться так близко к границе с горгонами. Единственным местом, где можно отдохнуть в безопасности была приграничная крепость — последний сторожевой пост Империи. Именно там и планировал Таир оставить Аззама под присмотром коменданта крепости — пожилого, опытного воина и его мужа. Таир не сомневался, что из рук этих альфы и омеги Аззаму скрыться не удастся, да и выйти из крепости без разрешения коменданта невозможно. Квадратная, сложенная из огромных камней, с высоченными стенами с крохотными окнами, забранными литыми решетками, с глубоким рвом обложенным диким камнем, она стала бы отличным прибежищем для непоседливого омеги. Когда крепость замаячила на горизонте, Аззам мрачно посмотрел на Таира. — Даже не рассчитывай оставить меня в этом форте, — процедил он и, хлестнув лошадь, помчался вперед. Подлая скотина полетела словно стрела, казалось, и копытами не касалась земли. Таир, нахлестывая своего коня, помчался следом, но Аззам был вдвое легче, и расстояние между ними медленно росло. Вдали показался караван торговцев, неспешно направляющийся в сторону королевства горгонов. Таир яростно взвыл и поскакал еще быстрей — не хватало, чтобы торговцы захватили Аззама, невинный омега — лакомый кусочек. Они, конечно, его отобьют, но чего это будет стоить… К счастью, Аззам остановил лошадь задолго до сближения с караваном. Таир доскакал до него и зло зыркнул: — Накинь капюшон. Вскоре их догнали гвардейцы. — Что будем делать? — спросил начальник охраны. — Познакомимся поближе, — бросил Таир, пристально разглядывая тяжелые телеги, груженные товаром. К счастью, торговцы оказались порядочными людьми, они рассказали, что едут из Западной Марки, и несколько лет назад торговали с горгонами, пока это было возможно, и теперь, со сменой правителя, решили снова попробовать. — По-моему, их предыдущий король сошел с ума, — сказал пожилой альфа с длинными усами. — Неужто вы хотите ехать в самую столицу? — спросил он, качая головой. — Нет, мы проедемся по приграничным поселениям, посмотрим, как торговля пойдет. Да и небезопасно, поди, в столице-то.***
Ничего опасного по дороге в столицу им не встретилось, да и сама столица не показалась оплотом зла. Правда, когда они подъезжали, широко открытые городские ворота внезапно закрыли чуть ли не перед самым носом, но через некоторое время их открыли снова, и они спокойно въехали. Альфы-стражники выглядели обычными, хотя что-то в них было, расхлябанность, что ли некая, но опять же опасности это не вызывало. Во дворце их встретила внутренняя охрана, ничем не отличавшаяся от городской стражи. Слуги забрали коней и проводили их внутрь дворца. Таир заикнулся, что им не мешало бы привести себя в порядок перед встречей с королем, но чопорный молодой омега, провожающий их в приемный зал, холодно сказал: — Повелитель хочет вас видеть немедленно, потом он решит насчет вашего отдыха. По его губам зазмеилась опасная улыбка. Аззаму почему-то стало смешно, он фыркнул и неожиданно для себя чихнул. Слуга резко остановился и внимательно всмотрелся в него, Аззам бестрепетно встретил его взгляд. — Что ж, кому-то действительно нужен отдых, — произнес слуга. — Он пойдет с нами, — твердо заявил Таир. Слуга криво улыбнулся. Они подошли к высокой двустворчатой двери, двое альф, стоявших на охране, распахнули их, внутри виднелся просторный зал, в конце которого суетились вокруг короля слуги-омеги, все одетые в черное. Таир, настороженно приглядываясь и принюхиваясь, двинулся вперед, гвардейцы, грозно поглядывая по сторонам, шагнули за ним. Слуга, приведший их сюда, тронул Аззама за руку: — Пойдем, я отведу тебя в комнату, тебе и вправду не помешает отдых. Не бойся, никто не причинит тебе вред. Из-под капюшона виднелось бледное лицо Аззама, зеленые глаза сверкнули строптиво, но ему на самом деле хотелось смыть с себя пыль и, наконец, переодеться в чистое. Они спустились на первый этаж. В комнате уже лежали переметные сумы Аззама и стояла лохань, наполненная теплой водой. — Я пришлю прислугу, чтобы помогли тебе помыться. — Это лишнее, я справлюсь сам. — Как пожелаешь. Слуга вышел, тихо прикрыв за собой дверь. Аззам хмыкнул, задвинул засов, разделся и с наслаждением опустился в воду, прикрыв глаза. Почувствовав, что вода остывает, он быстро вымылся сам и помыл голову. Замотав волосы куском мягкого полотна, он приготовил чистые вещи и достал большую шкатулку, полученную в награду как лучший выпускник. Длинные, мокрые волосы привести в порядок заняло прилично времени, но Аззам привык ухаживать за собой в школе и, чтобы не получить наказание, делать это как можно быстрее. Более-менее просушив волосы, Аззам принялся заплетать косу, вплетая специальные украшения для волос. Подпоясавшись шелковым поясом и надев мягкие кожаные туфли, он выглянул в окно. Окно выходило в сад и было забрано деревянной решеткой. Аззам распахнул створки и пошатал решетку, решетка поддавалась под руками и являлась, скорее, декоративным украшением, чем защитой. Он дернул ее сильней, решетка вывалилась, Аззам аккуратно поставил ее, выпрыгнул в сад и, поднявшись на носочки, прикрыл окно.***
Он пошел по дорожке, выложенной камнем, но вскоре свернул, понимая, что на дорожке скорее кого-нибудь встретит, но это пока не входило в его планы. Свежая зелень и цветущие растения радовали глаз. Пахло свежескошенной травой и немножко цветущим жасмином. Аззам обожал эти запахи и поэтому, осторожно пробираясь между кустов, направился в этом направлении. Вскоре его взгляду открылась уютная полянка с несколькими жасминовыми кустами на противоположной стороне, с этого же края стоял высокий альфа в потертых штанах и рубахе, живописно испачканной красками. Перед ним находилось деревянное сооружение с прикрепленным к нему холстом, на столике рядом стояли баночки с красками, лежали кисти, испачканные тряпки, потрепанный альбом и прочие атрибуты художника. Подкравшись, Аззам, вытянув шею, осторожно посмотрел на картину. Альфа рисовал жасминовый куст, причем настолько похоже, что Аззаму показалось, что запах цветов усилился. Он покачал головой: — Очень талантливо. Ты придворный художник? Альфа испуганно подпрыгнул и повернулся, выставив перед собой кисточку, испачканную в белой краске. — Ты кто такой?! Он удивленно смотрел на незнакомого омегу, неизвестно как оказавшегося в королевском саду. Надо признать, очень красивого омегу. Он никогда не видел таких белых волос, притом омега не смотрелся блеклым, вовсе нет, его брови и ресницы были темными, а глаза — ярко-зелеными, нежные розовые губы улыбались. — Гость. Аззам с интересом разглядывал альфу, симпатичного, но какого-то неухоженного: темная нечесаная грива небрежно падала на плечи и спускалась до лопаток на спине, серые глаза глядели настороженно и как будто с легким испугом, что совсем уж было странно — с чего бы альфе бояться омеги? К тому же Аззам крупными размерами не отличался, да еще и был стройным словно тростинка. — А, — произнес альфа после некоторого молчания, — ты приехал из Империи вместе с послом. — Так и есть, и пока они там заседают с твоим королем, я решил прогуляться. К тому же жасмин цветет. — Тебе нравится жасмин? — Да, и ты нарисовал его точь-в-точь. Ты рисуешь для короля? — Ну, — смутился альфа, — королю не слишком интересны всякие кустики и цветочки. Аззам догадался, что альфа скорее помощник художника или ученик. Да, наверное, ученик, ему ж явно еще и двадцати нет, какой из него придворный художник?! — А мне нравятся цветочки и кустики, я бы с удовольствием посмотрел на твои рисунки. Можно? — Аззам кивнул на альбом. Альфа засмущался, щеки его порозовели, он принялся крутить в руках кисточку, совсем растрепав ее. — Там нет ничего интересного, — наконец произнес он. — Не хочешь, не показывай, но мне очень интересно. Позволишь? — Аззам коснулся кончиком пальца обложки альбома и посмотрел на альфу, тот, завесившись волосами, что-то изучал у себя под ногами. Аззам, улыбнувшись, открыл альбом и начал просматривать рисунки. В омежьей школе его тоже учили рисовать, но к негодованию учителя, у Аззама получались вместо картин цветные пятна, в которых невозможно было что-либо опознать. Более-менее он научился рисовать тушью гравюры, но и они получались далекими от того, что требовал наставник. Аззам с восхищением разглядывал цветы, птичек и бабочек, что-то было нарисовано углем, что-то — красками, но все рисунки, даже угольные, казалось дышали, жили. Букашка на лепестках розы, капельки росы на травинках. И портреты. Много портретов омеги: у окна, глядящего вдаль, ловящего струйку воды фонтана, читающего книгу, задумчивого, улыбающегося. Все портреты были выписаны с огромной любовью. Аззам вздохнул и закрыл альбом. — Это твой любимый? — спросил он. — Что? — вскричал альфа. — Конечно, нет! Это король! — Король? Но я думал, что король — альфа. Или он его муж? — У короля нет мужа. У нас не может быть королем альфа, только омега. Аззам развеселился — вот это сюрприз получил Таир! Император будет в шоке! Он тихонько засмеялся, альфа тут же насупился: — В этом нет ничего смешного, только омега королевской крови может стать правителем. Аззам прислушался и нахмурился: — Ты кого-то ждешь? — Кого? — с подозрением посмотрел на него альфа. — Не знаю, — пожал плечами Аззам. — Несколько человек идут в эту сторону, точнее, крадутся. — Что? — нахмурился альфа. Аззам скользнул к большому ветвистому дереву и мгновенно скрылся в его кроне, альфа только недоуменно моргнул, как остался один. Или уже нет. На поляну выскочило несколько человек в темных одеждах, с лицами, замотанными тканью. Аззам видел, как альфа отступил на шаг, оглядываясь по сторонам в поисках оружия, наверное. Аззам не знал наверняка, но прибывшие выглядели угрожающе. Один из них показал рукой на альфу, и остальные стали живо его окружать, их распущенные волосы зашевелились и обратились в змей. Аззам возмутился — какая наглость нападать всемером на одного альфу! Он ждал, что у альфы волосы тоже превратятся в змей, но этого почему-то не произошло. Нападающие были какие-то мелковатые, и Аззам догадался, что все они омеги, что было совсем уж странно. Но теперь он понимал, почему альфа только защищается, а не нападает в ответ, — не будет же он бить омег. Хотя… Что Аззам знал про горгонов? Почти ничего. Змеи на головах омег шипели и делали выпады, альфа неуклюже отбивался деревянной рамкой, на которой был натянут холст. Аззам закатил глаза, одно слово — художник, ни меча, ни кинжала, только кисточки и краски. И какой из него боец? Он покачал головой, потянул нить с бусинами, украшавшую его косу и коса ощетинилась тонкими месяцами лезвий, он сдернул шелковый шнурок с талии, сложил его вдвое и спрыгнул с дерева. И как раз вовремя — один из омег собрался швырнуть кинжал в альфу. Аззам стремительно взмахнул рукой и веревка, на одном конце утяжеленная металлом, врезалась в нападающего, тот с криком отшатнулся, хватаясь за лицо. Аззам двигался настолько быстро, что омеги не успевали заметить его, когда рука, нога, коса или веревка их сражала. Альфа стоял, приоткрыв рот от изумления. Он еще толком не успел осознать, что происходит, как все нападающие лежали на земле, связанные своими же повязками, за которые прятали лица. Аззам, не успевший запыхаться, потянул нить с бусинами, и лезвия спрятались в косу. Он повернулся к альфе и кивнул на лежащих: — Знаешь их? Тот очумело посмотрел на Аззама и вдруг пронзительно засвистел, да так, что Аззаму показалось, что сейчас листья с деревьев осыплются. Вскоре от дворца прибежали слуги и стражники-альфы с мечами наголо, за ними следовал величественный омега с королевским венцом на голове. Он гневно окинул взглядом лежащих омег и кинулся к художнику: — Ясим, ты не ранен? Ясим — красивое имя, означает жасмин, кивнул себе Аззам. Но тут на него налетел Таир, схватил и крепко прижал к себе: — Цел? Как ты тут оказался? Слуга сказал, что ты заперся в комнате и отдыхаешь.***
Таир шагал по комнате, возмущенно поглядывая на Аззама, сидящего в кресле и теребящего кончик косы: — Это никуда не годится! Вылез в окно, попал в самый центр разборок. А если бы ты пострадал? Да случись что с тобой, и Эйран никогда, никогда меня не простит, — он остановился, безвольно опустив руки и мрачно добавил: — Я не смогу без него жить. Аззам понимал, что признаваться Таиру в своем участии в драке пока лучше не стоит, поэтому, глядя честнейшими глазами, сказал: — Я случайно, я больше не буду. — Аззам, зачем ты вообще туда полез? — Хотел погулять в саду, жасмин так пах. — Ты понимаешь, что мы находимся в чужой и, возможно, враждебной стране? Нужно быть очень-очень осторожными, мы ничего толком не знаем о них, а ты пошел цветочки нюхать. — Горгоны такие странные. Тебе так не кажется? — Еще как кажется, — хмыкнул Таир. — Нас могут подслушивать? — шепотом осведомился Аззам. — Наверняка, — улыбнулся Таир. Аззам недовольно шмыгнул носом. — Король кажется достаточно вменяемым, так что надеюсь между нашими странами сложатся спокойные, добрососедские отношения, — продолжил Таир, — и тогда мы сможем узнать их получше. — А ведь с одним из них ты жил под одной крышей. — Он очень хорошо притворялся обычным человеком. Ты же сам видишь, они ничем не отличаются от нас, пока сами того не захотят. — Ну, по крайней мере им свойственны обычные человеческие чувства. — О чем ты? — Ты же видел, как король кинулся к своему любовнику? Как-то совсем не по-королевски, — скривился Аззам. — Зато очень по-человечески, — развеселился Таир. — С чего ты решил, что этот альфа его любовник? — А кто? Или ты думаешь, король настолько добросердечен, что беспокоится об ученике художника? — пробурчал Аззам. — Я думаю, что это его брат, потому что он упоминал о брате-художнике, который далек от политики и не пришел на встречу, предпочтя рисовать в саду. — Не очень-то вежливо, — сказал Аззам, настроение которого скакнуло вверх. — Кто б говорил, — фыркнул Таир. — Так он принц? — Скорее всего, не думаю, что там одновременно находились два альфы-художника, да и судя по беспокойству короля… — Это хорошо, — кивнул Аззам. — Чем же? — с подозрением уставился на него Таир. — Мне кажется, он мой истинный. — Аззам! — в ужасе возопил Таир. — Даже не думай! Тут громко постучали в дверь, и слуга пригласил их на ужин к королю.***
Ужин проходил не в приемном зале, а в уютной столовой, где кроме короля и Ясима, находились несколько слуг-омег, но Аззам уже понял, что под их видом скрываются настоящие охранники короля. — Посол, вы не успели познакомиться с моим братом Ясимом, — приветливо сказал король. Все-таки брат, удовлетворенно констатировал Аззам. Ясим выглядел совершенно иначе, чем в саду, одетый в прекрасный черный камзол, расшитый серебром и подчеркивающий ширину плеч, чистые, слегка вьющиеся волосы блестели. — Рад познакомиться, принц, — приложил руку к груди Таир и чуть склонил голову. — Ваше величество, Ваше высочество, позвольте вам представить моего сына Аззама. Аззам поклонился, стрельнув глазками в принца, глядящего на него во все глаза. Принц ожидаемо смутился и покраснел, Аззам удовлетворенно улыбнулся. Король окинул внимательным взглядом и Таира, и Аззама, его явно поразило наличие такого взрослого сына у Таира, но он не стал высказывать свои подозрения, вместо них произнеся: — Я очень благодарен вашему сыну за своевременную помощь моему брату, если бы не он, я вполне мог его лишиться, и, боюсь, такая потеря отразилась бы на мне самым неблагоприятным образом. — Помощь? — спросил Таир, недоуменно взглянув сначала на короля, а потом на Аззама. — Так биться вашего сына явно обучал мастер своего дела. — Биться? — уточнил Таир, раздувая ноздри и с гневом глядя на Аззама. — Так вот чему тебя действительно учили в школе, — процедил он, сузив глаза. — В школе? — заинтересовался король, он повел рукой в сторону накрытого к трапезе стола и, когда все расселись, переспросил: — Что за школа? — Школа для омег в Восточной Империи. Лучший ученик, — ответил Таир, продолжая сверлить Аззама злым взглядом. — Я слышал о ней, — благосклонно кивнул король, — из нее выходят лучшие в мире омеги-воины, теперь понятно, как вашему сыну удалось победить напавших на Ясима. Но вижу, вы недовольны, посол. — Я счастлив, что ваш брат жив и здоров, — искренне сказал Таир, — просто я считал, что это школа прекрасных манер. Аззам сидел, скромно опустив глаза, и всем своим видом показывая, что с манерами у него все в порядке. — Но у вашего сына прекрасные манеры, — весело засмеялся король, приступая к еде. Таир скрипнул зубами. Аззам поднял глаза и посмотрел на принца, сидящего напротив, горячий взгляд которого постоянно чувствовал на себе, тот моментально опустил голову, занавесившись волосами. Аззам довольно улыбнулся. Ужин, почти домашний, потому что кроме них четверых и слуг, никто больше не присутствовал, плавно перетек в мирную беседу. Аззам пересел поближе к Ясиму, тот ожидаемо покраснел и покосился на него из-под длинных ресниц, дыхание его участилось. — Так что произошло в саду? — тихо спросил Аззам. — Твой брат выяснил, кто были те омеги? Ясим кивнул и сглотнул, прежде чем начать говорить: — У нас есть три рода, в которых рождаются омеги с королевской кровью: первый — это тот, из которого был предыдущий король, второй — наш, нападающие были из третьего. — Твой брат действительно убил прежнего короля? — шепотом спросил Аззам. — Конечно, — спокойно ответил Ясим. — А как иначе он мог занять престол? Лицо Аззама вытянулось. Ладно, об этом он подумает попозже и поговорит с Таиром. — А если обычный омега убьет короля, он тоже станет королем? — Да, только ненадолго — любой омега с королевской кровью победит его. — Вот как, даже если омега будет сильным и ловким? — Конечно, ведь королевский омега не будет с ним сражаться в честном бою, он просто его парализует взглядом. К тому же змеи на голове королевского омеги ядовиты, как и клыки. С ним невозможно сражаться что в ближнем бою, что в дальнем. — Ого, вот это новости. Но… — Аззам оценивающе посмотрел на короля. — Его взгляд становится парализующим только, если он сам того хочет, — пояснил Ясим, догадавшись о чем хотел спросить Аззам. — А у остальных омег? — Их змеи ядовиты только для чужеземцев. — Король может одновременно парализовать одного человека или нескольких? — Столько, сколько попадут под его взгляд. — Даже армию? — Да. — Прекрасно, — фыркнул Аззам. — Почему ты не превратил свои волосы в змей, когда на тебя напали? — Но альфы так не могут, — Ясим растерянно посмотрел на Аззама, его светло-серые глаза в обрамлении черных ресниц были прекрасны. — Ты такой красивый, — вырвалось у Аззама. Ясим покраснел и отвернулся, Аззам тихонько засмеялся и пересел под бочок Таира. И что на него нашло? Это ж надо сделать комплимент альфе!***
Перед сном Таир поделился сведениями, полученными от короля. Оказалось охраной занимаются исключительно омеги, поэтому, когда их посольство приблизилось к городу, они, увидев чужестранцев, закрыли ворота, чтобы заменить стражников-омег на альф из ближайших домов и лавок. Альфы совершенно не стремились воевать, они занимались всем остальным: строили, лепили горшки, шили одежду и обувь, были кузнецами и ювелирами, торговали. Аззам в свою очередь рассказал, что он узнал о короле. — Вот оно что, — задумчиво произнес Таир. — Они уже могли завоевать весь мир, — вырвалось у Аззама. — Ну что ты, малыш, — усмехнулся Таир. — Одно дело защищаться и совсем другое нападать на чужую армию, горгоны хоть и воины, но им не тягаться с настоящими воинами-альфами, а несколько хороших стрелков решат вопрос с королем. Заметь, постоянные приграничные стычки и проникновение в страну под видом обычных омег. Если бы они могли нас победить, они бы давно это сделали. Все-таки война не для омег, их природные умения направлены для защиты потомства в первую очередь, а не для нападения. И то, что какой-то самовлюбленный король когда-то решил из них сделать армию, пошло им только во вред. За долгие годы Сардар первый король, который решил это изменить и заключить мир с соседними странами. Уверен, императора это порадует. Каждый день Аззам встречался с Ясимом, если это можно назвать встречами, так как Ясим скрывался в разных уголках дворца и сада, а Аззам его разыскивал, привлекая для этого альф, обслуживающих дворец. Достаточно было завлекательно улыбнуться и помахать ресницами, и любой альфа готов был есть из рук Аззама. То, что Ясим от него прячется, Аззама ужасно возмущало, ведь он видел, что на самом деле Ясим рад его видеть. Таир утрясал с королем последние нюансы соглашения, и вскоре они должны были отправиться домой. Время уходило, а принц, все так же робея и смущаясь, радостно вспыхивал при виде Аззама, трепетно прикасался своей дрожащей рукой к руке Аззама и… И все! Ни шагу навстречу. Где украденные тайком поцелуи и робкие объятия? То, что Аззам нравится ему заметили все! Таир возмущенно фыркал, когда Аззам ему жаловался. — Ну почему? — в очередной раз взвыл Аззам. — Почему он такой деревянный? Я же нравлюсь ему! Чего он ждет? Когда я уеду? Может, я ему происхождением не подхожу? Таиру было, что сказать, но он промолчал, считая, если Аззам догадается сам, значит, это судьба, а нет — они уедут домой, что тоже хорошо, ибо он не был уверен, как отреагирует Эйран на свадьбу своего сына с горгоном. Через пару дней, когда отъезд замаячил совсем уж близко, Аззам сидел в саду, а Ясим его рисовал. Это было первый раз, когда Ясим подошел к нему сам и попросил попозировать. Хорошо хоть не потребовал сидеть неподвижно. В итоге Аззам глазел по сторонам, но все равно было скучно, особенно потому, что вид у Ясима был скорее сосредоточенный, чем влюбленный. — Скоро уезжать, а я так у вас ничего и не видел, — Аззам пристально вглядывался в Ясима и заметил, что тот помрачнел, что пролилось бальзамом на сердце Аззама. — Может, проведешь меня по городу, покажешь интересные места? — закинул удочку Аззам. Ясим просиял: — Прямо сейчас? — Почему бы и нет, — пожал плечами Аззам, сил сидеть на одном месте уже не хватало. Ясим бросил кисточку: — Я только переоденусь. Ты подождешь? — Куда я денусь? — буркнул Аззам, вставая и приближаясь к наброскам своего портрета. За не такое долгое время, что Аззам позировал, Ясим успел сделать два десятка набросков углем. И они были даже в таком виде невероятно живыми и точными. Аззам рот открыл от изумления — Ясим ухитрился передать не только красоту Аззама, но и его характер. Раньше Аззаму казалось, что если какой-нибудь художник нарисует их с папой портреты, то все будут считать, что изображен один человек, но он понял, что если эти портреты нарисует Ясим, то никто никогда не перепутает Аззама и Эйрана.***
Они гуляли по городу, заходили в разные лавочки, где Аззам прикупил кучу подарков для папы, Субхи, Рузиля и малышни. День был чудесный, Аззам — в летящих одеждах, с волосами, украшенными сверкающими камешками, — прекрасен, взгляды Ясима, которыми он одаривал Аззама, — влюбленными. Так что ему еще нужно?! Может, его отпугивают имперские гвардейцы, которые в качестве охраны шли позади? Настроение у Аззама начало портиться и, увидев очередную лавку, он решил, что это последняя, а потом домой в любящие объятья папы. Кажется Рузиль хотел найти ему принца, мрачно подумал Аззам, вот пусть и займется. Лавочка оказалась ювелирной, охрана осталась на улице, Ясим уткнулся в какую-то гравюру на серебре, а Аззам закопался в драгоценностях. Он отложил целую кучу брошек в виде ажурных бабочек, подобрал папе красивую диадему, украшенную зелеными камушками, а для Субхи точно такую только с голубыми камнями. Потом его внимание привлек серебряный браслет в виде змейки с зелеными глазками. Браслет был сделан так изящно и тонко, что Аззам глаз от него не мог оторвать. — Понравился? — спросил хозяин, улыбчивый пожилой альфа. Аззам кивнул: — Очень красивый. Сколько? — Собираетесь сделать предложение? — понизил голос альфа, наклоняясь к Аззаму и кивая в сторону Ясима. Аззам заморгал недоуменно, в голове словно что-то щелкнуло и встало на свое место. Ну конечно, и как он сразу не догадался! Хозяин положил на прилавок второй браслет, такой же красивый, только больше и глазки у змей были из прозрачного серого камня. Как у Ясима, подумал Аззам. Это судьба! Он хмыкнул и улыбнулся: — Да, собираюсь. Беру. Довольный продавец положил браслеты в бархатный мешочек и упаковал остальные покупки. Наутро в сад, где его ждал Ясим позировать, Аззам явился во всеоружии: надел свой самый лучший костюм, вплел в волосы драгоценные нити бус, даже не стал вставлять ни острые спицы, ни цепочку с лезвиями-полумесяцами, взял мешочек с браслетами. Хорошо бы веточку цветущего апельсина, но тут, к сожалению, они не росли. Аззам только в Восточной Империи узнал, что его запах — это запах апельсиновых цветов. Он вздохнул, набираясь смелости, и шагнул на полянку, где его уже ждал Ясим. Ясим, увидев его, засиял. Аззам улыбнулся и подошел ближе, встал на одно колено и протянул браслет, предназначенный для альфы: — Ясим, ты согласен стать моим мужем? Ясим, не веря своим ушам, смотрел на него, широко распахнув глаза, и кажется, в них начали собираться слезы. Аззам терпеливо ждал. — Да! Да, да, да! Конечно, я согласен! Он поднял Аззама и протянул руку, на которую Аззам надел браслет. Нежно улыбаясь, Аззам подал второй браслет, и Ясим с облегченным вздохом надел его на руку Аззама. Ясим смотрел на него и в его глазах было столько любви, что Аззам потянулся вверх, и губы Ясима встретили его на полпути. Самый лучший поцелуй в жизни Аззама! Ну и что, что первый! — А если бы я не подарил тебе браслет и уехал, — через некоторое время спросил Аззам, — ты так и отпустил бы меня и ничего не делал? Ясим нахмурился, покрепче обнимая Аззама. — Я думал об этом, — признался он. — Я поехал бы следом. Если не удалось бы присоединиться к вашему посольству, то поехал сам. — Один? — изумился Аззам. — С охраной, — вздохнул Ясим, — но ты не думай, что я какой-то слабак, я сильный, просто… — Я так и не думаю, — улыбнулся Аззам, — твое оружие — кисть, а не меч. Ясим уткнулся носом в его шею, вдыхая такой драгоценный запах, немного похожий на его собственный, но с более медовым оттенком, — запах счастья и любви. ~Конец~